не забывая при этом оглядываться. Дик Морис искал нас глазами. Полковник выглядел неважно. Левая половина лица превратилась в большой синяк, нос расквашен, на губах остались следы запекшейся крови. Дик встретился со мной глазами и рванулся ко мне.
- Пропустите, пожалуйста! – крикнул я какому-то толстому ящеру, стоявшему впереди. – Ради всех благ, дайте пройти!
Извиняться пришлось не один раз. Кому-то я наступил на ноги, кого-то грубо толкнул в спину, чтобы протиснуться в толпе. Анзун двигался чуть впереди и поглядывал на меня с укором – давай, мол, шевелись. Ему то проще. Тхаатан превратился не в простого зеленохвостого дженгутайца, а в крупного ящера голубого окраса. По здешним меркам он дворянин и толкнуть его все равно, что прилюдно оскорбить. Анзун не только сильный, но еще и хитрый. Настоящий разведчик.
Под ухом надрывал голосовые связки базарный зазывала.
- Сочные жуки! Полевые черви! Ширококрылые бабочки! Сушеное, свежее и только для вас! Подходи-покупай!
Я уставился на худощавого ящера в темно-зеленом лоскутном халате. Лоток продавца находился совсем рядом. Пришлось вильнуть в сторону, чтобы протолкался к нему.
- Хит сезона – отборная земная саранча! Вкусно и недорого!
- Сколько? – спросил я, когда поравнялся с лотком.
Дженгутаец от изумления застыл на месте. Судя по всему, он меня узнал. Впрочем, так оно и было.
- Ваше высочество господин дипломат! Какая честь!
Я невольно поморщился. Когда-то Улус был наводнен плакатами, на которых был запечатлен момент первого дружеского рукопожатия человека и ящера. Хоть это уже и стало частью истории, но все-таки как обманчиво время. Вроде бы еще вчера я пожимал руку Ясомо и уверял его в том, что мир между нашими расами – хороший фундамент для взаимовыгодного развития и безопасности, а уже сегодня спасаюсь бегством от вооруженных людей на пару с инопланетным разведчиком.
- Сколько? – повторил я, указывая пальцем на два больших пакета с какой-то засушенной мерзостью внутри.
- Медный джан, – обозначил продавец и тут же с осторожностью поинтересовался. – Ваше высочество хочет кушать?
Я сунул руку в левый карман брюк и порадовался тому, что всегда ношу с собой местные монеты с профилем Ясомо.
- Жрать хочу, аж мочи нет! – я высыпал на лоток горсть разных монет.
- Но это слишком много…
- Сдачи не надо!
Я схватил с прилавка два пакета, на миг оглянулся и понял, что сейчас до меня дотянуться. Еще чуть-чуть…. У Дика Морриса длинные руки.
- Иван Коробейников! Ты сошел с ума? – сквозь базарный гул я отчетливо распознал в голосе Анзуна появившееся непонимание и раздражение.
- Надеюсь, что нет, - вот такой был мой ответ. Причем он адресовался самому себе.
Тхаатан меня не услышал. Чужой понимал, что возникшая заминка существенно сократила дистанцию между нами и полковником. Впрочем, не только Дик пробивался ко мне. С разных сторон подступали еще два человека. Остальные сосредоточились на Анзуне в обличье ящера и старались не упустить его из виду.
Я разорвал полиэтиленовые пакеты на ходу, влетел в гущу толпы, подбросил покупки вверх и заорал:
- Жуки сушенные! На халяву!
Кратковременный дождь из сушенных насекомых сменился радостным ревом раззадоренной толпы. Случилось то, на что я очень рассчитывал – настоящая потасовка из-за дармового угощения. Мне удалось чудом избежать давки, а вот Дик Моррис с охраной в ней увяз досконально. Не повезло. С кем не бывает?
Мы с Анзуном пробежали оставшуюся часть рынка на одном дыхании. Затем свернули в узкую улочку, и уже далее выложились по полной программе. Тхаатан уже видел впереди спасительный российский флаг, развивающийся от легкого ветерка на флагштоке. Двести метров до посольства. А полковник во главе наших преследователей все же не стал опускать руки и рискнул пойти ва-банк. Он и еще четверо парней выбежали вслед за нами и отыскав глазами вожделенные цели, устремились следом.
Часть улицы, по которой мы спасались от преследователей, хорошо просматривалась со стороны посольства. Я невольно поймал себя на мысли, что «витязи» уже успели разглядеть, кто за кем бежит и задаться вопросом – «А не вмешаться ли?». Но поначалу никаких действий со стороны наших пока мной замечено не было. Может только что доложили начальству и ждут распоряжений? Наверное. Ситуация в глазах спецназа выглядела необычной и неожиданной. По улице вровень с российским дипломатом бежит неизвестный ящер, и не просто бежит, а спасается от пятерых преследователей, один из которых полковник сухопутных сил США, а остальные – люди в форме охраны американского посольства. Есть чем полюбоваться.
Когда до ворот осталось не более сотни метров, я наконец-то увидел Михалыча. Командир «Витязей» бежал галопом к главным воротам и смотрел на нас. Через секунду его прокуренный бас наверняка можно было услышать даже в окрестностях Колониума.
- Япона мать! Приоткрыть ворота! Дика и его ребят на прицел! Без приказа не стрелять!
Никто не выбежал навстречу. Все ждали, когда закончится уличный марафон. И он завершился, едва мы успели пересечь условную линию финишной прямой, которая заканчивалась сразу за оградой представительства российской дипмиссии. Я влетел в приоткрытые ворота первым, следом за мной последовал Анзун. Решетки поехали в обратную сторону, отсекая нас от полковника и его людей.
Все было кончено. Дик Моррис проиграл, а проигрывать он умел.
Полковник остановился у ворот, малость отдышался и поспешил возмущенно заявить:
- Я требую немедленной выдачи тхаатанского шпиона!
Мы с Анзуном переглянулись и посмотрели на Михалыча, ожидая его реакции, а она последовала незамедлительно. Командир подошел к воротам и угрожающе рявкнул прямо в лицо полковнику:
- Требовать будешь у себя дома! Где-нибудь в Огайо или Миннесоте, ковбой хренов!
- Здесь тебе не Дикий Запад, - в тон командиру поддакнул один из «витязей». – И ты не Клинт Инствуд.
- Цыц! – Михалыч одарил подчиненного недобрым взглядом и пристально посмотрел на полковника.
- Извольте объясниться, Дик. Какого черта вы гнались за нашим сотрудником?
Моррис, не моргнув и глазом, резко выпалил:
- Ваш сотрудник уличен в пособничестве шпиону, работающего под прикрытием в посольстве США!
Михалыч хитро прищурился.
- Доказательства имеются?
- Отдайте нам тхаатана и вы их сразу получите!
- Где ты видишь тхаатана, Дик? Перед тобой дженгутаец!
- Вы об этом пожалеете! – зашипел сквозь зубы Дик Моррис. – Укрывательство шпиона, пользуясь статусом неприкосновенности, серьезное преступление!
Я посчитал нужным вмешаться в разговор. Подошел к воротам и сказал, глядя в глаза полковника:
- Вы правы, Моррис. Но тогда что представляет собой похищение сотрудника российской дипмиссии и пытка его электрическим током с целью выжать из него информацию попадающую под категорию государственной тайны?
- ЧТО? – Михалыч изумленно посмотрел на меня. Потом он перевел взгляд на Дика и сказал: - Была бы моя воля, я бы вас всех штабелями у ограды положил!
Еще недолго полковник и Михалыч пожирали друг друга глазами. На этом все и закончилось. Американцы убрались восвояси. «Витязи» опустили оружие.
Михалыч повернулся к Анзуну. Тхаатан выглядел совершенно спокойным. Он держал в нижних лапах чемоданчик и ожидал того, что скажет командир российского спецназа.
- Разведка? – Михалыч оглядел ящера с головы до ног.
- Офицер УНЗ! – сказал Анзун. – Был направлен два года назад на Дженгутай. Начинал с пехоты, дослужился до капрала. Впоследствии был приставлен персональным помощником и телохранителем Дика Морриса.
- Славно поработал, - отозвался Михалыч. – Теперь в наших общих интересах, чтобы ты в кратчайшие сроки покинул Дженгутай!
- Где я могу воспользоваться резонатором? – спросил Анзун.
- Мои ребята проводят тебя в безопасное место.
- Хорошо, - кивнул тхаатан.
Он сделал шаг вперед и положил верхние лапы на мои плечи.
- Спасибо тебе, Иван Коробейников! Когда вернусь домой, то сразу составлю подробный рапорт, в котором обязательно отмечу твою выдержку и оказанную мне помощь.
- Быстрого перехода! – пожелал я. – Мир твоему дому, Анзун!
Тхаатан улыбнулся и ушел в сопровождении трех спецназовцев. Михалыч проводил его глазами.
- Ну и дров ты наломал, ваше высочество! – сказал командир.
- Знаю.
- Где Чу?
- Наверняка у Колониума. Под действием транквилизатора спит в машине.
- Самохин, Яковлев! Возьмите вторую служебку и отправляйтесь к резиденции Ясомо. Верните нашего ящера и старую колымагу, которую списать уже давно пора!
- Борис Михайлович, - сказал я и тут же спросил: - Что дальше будет, а?
- Понятия не имею, - он только и сделал, что пожал плечами. – Но чему быть – того не миновать. Скорее всего сюда пожалует Ясомо со свитой. Воспользуется правом срочной инспекции территории.
- И ничего не найдет.
- Естественно. Резонатор то одноразовый! Анзун исчезнет и не оставит никаких следов. Пусть докажут был ли у нас разведчик инопланетной цивилизации. Тут слов недостаточно, нужны неопровержимые факты.
Верно подмечено. Политика вообще тонкий и скользкий инструмент. Иногда приходится ходить по краю, оперировать общественным мнением как оружием, опровергать ложную и нежелательную информацию, и демонстрировать напоказ лояльность и гуманизм.
- Мне надо поговорить с Владимиром Алексеевичем. Еще нужно срочно связаться с Москвой, запросить экстренный канал связи, подготовить документы.
- Сначала пообщаешься с Гордеевой! – сухо возразил Михалыч. – Пусть тебя посмотрит.
- Но…
- Никаких «но»! Живо в медпункт, ваше высочество!
* * *
Я стою у красной линии взлетной площадки космопорта и смотрю как кружится в небе лайнер российских ВКС, в ожидании разрешения на посадку.
Пять дней назад на этом самом месте Чу встречал меня. Наш внештатный сотрудник чувствовал себя хорошо. После событий, подставивших по угрозу российско-дженгутайские отношения ящер быстро вернулся к работе. Я тоже приступил к своим обязанностям сразу после медицинского осмотра. А ее было немало. Как впрочем и шума из-за случившегося. Михалыч как в воду глядел. Ясомо явился с проверкой в тот же день, и после того, как ничего не нашел, принес извинения и потребовал объяснений у наших западных коллег по поводу моего похищения. Через двое суток президент США принес официальные извинения российской стороне за варварскую выходку по отношению к русскому дипломату. Ясомо так и не принял решения, касающегося развертывания военных баз США на территории Дженгутая. В американском посольстве быстро нашлись стрелочники и полетели головы. Дик Моррис подал в отставку, после чего еще двух офицеров разжаловали в рядовые. Ясомо знал о подземном бункере, но сделал невинный вид и потребовал его ликвидации. В придачу к этому вождь вызвал к себе российского посла и известил его о том, что собирается возобновить поставки. Тут же мы получили извещение с нашего министерства о пересмотре должностей сотрудников российского посольства. Руководство решило внести изменения и поменять штат. Так и делается. Раз в четыре года.
Я смотрел на кружащий в небе лайнер и думал о том, что мне будет не хватать тех, с кем я работал не один год. Дженгутай покидали «Витязи» со своим командиром
