Ржавчина

чтобы эта женщина перестала висеть у меня на хвосте. Мне нужно ее настоящее имя. Вздор насчет Черной Невесты мне не нужен. И я хочу, чтобы ты этим занялся. Конкретно – прямо сейчас!
   - Но моя клиентка она! Как же вы можете быть моим клиентом?
   - А это ты сам придумай, пузатый.
   - Пузатый?
   - У тебя брюхо висит.
   - Висит или не висит, если я на кого-то работаю, мне платят. А стою я недешево!
   - Сколько?
   - 20 баксов в час.
   Он залез в карман и вытащил пачку денег. Бросил мне на грудь.
   - Тут за месяц вперед.
   В это время толпа зашумела. Лошади вышли на прямую – и кто вы думаете, шел впереди на три корпуса? И кто выиграл четыре? Белый Ветер. Ставки 6 к 1.
   - Черт, - сказал я ему, - вы мне дорого стоите. Белый Ветер выиграл.
   - Заткнись, - сказал он, - и займись моим делом.
   - Ладно-ладно, - сказал я, - как с вами связаться?
   Вот мой телефон, - сказал он и вручил мне клочок бумаги. Потом встал, вышел в проход и исчез.
   Я понимал, что вовлечен в какую-то серьезную историю, но разобраться в ней не мог. Что ж, надо просто заняться делами, вот и все.
   Я раскрыл «программу» и выбрал лошадь в пятом забеге.
 
 
   29
 
 
   На другой день я отправился в похоронное бюро «Вечная память» - поглядеть, что там и как. Охрененно выгодный бизнес – мертвых сезонов не бывает. Я припарковал Хаммер и вошел. Приятное местечко. Тихий зал. Толстые ковры. Я обошел его, заглянул в другую комнату не меньше зала. Она вся заставлена гробами. Большими, маленькими, для толстых, для тощих. Некоторые приобретают гробы заранее. Я не собираюсь. К чертовой матери.
   Людей никого не было. Я мог спереть гроб. В Хаммер бы легко вместился, наверное, любой. И уехать. Где Петров? Где все?
   Потом меня стало подмывать, и все сильнее. И я не удержался. Поднял крышку гроба и заглянул в него. Я ЗАКРИЧАЛ. Отпустил крышку.
   Там лежала голая женщина. Молодая, красотка, но мертвая!
   Вбежал Алексей Петров.
   - Господин Рудин! Что вы здесь делаете?
   - Я? То есть? А вас где черти носили?
   - В туалете. Почему вы кричите?
   Я показал.
   - У вас труп в гробу. Несовершеннолетняя девочка!
   Петров подошел и поднял крышку.
   - Тут никого нет, господин Рудин.
   - Что?
   Я подошел и заглянул. Гроб был пуст.
   Я повернулся и схватил Петрова за лацканы.
   - Не валяй со мной дурака, мальчик! Я все видел. Я видел ее в гробу. Мертвая цыпочка! Дурака из меня строить вздумали? Ты и… Иван Сидоров… кровосос! Со мной шутки плохи, Петров!
   - Никто с вами не шутит, господин Рудин. У вас галлюцинации. Я отпустил его лацканы.
   - Извините, – сказал я. – Не догадался.
   - О чем?
   - Это ваша Лия Экстра. Она мудрует надо мной. Она знает, что я занялся вашим делом.
   - Последние дни я ее не видел. Может быть, она убралась?
   - Она не убралась. Она ждет, Петров.
   - Чего ждет?
   - Я пока не знаю.
   Я повернулся и оглядел комнату.
   - Петров, быстро! Сколько у вас тут покойников?
   - Мы подготовили двух. Они в другом зале.
   - Я должен их увидеть!
- Что?
- Вы хотите, чтобы я разобрался с делом?
- Я хочу, чтобы вы разобрались…
- Тогда я должен увидеть обоих жмуров.
- Зачем?
- Если скажу, вы все равно не поймете.
   - Что это значит?
   - Неважно. Просто дайте взглянуть.
- Это против всяких правил.
- Давайте! Давайте!
- Хорошо. Идите за мной…
Мы перешли в другой зал. Шикарное место. Темно. Свечи горят. Три гроба.
   - Ладно, посмотрим, - сказал я Петрову.
   - Вы можете объяснить мне, зачем?
   - Лия Экстра хочет разместить своих пришельцев в этих мертвых телах. Дать им убежище, оболочку. Ну, как у черепахи, понимаете? Она околачивается у вас, чтобы раздобыть эти тела.
   - Но это мертвые тела, они разлагаются. А кроме того, мы намерены их похоронить. Как ими можно пользоваться?
   - Космические пришельцы прячутся в мертвых телах, покуда их не похоронили, а потом находят другие мертвые тела.
   - Но если им нужно прятаться, зачем же в мертвых телах? Почему бы им не прятаться в цистернах или пещерах или еще где? Почему они не воспользуются живыми телами?
   - Болван, живые тела будут реагировать на них. Откройте эти гробы, Петров!
   - Рудин, я думаю, что вы сумасшедший.
   - Давайте, открывайте!
   Петров открыл первый. Хороший дубовый гроб. Там лежал мужчина лет тридцати восьми, рыжие волосы, дешевый костюм. Я посмотрел на Петрова.
   - Один из них сейчас в нем.
   - Откуда вы знаете?
   - Он шевельнулся.
   - Что?
   - Я видел, он шевельнулся!
Я протянул руку и схватил труп за горло.
   - Давай, давай, вылезай! Я знаю, что ты здесь! Когда я его встряхнул, у него открылся рот и он выплюнул какую-то белую вату. Я отскочил.
   - Черт! Что это???
Петров только застонал.
   - Я целый час трудился, подкладывал ему за щеки, чтобы у него был здоровый, цветущий вид. Теперь опять все ввалилось. Опять сначала.
   - Извините, я не знал. Но думаю, мы близки к цели. Откройте другой гроб, пожалуйста.
   - Сами откройте. Это просто отвратительно. Не знаю, почему разрешил вам. Я наверно свихнулся.
Я подошел и открыл сосновый гроб. Заглянул. И не мог оторваться. Я не верил своим глазам.
   - Это что такое, Петров? Так не шутят. Это вовсе не смешно.
   Тело, вытянувшееся в гробу, было мной. Гроб был обит бархатом, и я улыбался восковой улыбкой. На мне мятый темно-коричневый костюм, а руки сложены на груди и держат белую гвоздику. Я обернулся и посмотрел на Петрова.
   - Это что за хрень? Где вы его раздобыли?
   - О! Это господин Елин, он скончался от инфаркта.
   - Это фуфло, Петров! Этот труп – я! Я!
   - Ерунда, - сказал Петров. Он подошел к гробу и заглянул туда. – Это господин Елин.
   Я подошел и взглянул еще. Там лежал старик лет семидесяти или восьмидесяти. Выглядел он неплохо, ему нарумянили щеки, а губы подрисовали помадой. Кожа блестела, как навощенная. Но это был не я.
   - Это ваша Лия пудрит нам мозги, - сказал я.
   - По-моему, вы совсем запутались, господин Рудин.
   - Заткнись, - сказал я.
   Надо было подумать. Как-то это все сходилось. Должно было сойтись. Тут вошел кто-то и встал в дверях.
   - Тело готово, Алексей Александрович.
   - Спасибо, Ваня. Можешь идти. Иван Сидоров повернулся и вышел.
   - Черт возьми, Петров, он руки не моет?
   - То есть как?
   - Я видел красное у него на руках.
   - Ерунда.
   - Я видел красное!
   - Господин Рудин, не угодно ли заглянуть в третий гроб? Хотя он пуст. Один господин выбрал его заранее.
Я посмотрел на гроб.
   - А сам он здесь?
   - Нет, он еще жив. Это предоплата. По предоплате мы делаем 10%-ную скидку. Вы не хотите такой? У нас прекрасный выбор.
   - Спасибо, Петров, но у меня назначена встреча. Я с вами свяжусь.
   Я круто повернулся и вышел на свежий воздух.
Влез в Хаммер, дал газу и вырулил на дорогу. Какой-то тип на такси решил, что я его подрезал. Он показал мне палец. Я показал ему свой.
Начался дождь. Я поднял стекло и включил радио.
 
   Я подкатил к вывеске «Частный психиатр Александр Чернов». Я толкнул дверь. Приемная была полна психов. Один читал газету вверх ногами. Большинство сидели тихо. Были мужчины и женщины. Они все будто и не дышали. Атмосфера была тяжелая и мрачная. Я записался на ресепшене и сел. У моего соседа справа была одна туфля коричневая, другая черная.
   - Слушай, друг, - сказал он.
   - Что? – ответил я.
   - Не разменяешь копейку?
   - Сегодня – нет, - сказал я ему.
   - Может, завтра?
   - Может, завтра.
   - А если завтра я тебя не найду?
Надеюсь, что не найдешь, подумал я.
   Мы ждали и ждали. Вместе. Психиатр, видимо не догадывается, что ожидание – одна из тех вещей, которые сводят людей с ума. Всю жизнь люди ждут. Ждут новой жизни, ждут смерти, ждут в очередях за жратвой, за деньгами. А если денег нет, ждут еще дольше. Ждешь, когда уснешь, потом ждешь, когда проснешься. Ждешь женитьбу, а потом ждешь развода. Ждешь дождя, а потом ждешь, когда он кончится. Ждешь еды, а потом снова ждешь еды. Ждешь в приемной у психиатра вместе с психами, и опасаешься, что ты один из них.
   Я видимо ждал так долго, что заснул. Когда проснулся, меня трясла секретарша и говорила:
   - Господин Рудин, Господин Рудин, вы