он подходит к дому. Это очень низкая хижина у подножья холма – почти землянка, без двери и окон.. Возле неё, играя, возятся в пыли две девочки пяти и семи лет, одетые в ветхие рваные платьица. Заметив Варавву, девочки вскакивают и бегут ему навстречу с радостными криками.
ДЕВОЧКИ
- Ой! Братик пришёл!
- Варавва!
СТАРШАЯ ДЕВОЧКА
(с тревогой)
А что это у тебя с головой?
ВАРАВВА
(с беспечным видом)
Да… так… Задел о ветку… в роще.
Не почувствовав его слабости, девочки продолжают свои беззаботные расспросы.
КТО-ТО ИЗ ДЕВОЧЕК
За восточными воротами, да?
ВАРАВВА
Да… там.
КТО-ТО ИЗ ДЕВОЧЕК
А почему ты нас не разбудил? Мы бы пошли с тобой!
ВАРАВВА
Вас только мне и не хватало…
КТО-ТО ИЗ ДЕВОЧЕК
Ты купался сегодня?
ВАРАВВА
Сегодня нет… Завтра пойду... Что я… купался я сегодня, купался…
КТО-ТО ИЗ ДЕВОЧЕК
Ну почему мама не разрешает нам ходить на пруд!
ВАРАВВА
Правильно… вы же… девочки.
Через низкий дверной проём Варавва входит в дом.
ИНТ. ВНУТРИ ХИЖИНЫ. ДЕНЬ.
Земляной пол, никакой мебели, жужжание невидимых в сумраке мух. В углу на охапке сена сидит очень худая женщина – мать Вараввы – с младенцем на руках, которого она кормит своей тощей грудью. Варавва протягивает матери мешочек.
ВАРАВВА
Вот - возьми, тут смоквы.
МАТЬ ВАРАВВЫ
Да простит Господь моего сыночка! ...Повесь его.
Варавва оборачивается к двери и вешает мешочек на гвоздь, торчащий в растрескавшемся дверном косяке. Приглядевшись к сыну, мать кладёт ребёнка на сено, встаёт и говорит Варавве.
МАТЬ
(усталым спокойным голосом)
Пойдём, твою рану надо промыть.
Мать обнимает Варавву и выводит его наружу к большому глиняному бочонку с обломанными краями. Хорошо выскобленной тыквенной плошкой она зачерпывает воду из бочонка и в несколько приёмов промывает рану на голове согнувшегося в поясе Варавве. От прикосновения материнской руки, счищавшей присохшую грязь и кровь, Варавва взвизгивает.
ВАРАВВА
- Уй ! Больно !
Не обращая на это внимания, мать говорит о том, что уже давно терзает ей душу.
МАТЬ
Когда-нибудь они убьют тебя… За несколько смокв или пригоршню бобов…. Горе мне…
ВАРАВВА
Что ты, мама, я ловкий … Никому меня не поймать … И вообще, я буду жить вечно!
МАТЬ
Не святотатствуй!... Как мне жаль, что ты не ходишь в синагогу.
ВАРАВВА
Как же я туда приду, мама?
МАТЬ
Как жаль.. Ты совсем не знаешь Закона… Как ты будешь жить…
Прополоскав в чистой воде какую-то тряпку, мать протягивает её Варавве.
МАТЬ
Прижми к ране и полежи в доме…. Сара, Ребекка, не шумите, пусть Варавва поспит.
Она снова обнимает Варавву и проводит его в дом. Варавва поудобнее ложится на сено рядом со своим братиком, и глаза его закрываются сами собой. Мать садится рядом. прямо на пол, прислонившись спиной к стене. Минуту-другую они молчат. Варавва чувствует, что засыпает, а его мать погружается в тягостные раздумья. И без того невесёлое, её лице ещё больше мрачнеет.
МАТЬ
Утром обошла весь город… Нигде не было работы… Хорошо, что ты принёс смоквы. И Мария дала немного молока и хлеба. Слава Богу, теперь есть, чем покормить младших. Поешь и ты, вот хлеб.
Откуда-то из складок платья мать достаёт кусок хлеба и вкладывает его в руку сыну. Не открывая глаз, он начинает есть – навалившиеся на него слабость и сонливость чуть-чуть отступают. А мать продолжает.
МАТЬ
Господи, благослови семью Иосифа! И особо, жену его Марию! Если бы не они, нам бы не выжить…
ВАРАВВА
(тихонечко отзываясь)
Да, они добрые люди… Только их дети играют с Сарой и Ребеккой… И никогда не дразнятся.
МАТЬ
Хоть бы ты подружился с Иисусом. Он такой замечательный мальчик! Твой одногодок, а говорят, знает Закон не хуже раввинов.
ВАРАВВА
Как я с ним подружусь? Он почти никуда не ходит… кроме синагоги…
МАТЬ
Полежи тут, поспи. А я схожу ещё раз в город.
Мать встаёт и выходит из дома. Доев хлеб, Варавва вытягивается в струнку, зевает и потягивается. Потом вдруг встаёт – от этого у него кружится голова, и ему приходится опереться на стену. Когда кружение в голове прекращается, Варавва подходит к двери и выбирает из своего мешочка самую лучшую смокву. Он откусывает от неё кусочек и тщательно его разжевывает. Потом он ложится на сено лицом к брату, который в этот момент энергично обсасывает свой крохотный кулачок, и пальцем засовывает ему в ротик разжёванную смокву. Тому это сначала не нравится – он крутит головой и тихонечко хнычет. Но уже через несколько секунд он улыбается и начинает дожёвывать смокву своими беззубыми дёснами. Варавва улыбается улыбке брата, откидывается на спину и то ли мгновенно то ли засыпает, то ли теряет сознание.
ИНТ. ВНУТРИ ХИЖИНЫ. ДЕНЬ.
Варавва просыпается через несколько часов. В доме никого нет. Вставать не хочется. Он лежит, любуясь пыльными лучами солнца, проникающие через щели в крыше, и шепчет.
ВАРАВВА
Как хорошо!
Но едва пошевелившись, Варавва морщится от боли и осторожно касается рукой к раны на своей голове, прикрытой присохшей тряпкой. Слегка подёргав тряпку, он понимает, что так просто её не оторвать, а оторвать надо бы. Тогда он встаёт, выходит из дома и останавливается, опершись на стену.
НАТ. ДВОР ВОЗЛЕ ДОМА СЕМЬИ ВАРАВВЫ. ДЕНЬ.
Сёстры Вараввы играют с маленьким братиком и не замечают его. Варавва окликает их.
ВАРАВВА
А где мама?
КТО-ТО ИЗ ДЕВОЧЕК
Ещё не вернулась.
ВАРАВВА
А-аа…
Варавва подходит к бочонку с водой и, поливая присохшую к голове тряпку, помаленьку отдирает её, изредка «уйкая» от боли. Затем он выливает полную плошку себе на голову и расправляет мокрые волосы ладонями. Потом он наполняет плошку ещё раз и выпивает до дна. После это обращается к девочкам.
ВАРАВВА
Я пойду в город.
КТО-ТО ИЗ ДЕВОЧЕК
Останься, поиграем?
ВАРАВВА
Как я буду с вами играть… Я уже большой.
НАТ. УЛИЦА НАЗАРЕТА. ДЕНЬ.
Понурив голову, Варавва идёт по узенькой улочке мимо бедных домов и убогих лавчонок. Завидев его, их жильцы и хозяева не скупятся на язвительные реплики.
РАЗНЫЕ ЛЮДИ
- Проходи, проходи!
- Сын побирушки идёт…
- Хорошо, что один, без своей шайки!
- Что будет с нами, когда они вырастут!
- Он недостоин называться иудеем!
- А проломил таки ему кто-то голову!
- Уж я бы ударил посильнее!
Подняв голову, в нескольких шагах от себя Варавва видит идущего навстречу ему знакомого мальчика – опрятно, но бедно одетого и тоже босого.
Это ИИСУС.
Мальчик первым обращается к нему.
ИИСУС
Здравствуй, Варавва! Не слушай этих людей. Господь не благословит их слова!
ВАРАВВА
Я и не слушаю. Привет, Иисус!
ИИСУС
Ты не более грешен, чем они. Ты добрый. Многие мальчики из тех, кого я знаю, берут из чужих садов. Ты такой же, как все.
ВАРАВВА
Нет! Я сильнее и храбрее их! Я никого не боюсь.
ИИСУС
Это так. Но не гордись этим. И ты должен бояться Бога!
ВАРАВВА
Иисус, ты же знаешь, я не хожу в синагогу и не знаю Закона.
ИИСУС
Приходи к нам в дом хоть каждый день, и я буду учить тебя. Но понемногу – отец хочет, чтобы я больше помогал ему, ведь я старший сын. Это правильно.
ВАРАВВА
Твой отец – лучший плотник в Назарете!
ИИСУС
Есть другие, которые могут сделать лучше. Так говорит отец. Но он говорит, что Господь сподобил его умению работать очень быстро. Поэтому он берёт за работу дешевле, чем другие плотники и столяры. И от этого хорошо и людям, и ему. Но он стареет и ему нужен помощник. А мне уже 10 лет…. Что у тебя с головой – болит?
ВАРАВВА
А, ерунда!
ИИСУС
Можно мне потрогать?
ВАРАВВА
Только не ковыряй!
ИИСУС
Наклони голову…
Иисус внимательно осматривает рану, несколько раз легко прикоснувшись к ней пальцами. Потом на несколько секунд он прикрывает рану ладошкой и, опустив руку, после короткой паузы говорит.
ИИСУС
Ну, я пошёл.
ВАРАВВА
Я сегодня приду к тебе – начнешь меня учить?
ИИСУС
Приходи, как стемнеет, когда отец закончит работать. Заодно, я попрошу маму дать тебе еды от ужина.
ВАРАВВА
Как же ты будешь читать в темноте?
ИИСУС
Что ты! У нас в доме нет книг, они – в синагоге. Но те, что там есть, я уже выучил наизусть.
ВАРАВВА
А я даже читать не умею.
ИИСУС
Не бойся. Чтобы быть угодным Господу, не обязательно уметь читать. Главное – понимать Закон сердцем. А сердце у тебя доброе и …. Я должен идти.
ВАРАВВА
Мир дому твоих родителей!
ИИСУС
Мир вашему дому!
.2.
НАТ. ЧЕРЕЗ ПЯТНАДЦАТЬ ЛЕТ. РЫНОЧНАЯ ПЛОЩАДЬ В НАЗАРЕТЕ. ДЕНЬ.
Базарный день. Шумная рыночная площадь запружена людьми. В толпе попадаются вооружённые стражники, медленно пробирающиеся сквозь толпу парами. Иногда им приходится кулаками расчищать себе дорогу – люди не слишком обижаются на это. Зазывные крики торговцев и громкие голоса покупателей смешиваются в многоголосый хор.
РАЗЛИЧНЫЕ ЛЮДИ
- А вот масло, лучшее масло!
- Вино! Вино! В мехах и в розлив! Пробуйте! Самое лучшее!
- Ах, какие рабы! Какие рабы! Какие молодые и сильные! Каждый работает за двоих!
- Куры и гуси!
- Хитоны! Хитоны!
- Два динария!? Да таких цен и не бывает!!
- Свежий хлеб! Утренняя выпечка! Утренняя выпечка!
- Точу ножи! Точу ножи-топоры
- Пошёл прочь, грязный побирушка!
- Лучшие ткани Востока! Жемчуга!
- Хватит пробовать, хватит с тебя! До субботы наелся!
- Свежая рыба! Ночью ещё плавала в море!
- А на обмен? Две меры пшеницы дам!
- Предсказываю будущее! Маг из Египта предсказывает будущее!
- Печёные голуби! Настоящее объедение! Кто пробовал, знает!
- А вот я сейчас позову стражников!
- Кувшины и чаши! Самые дешёвые кувшины!
- Лови мальчишку! Держи его!
- Сандалии! Крепкие! Самые дешёвые.!
- Холодная вода! Есть вода!
Между торговых рядов уверенной походкой, проталкиваясь сквозь толпу, идёт Варавва. Он выглядит уже почти взрослым. Одежда его непритязательна, зато сандалии на его ногах просто роскошны, а на поясеу него висит дорогой кинжал в ножнах очень тонкой работы.. Позади него, молча идут два его товарища – Хайм и Овид.
Внезапно Варавва «пристраивается» вслед богато одетому человеку - товарищи тотчас прикрывают его своими спинами. Через несколько секунд Варавва останавливается и, обернувшись, молча показывает товарищам перевязанный ремешком и отделанный вышивкой и полудрагоценными камнями кожаный кошелёк. Те одобрительно кивают головами. Потом они разворачиваются и в том же порядке идут вдоль другого торгового ряда.
У одного из лотков с жареными курами Варавва и его спутники останавливаются. Продавцу это явно не нравится.
ПРОДАВЕЦ
Проходи мимо, Варавва!
Варавва, кажется, ничуть не обижается на подобное обращение и добродушно спрашивает.
ВАРАВВА
С каких пор, Есром, ты стал прогонять покупателей?
Он бросает на прилавок монету и, оглядев кур, говорит.
ВАРАВВА
Я беру вот… эту. Сдачу оставь себе.
Выбрав курицу и немного отойдя, Варавва легко разрывает её на три куска, два из которых отдаёт своим товарищам.
ВАРАВВА
Это тебе, Хайм... Тебе, Овид. Деньги поделим позже. Всё – хватит работать. Пошли отсюда.
Они направляются к выходу с рынка, на ходу уплетая курятину. Увидев вдруг у своих ног пугливо озирающуюся худющую бродячую собаку, Варавва приседает на корточки и протягивает ей остатки своего куска.
ВАРАВВА
На. На, подойди, не бойся… Все голодные должны быть сыты.
Собака робко берёт еду и тотчас убегает. Варавва вытирает руки об одежду.
ХАЙМ
