Откровения одной симпатичной провинциалки
Ну вот… Опять эти сомнительные шутки насчёт моего «глупого выражения морды»! Спасибо, на этот раз хоть не при гостях. Держу пари: любой, кто посмотрит в кухонное зеркало, тут же убедится: ничего подобного! Вполне серьёзный, я бы сказала, философский, взгляд. Много раз проверено. Знала бы Мама, как люди сами со стороны выглядят! Впрочем, хорошо, что она не в курсе: ещё расстроится…
Дочка, разумеется, подхватывает: «Да! И ещё она – смешная!» И радуется, тормоша меня, будто мягкую игрушку. Даже взвизгивает от удовольствия. Зато с нею можно сколько угодно баловаться, бегать взапуски, в «перетяжки» поиграть, поэтому на Дочку обидеться невозможно. Дети есть дети, мои тоже в таком возрасте озорничали.
Всё равно я Маму обожаю, хорошая женщина, даже ругать по-настоящему не умеет. За это её саму отчитывает Папа: «Это ты всех распустила!»
Тут Папа ошибается, судите сами: меня выпускают только во двор, Дочку – в школу и магазин, а Лизаветка вообще возле будки привязана. Даже куры, и те в загородке! Но, один раз в неделю, вечером, пускают на улицу Дочку. Может быть, про это Папа говорит: «раз пустила»? И, всё равно – не всех!
Летом и мне удаётся бывать на прогулках, и не раз, но только в сопровождении кого-нибудь из домашних. Наверное, они думают, что я ещё маленькая. Ха! Я бабушка уже, а вот ни один из них до такого статуса пока не дорос. Ну да ладно, что они мне мешают, что-ли? Пусть себе кричат, хоть «ко мне», хоть «иди сюда», не обязана я их слышать, у меня уши не купированы! Подойду, когда сочту нужным, мило улыбнусь, сразу обрадуются!
Случается, у нас с Мамой вкусы не совпадают. Или мнения. Никогда не спорю – от природы не скандальная. Если что и переделываю по-своему, то молча. Тихо и спокойно. Пришлось, например, смириться с тем, что Мама устроила мне переселение из кухни в коридор: «Там ей самое место!». Коридор ещё «верандой» иногда называют, но от этого там не веселее. Терплю! В конце концов, не в будке же зимовать с моим прикидом: элегантной тонкой шубкой, а тут ничего, сносно. Хотя разжиться особо нечем: чуть прогрызла мешок с мукой, всего-то краешек, надо же проверить на зуб качество продукта, такого о себе наслушалась…
Лучше бы они в мешках что-нибудь мясное хранили, или рыбу вяленую, что-ли. И вкуснее, и приятнее, и, уж точно, не так заметно, как мука, если что… Так нет, мясо спрятали. В морозильную камеру. Скверная такая штуковина – деликатесы рядом, а не достанешь!
Кухню и ванную теперь новому коту под квартиру отдали. Разве ему в тех хоромах так тесно, что собаке места уже не найдётся? «Семь на три с половиной» – эти кухонные параметры всем давно известны, даже гостям. Да там можно соревнования по прыжкам в длину устраивать!
Ах, да, Мама опасается: «Котёнок останется голодный». Да этот зверь сам у кого угодно, что хочешь, отберёт! Я, между прочим, не кусаюсь, а он – ещё как! И царапаться маленькому наглецу позволяется безнаказанно.
И когда такое было, чтобы я у котов брала еду?! Поклёп, а как докажешь? Всегда спокойненько жду, пока от миски отойдёт, потом проверяю, осталось ли там что-нибудь. Не раньше! Ещё ребёнок, ему и на ночь еду кладут? А кто ж тогда посуду мыть будет? Сам – ленится, специально не доедает. Никакой гигиены! Вот и пусть теперь кормится в антисанитарных условиях! Чище меня всё равно никто из них котову миску не вымоет!
Вчера хотела помочь Маме выбрать пакет с мясом. Дождалась, пока она дверцу морозилки открыла… Только показала, какой, на самом деле, лучший – увесистый, с косточками… Мама на эту помощь так отреагировала, аж уши мои повисли ниже всякой стандартной отметки. Хвост я не поджала только потому, что короток, что, кстати, хорошо: как-никак несолидно боксёру хвостатым быть.
Ничего они в жизни не понимают! Так и знала! В облюбованном Мамой пакете – ни единой косточки!!! Папа, видите ли, кости не любит! А то я не знаю: стоит взглянуть на Маму, это ясно и без комментариев. Любил бы кости – женился б на Куме! У той их много, ни Маме, ни даже Дочке столько и не снилось. Но Папа любит – сало. Даже поговорка у него такая есть: «А сало надо перепрятать!» Непонятно только, зачем. Мама и Женя его не берут, кот жирное презирает, воспитанная собака не откажется, конечно, но без разрешения и не взглянет, хоть на край стола его клади!
Нет, ну это хорошо, конечно, что в нашей семье кости любим только мы с Лизаветкой. Кот иногда помусолит, но это не в счёт. Другое обидно: про свою любовь не забывают, а про нас кто-нибудь подумал?!
Впрочем, нет: они даже с Дочкой не считаются! Кажется, Женя кости тоже уважает. Точно! Есть у них у всех такие противные маленькие коробочки с музыкой и писком, – мобильники. Странно, но люди с этими штучками… разговаривают! В детстве такие вещицы жутко меня раздражали, и если Папа включал то, что «музыкой» называется, я скулила, прыгала, хотела отобрать эту гадость и от досады даже выла… Потом привыкла, куда денешься: «на вкус и на цвет…»
Отвлеклась немного. Так вот, о костях и мобильниках. Женин – рычит и подпрыгивает, Мамин – пищит, а Папин – музыку выдаёт. Все эти шумы означают: эсэмэска пришла. Ни разу не видела, кстати, где, как она проходит и даже, как выглядит. Вот и посторожи, попробуй! Женя хватает рычащую коробочку и на мамин вопрос: «От кого?» чаще всего отвечает: «От КОСТИ»!!! Откуда там – кости?! Мобильники эти даже съедобным ничем не пахнут. И ведь никто из людской половины нашей семьи не ругает их за это! Зато, если пельмени или колбасу в магазине купят, всё морщатся: «Синтетика!» Кривятся, но едят. Что за странности: не нравится, кто их заставляет, могли бы мне отдать, не гордая, в момент управлюсь. И кот у нас такой же, как люди, даже ещё капризнее, признаёт только домашнее молоко, яйца и сырое мясо. Да чтобы непременно нежирное. Если жирное дают, понюхает и… плюётся! Содрогается весь и издаёт такой звук, будто его сейчас стошнит. Недоразумение какое-то, а не кот. Над предложенным ему пельменем вот так же корёжился, гурманская морда!
Но это так, к слову, с котами я с детства дружу, даже чужих не трогаю. Разве что понюхаю при случае – ничего особенного, свои лучше. Даже не пыжатся и не шипят, как незнакомые.
Папа человек сложный. Плохопредсказуемый. Но, я повадки всех, кто живёт со мной под одной крышей, давно изучила Когда от него пахнет пивом, и мы в кухне без свидетелей, запросто кладу голову Папе на колени во время ужина. И за брыли потреплет, и обязательно (хорошо, что Мама не видит, иначе обоим бы попало!) чем-нибудь вкусненьким прямо со стола поделится. Но если запах только сигаретный, это катастрофа! Распорядится: «Сидеть! Ждать!» и будет держать возле самого носа кусочек колбасы или печенье целый час! И как только рука выдерживает! Оказывается, это забавное зрелище: как собака, почти не шевелясь, слюнки глотает. Ему бы вот так рюмку под носом подержали, интересно, долго бы усидел? А я, ничего, терплю, пока не сжалится: «Хорошо!». Действительно, неплохо. Пока еда во рту. А после – ещё хочется!
В кухне жить выгоднее. И за что культурную собаку в коридор сослали? «Под ногами вертелась»? Они что, не знают, как я на самом деле вертеться могу? Можно сказать, на цыпочках ходила! Причём я, если люди, вечно чем-то озабоченно-озадаченные, снуют туда-сюда и на меня иногда натыкаются? Больно, между прочим, делают! Нет бы, извиниться и приласкать, так ещё и… Короче, всё равно виноватой оказываюсь.
Если с этой стороны взглянуть, то в коридоре лучше. Сама себе хозяйка, особенно если никто не видит. Могу, например, на подоконнике посидеть, улицу обозреть. Занавеска мешает? Ерунда! Часто её снимаю: чего на окне зря болтаться, видимость ухудшать? Вполне на подстилку сгодится.
Тут у нас с Мамой некоторое непонимание: не уважает она мой труд. «Лайма! – сердито так. – Ты опять?!» И с недовольным видом вешает эту тряпку туда, откуда не так уж и просто, кстати, стягивать! Сама бы попробовала – зубами… А ведь комната-то – моя! Чего лезть в чужой интерьер со своими заблуждениями? Я же не хожу к Маме в спальню порядки наводить. А там, насколько я знаю, всё так неудобно устроено…
Зачем-то постелили мне меховую куртку. Мех настоящий, можете не сомневаться. Но – на полу! «Батарея рядом» – утешение слабое. Как будто не видят, что рядом и два окна. Они не греют! А я тепло люблю… Укрывают иногда на ночь, но, стараюсь потом переукрыться по-своему, как и чем мне нравится. Вот местечко для сна, конечно… А почему не на кровати? В коридоре из мебели только вешалка, да кровать. На последней живёт гора подушек. Мягкие, приятные, они никому не мешают, даже наоборот. Проверено: и наверху ими пользовалась, и на пол пару штук скидывала. На одну легла, другую – на себя, благодать! Только ни Маме, ни Папе так не показалось. Им почему-то хочется, чтобы моё коридорное «место» располагалось непременно на этой меховушке между кроватью и батареей. Даже покрывало взять не разрешают, что за казарменные порядки?! Отбирают!
Однажды мне всё это надоело. Разгребла под вешалкой лишнюю обувь, остальную накрыла Папиной спецовкой. В коробке под кроватью нашла. Ничего постелька получилась! И пусть это поочерёдно не понравилось Папе, Маме, а затем и Дочке, я была терпелива и настойчива: непременно возвращалась на собственнолапно сооружённое «место», сколько бы ни отправляли туда, где, по их мнению, «самое то». И ведь приучила! Отстали.
У Папы и Мамы по два основных имени. Иногда и дополнительные проскакивают. Папу Мама чаще всего называет «Коля», а Маму Папа Коля иногда зовёт «Тань», а если в хорошем настроении, то двумя именами сразу: «Мам-Тань». У Дочки имён много. Первое имя – Женя, второе – Дочка, а когда Мама будит её, то называет, как в детстве: Кнопа. Есть, кажется, у Жени в запасе ещё имечко, но, подозреваю, ругательное. Потому что произносят его редко и почти тем же тоном, что и мне: «Место!». Поэтому только по секрету, шёпотом, сквозь брыли: это слово – Дочь…
Моё бедное имя корёжат, как хотят. Но всегда хотя бы «Лай» сохраняют. «Лай» – это круто! А вообще я – Лайма.
Лаймёшка, Лаймуська, Лаймусик – всё про меня. Но я не обижаюсь, потому что за этим обычно следуют всякие приятности: за ушком или пузико почешут, поиграть в перетяжки могут, побегать по двору. Такая «компенсация» разве только самую глупую собаку не устроит. Вообще-то Мама, в докоридорный период, ещё Тудасюдашкой меня называла. Но тудасюдашнее Мамы у нас в семье никого нет! И что такого, недостойного, в следовании за Мамой: и во двор, и со двора, и к плите? С неё пример брала! Грязь на лапах? Хорошо людям – разуться могут. Помочь бедной собаке привести себя в порядок, конечно, всем некогда. Так пусть тогда двор моют! Землю не моют? Тогда почему там полы не сделать? Земля, конечно, интереснее, но её и на улице навалом.
А вот ругают как раз моим официальным именем. Только интонацию меняют. Это уж они умеют! Все трое, причём. Даже Бабушка запросто может четвёртой присоединиться, прочитать мне нотацию, когда я изо всех сил подпрыгиваю, радуясь её приходу. Бабушку ещё зовут Тёща и почему-то… тоже Мама! Не могли для разнообразия другое имя придумать, что-ли? Нас, собак, всех по-разному называют, а друг на друга фантазии у них не
