Сновидец

проходила рука или ступня, но не больше. Сами прутья оказались толщиной с палец и надёжно скреплены.
Осмотревшись, Вайми заметил за кольцом солдат встрёпанного Лархо – тот что-то кричал и размахивал руками, но его грубо отталкивали назад. Явно не он предал его. Но кто же? Вайми ещё плохо соображал. Его ум упорно старался представить, что должно обозначать странное слово «дегуманизация».
К клетке подошел молодой найр в блестевшем серебром шлеме. Жесткое лицо, беспощадный прищур узких зеленых глаз – командир.
– Государь велел мне доставить тебя ко двору, – презрительно процедил он. – Сын торговца говорит, что ты можешь понимать мои слова. Благодаря ему мы скоро покончим с вашим поганым племенем. И ты один останешься жить, как напоминание о победе государя.

Глава 10.

Когда клетка выехала за ворота, за ней увязалась толпа ребятни. Они громко кричали и бросали в неё камни. Большая часть отлетала, звеня о прутья, но кое-какие попадали в него. Вайми, оцепеневший, ошеломлённый случившимся, не замечал ударов.
Он вдруг понял, почему Айнат не дрался, когда Неймур хотел убить его – ему было уже всё равно. Вайми тоже хотел лишь одного – чтобы всё поскорее закончилось. У него не осталось уже ни желаний, ни сил. Он тупо смотрел, как солдаты разгоняют толпу, безжалостно орудуя древками копий – брошенные в него камни порой попадали в них и это не на шутку их разозлило.
Отчаяние давило его, как рухнувшая скала, и вдруг ему захотелось спать. Вайми свернулся на деревянном дне клетки и, не обращая внимания на палящее солнце и висевший вокруг шум, крепко заснул.
....................................................................................................
Проснулся он оттого, что кто-то с силой ткнул его древком копья в грудь. Юноша с трудом разлепил глаза и с не меньшим трудом сел. Тело затекло, голова стала тяжелой, но всё же, сон пошёл ему на пользу – теперь он стал прежним Вайми, мечтавшим лишь об одном – убежать. Он привычно потянулся за кинжалом – но тот исчез, конечно и когда – Вайми даже не мог вспомнить.
Он вздохнул и осмотрелся. Далеко над его родными горами угасал мутный коричневый закат. Клетка стояла на обочине дороги, вокруг горели костры и слышался гомон солдатни. Один из них – наверное, разбудивший его – пропихнул через прутья кусок сырого мяса.
– На. Жри.
Вайми осторожно взял кусок. Мясо отдавало тухлятиной, грязное и такое жёсткое, что он всё равно не смог бы его разжевать.
– А нормальной еды нет? – спросил он, выбрасывая мясо из клетки. – И я хочу пить.
– Потерпишь, – солдат поднял кусок, плюнул на него и просунул обратно.
Вайми, даже умирая от голода, не стал бы его есть.
...................................................................................................
Очевидно, приказ государя был срочным: отряд шёл  и ночью, при свете факелов. Вайми сидел, скрестив ноги, и лениво смотрел на свои руки, коричнево-алые в отблесках пламени. Несмотря на все унижения, ему нравилось, что такое множество людей спешит куда-то ради него: он прикинул, что в отряде не меньше сотни солдат. Они так его боялись? Или боялись за него? Всё равно, скоро он узнает. И юноша стал смотреть вверх – туда, где гневными багрово-золотыми сполохами мерцала его звезда.
...................................................................................................
Под утро Вайми вновь заснул, а когда проснулся, они уже подъезжали к Парналу, столице Найра. Тут, на их изначальных, густо заселённых землях, он видел множество дворцов и усадеб, окружённых садами. Судя по рассказам Айната, здесь селились знатные найры, а беднота теснилась за городскими стенами.
По широкой, разбитой и грязной дороге туда и обратно ехали повозки или шли пешком, но охрана никого не подпускала к клетке, и лишь в отдалении за ней тянулся хвост любопытных. Сидевшего в ней Вайми терзал отчаянный стыд – мочиться сквозь прутья, на виду у всех, было унизительно, но просто слишком больно стало терпеть.
Он вздохнул, опустив голову, потом вновь взглянул на приближавшийся город. Его окружала белоснежная, с идеально ровными зубцами стена, не очень высокая – раза в три выше его роста. На островерхих венцах её башен трепетали флажки. А за ней тянулись бесконечные крыши и шпили домов.
Когда они подъехали ближе, под стеной обнаружился широкий ров. Из него нестерпимо несло падалью – то ли чтобы отпугнуть врагов, то ли потому, что там просто устроили свалку.
Они миновали широкие, окованные железом ворота. От множества незнакомых одежд и лиц у Вайми закружилась голова. Столько людей он в жизни не видел и даже не мог представить, что их может быть так много. При виде такого количества найров ему стало страшно – что перед этим живым морем жалкая горсточка Глаз Неба?
Клетка заковыляла по странной, выложенной круглыми камнями дороге – щели меж домов, узкой и длинной, как рана от найрского меча. Вайми ошарашенно глазел по сторонам, забыв о жажде и усталости – столько удивительного оказалось вокруг.
Дома, высокие, будто из трёх или четырёх, поставленных друг на друга, – как же добираются до верхних? – теснились вдоль дороги сплошными стенами, покрытыми выступами и канавками, острыми углами и провалами, выпуклыми гирляндами и фигурками, где – ярко раскрашенными, где – облезлыми... Они пахли грязью и нечистотами. От их пёстрого варварского великолепия кружилась голова, а к горлу подступала тошнота. Почти все двери из резного дерева были открыты, в них входили и выходили найры с корзинами и тележками, толкались, галдели, будто всё это жильё общее или ничьё – разве можно так жить?
В лесу, на полях, в тихом доме ворчуна Лархо Вайми видел в мелких врагах людей, почти таких же, как он сам. Но здесь, в полутёмном ущелье между домами, найры казались невыносимо чуждыми. В нелепо вычурной одежде, с угрюмыми некрасивыми лицами, все озабоченные, суетливые, шумные и грубые. Все что-то несли или катили нагруженные тележки. Множество солдат – почему-то все они ходили по трое-пятеро, озираясь и поигрывая деревянными дубинками. Чего они боятся в своём городе?  Им поспешно уступали дорогу – Вайми видел, как замешкавшийся получил молниеносный удар дубинкой по ключице. И множество полуголых, в одной грязной тряпке вокруг бёдер. Эти злые насмешки над Глазами Неба вопили громче всех и швыряли в Вайми отбросами. Почтенные горожане хохотали, глядя, как юноша по-кошачьи брезгливо стряхивает с волос и кожи вонючий мусор. Ему хотелось закрыть глаза и зажать уши, хоть так исчезнуть из жуткого места, которое не могло даже привидеться в ночном кошмаре. Но любопытство было сильнее страха, сильнее отвращения – и Вайми смотрел во все глаза.
...................................................................................................
Дворец государя был городом в городе – громадное уступчатое здание, окружённое крепостной стеной, раза в два выше внешней и со стальными воротами. Через них они въехали на задний двор – тесный, тёмный и грязный. Солдаты широким кольцом окружили клетку, держа в руках луки. Один из них, бледный от страха, отпер замок.
– Вылезай! – крикнул командир.
Вайми медленно, неловко выбрался из клетки. Он видел, что здесь не место и уж точно не время для того, чтобы пытаться убежать. Под множеством злобных взглядов хотелось съёжиться, но затёкшее тело требовало совершенно иного – Вайми старательно потянулся и мотнул головой, отбросив назад волосы. Враги не должны заметить его страха.
– Хорошо, – найр подошёл ближе. – Я – Ханнар. Отныне я – твой хозяин.
Вайми молча смотрел на него. Слово «хозяин» он знал. Но представить себя вещью не мог.
– Повернись. Руки за спину, – лишь сейчас он заметил, что Ханнар держит пару тяжелых кандалов.
Вайми не шевельнулся, изо всех сил стараясь со-хранять спокойный и независимый вид. Когда Ханнар зашёл за его спину, Вайми вновь охватил озноб. Он вздрогнул, когда найр завёл его руки за спину, но сопротивляться не стал – получить стрелу в горло не хотелось.
Холодная сталь наручников сжала запяс-тья, и Ханнар грубо развернул его, сорвав с бёдер повязку. У Вайми сразу вспыхнули лицо, предплечья, руки – он не стыдился наготы, но стыдился безнаказанного унижения.
– Боишься меня? – спросил Ханнар. Вайми зло смотрел на него. Знай он на минуту раньше...
– Нет.
– Зря.
Узкий сапог найра метко и сильно ударил его между обнажённых бёдер. Вайми задохнулся от боли, упал на колени, согнулся – но ноги всё равно не удержали, и он опрокинулся на бок, ударившись ещё и плечом. Мерзкая боль скрутила живот, дурнотным ком-ком подступила к горлу. Вайми как мог высоко поджал пятки, при-жал дрожащие колени к груди, пережидая муку. Ощущения не стали для него откровением – в племени он много раз получал по этому месту – но никогда вот так, нагим и скованным.
– Встать!
Прикусив губу от боли, Вайми перекатился на живот, мстительно подумав, что до его яиц Ханнару теперь не добраться. Правда, тот мог бить его сапогом в голову, но на это Вайми уже было наплевать – если его хотят бить, пусть, но с какой стати он сам должен подставлять?..
– Я редко повторяю приказ, – острие меча потянулось к его глазу, и по тону найра стало ясно, что шутки кончились уже совсем.
Вайми перевернулся на бок, попытался сесть, но со скованными за спиной руками не смог. Ему пришлось с невероятным бесстыдством поднять зад, чтобы подтянуть колени, чувствуя, как холодный камень двора царапает его обнажённую грудь. Его бёдра всё ещё дрожали от боли, но он сжал зубы и все-таки поднялся. На сей раз его взгляд был полон чистой, неприкрытой ненависти.
– Теперь иди, куда прикажут, – сказал найр. – Или тебя потащат с простреленными ногами. Это тебе понятно, животное?
Вайми плюнул ему под ноги и пошёл вслед за теми, кто указывал ему путь.
....................................................................................................
Через тяжелую чугунную дверь они попали в тёмный коридор. После полуденного солнца Вайми словно ослеп – он не видел ничего, остались лишь ощущения и звуки. Его  вдруг охватил озноб, мускулы свело судорогой, тело отка-залось подчиняться.
– Пошёл! – приказал Ханнар.
Получив крепкий пинок в зад, Вайми невольно сделал шаг вперёд, зло оглянулся и пошёл дальше уже сам.
Они прошли коридор до конца, потом свернули в поперечный. Вайми не заметил спуска, но из-за холода, факелов и, главное, запаха, казалось, что он глубоко в подземелье. Стражники держали его за плечи, но он не вырывался – просто не видел смысла. Сбежать сейчас он всё равно бы не смог, а бесполезно получать синяки не хотелось.
Солдаты остановились перед тяжелой, окованной железом дверью. Один из них открыл её, но прежде, чем Вайми успел разглядеть, что внутри, его втолкнули туда с такой силой, что он растянулся во весь рост на грубом каменном полу, грохнувшись об него тазом и рёбрами, и снова зашипел от боли.
На него навалилось сразу несколько солдат. Грубая, холодная сталь сильно сжала щиколотки, его пятки подогнули к заду и стянули обе пары кандалов цепью, зацепленной за свисающий с потолка крюк. Заскрежетала установленная в углу лебедка – и эта цепь, залязгав, вздёрнула его руки, выламывая их в су-ставах, до хруста прогибая назад пле-чи – с каждой секундой всё сильнее, до острой, воющей боли. Вайми ощутил, что его ноги тоже отгибает назад, кверху, выворачивая бёдра из суставов. В таз ударила резкая, горячая боль, огнём отдавшись в