- Иудой ты уже стал, а кем ты станешь завтра? И храни тебя Бог от имперской любви. Как он мне как-то признался в своих ошибках, так вот Бенкендорф тогда ему высказался прямо:
- Если Вы поручик выкорапкаетесь из всего этого дерьма без кровно, то честь и хвала Вам, а ежели нет, то и чёрт с вами... Научитесь думать, может в живых останетесь...».
Предки наши, Матушка и Батюшка; князя Дмитрия Александровича, хорошо знали и очень ценили историю России и града Ростовского, как и родного родового Княжества, с отрочества заставляла сына, буд-то он уже вступал в права наследства, прилагая все силы, изучать её и православные законы христианства, как философию так и законы Отечества. Учили с основ, что строить плотину знаний надобно ступенями и не иначе. Сие для крепости и устойчивости мыслей и духа! Так и в инженерии, крепость и остойчивость, голова всему техническому обоснованию и разумности. Особое место в учёбе младого Князя-отрока занимала философия и законы демократии Древней Греции и Рима, парламентаризм Англии. Некий "ТРАКТАТ о ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ПРИРОДЕ" (1739) шотландского философа Дэвида Юма и его яркая философская теория "ГИЛЬЯТИНА ЮМА" РАССКАЗЫВАЮЩАЯ О ПРИРОДЕ МОРАЛИ и БЫТИЯ ЭТОГО МИРА, полностью и положительно оценены князем Щепиным-Ростовским А.И.(отцом декабриста) и им даны урок и познания, как этих работ Шотландского философа, так и других великих учёных и писателей изданных в России и Европе на тот период, а также восточных поэтов и мудрецов. Мы же, в нашей первой попытке издания книги, собрали мгновения богатейшего жизненного материала, и осветившие часть невероятно тяжёлой жизни народа России разного периода. Мы сочли уместным поместить некоторые отрывки из писем и дневников декабриста, минуя чисто семейные излияния сердец и относящиеся к сокрытию некоторых служебных и данных своим товарищам слова и клятв не публиковать некоторые сведения и поступки иных. Все сведения полученные в результате многолетних поисков, подлинные факты воспоминаний семей и самих участников восстания, солдат Лейб-Гвардии Московского полка, их потомков с кем удалось связаться в 1930-65 годах. Малая часть их подтверждается бумагами и в архивах Ярославля,хотя это и очень малые сведения,крохи, но иногда интересные, правда более похожие на искусно созданных переписчиками лживые списки с когда-то реальных документов(копий) и сведений, по большей части придворных слухов чиновников, ибо,как нам хорошо известно сами основные документы были уничтожены имперской властью, после всем известных событий 1825 года,в 1827-30 годах. Чрезвычайно интересны сами выписки писем родных и родственников ветвей князей Ростовских, бережно сохранённые семьёй, в частности родственников живших в Киеве, Бердичеве, Ростове Великом, Иванове, Вятке и прочих городах и весях нашей огромной России, а позже часть сведений почерпнутые в сибирских дневниках декабриста и бумагах его родного благоверного в своей любви к Отечеству, батюшки, князя Александра Ивановича Щепина-Ростовского.
Особо интересны сведения о Князе Фёдора Ивановича (1631-1690) и Князя Василия Ивановича (1636 – 1690, XXVIII колена от Князя Рюрика Великого), так и потомках Князя Дмитрия Александровича Щепин-Ростовского. При этом мы склонны и просто обязаны полностью сохранить стилистику письма того времени без изменений и правок. При том господа, мы не берёмся покуда ныне, и не можем взять на себя полную ответственность за полную правдивость и точность некоторых спорных, с точки зрения документалиста-историка спецслужб, хотя многие из нас и причастны в прошлом к ним. Всех тех документальных фактов, при которых отсутствие иных документов спровоцировано имперской и "иной властью".
Без каких либо подтверждений в семейном архиве и иных архивах рода Ростовских. Как мы знаем и отчётливо понимаем, это факты более политических окрасок того периода, чем желание иных "архивистов одиночек", так как хорошо знаем, как действовали власти, служки и администрация имперской России. И всё сие только для сохранения своего "доброго имени", уничтожая и вымарывая многие исторические документы, смертельно "вымарывая" в тюрьмах и острогах свидетелей событий 1825 года и иных мест бунта народа, в угоду правящей династии, как говорил декабрист Князь Щепин-Ростовский Д.А.:
« ЗАКОН, ЕСТЬ ТАЙНОПИСЬ ВЛАСТИ, А ГОСПОДИН БЕНКЕНДОРФ ЕЯ СЛУЖИТЕЛЬ И ИСПОЛНИТЕЛЬ. ГЛАВНОЕ НЕ ТО ЧТО ОН ХОЧЕТ, А ТО ЧТО ОН МОЖЕТ СВЕРШИТЬ ПРИ ОПРЕДЕЛЁННЫХ УСЛОВИЯ ЖЕЛАНИЙ ГОСУДАРЯ...НЕВОЗМОЖНО БЫТИ ВРАГОМ ИСТОРИИ ГОСПОДА, СТРАШНЕЕ БЫТЬ ЕЁ ВЕРШИТЕЛЕМ, ИЛИ ЕЯ ДРУГОМ, ИБО ТЯЖКО ЖИТИ В МИРЕ ЗВЕРЕЙ, КОГДА СЕМУ СТАДУ СТАЛО НЕ СТЫДНО, ВОВСЕ НЕ СТЫДНО СМОТРЕТЬ В ГЛАЗА ОБЩЕСТВУ И НЫНЕ НАМ. ЖИВЯ ГОСПОДА В ТАЙГЕ, НАДО ХОРОШО ЗНАТЬ ЕЁ ПОВАДКИ И ЕЁ НЕПИСАННЫЕ ЛЮДЬМИ ЗАКОНЫ ВЫЖИВАНИЯ... »
1850 год.
Князь пишет, подробно пересказывая графу Корф, о своей случайной, но чрезвычайно важной встрече и разговоре с неким господином инспектором-почтовиком:
« Жизнь слишком заветрилась любезный друг. Сие граф, при императоре Николае Павловиче Романове мерзко, и пахнет яко мертвечиной от его поступков. Ныне я сказал-бы, слишком пагубен взгляд из Святой Сибири на столицу России, именно Святой Сибири, ибо от сюда, с тронутых морозами земель, от дальних её рубежей, она почти не видна и слишком мелка для взора сибиряков. Оная, "миротворящая" государева столица, растворяется во взгляде многих. Сибирь, это глубинное государство в России, тайное и ещё не изведанное нами полностью. А это, есть предтече событий господа и мерцаниями трагедий в будущем для нашего Отечества. Оные сибиряки, честно признаю, что они превосходят своих российских собратьев по умственному и физическим способностям, но именно поэтому и нужна здесь "строгость и неограниченная" власть сибирского начальства, чтобы обуздать своеволие и буйство в народе. Патриархальное, отеческое управление, столь милое сибирскому чиновничеству, сменилось бумажной отчётностью и пустому многоделию чинов нет конца. Всё пишет и отписавшись, дремлет на краю гибельной бездны, готовой изрыгнуть безначалие и мятеж на остов законного порядка. Хозяйство людское, промышленность упадают; народ беднеет, недоимки возрастают: нравственность народа, даже дворянства сибирского-единственно плод страха наказания или скорой решительной взыскательности начальства (губернатора)- расстроилась; взамен всего процветают питейные сборы и грамотеи-ябедники... Духовная и монархическая любовь к власти и чинам, иссохли на корню..."
= БОЛИВИЯ =
" И ВОЛИ НЕТ, И СЧАСТИЯ НЕТ В РОССИИ ИСПОКОН ВЕКОВ. БЕЗСРОЧНОЕ И ВЕЧНОЕ ПЛАВАНИЕ РОССИЙСКОГО КОРАБЛЯ ПО ПРОСТОРАМ ИСТОРИИ..."
Кн. Александр Иванович Щепин-Ростовский. 1789 год.
Князь Александр Павлович, казалось изучивший все документы сотоварищей Дмитрия Александровича, в частности неких, унтер офицера Переверзева и Алексея Вильнера, вдруг нашёл письма декабристов и отчёты администрации губернатора Сибири и тут же, принадлежащие (подписи Лепарского, скорее очевидно первоначальные черновики бумаг-отчётов направляемые в столицу Санкт-Петербург-автор) генерал-майору С.Р.Лепарскому, лежащих на чердаке хозяйского дома усадьбы с незапамятных времён и им о них совершенно позабытых. Из них он ещё тогда, в 1935 году, дополнительно узнал многое об отношениях начальства к государственным преступникам, поляков и русских в Сибири. Но это как он понимал, всё равно было с первого взгляда поверхностным и не значительным. Лишь много позже понял свою ошибку. Даже восстания поляков в прошлом веке пришлись после того как император Николай Романов неразумно, основываясь очевидно лишь на таких же отчётах своей канцелярии и услужливых чиновников, дал им поблажки и возможность свободы их сейма.
Сейчас, после стольких лет прелюдии тех событий, перебирая и перепроверяя точность и направленность бумаг, очередную документальную записку-отчёт, некоего почт-инспектора М.М.Геденшторма от 1833 года, писавшего основные отчёты о положении дел в Сибири, Александр Павлович, кажется и "зацепился взглядом" за то, что могло ответить ему на все мучавшие его последнюю неделю вопросы. Щепетильный и дотошный ко всему почтенный Почт-инспектор, как-бы вторя декабристу, писал тогда в донесениях Бенкендорфу:
[justify][b]" Народности этого уголка России, Сибиряки-это в большинстве своём (70-80%) или развращённые промышленники, ибо за оными местными господами нет абсолютно никакого контроля на их деятельностью из-за крайней отдалённости их производств и предприятий,шахт и заводов со стороны властей, хотя господин губернатор например Иркутска, Цейдлер Иван Богданович, по долгу службы чрезвычайно активен в сем деле и старается непокладая рук, и не жалея себя совсем, как и своих вполне ленивых подчинённых. Они, господа промышленники и иные фавориты-купцы, хитро и тщательно скрывают реальную прибыль, и тайные мысли об их доходах отдаваемых в казну. Большое количество здесь, как беглых, ссылочных преступников, и лихие разбои казаков. Они, так называемые нами сибиряки, и я извинительно признаю сие, что они превосходят своих российских собратьев по умственному и физическим способностям, но именно поэтому и нужна здесь "строгость и неограниченная" с вашего позволения, власть сибирского начальства, чтобы обуздать своеволие и