Дура. Совсем не любовный роман.

Олюшки все это - мелкая месть за "Иван Иваныча". До сих пор локти кусает, что не слишком настойчиво соблазняла старичка, не угадала его потенциала.
Между прочим, Эдичку мне тоже "сосватала" Ольга. Подозреваю, что она даже шепнула этому "мачо", что я долгое время была на содержании у богатого "папика".
Водить за нос опытную и искушенную подругу не имело смысла, кого угодно, только не ее. Ольга отлично понимала, что квартиру "папик" все же успел оформить на меня, иначе ее аренду мне было бы не потянуть.
Что Ольге было известно о моем достатке - полбеды. Куда хуже, что кое-какими своими соображениями она поделилась с Эдиком, я это поняла по отдельным намекам и репликам своего бойфренда, когда у того в не совсем трезвом состоянии развязывался язык.
Даже странно, что я, даже раскусив этого абъюзера и альфонса, долго не решалась его бросить. Не иначе, ждала появления лучшей замены.
Одним словом, дура.
Располагаемся с Оленькой на кухне, сервирую стол для долгого и обстоятельного чаепития. Бутерброды с сыром и копченой колбасой, рассыпчатое печенье, даже банка вишневого варенья - презент от моей старенькой бабули.
Напоследок выставляю бутылку венгерского вина. Почему бы и не побаловать себя, не так уж часто мы с Оленькой по-дружески собираемся.
Разливаю "токайское", и Ольга с искренним интересом выслушивает мой рассказ о "загадочном незнакомце", выручившим меня в скверной ситуации. Просит его подробнее описать.
Я пожимаю плечами - мол, ничего особенного... хотя, конечно, лукавлю. Просто не очень хочется признаваться даже лучшей подруге, что парень (мужчина) произвел на меня впечатление, схожее с давно забытой подростковой влюбленностью.
В очередной раз мысленно заклеймив себя "романтичной идиоткой", слышу продолжительный звук зуммера домофона. Эдик. Легок на помине.
Входит в квартиру трезвый и насупленный.
С видом хозяина.
Безошибочно направляется прямиком в кухню, с ухмылкой смотрит на сервированный стол, останавливая многозначительный взгляд на початой бутылке вина и бокалах, жидкость в которых основательно и не раз пригублена.
Ольга привстает с кухонного диванчика, изображая радушную улыбку.
- Присаживайтесь, Эдуард. Присоединяйтесь.
- Я такое не пью, - цедит он с нескрываемым презрением и, наконец, поворачивается ко мне, - Хватит дурить, зай, едем домой.
Выпитый алкоголь прибавляет мне храбрости, как и присутствие лучшей подруги (умеющей за себя постоять, в отличие от меня).
Отрицательно мотаю головой.
- Я у себя дома. А ты можешь ехать куда угодно.
Рожа красавца багровеет, и его татуированная клешня тянется к моему предплечью.
Благоразумно отступаю назад.
Эдик, хоть и с трудом, но берет себя в руки. Даже пытается изобразить раскаяние и кротость.
- Да ладно, Лер, погорячились вчера... Я погорячился. Прости. Поехали домой.
- Повторяю, я дома, - слегка повышаю голос.
Во взгляде Эдика - растерянность (что, врать не буду, доставляет мне удовольствие).
- Слушай, я вчера... - мучительно подыскивает эпитет, наконец находит, - Короче, погорячился. Но ведь ничего не случилось?
- Ах, не случилось?! - меня охватывает даже не досада, а самая настоящая ярость, - То, что я убежала от тебя ночью, практически в чем мать родила, по-твоему, не имеет значения?!
Ольга удивленно вскидывает бровь, но пока помалкивает.
Бородатая рожа бойфренда приобретает свекольный оттенок.
- Я тебя не выгонял, - парирует он, но слова звучат неуверенно. Наверняка и половины из вчерашнего инцидента он не помнит. Дай Бог, если треть. И то смутно.
- Ну, конечно, - отвечаю с неприкрытым сарказмом, - Просто руки снова распустил. Делов-то.
И демонстрирую ему синяки на своем предплечье.
Эдик тяжело вздыхает. "Ну что с дуры-бабы возьмешь?", говорит его взгляд.
- Так что зря ты сюда приехал, - резюмирую я, проходя в прихожую и отпирая замок на входной двери, - Возвращайся к себе.
Эдик не согласен, но присутствие Ольги его определенно останавливает от необдуманных слов и резких движений.
- Как хочешь, вижу - ты сейчас неадекватна, - бормочет он, направляясь к выходу, - Поговорим, когда остынешь.
- Да-да, поговорите, - наконец подает голос и Ольга. Звучит ее голос сейчас жестко, куда жестче, чем обычно, - Вот только наедине или в присутствии полицейских - еще вопрос.
Эдик бросает на мою подругу яростный взгляд, но ожидаемого: "Заткнись, крыса" с его полных и сочных губ не срывается.
Он просто молча разворачивается и уходит.
А я с облегчением запираю за ним дверь. На оба замка и запор. На всякий случай.
* * *
Когда я вернулась на кухню, немедленно наткнулась на пытливый взгляд подруги.
- Ты серьезно намерена с ним расстаться? - въедливо спросила Ольга.
Я пожала плечами.
- Давно нужно было это сделать.
Снова уселась за стол, хотя желание продолжать "чаепитие" с бутылкой "токайского" уже улетучилось.
Ольга достала сигареты - дамские, тонкие, с ментолом, - взглядом спросила у меня разрешения закурить.
Я кивнула и присоединилась к подруге. Не то, чтобы мы являлись заядлыми курильщицами, но под настроение подымить могли. Обычно, если до этого дегустировали алкоголь.
- Знаешь, - сощурившись, задумчиво сказала моя подруга, - Мне кажется, ты чего-то недоговариваешь. Положила глаз на того "рыцаря", признавайся?
Я нарочито вздохнула.
- Ну да.
- Обещал позвонить? Или договорились о встрече?
- Пока нет.
Да я и не была уверена, что "рыцарь" позвонит. Определенно, мое предложение о "чашечке кофе в уютном месте" он воспринял без энтузиазма.
Но одно я теперь знала точно - с Эдиком пора кончать.
Он эгоистичен, самовлюблен и склонен к агрессии, особенно в состоянии опьянения. Он абсолютно БЕСПЕРСПЕКТИВЕН.
Будь мне лет девятнадцать, я бы еще ухватилась за такой "лакомый" повод, как любовь... а есть ли она, эта любовь? Ольга ответила бы, не задумываясь - конечно, нет, есть только зависимость.
Или привычка.
Я, наверное, более романтична, и все еще в глубине души верю в появление на своем горизонте кораблика с алыми парусами...
Однако, в последнее время все реже.
Если б Сергей В. (специалист по охранным системам) все-таки позвонил...
Что я себе нафантазировала? Мне двадцать семь, давно пора перестать верить в сказки.
Но я все равно верю. В глубине души. Очень-очень глубоко...
* * *
  
 
 Глава 3.


 - Откуда мне знать, с кем ты той ночью шлялась? - бубнит Эдичка, изображая жертву “бабьего коварства”. Дескать, он весь такой белый и пушистый (в реальности - татуированный и волосатый), слегка “вспылил” (ну да, виноват, но не настолько, как я пытаюсь ему это “внушить”), а я тут же полушубок в охапку и бежать. А вот куда бежать - большой вопрос. Не пешком ведь я до дома добиралась? Кто-то подвез, верно? 
О своем “спасителе” я бойфренду рассказывать не собираюсь, этого только не хватало. Правда, тот явно не горит желанием продолжить знакомство, звонка я от него так и не дождалась, самой звонить и навязываться - заранее выставить себе дешевкой. Да и так ли он хорош, как мне при первой встрече показалось? Может, виной всему адреналин или дофамин (нужно у Ольки уточнить, та растолковала бы “на пальцах”). 
Но объяснения с Эдиком было не избежать хотя бы потому, что в его квартире оставалось множество моих вещей (в основном, косметика и шмотки, а также планшет). И явившись их забрать, я, разумеется, не могла избежать столкновения с этим абъюзером. 
Вопреки худшим моим ожиданиям, сейчас красавец не зол и не агрессивен, и даже трезв (похоже, не прикасался к алкоголю несколько дней). И даже настроен на разговор. 
Не хочет со мной расставаться. Так прямо и заявил. 
Впрочем, в это я как раз склонна верить. Вторую такую же дуру, как я, ему будет нелегко отыскать. 
О чем я прямо Эдичке и говорю: 
- Ищи другую дуру. 
В его глазах опять что-то вспыхивает, но запал невелик. Видно, что старается держать себя в руках, и это ему удается. Покуда удается. 
- Давай просто поговорим, Лер, - подходит ко мне ближе, я снова отступаю на шаг, хотя страха не чувствую. - Сядем, поговорим... Что тебя не устраивает, что меня не устраивает... 
Я изумленно вскидываю брови. ЕГО что-то еще не устраивает? Недостаточно, видимо, я перед ним пласталась. Нужно было больше стараться. 
- Знаешь, не вижу больше смысла в этих разговорах, - сразу пресекаю его попытки сблизиться - как на ментальном уровне, так и физически. 
Поднимаю с пола увесистую спортивную сумку со своим барахлом. Эдик пытается перехватить мою руку, отталкиваю его с силой. В его взгляде - удивление. Не ожидал от своей “дрессированной обезьянки” такого отпора? Зря. 
Отпор мужикам мы с Ольгой научились давать еще со школьной скамьи. Не всем мужикам, разумеется, только тем, кто был - по нашему мнению, - ничтожен. И неплохо в этом преуспели. Главное - не выказывать собственной слабости. И ни в коем случае не демонстрировать страх. 
Страх притягивает агрессора. Давно известно. 
 ...Направляюсь к входной двери, попыток удержать меня Эдик больше не предпринимает. Возможно, еще оттого, что наверняка узрел во дворе Ольгину “тачку” и рядом с ней - мою лучшую подругу с мобильником в руке. 
До этого мы с Оленькой обсудили, каким образом я стану забирать вещи из квартиры Эдика (точнее, квартиры, которую он снимает). Ольга сразу и категорично заявила, что одну меня к нему не отпустит и, если, не дай Бог, услышит крики или я просто долго не появлюсь, немедленно вызовет полицейских. 
Предосторожность нелишняя, но в данном случае опасаться нам с ней нечего - Эд обескуражен моим уходом и, не будучи клиническим дебилом, отлично понимает - насилие ему не поможет, а лишь навредит. 
Но все-таки шанса высказаться напоследок он не упускает. 
Прислоняется к дверной притолоке, криво улыбается. 
- Значит, снова спелась с подружкой? 
Что значит - снова? Мы с Ольгой и не расставались. Правда, в последние месяцы (когда я жила с Эдиком) встречались не так уж часто, в основном переписывались в мессенджере, но теперь снова сошлись. И я осознаю, что Ольгиного общества мне реально не хватало. 
- Тебе-то что? - бросаю небрежно, отпирая замки. 
- Да она - первостатейная манипуляторша, - мягко говорит Эдик, понизив голос, - Если б ты слышала, что она мне о тебе нашептывала... 
Резко оборачиваюсь, прежде чем выйти в подъезд. 
- Манипулятор - это ты. Манипулятор и абъюзер.  
Эдик краснеет. В тошнотворно голубых глазах на какие секунды снова появляется бешенство, но мне уже плевать. Пусть мебель громит, раз энергию некуда девать. Накаченный бездельник. 
Небрежно бросаю напоследок: 
- Счастливо оставаться, - и, захлопнув за собой дверь, направляюсь к лифту. 
Бойфренд не бежит следом. Это ниже его достоинства. Но что просто так он меня в покое не оставит, я более чем уверена. 
Впрочем, это уже другой вопрос. 
И вообще, подумаю об этом завтра. Или послезавтра. А лучше - никогда.

 * * *
...- Вопрос занятости - это вопрос приоритетов, - назидательно говорит Ольга, аккуратно поддевая десертной ложечкой горку взбитых сливок на пирожном (минимум раз в неделю подруга считает нужным баловать себя