БРАСЛЕТ-2-34. Гроссбух

ничего не знали.
Тадж-Махальчик опять конвульсивно дёрнулся. С улицы послышались бурные восклицания.
- Да скажи ж ты ему, в конце-то концов! - вскочила Настя, гневно буравя меня заплаканными глазами и поудобнее перехватывая извивающегося в крике ребёнка.
- Сейчас... - хмуро обронил я.

******

Пока я разговаривал с браслетом, объясняя ему пожелания своей недовольной половины, ко мне незаметно подошла тётка и, сложив руки за спиной, внимательно и с каким-то недоверием прислушивалась к нашему диалогу. Потом, когда все нюансы были утрясены и приняты к сведению, она спросила у меня со странной улыбкой, прятавшейся в уголках её мудрых глаз:
- А с кем это ты сейчас... разговаривал?
Я указал на своё запястье:
- Вот с ним.
Она задумчиво посмотрела на меня и, взяв за локоть, потянула в сторонку:
- Можно тебя? - И через плечо она мельком оглянулась на Настю, воевавшую с разошедшимся не на шутку наследником, которому не помогали ни вибростенд, ни сися, ни ласковое слово. Видимо ребёнок чувствовал её настрой и вёл себя соответственно.
- Объясни ты мне, бестолковой, - шёпотом приступила тётка к допросу, давно вертевшемуся у неё на языке, - что у вас тут происходит?
- Ну, вы же всё слышали...
- А ты думаешь, я чего-нибудь поняла? Какие-то пауки, пингвины, вурдалаки...
Под аккомпанемент Витькиных воплей я постарался более-менее толково объяснить сложившуюся ситуацию, но, насколько мне это удалось, показала её следующая тирада:
- Я так поняла, что мы попросту невовремя попали к вам. Ты уж не обижайся, - ещё ближе придвинулась она к моему уху, - но лучше переправь меня с батькой прямо сейчас домой. Подобру-поздорову. А то у меня так и свербит в одном месте сказать, что я обо всём об этом думаю. Не хочется с самого начала портить отношения со снохой...
- Но я не могу!
- Как это "не могу"? - неприятно поразилась та. - Сюда, значит, со всем своим удовольствием, а обратно - что? Своим ходом?
- Да каким там "своим ходом"? Вы так ничего и не поняли?
- А что ж такого я не поняла? - холодно осведомилась она.
- Мы ведь не на Земле! И нам туда теперь ходу нет. Во всяком случае - пока.
- Не на Земле? - искренно удивилась она. - А где же?
- Сам бы хотел знать! - невольно ухмыльнулся я. - Где-то далеко в космосе!
- Час от часу не легче! - не удержалась она от иронической усмешки. - Сподобилась на старости лет!.. А, может, права Настя? И у тебя теперь вместо головы - пластмассовая коробочка? Ты, часом, не бредишь? Как тогда, с тарелками со своими? Уж позору-то что было от людей! И не передать!
- Вы зря иронизируете, - покоробило меня от резкой перемены в её настроении. - Как раз именно из-за тех тарелок и гоняются теперь за мною. Вы прямо в корень зрите!
Она вздохнула:
- Чай, не первый день на свете живу. - И, старательно отводя глаза, спросила: - А чего им надо-то от тебя?
- Говорят, что во мне какая-то важная информация записана . Да-да, - поспешил заверить я, заметив, как насмешливо сощурились её глаза. - С тех самых пор. Та самая тарелка и записала.
- Ох, Володей! - улыбнулась она и добродушно потрепала меня по загривку. - Сколько знаю тебя, всегда ты был мастер... ну, если не приврать, так нафантазировать с три короба. Видела бы тебя мать! Как был дитём, так и остался... Ладно, - вдруг потеряла она интерес к разговору. - Где там запропастился мой Толь Ванч ? Чего-то и воплей их не слыхать. Уже бы и за стол пора? А, хозяюшка? - повернулась она к Насте, занятой незапланированным кормлением едва угомонившегося Виктора.
- Да-да! - напряжённо улыбнулась та, ожидая очередных толчков и непроизвольно прислушиваясь к нашему разговору. - Только Витьку щас уложу...
И она потихоньку стала подниматься, чтобы не нарушить чуткий сон вомутителя спокойствия.
- Да ты не торопись, мы сами тут разберёмся, - сказала тётка, подходя к столу и окидывая его хозяйским взглядом. - Значит, так...
В этот момент ударом чьей-то ноги распахнулась входная дверь и на пороге нарисовалась "чУдная" компания. Общество вурдалаков в полном составе! Бей, Кирюша и несколько мутных расплывчатых силуэтов, постоянно меняющих очертания, и казалось, с трудом удерживавших подобие человеческих фигур.
Но ужаснее всего была ноша, которую держали у себя над головами мутные силуэты с нераспознаваемыми физиономиями! Безо всякого напряжения в неком подобии дымчатых рук они несли в горизонтальном положении вытянувшихся в струнку и притянутых друг к другу неведомой силой обоих Александров вместе с Толь Ванчем! И лица у связанных были самые отсутствующие!
От столь резкой смены декораций у меня всё похолодело внутри. И браслет (предатель!) вновь, как и в первый раз, тоже налился мертвящим холодом. Я непроизвольно помассировал запястье. "Верный помощник" уже не сидел, как влитой, а потяжелел и болтался на руке, как банальный ремешок от часов.
- Ну вот мы и свиделись, дружочек! - каркающим голосом констатировал Бей, с усмешкой наблюдая мои манипуляции. Как ни странно, в этот визит рост его мало чем отличался от окружающих. Но мерзкая физиономия! Она никак не желала называться лицом и, по-моему, ещё больше подурнела! - Набегались, однако, мы за тобой! Честное слово, ни за одним из приматов я так ещё не гонялся! И, кабы не твоя мегера со своими глупыми претензиями во время драпа, мы бы ещё не скоро увиделись. Скажи ей от меня отдельное спасибо! Браслетик твой попросту не успел принять к сведению её пожелания и быстро перестроиться. И вот потому мы здесь! Как говорится: "И снова здравствуйте!" - Он широко расставил руки и чуть наклонил голову. Ну, артист на сцене, ни дать, ни взять! Только аплодисментов что-то не слышно.
Настя жутко побагровела во время его тирады и хотела сказать что-то обидное в свое оправдание, но Бей лишь приложил палец к губам: "Тс-с!" и она онемела. И только жалко смотрела на меня сквозь слёзы. Я сделал ей знак: не принимай близко к сердцу, от этого гада можно всего ожидать.
Бей с притворной усталостью плюхнулся в кресло, небрежным движением согнав оттуда оторопевшего Помогая, чья подруга перед тем юркнула на своё обычное место - внутрь него.
Надёжно, ничего не скажешь. Мне бы так со своими...
- Хорош, хорош! - оглядывая меня с головы до ног, продолжал довольно распинаться новоявленный хозяин положения. - Какого клона, подлецы, смастрячили, а? - оглянулся он на Кирюшу, прилепившегося рядом и не сводившего с него преданного взгляда. - И не подкопаешься!.. Да бросьте вы их! - обратился он к силуэтам, клубившимся перед ним и всё так же державшим свою кошмарную ношу. - Чего надрываться понапрасну? Берегите силы. Они вам сегодня ещё понадобятся.
Силуэты равнодушно, с каким-то металлическим грохотом, брякнули пленниками об пол и вытянулись перед Беем во фрунт.
И только теперь я разглядел, что тела моих близких заключены в едва заметные капсулы из какого-то прозрачного материала. Краем запаниковавшего сознания я догадался, что капсулы эти из разряда той, в которой побывал и я после трагически оборвавшейся галактической военной службы. Мне стало ещё хуже от этой мысли. Неприятности шли буквально косяком!
Увидав, как небрежно обращаются с её сыном и с мужем, оторопевшая поначалу тётка завелась с пол-оборота:
- Это что ж вы такое делаете, а?! Супостаты, мать вашу!!!
И она, ругаясь, как сапожник, бросилась на Бея с кулаками.
Добежать до него она, конечно, не успела. Он лишь покосился на неё, как мне показалось, с удивлением:
- Эт-то что ещё за экземпляр?
Со звуком "Ох-х-х!..." тётка словно на стену наткнулась. И медленно осела. Её тут же обволокло тем же веществом, что и лежащих неподвижно на полу.
- Надеюсь, всем всё ясно? - недовольно оглядел он моё поредевшее "воинство". - Некогда мне тут с вами...
Настя, прижав к груди ребёнка, страшными глазами смотрела на вурдалака и медленно пятилась ко мне, мелко кивая ему в ответ. Помогай, как истинный джентльмен, прикрывал даму собою, тоже потихоньку отступая. Я непроизвольно сделал к ним пару шагов, но Бей грубо на меня прикрикнул:
- Стой, где стоял! Ей и зелёного хватит... - И глумливо расхохотался: - Для защиты!!!
Смех его тоже, как и речь, напоминал воронье карканье, только звучал с каким-то сиплым придыханием:
- Хы-а! Хы-а! Хы-э-э!..
Собою он был очень доволен. Как же, рыбка попалась в сеть! Кирюша подобострастно подхихикивал каждому его слову. Смотреть противно. Так бы и размазал по стене...
- Ну что, дружочек? - резко оборвал сам себя вурдалак. - Как, всё-таки, насчёт того, чтоб поделиться сокровенными знаниями? Только не хитри! - выкрикнул он, резко выбрасывая перед собой руку. - Я всё равно возьму своё!
Я пожал плечами:
- Бери. Твои... посланники, - едва нашёл я эпитет, чтоб не называть их "людьми", - меня уже проверяли. И каков результат?
- Вопросы здесь задаю я! - ударил он кулаком по подлокотнику. - Или ты уже забыл, чем грозит излишняя самоуверенность? Могу повторить!
- Не забыл. Но давай баш на баш: я полностью отдаю себя на растерзание твоим псам, а ты...
- Ха! - не дал договорить мне Бей. - Оно ещё и торгуется! Смотреть не на что, а туда же! Вот наглость-то!
Он шевельнул указательным пальцем и меня обожгла резкая боль!
- А-а-а!!!
Будто огненный хлыст опоясал тело!
Хлыст прошёлся по мне ещё раз!
И ещё!
Извиваясь и крича от жуткой боли, я слышал как рыдает Настя, в бессилии наблюдая сцену моего истязания. Витька тоже зашёлся в истошном крике.
- Эй, вы, там! - прикрикнул на них Бей. - Заткнитесь! Щас вам тоже не поздоровится!
- Не сметь! - заорал я то ли от боли, то ли от страха за своих. Я уже мало чего соображал!
- Ты будешь ещё мне приказывать?! - осклабилась ненавистная морда и, увлекаясь всё более, он собрался, видимо, поддать жару, но в этот момент к его уху наклонился Кирюша и что-то коротко шепнул.
- Ты думаешь? - недоверчиво оглянулся на него Бей и, когда Кирюша кивнул, смотря ему прямо в глаза, согласился с явной неохотой: - Ладно, побережём...
По крайней мере, плеть меня больше не коснулась.
- Пожалуйста, - простонал я, качаясь, и чуть ли не падая с ног. -  Отпусти всех. Я тебе всё расскажу...
- Вот как? - удивлённо взметнулись Беевы кустистые брови и он покосился на Кирюшу. - Видишь? Помогло! А ты говоришь!.. - И он застыл на полуслове в  нелепой позе, очень неудобно вывернув шею и вытаращив глаза.

******

Я сразу и не понял, что произошло. Так мне было нехорошо. Тело просто горело нестерпимым жаром! И, только когда прозвучал знакомый чуть насмешливый голос, я понял, что пытка завершена.
"МЧС" подоспело! Вовремя, однако!
В дверях гостиной, прислонившись к притолоке, стоял Танзу.
- Нашёл ты кого просить о снисхождении! - были первые его слова. - Ему чужие страдания - хлеб! Он же питается ими!
Мы облегчённо выдохнули. Настя без сил опустилась на стул, который ей придвинул услужливый Помогай. Она едва не выронила ребёнка из ослабевших рук. Помогай и тут оказался на высоте: поддержал её за локоть и осторожно прижал к ней мгновенно успокоившегося Витьку. Настя с благодарной улыбкой посмотрела на него. А ещё говорят, что ребёнок плачет просто так, без причины!
- Вы позволите войти? - с улыбкой спросил гость.
- Могли бы и не спрашивать, - обрадованно подался я ему навстречу, едва передвигая конечностями, и рухнул на подвернувшийся стул.
Он подошёл и внимательно посмотрев на меня, заверил:
- Сейчас всё пройдёт.
- Да знаю... - Я уже и сам чувствовал, что оживший