Если бы у Алекса спросили «Что самое красивое у женщины?», он бы ответил: ноги. Не глаза, не грудь - ноги. Вот такие, которые он видел сейчас перед собой: тонкие у щиколоток, они тянулись вверх и плавно расходились, образуя идеальной формы икры, затем слегка сужались - ближе к коленным впадинкам. Дальше начиналась юбка, которая скрывала самую интригующую часть женского тела, но она сейчас Алекса не волновала. Волновала романтическая составляющая «преследования» девушки. Он не видел ее лица, да и неважно, по большому счету. К лицам Алекс особых требований не предъявлял, достаточно того, чтобы оно было натуральное – без подтяжек, филлеров и ботоксов.
Это если для серьезных отношений. Которые ему не нужны, во всяком случае, на данный момент… а также на следующие несколько моментов, вернее, лет. Может быть, и никогда более не захочется - после первого брачного опыта. Неудачный опыт отбивает охоту повторить. Отрицательный результат – тоже результат, положительного не имеется и, честно сказать, не хочется иметь.
В данный отрезок возраста ему достаточно несерьезных отношений, вернее, кратких соитий, для которых у Алекса был широкий выбор: танцовщицы, стриптизерши, официантки, барменши, молодые актрисы, не принятые в Голливуд, и прочие охотницы за счастьем (читай – за богатым мужем), прибывшие в «сказочный город» с маленьким багажом и большими амбициями.
Которые разобьются здесь в пух и прах. Мечта «встретить свое счастье» в обличье щедрого и, желательно, неженатого толстосума исчезает в Лас Вегасе так же быстро и бесследно, как утренний туман над пустыней Мохаве. Потому что миллионеров на всех не хватает, а миллиардеров здесь вообще всего четыре, и одна из них - женщина. Но эти, совсем не сказочные, реалии будут осознаны потом, лет через пять-десять.
Пока же мечта сияет, как башня казино «Стратосфера», подсвеченная закатным солнцем, и девушки стремятся ее осуществить. Первый шаг – подправить внешность, подогнать под идеал. Без долгих раздумий ложатся под нож пластического хирурга, чтобы переделать губы, груди, ягодицы и прочие части тела, созданные, по их мнению, с «изъяном».
Мозги у них с изъяном, считал Алекс. Чем и пользовался. Чаще всего одноразово, без романтических соплей, то есть свечей, розовых лепестков в ванной и прочих пошлых приемчиков из фильмов «про любовь», над которыми плачут девочки-подростки и бабушки-пенсионерки. Отказа не встречал. Какая дура откажет мужчине своей мечты? Наоборот, девушки почитали за честь стать предметом внимания молодого, неженатого владельца казино «Золотая Лихорадка».
Вернее, со-владельца, но это мелочь.
А вот ножки, которые мелькают перед его носом, совсем не мелочь, можно сказать «американская мечта». Вдобавок обуты в изящные, лакированные туфли-лодочки, ярко-красные - самый сексуальный цвет. Не зря районы расположения эротических заведений раньше отмечали фонарями возбуждающего кровь цвета. Эти туфли сверкали лаком, будто маленькие фонарики или всполохи огня, на который, как известно, можно смотреть бесконечно.
Он бы бесконечно смотрел на эти ножки. Не тощие - кости, обтянутые кожей, как у манекенщиц. Не широкие, с накачанными икрами, как у танцовщиц. Эти ножки - ровные, удлиненные, похожие на перевернутую бутылку с немецким вином рислинг, горлышко которой упирается в туфель, а дно уходит под платье.
Не просто рислинг, а именно с виноградников земли Баден-Вюртемберг, который Алексу впервые привезла одна девушка-барменша из Германии. Она несколько лет работала там дегустатором (называла себя по-французски «сомелье»)… имя ее не запомнил, а название и происхождение вина – да.
Потом специально заказывал его для девушек, с которыми иногда проводил вечера. Беспроигрышный выбор. Вино крепостью двенадцать процентов пилось, как лимонад - гладко, незаметно и опьяняло лишь до состояния легкого расслабления, но не до свинства. Содержимое нравилось девушкам, бутылка – Алексу. Перед тем как открыть, он любовался ее экстерьером: одной рукой держал за дно, которое точно умещалось в ладони, другой нежно гладил длинную, изящную «шею».
На этикетках стояло «свежее фруктовое».
Эта девушка впереди тоже «свежая и фруктовая». Кажется, Алекс уловил ее запах – тонкое смешение ароматов морского ветерка и землянично-сладкого фрукта фейхоа. Хотя… запахи нельзя разлагать на составляющие, как нельзя рассматривать картину по фрагментам. Запах – тоже произведение искусства, если составлен профессионалом высокого класса. Произведение искусства - всегда единое целое… это вдохновение и впечатление...
Или это впечатление от ароматизатора воздуха - он уже переключился на вечерний режим? В «Золотой Лихорадке» использовали японскую систему ароматизации: утром – бодрящий лимон, в полдень – легкие цветочные аккорды, после полудня тонкое дуновение роз, а вечером…
Разве уже вечер?
Кстати, который час?
Посмотреть негде. Часов и окон в казино нет. Наручные Алекс не носил: дорогие - чтобы не выдавать благосостояние, дешевые – чтобы не упасть в глазах сотрудников. Посмотреть в телефоне? Неохота отвлекаться от зрелища впереди.
Быстро прикинуть в уме, сколько он сегодня сделал, и сколько времени прошло?
Утром провел переговоры с инвесторами о покупке земли для нового проекта (сейчас кризис, земля дешевая, самое время вкладываться). Потом четверть часа релакса в кабинете, минет с девочкой из стриптиза, душ и ланч.
Потом ездил в аэропорт встречать бизнесмена и миллионера из Луизианы Дэвида Буша – он из тех, кто играет, вернее, проигрывает по-крупному. Их называют «киты» и обслуживают как членов королевской фамилии. Красная дорожка, лимузин со всеми удобствами, президентский люкс и «любой каприз за ваши деньги». О происхождении которых спрашивать не принято.
Про Буша, впрочем, известно, что он бешено зарабатывает: официально – на продаже нефти, неофициально – на продаже оружия. Хобби: разведение собак. Алекс приставил к нему взвод официантов и дворецкого, который разбирается в собачьих породах, как в сортах виски, и в состоянии отличить мастифа от мальтийца.
Потом проверил сообщения на телефоне и отправился в бар выпить кофе по-арабски с корицей вместо сахара. Есть не хотелось, на жаре и в беготне теряешь аппетит. Срочных дел не было, заглянул ненадолго в секьюрити-рум, уставленную экранами не хуже центра наблюдения за полетами. За экранами сидели парни из охраны и с таким же напряжением наблюдали за происходящим в казино, как инженеры NASA наблюдают за происходящим на орбитальной станции.
Хозяина встретил начальник смены Боб Райер: высокий, чернокожий, полноватый, с большими, острыми глазами, которые «считывают» человека лучше любого сканнера, одетый, в отличие от Алекса, всегда официально: белая рубашка, черные брюки (не джинсы) и сверкающие лаком туфли. Боб коротко доложил: ситуация под контролем. Алекс кивнул и отправился в зал – на месте убедиться, что «полет происходит в штатном режиме», и, наконец, поесть в мексиканском баре неподалеку от комнаты «для курящих», где подают вкуснейшее буррито с курицей и рисом.
Поесть не удалось. По дороге в бар наткнулся взглядом на нечто повкуснее буррито…
Итак, сейчас должен быть поздний вечер. В это время воздух в казино освежается ароматом «Тысяча и одна ночь». Хотел бы Алекс провести тысячу ночей с обладательницей двух скульптурно вылепленных ножек, шагающих впереди?
Ну… тысячу, может, и нет, а одну или две не отказался бы.
А она?
Кто она вообще?
Явно не дешевая шлюшка (одета стильно, дорого, но неброско – «скромное очарование буржуазии»). Не актриска-неудачка (по сторонам не зыркает в надежде подцепить спонсора-продюсера). Не скучающая богатая туристка в поисках приключений (уверенный шаг, прямые плечи и полное отсутствие интереса к окружающей суете).
Трудная добыча.
Алекс не из тех, кто отступает перед трудностями. И запах «тысячи ночей» ему в помощь. «Кто владеет запахом, то владеет сердцами людей» - девиз арома-маркетинга. Поможет ли он завладеть сердцем незнакомки или, для начала, хотя бы заговорить?
«Нет… нет…», - раскачивалась из стороны в сторону ее юбка в форме колокола, в стиле пятидесятых годов. Кажется, такие носила та звезда Голливуда, бельгийка по происхождению, с фигурой греческой богини и лицом американской девочки-проказницы… имя вылетело из головы. Ее портрет висел в спальне матери Алекса – Энн (родом тоже из Голландии) с тех времен, когда она была еще школьницей. Потом к нему добавился портрет актрисы постарше - из фильма «Шоколад». Потом еще кто-то известный - с возрастным лицом, потом Шэрон Стоун «после пятидесяти». А недавно мать повесила фото полной, сильно накрашенной дамы со «следами былой красоты» на лице и сигаретой между пальцами.
- Представляешь, - сказала мать Алексу в один из его приездов. – Катрин Денев уже восемьдесят, а она без операций выглядит…
- …отлично для своего возраста, - быстро сказал Алекс, догадавшись, что мать скажет что-то вроде «выглядит на двадцать лет моложе».
Разве это комплимент, сказать кому-то: тебе не дашь больше шестидесяти? Разве есть разница между «выглядеть на шестьдесят» или «на восемьдесят»? Разница есть между двадцатью и сорока – девушка и женщина. А потом… старушка «молодая» и старушка «пожилая».
Возраст к женщинам беспощаден, особенно во второй половине жизни. Надо прилагать «нечеловеческие» усилия и тратить кучу денег, чтобы задержать увядание. Что не подходило Энн – она была слишком ленива, чтобы трудиться над собой. Она любила баловать себя, например, сигареткой Маверик со вкусом ванили и апельсина после ланча или рюмочкой вишневого ликера во время игры с подружками в бридж.
Согласно типично голландской трезвости ума, она жила в свое удовольствие, что сказывалось на лице лучше крема и на фигуре лучше тренажера. Она старела вместе с женщинами на портретах - достойно и без истерик. Алексу нравилась их компания, но особую слабость он питал все же к той, самой молодой – героине фильма «Завтрак у Тиффани». Она была его первой женщиной: глядя на портрет, он, подростком, мастурбировал… прямо в спальне родителей… и много раз потом - на ее фото с голыми ногами в журнале Лайф, найденным в столе у матери.
А теперь видит эти ноги воочию - в остроносых туфлях-лодочках, на тонких каблучках-шпильках, начинающихся не от края пятки, что неудобно, а от середины, что позволяет равномерно распределять и поддерживать вес. Здорово, что «лодочки» опять вошли в моду, как и юбки в форме колокола или перевернутого тюльпана.
Все же раньше мода была приятнее глазу, более лояльна к женщинам, не то, что теперешний унисекс, где разница между полами почти стерлась. Одну и ту же вещь может носить и мужчина, и женщина, и трансгендер всех направлений и названий – кажется, именно на них и происходит ориентация, потому, что моду теперь делают почти исключительно представители нетрадиционных сексуальных меньшинств.
Хоть бы эта девушка к ним не относилась…
Нет, если она увлекается модой пятидесятилетней давности, лесбиянкой быть не должна. В те благословенные времена они, если и существовали, то особо не светились. «Выходить из шкафа»
Друзья, приглашаю почитать мой новейший роман "Сказки Лас Вегаса". Невозможные, на первый взгляд, отношения, странная любовь, судьба, сломанная в самом начале, маленькая надежда, что можно что-то восстановить... Дело происходит, как следует из названия, в Лас Вегасе.
Буду благодарна за критические замечания (в вежливой форме) или просто за ваши впечатления.