Адам посмотрел на Ламбаду Розальевну исподлобья своей трагической новости, о сути и подоплёке которой ему до этого момента казалось и сказанного им будет достаточно, в особой частности Ламбаде Розальевне, чтобы понять, что стало триггером для того, чтобы его девушка стала бывшей. Но если Ламбада Розальевна из-за своей бессердечности и душевной черствости, которые стали для неё профессиональными болезнями, испытывает особую страсть к будоражащим кровь трагичным историям с обязательно плохим концом, то он ей расскажет.
– Вегетососудистая дистония. – Как приговор озвучил этот диагноз своим отношениям со своей бывшей девушкой Адам.
И Ламбада Розальевна, ожидаемо посматривающим на неё искоса своей ловкости ума Адама, на мгновение потеряла дар речи, подсев в своих ногах в области своих острых коленок.
– Что это значит? Она умерла? – с долей нервной истерики и нетерпения вопрошает Ламбада Розальевна.
– Можно итак сказать. – Опустив голову в подвешенное состояние, проговорил Адам.
– Да говорите толком, что произошло! – уже с требовательным нетерпением вопрошает Ламбада Розальевна.
– Она потребовала от меня забыть её навсегда и не искать с ней встречи. – Отвечает Адам.
– Фу, ты. – Схватившись за сердце, с облегчением выдохнула Ламбада Розальевна. – А я уж и в самом деле подумала.
А вот теперь уже Адама удивляет вот такое отношение Ламбады Розальевны к произошедшему с ним. Нет у неё никакого сердечного сочувствия.
– А разве только физическая смерть должна вызывать реакцию трагической утраты? – задаётся таким провокационным вопросом Адам. – Духовное расставание навсегда, как по мне не менее жёсткая утрата.
– Согласна. – Соглашается Ламбада Розальевна. – Но всё-таки душевная утрата может и не в полной мере, но обратима, в отличие от физической смерти.
– Вы так думаете? – заглядывая в глаза Ламбады Розальевны, задался вопросом Адам.
– Да, я так думаю. – С долей растерянности и непонимания ответила Ламбада Розальевна.
– Так вы мне поможете тогда вернуть потерянные доверительные отношения с моей бывшей девушкой. Не знаю почему, но она отчего-то сильно близко к себе восприняла наш с вами обед в кафе. – Обращается с этой просьбой Адам.
А вот здесь Ламбада Розальевна отчего-то запнулась и замялась, и не сразу от того дала ответ.
– Я попробую. – Говорит через паузу Ламбада Розальевна.
– Тогда я могу идти? – спрашивает Адам.
Ламбада Розальевна, конечно, ничего не имеет против того, чтобы Адам проследовал на своё рабочее место, но ей что-то не даёт покоя в плане того, что она определённо хотела что-то важное сказать Адаму, но забыла.
– Да. Идите. – Говорит Ламбада Розальевна, отпуская Адама. Но стоило ему сделать шаг в сторону ухода, как она вспоминает то, что хотела ему сказать.
– Хотя подождите. – Останавливает Адама Ламбада Розальевна. – Вы у нас в списке на диспансеризацию. Так что фиксируйте на сегодня все свои дела и отправляйтесь в мед учреждение. Там, кстати, и проверите на красные тельца свою кровь, делающую вас бледным.
– Что?! – возмущённо отреагировал Адам, но уже в спину Ламбады Розальевны, считающей очень верно, что последнее слово в лице своей спины самое крепкое и значимое слово.
А у Адама между тем есть и своё последнее слово, с которым он обратился в сторону её спины.
– Как-то всё это странно. – Рассудил Адам. – Слишком активно она за меня взялась. Кроме меня, что тут, заняться не кем? – с этим вопросом Адам посмотрел вокруг себя, где туда и обратно шло столько людей, и уже этот факт удостоверяет верность его догадок о неких скрываемых от него мотивациях Ламбады Розальевны. Кто с подачи руководства в самом лучшем случае, а вполне есть вероятность и того, что она была побуждаема личным я, – а уже это одно вызывает страх, – решила по экспериментировать над его личностью. Мол, вы же хотите добиться от своих работников самого высокого КПД исполнения своих обязанностей. Так что дайте мне самые широкие полномочия в сторону одного работника, на котором я проведу свои психологические исследования. Я методом нейронного программирования перепишу его исходный код, и я из человека не слишком усидчивого и безалаберного сделаю самого профпригодного служащего.
– Ну, уж нет. – Категорически не согласился Адам с такими экспериментальными взглядами на себя Ламбады Розальевны. И он и в самом деле лучше воскресит не существующую и умершую притом подружку, и её смерть повесит на Ламбаду Розальевну, нежели поддастся всем её установкам. И хотя Адам не прочь быть добросовестным работником, но только лишь из личных побуждений. А если его к этому принуждают, на не мотивируют, то он будет категорически против.
– Если я с ней в течении недели ещё раз пересекусь, то стоит начать волноваться. – Рассудил Адам, выдвинувшись к своему рабочему месту, что б там посмотреть на него печальным взглядом, и отправиться по указанному ему Ламбадой Розальевной адресу – вначале к прямому начальству, затем исходя из его указаний к проходному звену, выписывающему и выдающему направления на посещения медицинских учреждений, куда никто по собственной воле, без личного, административного принуждения или же жизненной необходимости не ходит, и как итог, он оказывается в вестибюле поликлиники. Где столько всегда много народа, и при этом так суетящегося и в разные стороны в хаосе слоняющегося, что тебя не может не посетить мысль о том, что люди на самом деле очень спешат быть здоровым. И по этой причине, кабы как заботятся о своём здоровье, что и приводит их обратно под своды этого заведения.
А вот если бы они отнеслись к своему здоровью более вдумчиво и рассудительно, посвятили ему какое-то из своей жизни время, согласившись полежать в больнице на обследовании, то им бы не пришлось затем заново возвращаться к недолеченому в себе делу.
– А люди здесь за здорово живёшь тебе отдавят ноги. – А вот и первое впечатление, с каким Адам отодвинулся к стеночке, и по ней начал двигаться в сторону регистратуры. Где для него составят принципиальную схему направления по коридорам жизни этого медицинского учреждения. И если он будет всему указанному следовать, то за вас можно быть спокойным, вы к концу недели пройдёте все запланированные программой оздоровления населения мероприятия.
А вот задаваться вопросами: «Что так долго?», обосновывая это своё возмущение тем, что у вас на всё это дело нет столько времени, и вы вообще на другое рассчитывали, идя сюда, то пока что вы молодой и здоровый до посещения специалистов человек, давайте не будем вести себя не разумно, так ёрничая. У вас жизнь и тем более здоровая одна, и если вы не хотите, чтобы она скоротечно прекратила своё существование, и тогда вы точно никуда не опоздаете, как и не успеете, то слушайте то, что вам здесь говорят. А как альтернатива, то можете сходить к батюшке, он вас поставит на праведный, но не правильный и здоровый физически путь. Ведь он, если вы этого не знали, за лечением физических немощей обращается к нам.
– Так, в первую очередь пройдёте проверку своей умственной деятельности. – Ожидаемо людьми с недовольной и расстроенной психикой и нервной системой, коя в таких условиях толчеи и всестороннего давления уж точно не получает для себя успокоения, а вот то, что она активно начинает развинчиваться, то это медицинский факт, их с первых шагов начинают подвергать дискриминации по умственному признаку, направляя в первую очередь в самые для своего понимания сложные места. И зачем ими спрашивается, их направлять к психиатру или наркологу, если он обратился в медицинское учреждение с растяжением ноги. И убеждать его не стоит тем, что люди в белых халатах очень дотошливы и им нужно знать мотивацию вашего поведения, приведшего вас в такое исступление с растяжением ноги в сторону кого-то пнуть, когда этот пнутый вами человек, и без этой вашей всесторонней поддержки мог слететь кубарем с лестницы. Что он и сделал, рассказав нам за полчаса до вашего появления здесь в наручниках, в сопровождении представителей власти.
И, конечно, Адам не так прямолинейно грубил девушке из регистратуры, пославшей его не на все четыре стороны, а в путь не менее отдалённый и драматичный по своему характеру, если смотреть на выданную ему схему посещения кабинетов специалистов в свете фэнтезийной реальности, без которой будет не так легко воспринимать настоящее, звучащее совершенно не как настоящее, а выдуманное в специализированных на конструкционных пытках вашего ума учреждениях. И объяснять название всего этого ожидающего вашего явления специалитета использованием в их названиях латинского языка, лучше вообще не стоит. Одно его название «мёртвый язык» всё в вас на самое дно бездны роняет. И, между прочим, преждевременно отведённому вам сроку для посещения этих мест.
– А вот мне как раз всё понятно в этой схеме. – Усмехнулся про себя Адам, следуя своим вниманием за пальцем руки девушки из регистратуры, указывающей ему путь на ближайшее и последующее время, где кабинеты различных специалистов будут для него промежуточными на этом пути остановками. – Если ты дурак, то твой следующий путь идёт в одном направлении, а если не такой дурак, что б об этом заявлять, то ты пойдёшь другим путём.
– И с чего начинаем? – задаётся вопросом на подъёме Адам. И, бл*ь, тут же получает удар под дых предложением этой, только с виду миловидной и участливой девушки. Которая, после ею предложенного не может вызывать в Адам чувств симпатии.
– С уколов. – Прямо сбивает дыхание Адама этим фактом непреложной действительности девушка из регистратуры. Мимо которой никак не пройдёшь, как бы ты не пробовал своим жалостливым и честно сказать, ничтожным видом заставить смилостивиться девушке из регистратуры и не направлять на эти страшные уколы, прививающие в вас не какой-то там иммунитет от специфических болезней, а мужественность и стойкость перед коляще-режущими предметами.
[justify]И с вот таким нервным расстройством и не спокойствием, Адам, всё же догадываясь о том, почему на первое место поставили все эти уколы с прямой и обратной тягой – в первом случае это прививки, а во втором это взятие в нём проб крови – это что б перед посещением невролога в нём было успокоение, не полностью себя осознавая, двигаясь на рефлексах, добирается до места в коридоре, где можно присесть и обдумать своё будущее – а его может и не быть такого, которое ты запланировал на тот же год вперёд; как миленький ляжешь на
