Дура. Совсем не любовный роман.

просто мошенники), и молодежные тенденции - всех этих “альтушек” с грязными покусанными ногтями и жуткими татуировками, классификацию мужиков из чисто потреблядских мотивов (лучшие, конечно, “масики”, ибо денег не жалеют). Глядя на Сергея, заметила, как тот невольно поморщился, когда Ольга увлеченно растолковывала, кто такие “пикми”, “скуфы” и “нормис”. Похоже, поколение зумеров не вызывало у него симпатии. Что, конечно, говорило о его психической вменяемости. 
За обед, разумеется, заплатили мужчины. Я вспомнила присказку своего “Иван Иваныча” - “кто девушку ужинает, тот ее и танцует”. Танцевать мы, конечно, не отправились, а просто пошли прогуляться по городскому саду (который сейчас, в марте, выглядел не слишком привлекательно), а после по набережной (где же еще гулять, если не там?) 
Как-то непринужденно мы разбились на пары - Ольга с частным сыщиком, я со специалистом по охранным системам. 
Об Эдике за весь день я не вспомнила ни разу. Олюшка меня определенно поздравила бы с “прогрессом”, если б я не осознала, что конкретно запала на нового знакомого. 
С ним было комфортно, вот наиболее точное определение. И надежно. А что еще нужно одинокой двадцативосьмилетней девушке, имеющей большой опыт знакомств (в основном - негативный)? 
И я почти знала, что сегодняшний вечер не закончится коротким “Пока, я позвоню” перед дверью моего парадного. 
 * * * 
 
 
 
 ...И все-таки без ложки дегтя не обходится - как только мы с Сергеем доезжаем до моего дома (на такси, разумеется) и выходим из машины, и как только я настраиваюсь предложить ему “выпить кофе” уже у меня на квартире, высокая плечистая фигура бородатого красавца в выпендрежной кожаной куртке возникает передо мной, как пресловутый чертик из коробочки. 
Сердце тут же предательски екает. Мой спутник, непринужденно приобнимающий меня за талию (именно за талию, а не то, что вы могли подумать), убирает свою руку и словно бы напрягается. 
Эдик встает в позу хозяина, поджидающего свою провинившуюся рабыню. А меня охватывает досада, грозящая перерасти в злость. Опять он. Если по его вине Сергей сейчас уйдет, я этого абъюзера и мерзавца попросту убью первым попавшимся под руку тяжелым предметом. И скромная мышка может превратиться в опасного противника, если ее довести до нужной кондиции. 
А я уже доведена. И я отнюдь не “мышка”. 
- А, появилась, шлюха, - по тону его голоса с тошнотворным чувством осознаю, что Эдичка пьян. Не “в умат”, но в самый раз, чтобы действовать без тормозов, - И уже с новым е...рем. 
Делает шаг мне навстречу, но тут рука нового знакомого не грубо, но достаточно властно меня отстраняет, и мужчины оказываются лицом к лицу. 
- Какие-то проблемы? - негромко спрашивает Сергей. По габаритам он Эдику уступает (не столь широкий и накаченный), но рост у них примерно одинаковый. Я чувствую, как ладони у меня холодеют, а по коже пробегают мурашки. Не хватало еще, чтобы они подрались. А Эдик готов драться, уж я его знаю. В таком состоянии он практически невменяем. И очень вспыльчив. 
- Мужик, - задушевно обращается Эдик к моему спутнику, - Шел бы ты своей дорогой, эта девочка не твоя. Мы уж с ней как-нибудь сами разберемся. 
 Сергей невозмутимо пожимает плечами. 
- Сами - так сами... - начинает поворачиваться и неожиданно совершает какое-то стремительное, почти неуловимое движение (я даже не успеваю опомниться), и Эдик внезапно, схватившись руками за свой накаченный пресс, сгибается, словно от сильной боли, отступает на шаг и уже совсем по-другому смотрит на моего спутника. 
- Твою ж мать... Ты... 
Сейчас он бросится на него, думаю со страхом. Драки не избежать. И не факт, что Сергей сумеет дать ему отпор, ведь “пушки” у него, насколько я успела заметить, сегодня при себе нет... 
Но никто ни на кого не бросается, ибо специалист по охранным системам снова двигается - стремительно и неуловимо, - и Эдик плавно оседает на задницу, прямо на грязный мартовский снег. 
А новый знакомый поворачивается ко мне. 
- Идемте, - мне протягивают руку. - Пусть ваш приятель отдохнет. 
“Приятель” действительно намерен “отдохнуть”. Во всяком случае, подняться на ноги он не торопится. Шипит, с полных губ срываются невнятные ругательства (а чего еще от него ожидать?). 
- Что вы сделали? - шепчу я, машинально опираясь на твердую мужскую ладонь. 
- Слегка привел его в чувство, - невозмутимо отвечает мой спутник, - Он несколько неадекватен. 
“Бойфренд”, наконец, встает на ноги, но стоит нетвердо. Его определенно сейчас штормит. 
- Ну, шлюха... - пялится на меня, глаза налиты кровью, - Ты у меня еще... 
На сей раз Сергей бьет его в челюсть, отчего Эдик отлетает назад. Точнее, приземляется снова на свой зад. А новый знакомый, уверенно взяв за предплечье, увлекает меня к парадному. 
Я попросту лишаюсь дара речи. Вот он, оказывается, какой. Не любитель долгих дискуссий. Человек дела. Пожалуй, не окажись при нем оружия тогда, во время нашей первой встречи, он все равно сумел бы справиться с теми подонками на “опеле”, если бы понадобилось. 
У него прекрасная выучка. Армейская, не иначе. 
Не обращая больше внимания на несущуюся нам вслед нецензурную брань, входим в парадную. Поднимаемся на лифте к дверям моей квартиры. Там я, наконец, останавливаюсь, поворачиваюсь лицом к Сергею. 
Что, если сейчас мое приглашение на чашку кофе он сочтет двусмысленным? Что, если решит, что я слишком доступна? Что, если?.. 
- Не хотите выпить кофе... на дорожку? - спрашиваю не слишком уверенно, поскольку сама не понимаю пока, чего хочу больше - чтобы новый знакомый ушел или чтобы остался? А если уйдет, то вернется ли? Или снова придумает “отмазку” вроде: “Случайно удалил ваш номер”? И как долго мне придется ждать очередной “нечаянной встречи”? 
- Кофе не хочу, - говорит он невозмутимо, - Но если у вас найдется чай, не откажусь. 
И улыбается. Как ни в чем не бывало. Будто не он только что, не говоря худого слова, набил морду моему бывшему. 
Мне не остается ничего другого, кроме как открыть дверь и пригласить его войти. 
 * * * 
...К счастью, я с детства приучена к аккуратности и краснеть за то, что в квартире бардак, мне не приходится - бардак отсутствует. Сергей не спеша, раздевается, указываю ему на мужские тапочки (в которых не так давно расхаживал Эдик, но тут уж ничего не поделаешь, других нет). Сама готова направиться на кухню (раз уж новому знакомому приспичило предаться чаепитию), но он идет следом, мягко останавливает меня за руку, разворачивает лицом к себе. На какие-то секунды оба замираем, глаза у него внимательные и в их глубине таится словно бы улыбка. Потом он меня целует. Мягко, поначалу осторожно, нежно, после более страстно. Отвечаю на поцелуй. Мой язык словно сам собой скользит ему в рот. Руки Сергея двигаются по моему телу, неспешно, не грубо, но у меня по коже пробегают мурашки. Он неторопливо приподнимает на мне юбку, потом его ладони скользят по моим бедрам, наконец, чуткие пальцы оттягивают резинку трусиков. Я практически “готова”. Я его реально хочу. В свою очередь мои ладони тянутся к молнии на его джинсах... и я ощущаю его возбужденный орган. 
К черту стыд. К черту пуританство и монашество. Ко всем чертям красивого и агрессивного дурака Эдика. 
Я хочу только Сергея. Хочу быть с ним. Хочу, чтобы он был со мной. Был во мне. 
Перемещаемся в спальню, не переставая целоваться и освобождая друг друга от ненужной в данный момент одежды. Я первой падаю спиной на широкое ложе своей двуспальной кровати. 
- Не останавливайся, - шепчу я. - Только не останавливайся... 
Тем не менее, он останавливается. Ненадолго.  
Просто чтобы надеть “резинку”. 
Вот такие они, эти неженатые кавалеры. Словно бы слышу ехидный голос лучшей подружки. 
“А он, оказывается, всегда готов...” 
Ну и что? Куда хуже было бы столкнуться с тем, кто не признает мужской контрацепции. 
...И ласки возобновляются с новой силой. 
................. 
Сергей полностью оправдывает мои ожидания. И даже более того. Уж точно у него с потенцией полный порядок, в отличие от Эдика, который периодически терпел фиаско (особенно, когда был пьян). Новый знакомый (мой новый ЛЮБОВНИК) тоже слегка нетрезв, но, не уловив от него легкого запаха спиртного, это угадать практически невозможно, ибо он отлично владеет собой. 
В какой-то момент не могу сдержать стона. Да и не хочу. Стоны переходят в крики и, наконец, достигаю оргазма. Сильного, продолжительного. Какого не достигала раньше ни с “Иван Иванычем”, ни с Эдиком. Такое у меня было лишь раз, с одним случайным партнером, из тех, кого мы с Ольгой цепляли в барах. 
Но и тот не шел ни в какое сравнение с Сергеем. Нежным, страстным, умелым... 
Черт, до чего же он умелый любовник! 
Никогда бы не подумала. Хотя... в последнее время только о нем и думала. 
Напоследок у меня с губ срывается: “Я люблю тебя...” 
Может, преждевременно, но я не жалею в тот момент ни о чем. 
Мне просто очень хорошо. Головокружительно хорошо... 
 
Когда все заканчивается, Сергей первым уходит в ванную комнату. Возвращается уже снова в джинсах, но без носков и с голым торсом. А он, оказывается, отлично сложен, хоть и не является культуристом. Практически нет лишнего жира, живот плоский, грудь не волосатая (не то, что у Эдички, тот, как медведь, покрыт шерстью с ног до головы). Я успеваю накинуть на себя атласный халатик, кое-как привести в порядок волосы. Встречаю своего нового мужчину призывной улыбкой. 
- Так что насчет чая? У меня есть несколько сортов... 
Он смотрит на меня слишком пристально, и я неожиданно ощущаю тревогу. Что не так? Ему не понравилось? Вроде все было нормально, как выразился бы Эдик, “полный ништяк”. И все-таки я не чувствую больше эйфории. Напротив. У меня отчетливо плохое предчувствие. 
- Спасибо, но, пожалуй, мне пора, - мягко произносит новый мужчина (партнер, любовник... или всего лишь случайный знакомый?). 
 - Что значит - пора? - сердце опускается куда-то вниз. Просто вниз, в пустоту, - Тебя кто-то ждет дома? 
 - Никто, кроме псины, - отвечает Сергей спокойно, попутно поднимая с пола предметы своей одежды, которую мы небрежно, не глядя, сбросили с себя в порыве страсти. - Но мне завтра рано вставать, извини. Не хочу тебя беспокоить. 
- Ты меня не беспокоишь, - подхожу к нему почти вплотную, хочу положить руки ему на плечи, он осторожно отстраняется. Лицо по-прежнему спокойное. Издевательски спокойное, могла бы я добавить. 
Мне хочется разреветься как маленькой девочке, которая не получила на день рождения ожидаемого подарка. Почему он уходит? Почему мы не можем сейчас спокойно попить чаю (или чего покрепче), почему не можем поболтать обо всем и ни о чем, почему, наконец, не можем уснуть в объятиях друг друга и проснувшись, начать день с восхитительного секса, а после “в четыре руки” приготовить завтрак? 
Получается, он меня хладнокровно использовал и теперь готов испариться?  
Да он попросту вытер о меня ноги! 
Красная пелена застилает мне глаза. Хочется на него накричать, хочется бить его кулаками по груди, хочется вообще врезать ему коленом между ног, аккурат по тому органу, который только что