подробностях рассмотреть местные избы. Все они были сложены из брёвен, разноцветными оказались только крыши: красные, бордовые, коричневые, тёмно-жёлтые. Я не удержалась и спросила у парня, где они берут такую красивую черепицу.
- Заметила? Это наша гордость, со всей Зумбарии за нашей черепицей съезжаются. Почти половина города работает в трудовой, где её производят по старым рецептам. Тем, кто там работает, черепица почти даром достаётся. Нашей семье пришлось её покупать, поэтому крыша у нас коричневая – самая дешёвая.
Солнце поднялось почти к зениту, когда мы добрались до своей улочки. Уже на подходе к дому я наступила на какую-то колючку. Не скажу, что было очень больно, но, наверное, накопилось: слёзы хлынули из глаз сами собой. Попрыгав на здоровой ноге, я без сил опустилась на пыльные булыжники, подвывая и хлюпая носом.
- Найдёна! Да ты что? Ранка крохотная, а ты так расплакалась? Ой, да у тебя такие нежные пяточки! Кожа, как на ладонях, не отличишь… Так, сейчас я тебя быстро вылечу!
Парень сорвал пару листьев с ближайшего куста, поплевал на них и размял в пальцах. Полученную кашицу приложил к ранке. Наблюдая за его действиями, я отвлеклась и перестала плакать. Мне было интересно, что же он задумал. Как-то не так он меня лечит!.. Странно, но лечение помогло: ранка перестала кровить, а боль стихла.
- Осталось чуть-чуть до дома дойти. Ты сама сможешь?
- Не-а! Мне плохо!.. Крови боюсь… наверное, – с сомнением в голосе проговорила я.
- Ладно, помогу, запрыгивай!
Рыбак повернулся ко мне задом и слегка наклонился, подставив спину. «Здесь тоже что-то не так, - думала я, устраиваясь на его пояснице, - как то иначе юноши своих девушек носят… Ну, да ладно, не мне учить!»
Сгрузив меня на лавку в передней комнате, парень притащил сверху довольно-таки большой и красивый деревянный инструмент с причудливо-изогнутым основанием и длинной шеей, к которой крепился широкий кожаный ремень. Рыбак небрежно побрякал на его струнах и протянул инструмент мне.
- Батя уговаривал сдать струны на металл, а я всё медлил. Как будто знал, что пригодится. На, пробуй!
Я с трепетом взяла инструмент. Странно, но было чувство, что когда-то я его держала в руках. Накинув на шею ремень, устроила на коленях основание, струнами от себя.
- Ты думаешь, так надо? Неудобно ведь, струны не видно! – комментировал парень мои действия, стоя рядом.
Я по очереди сыграла на каждой струне, и руки сами потянулись к колкам, чтобы подстроить звук. Теперь я была уверена, что этот инструмент мне знаком.
- Ты тут пробуй, а я пока свои домашние обязанности выполню.
Рыбак зашёл в туалетную комнату и вытащил оттуда ушастую кадушку. По комнате распространился специфический запах. Но мне уже было не до чего. Пальцы сами наигрывали мелодию, по-моему – очень даже складную.
- Здорово, у тебя получается! Ты играй пока, я сейчас быстро, только бадью вылью, - Рыбак вышел из избы, осторожно неся впереди себя посудину. Во, блин, у них тут всё наоборот! Девушек на спине таскают, а обнимаются с кадушками нечистот…
Оставшись одна, я поняла, что мелодия, наигрываемая мной, должна сопровождаться голосом. Слова сами полились с губ:
Я последние дни болею,
Потеряла покой и сон.
То краснею я, то бледнею…
С губ срывается тяжкий стон.
Что болит у тебя, родная?
Задают мне простой вопрос.
Но никто из них не узнает,
В чём причина девичьих слёз.
В чём причина девичьих слёз.
Лишь подружке-гитаре тайно
Я открою большой секрет:
Потому я хожу печальна,
Что любимого рядом нет.
Дорогая моя подруга, –
Осторожно рукой коснусь, –
Излечи меня от недуга,
Удали из сердечка грусть!
Удали из сердечка грусть!
Ты пропой, что придёт мой милый,
Наяву, а не в зыбком сне.
Прошепчу я ему: «Любимый,
Как же долго ты шёл ко мне!»…
И под голос гитары нежный
Обрету, наконец, покой.
Мы с подругой – ночных две ведьмы,
Мой любимый!.. Ты будешь мой!
Мой любимый!.. Ты будешь мой!
- Это здорово! Ничего подобного не слышал! И звук, и слова! А какой у тебя голос! Найдёна, ты должна это спеть для Правителя! Тебя обязательно пригласят во дворец!
Я вздрогнула от неожиданности, так как играя, не услышала, что парень уже вернулся и теперь стоял рядом и смотрел на меня с таким восхищением, что щёки обожгло. Вот глупая, наверное, красная… как рак!
- Теперь мы точно знаем, что я умела играть на этой штуке и петь, а инструмент называется «гитара», - промямлила я.
- Мне очень понравилось! А ещё что-нибудь сможешь?
- Не знаю… Надо попробовать…
- Ты пробуй, пробуй! До вечера есть время! Я тебе не буду мешать, пойду на реку, порыбачу! Есть захочешь, знаешь, где взять!
- Ага, хорошо! А эта вечерняя репетиция… там много будет зрителей? Я боюсь…
- Брось, будут все свои, соседи с нашей улицы. По их поведению мы поймём, имеет ли номер успех. А вот через два дня прибудут пред-идущие, это уже серьёзно: они будут утверждать программу представления. Тогда и будешь бояться! Ну, я побежал!
- Удачи!
Я молча перебирала струны. Песня, которая только что прозвучала, была чересчур личной. Я поняла, что пела её когда-то… про другого парня, не про Катьку. А Катька не понял смысла, потому что не слышал всех слов. Надо что-то другое…
Если скажешь: ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!
Поднимусь в небеса я птицей!
Сяду в облако, как в ладью,
Как в небесную колесницу!
Наберу там охапку звёзд
И сплету венок бесподобный!..
Ты смеёшься, а я всерьёз –
Для тебя я на всё способна!
«Боже, опять! Неужели я так сильно кого-то любила?.. Люблю? Теперь сама не пойму… Как же страшно, когда ничего о себе не помнишь… Поможет ли снадобье, которое сварит местная Баба Яга? О-па, «баба Яга» - это оттуда, из прежней жизни! Должна, должна всё вспомнить!» - я с силой постучала по лбу сжатыми кулаками.
Гитара жалобно вздрогнула у меня на коленях. Так, ты моя подружка значит? Я внимательно осмотрела закруглённые бока: по тёмному лаку светлые царапины, местами краска вообще облупилась, а кожаный ремень замаслился и блестит. Нет, этот инструмент не может быть моим, я в этом уверена. Свой я ни за что не довела бы до такого состояния, а вместо ремня у него была бы красивая лента… Но то, что именно эту гитару я уже держала когда-то в руках, мне подсказывали ощущения.
Начало смеркаться, когда прибежала запыхавшаяся Дуняша. От неё пахло рыбой, и я поняла, что ужасно хочу есть. Дуняша долго плескалась в туалетной комнате, потом поднялась к себе и вернулась переодетая в короткие штанишки и блузку.
- Катька убежал на рыбалку? Я так и думала, что он тебя одну бросит! Сейчас я тебя покормлю, вижу, что голодная, и пойдём на площадь. Я там очередь заняла… Народу сегодня много будет... Братец не спешит, его номер надо в темноте показывать… Ой, а это что? – девушка увидела гитару рядом со мной и остановила своё активное порхание, - а я помню: Катька притащил неделю назад эту штуку… Что она здесь делает?
- Это гитара, твой брат хочет, чтобы я что-нибудь на ней сыграла на репетиции.
- Ты умеешь? Здорово! А как вы объясните людям, откуда ты здесь появилась с… гетерой?
- Гитарой… Ой, мы ещё не думали об этом!
- Узнаю братца! Строит из себя взрослого, а сам ребёнок! Я это предвидела и всё придумала! Ты – наша двоюродная сестрёнка со стороны матери. Мама у нас не местная, из Внутреннего города. Много лет назад она пришла сюда, чтобы принять участие в представлении, здесь с батей и познакомилась. Во дворец не попала, а жить в Галактосе осталась… Потом мы родились, ей уже не до выступлений стало… Она у нас на канате танцевала… Когда мы подросли, она опять танцевать стала, знаешь, как здорово у неё получалось!.. Всё ей хотелось во дворец попасть, чтобы денег на новый дом заработать… Пять лет назад, во время репетиции, она упала с каната… неудачно… месяц болела, а потом ушла в мир мёртвых,.. - девушка быстро смахнула с ресниц слезинки и продолжила, - у нас почти нет связи с Внутренним городом, какие там порядки никто не знает, можешь говорить, что угодно, всему поверят!
- Мы с Рыбаком были у Мудрой, и я сказала ей, что память потеряла, не помню, кто я и откуда!
- Не беспокойся, Мудрая – кремень, она никому не скажет. Иначе к ней за помощью никто ходить не будет, а платы она любит, - хихикнула девчонка в кулак. Назвать Дуняшу девушкой у меня язык не поворачивался: её щуплое тельце ещё не сформировалось и было по-детски угловатым. Ведь ребёнок совсем, а уже деньги зарабатывает!
Мы быстро проглотили по брикету субпродукта, запив водой, и Дуняша заторопилась на выход. Здесь выяснилось, что рана на моей стопе не совсем зажила, я сильно прихрамывала.
- Так… Сейчас, подожди!
Не зря девчонку назвали «Дуновение ветерка», в комнате в её присутствие точно этот ветерок ощущался. Через минуту она уже обувала меня в странную обувь – привязала к ногам ремешками гибкие подошвы, сделав узлы на щиколотках. Получилось неплохо!
- Мы больше любим босиком бегать! Это батя мне сделал… Он любит нам подарки делать! Ну вот и пригодились! Встань! Как?
- Нормально! Спасибо тебе! Теперь легче!
- Побежали, свою очередь пропустим! – девушка схватила одной рукой гитару, другой потянула меня из избы…
«Вот жена кому-то достанется! Не всякий выдержит рядом такой ветерок…» - думала я, пытаясь попасть в такт её маленьким загорелым ножкам.
