– Существование инопланетян и посещение ими нашей планеты в древности существенно облегчило бы объяснение стремительного развития предков современного человека и пролило свет на белые пятна в истории человеческой цивилизации, – прочёл вслух появившееся на экране монитора сообщение ЛКС, старший дежурной смены, так, чтобы услышали все на дежурном посту и повернулся к ГРГ: – Как вам это нравится, коллега?
ГРГ медленно оторвался от своего монитора, на нём в хаотической последовательности вспыхивали и пульсировали разноцветные круги, то рассыпаясь периодично мелкой цветной пылью, то снова соединяясь в линии, замыкающиеся в окружности.
– Абстрактно.
ЛКС оживился.
– Ненаучный подход.
ГРГ с сочувствием посмотрел на СДС.
– Прекрати апеллировать к окружающим ища поддержки.
В помещение ДП вошёл НКЛ, как и все офицеры охраны, осторожно и внимательно рассматривая окружающее пространство:
– Если важно моё мнение, то я на всё смотрю скептически. И вот почему.
К ОО повернулись даже дремавшие ассистенты ЛНД, ФДР и офицер связи НКТ.
– И почему же? – спросил, как всегда, с язвинкой НКТ.
НКЛ поправил форму и пригладил волосы.
– Напомню, ставший бородатым, эпизод про аборигена и палку.
ФДР рассмеялся:
– Как же, как же, помню тот исторический момент! Как сейчас вижу округлившиеся в ужасе глаза аборигена, когда ты, НКЛ, показал с какой лёгкостью можно добывать пропитание используя палку для сбивания с веток фруктов.
Захохотал ЛКС:
– Да уж, он от этой палки-бросалки дал такого стрекача!
– Смеяться легко над неумехой, – отпарировал НКЛ. – Поставь себя на его место. Ты бы точно так же скакал под ветками или был бы у тебя неурожайный день.
В помещении ДП вспыхнула искра спора, вполне могущая перерасти в пожар дискуссии. В этот самый критический момент в ДП решительно вошла блистательная НДЖ, упоительной красоты шатенка с глазами цвета морского пляжа и, увидев, мужчин с раскрытыми ртами, звонко и отчётливо спросила:
– Что за шум, а драки нет? Почему замолчали, мальчики?
Крутясь ужом на раскалённой сковороде, глотая окончания слов, явление часто происходящее с мужчинами научной станции при появлении м-ль навигатора НДЖ, ФДР осторожно произнёс:
– Видишь ли, мы услышали явно провокационное заявление, пришедшее по каналу экстренной связи, от наших подопечных с планеты Х.
– Ближе к телу! – решительно потребовала НДЖ и тут же поправилась: – Ближе к делу, коллега!
– Склоняюсь пред твоею вселенской красотой, НДЖ, – залебезил НКТ, отвечающий за связь.
– Повторяю: ближе! – свела красивые бровки к переносице, ставшие после не травмирующей процедуры татуажа ещё красивее, НДЖ.
– Совершенно случайно вспомнили эпизод с палкой и аборигеном, – дипломатично начал НКЛ.
– Что же в нём экстраординарного? – недоумевая, интересуется НДЖ.
– Ничего сверхъестественного, прекрасная НДЖ, – сложил ладони перед грудью НКТ. – Только последствия.
– Кто напомнит, что после демонстрации последовало? – НДЖ кокетливо осмотрела мужчин, зная, что они ловят не только каждое её слово, но и взгляд.
– Что за этим последовало? – переспросил НКЛ, состроив глупую рожицу и посмотрел на коллег. – С какой прытью… – азартно заговорил НКЛ, – абориген рванул с места! Любо-дорого смотреть и вспоминать! Он обогнал на одном дыхании самого быстрого хищника той исторической эпохи – саблезубого тигра, будто увидел перед собой…
– Вот за это нужно благодарить наших специалистов по установлению контактов с гуманоидными расами, имеющими эмбриональные зачатки интеллекта и разума, они-то и посоветовали модельерам… А уж те разошлись, благо почва подготовлена предшественниками…
И в этот раз головы мужчин, как частички металла на магнит, разом повернулись в сторону двери. На пороге ДП стояла не менее обворожительная МРГ, во цвете лет и природной красоты, недосягаемая, как туманность Ориона, врач и нейролингвист, обладательница уникального, восхитительного грудного тембра с волнующей хрипотцой меццо, действующей на мужчин лучше любого известного во всей вселенной транквилизатора.
– Желает кто-нибудь оспорить? – пауза, – возразить? – лёгкой поступью МРГ прошла на середину ДП умопомрачительной походкой и взошла на небольшое круглое возвышение. – Конечно, благодаря полёту их творческой мысли, подпитанной энергией космических творческих начал, на первых исследователей нацепили, – по-другому не сказать, – глупые до безобразия ромбо-кубо-сферические скафандры, корректно называемые одеждой переходного периода.
МРГ замолчала, поджав губки.
– Вот тебе и ответ, НКЛ, кого несчастный абориген мог увидеть. Чудовище, которое могло ему присниться только в его первобытных снах.
– Да, – вмешался вышедший из ступора, наступившего от воздействия на его ум красоты м-м врача, ЛНД, – себе подобного он тотчас бы укокошил лёгким ударом дубинки по голове, обрадовав таким образом своих соплеменников свежим мясом и богатой вечерней трапезой. Голова на тот момент являлась самым уязвимым местом первобытного человека.
– Не спорю, – улыбнулась НДЖ, – у некоторых она и сейчас уязвимее всего уязвимого.
Дружный незлобный смех мягкими волнами всколыхнул воздух, обновляемый системой вентиляции ежесекундно, и разрядил атмосферу.
– Что правда, то правда, – проговорил ЛДР. – Одежда наша – скажет точнее, камуфляж – явно проигрывала перед примитивными облачениями аборигенов из шкур добытых на охоте животных.
Покручивая тонкими пальцами ультратонкий модуль хранения энергии, поспешил отметиться НКТ.
- Утопия. Думаю, все помнят, именно так высказался упокоившийся в Разуме великий Мыслитель и Учитель РМН, выслушав с великим спокойствием и космическим терпением наши звучные бредни-рассуждения о высоком назначении посланников Высшего Разума сеять семена доброго и вечного в других мирах, на других планетах, пригодных для посева сих семян, продолжая Непрекращающийся Вселенский Опыт. Приведу почти дословно: «Это величайшая Утопия бросить дерзкий вызов Великому Космосу, чтобы в неблагодарной борьбе опередить ступени и фазы развития эмбриональных форм жизни, зачаточного интеллекта, привить испытуемым Высокие Идеалы…» Желающие могут освежить в памяти это Великое Послание, направленное Центру Коррекции развития друго-планетных цивилизаций, находящихся на разных этапах эволюционного развития. Утопия – повторяю вслед за Великим РМН и я. Утопия – все наши попытки окультурить, цивилизовать, привести к обще-космической гармонии дикарей, способных на добычу пропитания тратить минимум мыслительной энергии, приспособив для этого палку. В какие бы одежды не приходилось нам рядиться, чтобы жемчуга знаний не втоптали бы в грязь невежества, конечный результат оказался отличительным от первоначальных задумок. Что с того, что мы научили дикарей взращивать зерно, ирригировать земли и прочая, прочая… Аборигены, познавшие прежде им недоступные мудрости и знания, лишь ускорили, систематизировали и поставили на поток борьбу с себе подобными. И, замечу, весьма в этом преуспели.
С поднятой рукой встал с кресла ФДР.
– Полностью поддерживаю коллегу.
На некоторое время ДП погрузился в тревожное, наполненное беспокойством молчание. Его разбавляла приятная слуху мажорная музыка самописцев, минорное попискивание лабораторных аппаратов, приглушённое меццо-сопрано вентиляционной системы и прочих машин, вступающих в режим короткой работы, как инструменты в оркестре, дабы эмоционально выделить экспрессивные музыкальные фразы меж-паузного звучания, заложенные в партитуру произведения автором.
Мысль коллеги продолжил ФДР:
– Вспомним тот титанический труд, затраченный нами, чтобы обучить всему известному нам, вложить в сознание аборигенов. На этой планете, другие пока в расчёт не принимаю, мы улучшили сам образ существования, подняли на более высокий уровень умственные способности при помощи незатейливых генетических вмешательств. Под нашим контролем они построили многоступенчатые здания – зиккураты и пирамиды для наблюдения за ночным небом, после избранные стали читать по небесным планетам открытое ночное небо как папирусные свитки. Много чего подарили и многому обучили аборигенов планеты и чем окончилось самоотверженное сподвижничество?
– Кострами инквизиции, – грустно признался ЛКС. – Лучшие умы, передовые люди человечества шли на костры, жертвовали своими жизнями ради науки. А что же мы?
– Что же мы? – приободрился ГРГ.
[justify] – Ничего, – пожал плечами ФДР. – Ничего хорошего в самом широком вселенском понимании добра и зла. Вмешиваться в
