– Привет, Мира, очень рада твоему возвращению! Постите, что побеспокоила, но детям пора завтракать. Вы к нам присоединитесь? - Каспар и Кайла тут же бросились к двери, и их поспешное бегство было весьма красноречивым. – Я накрыла стол на застекленной террасе, - с этими словами Бекка дипломатично удалилась, оставив Гэйба с Мирандой наедине.
Глава 5
Как и много раз до этого, Миранда умудрилась исчезнуть в момент, когда Гэбриел ненадолго отвлекся. Вместо того, чтобы удариться в панику, он попытался сосредоточиться на своем внутреннем радаре и (о, чудо!) легко обнаружил беглянку буквально в двух шагах от дома. Она нашла приют на старой яхте, где решила все обдумать в одиночестве. До сих пор Гэйб изо всех сил старался с пониманием относиться к особенностям характера Миранды и ее личному пространству, но время деликатности прошло. Сейчас решалась их общая судьба и будущее детей.
– Не вижу ничего плохого в том, что у близнецов теперь есть дом и любящая семья. Ты можешь сколько угодно гневаться на мертвого Кередира, дети здесь ни при чем. Они теперь лишь наполовину мааны, к тому же человеческая мать сразу после родов оставила их в больнице…
– Ты назвал корабль моим именем, - как всегда не в тему заговорила Миранда, прервав откровения Гэйба.
– Это все, что тебя сейчас волнует? Я тосковал, мне хотелось как-то приблизить твое возвращение.
– Ты сердишься на меня.
– Я не сержусь, Мира, просто никак не могу понять, нужны мы тебе или нет. Складывается впечатление…
– Так странно, корабль все время качается.
– Естественно, ведь он спущен на воду. Если захочешь, я могу устроить тебе и детям морскую прогулку, погода еще позволяет. Мы можем пройти вдоль побережья вплоть до…
– Гэбриел, дар каждого из близнецов по маанским меркам считается выдающимся, а с возрастом они могут стать непобедимой силой, способной сокрушить кого угодно, даже Хранителя.
– Я знаю, но…
– Тебе не позволят оставить все, как есть, потому что через несколько лет дети станут для них опасны, - Гэйб набрал было воздуха в грудь, но в последний момент передумал возражать. Мира явно находилась в конфликте с галактической организацией, иначе магистр Холланд не нанес бы ему тот памятный ночной визит. – Рано или поздно они поставят внутренние запреты и лишат близнецов доступа к их способностям. Не понимаю, зачем нужно было похищать моих детей с Маана, если всем другим переселенцам перекрыли каналы, связывавшие их с прежними воплощениями?
– Мира, Хранители просто превратили незаконных эмигрантов в экспатов, ни на тебя, ни на твоих родных, ни на детей эти санкции не распространяются.
– Ты говоришь так уверенно, как будто веришь им!
Гэйб не смог скрыть своего удивления. Он не просто верил, а на собственной шкуре прочувствовал каждое выполненное Хранителями обещание. Как ни горько было сознавать, у Миранды за время разлуки с ним развилась настоящая паранойя. Гэбриел никак не ожидал такого от телепата, однако сдаваться не собирался. Он завладел рукой Миры и осторожно притянул ее к себе. Их тела соприкоснулись, и мгновенная взрывная реакция с его стороны сказала обо всем лучше всяких слов.
– Чувствуешь, как я нуждаюсь в тебе? Так было с первой минуты, и эта жажда лишь усиливается. Я люблю тебя, Мира, и сделаю все, чтобы мы стали полноценной семьей. Не отталкивай от себя детей, они очень стараются стать настоящими людьми и делают большие успехи. Поверь, любовь творит чудеса не хуже, чем магия.
Миранда не отвергла его страстное объятие, она никогда этого не делала, но ее прекрасное лицо стало отрешенным, словно главные слова коснулись лишь слуха, не сердца. Если верно утверждение, что в паре один любит, а другой лишь позволяет себя любить, Гэбриел согласился бы и на это. Его чувство было выше жалости, унижения или снисхождения. Он прильнул поцелуем к губам Миранды, его горячие ладони скользнули под короткий топ и накрыли восхитительно нежные упругие груди. Рано или поздно он добьется от нее ответа, просто нужно еще немного подождать...
Жизнь шла своим чередом, а в семье Гэбриела все оставалось по-прежнему. Он разрывался между Мирандой и детьми, пытаясь связать их общими заботами, но все его усилия разбивались о неприступную стену полного неприятия. Вода и масло упорно не желали смешиваться, обстановка в доме все больше напоминала вооруженное перемирие. То есть, каждая из сторон вежливо улыбалась противнику, втайне продолжая наращивать свой боевой потенциал.
Несмотря на нежный возраст, близнецы прекрасно понимали, что не очень-то нужны родной матери, поэтому относились к ней как к дальней родственнице, которая гостит в доме. Миранда действительно почти не занималась хозяйством и имела довольно слабое представление о нуждах обитателей виллы. Глядя на то, как она подолгу стоит у раскрытого холодильника, глядя на лежащие там продукты, все невольно задавались вопросом, когда же ей наконец надоест изображать из себя замужнюю даму и мать семейства.
Оказавшись в такой непростой ситуации, Гэйб отчаянно пытался усидеть сразу на двух стульях. Их с Флаксом бизнес процветал, отношения с детьми бесконечно радовали, да и интимная жизнь была выше всяких похвал. С позднего вечера до раннего утра он чувствовал себя совершенно счастливым человеком, а вот с восходом солнца начинались бесконечные проблемы. Миранда чувствовала свою ущербность, но ничего не предпринимала и в результате превратилась в лишнюю деталь в отлаженном домашнем механизме.
Эта восхитительная молодая женщина не умела ни радоваться, ни смеяться, ни дурачиться, ни заниматься с детьми. Домашние хлопоты и светские обязанности ее не привлекали. Она была успешна и гармонична лишь в двух ипостасях: когда занималась любовью с Гейбом и когда молча сидела на берегу, глядя на далекий горизонт.
После исчезновения из их жизни братьев Фирен Миранда перестала общаться с собственной родней. Все представители рода Тангол прекрасно приспособились к новой жизни. Они работали, зарабатывали, налаживали отношения со своим окружением, много путешествовали, и только Миранде не удалось построить нормальную семью, ее усилий всегда было недостаточно.
В тот роковой день Гэбриел пришел на берег, чтобы в очередной раз попытаться достучаться до Миранды. Ночью, когда говорили тела, им без труда удавалось находить общий язык, а днем взаимопонимание куда-то испарялось.
– Каспар сам вызвался пригласить тебя к обеду, но ты так и не пришла. Не успела проголодаться? – Гэйб опустился рядом с Мирой на песок, и она повернулась к нему в ожидании очередного выговора. Эта молчаливая готовность принимать упреки ужасно его раздражала. - Я хотел кое-что с тобой обсудить. Дети еще слишком малы для настоящего большого путешествия, но мы могли бы выбраться куда-нибудь на два-три дня. Забронируем хороший отель, полюбуемся красотами национального парка, сходим на цирковое представление. Как ты на это смотришь?
Во взгляде Миранды не промелькнуло даже искры интереса.
– Если ты скажешь, что нужно делать, я готова. Ребекка научила меня собирать чемодан и показала, какие из вещей могут пригодиться детям в дороге.
– Прекрасно, но ты сама хочешь поехать? Можешь предложить любой другой маршрут, малыши все равно будут от него в восторге.
Стоило Гэйбу упомянуть о детях, как лицо Миранды мгновенно утрачивало всякое выражение, а на губах появлялась странная полуулыбка, словно она пыталась таким образом оживить какие-то эмоции.
– У меня нет предпочтений, Гэбриел. Если ты хочешь на время покинуть дом, я поеду с тобой. И с детьми, естественно, - поспешно добавила она, чтобы Гэйб не разразился очередной лекцией. – Мы даже можем поехать на поезде, как ты предлагал в прошлый раз.
– Ты же не любишь общественный транспорт.
– Я никакой транспорт не люблю.
Гэйб на мгновение представил, как они вчетвером бредут вдоль шоссе с тяжелыми рюкзаками на плечах, и невольно усмехнулся.
– А я, признаться, ненавижу ходить пешком. Можем попросить Стефана нас перенести, он оставил мне на прощание маячок срочного вызова.
Гэбриел просто пошутил, но и этого хватило, чтобы с лица Миранды исчезли все краски. Ее неприязнь к Хранителям уже приобрела патологический характер.
– Не нужно никого звать, я же сказала, что поеду. Сегодня же начну собирать вещи.
– Вот и отлично, - Гэйб наклонился, чтобы поцеловать любимую и внезапно почувствовал удар в спину чуть пониже лопатки.
Вспышка боли была короткой, он почти не обратил на нее внимания, потому что в этот момент смотрел на Миранду. На прелестном лице застыло удивленное выражение, глаза внезапно остекленели. Она начала заваливаться назад, и Гэйб рванулся, чтобы ее подхватить, но почему-то не смог поднять руки. Внутри разливалась липкая слабость, ему вдруг стало трудно дышать.
Он перестал слышать плеск волн и шум ветра, в ушах звучал только тоненький писк, который постепенно затихал, погружая Гэйба в абсолютную тишину. Последним, что он увидел перед тем, как провалиться в небытие, стал неподвижный взгляд Миранды, обращенный к голубому небу и ярко-красное пятно на ее белом батистовом платье.
Глава 6
[justify]Первым пробудилось не сознание, а странный внутренний радар, существование которого Гэйб так долго пытался отрицать. Не отдавая себе