книга мертвых

Надеюсь, ему сейчас хорошо спится?
- Как и всем остальным. Может немного жестковато и холодновато. Но в постели из сырой земли никому не спалось прекрасно. Всегда искали шанс увернуться от достойного наказания.
- ты как всегда оптимистичен, мой друг. – Произнёс вор. – Я всегда удивлялся твоей способности приспосабливаться ко всему. Вот что стоило наше с тобой последнее дело. Вроде пария достойная была…
- Какой там, достойная. Этот маг мухлевал как только мог. Все карты краплёные и сам такой же плешивенький и старенький. Прямо рассыпался на части, когда пришло возмездие на его голову.
- Помню, помню. И почему тогда ты воспользовался мной как забавной игрушкой? Можешь не отвечать, это так из разряда риторических вопросов.
- Нахватался чужих слов из новых миров и думает, что я пойму. Хм… посмотрим что там с твоим подопечным, На’ррет. О… он отплясывает комариную, интересно. Необычно. Таких пируэтов я не видел. Надо будет повторить на досуге. Жаль времени не будет до следующей игры. На кого на этот раз поставишь?
- Ты не прибедняйся, Наследник. Твои таланты превосходны и заслуживают должного уважения, но Кир… он избран тенями для своих свершений.
- Ты не понимаешь. Они тоже играют. Их игра более сложна и прекрасна. Я давно не видел таких плетений и узоров, которые покрывают этот мир. Странно, что такие вероятности и дамы сердца сплелись на нём слишком страстно. И почему я не Скользящий?
- может быть, потому что ты волшебник великого прошлого и дожжен оставаться им?
- Ты как всегда прав мой злобный друг.- Прошамкал старец на парапете, представляясь простым нищим. На’ррет посмотрел ему в глаза и предательски моргнул. Образ исчез вместе с обладателем старых, ушедших слишком давно знаний. Он посмотрел вверх на небо и вздохнул так, как обычно вздыхаю усталые люди. Его ноша как всегда была не легка и слишком непосильна. Но Монах не отказывался от неё. Он просто устал нести груз и хотел отдохнуть. «Как же отдохнёшь со всеми. – Проворчал он мысленно. – Не дадут, ей Богу, не дадут. Только навешают как всегда подзатыльники и оставят выгребать плохо пахнущие вещи». С этими словами бывший вор поднялся со скамейки и, печально покачивая головой, направился в сторону храма. «Надо бы помолиться за своего обормота». – Подумалось ему. С небольшого постамента в центре храма на него смотрел тот самый старичок-нищий в развевающемся балахоне и длинной из расплавленного золота тоге. Только взгляд из-под кустистых бровей был отнюдь не добросердечный, как у Наследника. Тёсные с алым блеском в глубине глаза глядели на человека с лёгким раздражением и раздевали в буквальном смысле. Монах подошёл к постаменту и поставил курительную палочку благовоний в ноги стоящему Богу и принялся на свой манер молиться. Никто не мешал ему читать короткие и весомые молитвы, но он продолжал нашёптывать безликие слова в темноту монумента, надеясь получить маленькую помощь своему приемному сыну. Он страстно желал вновь услышать этот немного мягкий и в тоже время громкий голос Кира. Посидеть с ним за хорошей трапезой и распить пару бокалов великолепного монастырского сидра, изготовленного много лет назад. Бог не стал отвечать своему проповеднику. Это существо не захотело вставать с очень мягкого ложа и шептать на ухо очередного просителя слова помощи. Бог сделал намного проще. Он исполнил желание монаха и откинулся на спинку своего любимого мягкого кресла, разлегаясь как можно удобнее на мягком сидении и спинке. На’ррет в это время отошёл от статуи и прошёл в келью. ОН вытащил из тайника за полотном картины небольшую бутылочку и разлил в воздухе небольшую каплю. Та зависла в воздухе и показала его подопечного. Кир в это время сражался с огнём, сплетая из воздуха и лучей солнца великолепный защитный полог. Скупая слеза скатилась с его подбородка, и монах резким движением остановил каплю, собрав её обратно во флягу.
- Мальчик вырос. Так неожиданно и необычно видеть его таким. – На’ррет со вздохом встал со скамейки в келье и подошёл к портрету. Тонкая вязь искусных мастеров с вызовом смотрела на него с картины. Глаза милой девушки могли бы пленить кого угодно и вызвать томление в груди у многих мужчин. Монах пробежался по кантику рукой и поджал скрытую пружину. Полотно на глазах уменьшилось и на прощание кокетливо подмигнуло левым глазом. На’ррет открыл небольшую дверь из декоративного камня и протянул руку к небольшой вещице. Сзади него кто-то противно кашлянул с таким мелким холодным цинизмом, будто специально этого дожидался. Монах обернулся и резко выкинул вторую руку по направлению к нарушителю спокойствия и не попал. Противник гибкой кошкой оттолкнулся от стены и с размаху прыгнул на него. Двое покатились по полу пытаясь оказаться сверху и прижать противника к холодному и мёртвому настилу из камня.
На’ррет проворчал сквозь стиснутые зубы с заметной издевкой:
- Я только полы отмыл от предыдущих посетителей. Они так же ввалились в мою келью и возмущенно требовали выдать некий артефакт, только вышли отсюда менее приятно, ногами вперёд с заметным облегчением, что тебе не гарантирую.
Незнакомец приподнялся над камнем и процедил слова не менее иронично:
- В последний раз ты был лучше. Сейчас я вижу мешок с костями, разучившийся всем своим неожиданным приёмам и захватам.
На’ррет посмотрел в лицо своему собеседнику и удивлённо опустился на колено.
- Ваше…
- Хватит. Сейчас не время до комплиментов и привилегий. А удар до сих пор тяжёлый. – С ухмылкой произнёс король Солон, присаживаясь на тяжёлую деревянную скамейку. – Какие интересные сведения ты раздобыл на этот раз. Правда, в прошлый приходилось мотаться из стороны в сторону сметая с доски Наследника многие фигуры, за что, кстати, он и ополчился на тебя. Как там наш Кир? Уже закончил выполнять миссию?
- Не совсем. Мы отправляли для чего его? Обезвредить наглого тёмного эльфа, возжелавшего нового передела мира. Ваше величество, неужели не могли послать депешу или нарочного за мной? НЕ королевское дело приходить своими ногами к своим многочисленным слугам.
- Ты слуга? Вот и не спорь со мной. Я ведь не кто-то там, а король. Образование моё многого стоит.
- Ваша милость, что-нибудь случилось важное?
- Если не считать войны и склочных герцогов с южных пределов? Ничего. Причём совсем ничего, но я всё же хотел бы получить немного информации. У тебя она слишком хороша и появляется во время, не как у магов.
- Ваша милость! Я не маг и не владею ихними приёмами…
- Хватит прибедняться. Твои люди почти везде. Главное что мне нужно, это чем кормятся герцоги да бароны. О войне потом подумаем.
- Я бы так не говорил. Война достаточно близка к нам. Воины смерти и некроманты сожрут всех и всё на своём пути…
- и ты туда же. Вы все сговорились? Или есть нормальные люди в моей империи? – солон разгневанно зашагал по келье и полы его простого со вкусом сшитого плаща раскинулись в стороны подобно крыльям ворона, обнажая очень красивый и дорогой клинок работы южных мастеров. Монах легко сел на стул и пододвинул правителю табуретку. Король раздражённо опустился на предложенную мебель и сохраняя весь лоск и величественность опустил одну ногу на другую.
- Что хорошего можешь сказать? Лучше начни сразу резать чем тянуть известного тебе кота за слишком неприятное место.
На’ррет мягко улыбнулся королю и подмигнул.
- Ваш язык всё более становится похож на наш, воровской, только не слишком смягчайте слова.
- Тогда писатель не сможет написать ни слова. А мои летописи должны лежать в королевской библиотеке за семью замками.
- Так зачем писать, если потом оно будет пылиться в каком-то углу?
- Потому что я король, может, ещё получу сан императора.
- Ну, вас по-другому и не называют в народе. Только императором и никем иным.
- Плохо. Сначала нужно сан получить и расширить границы должным образом…
- По вашим запросам, ваше величество я собрал не слишком много информации. – Перешёл к делу На’ррет. – Герцоги пока не имеют должное управление, точнее, единую власть. А следовательно пока они раздроблены можно половину скупить оптом, вторую в розницу. Обещания вы знаете какие надо давать.
- Это само собой. Мне нужно было только одно узнать, как у них с властью. От своих подручных не получается. Они все какие-то квёлые, не способны к нестандартному мышлению, поэтому часто засыпаются. – Солон в раздражении слишком сильно сжал руки на тонкой гарде клинка. Вены тут же проступили на мраморной коже сложным узором, пульсируя в такт дыхания. На металле остались небольшие вмятины по форме пальцев. Монах кротко сложил руки на пивном животике и посмотрел на венценосную особу в упор, будто надеясь таким образом обезопасить себя. Император не стал играть в гляделки, он просто встал со стула и перекинул перевязь меча на другую руку.
- Ты должен лучше разузнать о баронах и их наделах. Герцоги не смогут всех удержать в узде. Кто-то проболтается или переметнётся на нашу сторону в первую очередь. – Солон в дверях развернулся лицом к мелкому зарешеченному окошку. – Ты бы перебрался в нормальное помещение, не позорь своего будущего императора. Ему не слишком нравится такая нора, в которой ему приходится бывать время от времени. – С этими словами Солон вышел, тихо прикрыв за собой дверь. Монах сидел в своей келье и думал над всёй странной историей. Всё дышало Наследником, его высокими планами о светлом и чистом будущем для последующих героев и великих полководцев. Его размышления были прерваны самым необычным способом. В окно стукнул клюв птицы, темной как ворон, но более объёмной, вследствие чего она не сразу смогла протиснуться в незаметное со стороны отверстие. На одной из лап висел небольшой мешочек с великолепным алым тиснением в виде ветви лиственницы.
Монах подскочил как ужаленный и подхватил вестника рядом с полом. Птица протяжно каркнула и повалилась на стол, предварительно склюнув несколько небольших ягод винограда. На’ррет развязал мешочек и откинул немного пыли на содержимое из кармана на рукаве. С лёгким хлопком письмо выпало из небольшого кисета и само собой развернулось. В нём было написано несколько строк мелким неразборчивым подчерком со странной манерой – подёргиваний букв.
Монах присмотрелся к словам и медленно сел на первый попавшийся стул и заахал руками голову.
Дорогой мой друг, пишу тебе в столицу с признанием тайного властителя Изумрудного леса. Я вчера услышал очень интересную песню из моего полисадика. Самые большие птицы не хотят отдавать кормушку нашей пташке. Её убьют сразу по возращению из южных краев. Ты перехвати нашу красивую и единственную пичужку из рода Варьих.
Припиской служило три слова: С любовью, Кориандр.
На’ррет быстро вскочил и начал наматывать круги по помещению со скоростью хорошего бегуна. Через пять минут в боку закололо и заболело. Он остановился и отдышался. Через пять минут нищий возле дворца с помощью хорошего пинка пропахал носом землю, уткнувшись в начищенные сапоги стражников. Те недоумённо переглянулись и схватились за укороченные алебарды. На них надвигался потрёпанный монах в изодранной одежде и всклокоченными и неопрятными волосами.
- Мне назначено. – Произнёс он,