«Эд обнимал ее крепко. Глаза смотрели прямо в сердце. Ей становилось холодно. Хотела моргнуть, но не могла, ресницы оледенели. Он оторвал свою руку от ее плеч и положил на глаза, закрывая весь мир от нее. И тут же к ее губам прильнули ледяные уста. Вел вырвалась, замерзшими руками убрала с лица иней:
- Ты кто?
- Я? Эд! Иди сюда… – шептал он, не шевеля губами.»
Вел вздохнула:
- Это сон. Всего лишь сон! - рядом лежал и спокойно спал ее любимый муж. Такой теплый и родной. Перевернувшись на другой бок, она тут же провалилась обратно в сновидение:
«Он стоял спиной.
- Какой красивый! – думала Вел. – Такой мужественный стан… – пошла к нему, положила руки на плечи. Он обернулся и Вел невольно сделала шаг назад. – Ты?
- Я! - улыбаясь своей холодной улыбкой ответил он, смотря не мигая.
- А что ты тут делаешь?
- Как что? Ну не глупи. Это я, Эдвард! Или тебе больше нравиться Роберт? Я твой муж!
- Нет! – мотала она головой, - мой муж Эдгар… И я его люблю!
Он взял ее за подбородок, совершенно оледенелой рукой. Слегка запрокинул голову, улыбка открыла его белые, острые зубы:
- Потерпи чуть-чуть. И все…,и вечность!
- Ах! – вырвалось у нее из груди. Он растворился, не успев завершить начатое.
Вел осмотрелась по сторонам – вокруг туман. Присмотрелась. Серый человек стоял посреди пустого, заснеженного поля. Ветер рвал его одежду. А глаза…. Его глаза смотрели внутрь ее. В ушах звучало одно: - Я найду твою тонкую струнку! Я натяну ее и буду оттягивать все дальше и дальше, пока она не порвется. И тогда ты сдашься. Ты покоришься мне. Ты отдашься мне вся. Я предлагал тебе любовь - ты отвергла, не оставив мне выбора. – он поднял руки в стороны и…. улетел. Большим черным вороном, сбросив на нее свой плащ.»
Вел проснулась в холодном поту. Забравшись под крылышко Эда, скрутилась калачиком, вдыхая его запах, попыталась успокоить себя. Закрыла глаза, представляя, как они, всей большой семьей, будут встречать праздники. Эд пошевелился и губами нашел ее макушку:
- Проснулась, в такую рань….
- А я и не встаю. Лежу тихонько, как мышка в норке.
- Мышонок ты мой! Вот так и буду тебя называть.
- Только когда мы одни. Эд, давай сегодня съездим на квартиру, мне надо взять еще пару книг.
- Конечно съездим. А в редакцию поедешь, скоро номер сдавать?
- У меня одна загвоздка, нет названия, отсюда и всего остального нет.
-Название….- задумчиво произнес Эд, лег на спину и положил руку под голову, второй продолжал обнимать ее. – Значит название. А что у нас было?
- Много чего. «Ты и Я» имел много значений: знакомство, несовместимость, любовь, даже «под одеялом».
- Этот я помню!
- И только?
- Нет, конечно.
- Я думала, может этот посвятить одержимости?
- Одержимость?!..... Странный выбор, но мне нравится. Однако, скажи мне, что тебя натолкнуло на это?
- Все!
- Вел, мышонок! Все - понятие растяжимое, объясни, пожалуйста. - она поднялась и повернулась к нему лицом:
- Ты действительно не понимаешь? – Эд крутанул кистью руки, как бы показывая 50/50, поэтому Вел, подняв брови, продолжила: - Человек, влюбленный, готов на все, чтобы завоевать объект своей симпатии.
- Конечно! Это и ежу понятно.
- Вот! А любящий? На что способен мужчина ради любви?
- На многое и чуточку больше.
- Не одержим ли такой мужчина? Вот женщина, свершающая ради любви поступки – одержима! Это мое, субъективное, мнение.
- Смотрю на это нежненькое личико и думаю, как такие мысли в голову лезут. – сев, Эд провел рукой по ее лицу.
- А чем тебе не нравятся мои мысли?
- Очень даже нравятся. – заверил Эд. – Только, не отнекиваясь, поясни пожалуйста, что тебя на них наталкивает? – Вел молчала, не спеша пояснять, потому, что и себе не могла объяснить. Эд, смотря на нее, задумался, но тут же сказал, - а не однобокий ли он получиться? Любовь, преданность, самопожертвование. Даже если учесть, что « Ты и Я» - это не обязательно муж и жена.
- А я и не говорила, что хочу затронуть только любовь. Еще есть ненависть, а здесь одержимость по-круче будет, здесь даже сны в ход идут.
- Я чувствовал, что ОН опять проявился! Ты же обещала…
- Эд утихомирься, ОН не проявлялся…, в реальном смысле. Зачем вспоминать?!
- Извини меня, ну одержим я тобою! И это не лечится. Но ведь тогда статью, что ты писала, на тему не наденешь!
- Вот ты и напиши!
-Я? Я техник! Мыша, я в жизни и строчки не писал!
- Удиви! Покопайся в коробочке, там кладезь всего. – она постучала по его голове, - по кумекай! Уверена, получится. Ну, давай, порази меня.
- Может, чем-нибудь другим?
- Нет, этим! Вот съездим на квартиру, сядем у камина и будем творить.
- У камина лучше маленькую, такую рыженькую девочку сотворить.
- Эд!- Вел глянула на него так, что слова были не нужны. Вздохнул и сдался:
- Я попробую.
Руки Вел кольцом легли на его плечи, губы слились в поцелуе и Эдгар не спеша опустил ее на кровать.
***
Вел разложила талмуды и книги по религиоведению, магии и не только, на полу у камина, в большой гостиной.
- Эдюш! Принеси мне ту коробочку. – попросила она, вспомнив о ларце.
- И зачем?
- Любопытство! Понимаешь? Лю-бо-пытство.
- А я отдавал тебе распечатку знаков?
- Нет!
- Забыл. Я же сделал. Сейчас найду. – он тянул время, занялся поиском листочка, что распечатал несколько дней назад. - Срочно надо сделать библиотеку! Так неудобно.
- Давно пора! – Вел отвечала, хотя сама была погружена в книги. - Если мне не изменяет память, то в летнем доме есть книги по астрономии, астрологии и даже по алхимии?
- Ты думаешь понадобятся?
- Все может быть! Вот моя Библия! – бережно проведя по переплету, Вел положила ее отдельно от других.
- Подожди, я принесу свою. У меня в кабинете есть немного книг, может, что пригодится. - Вел замерла, не отводя глаз от лестницы, по которой поднялся муж: - Ты это прятал от меня? – взяла она в руки святые переплеты.
- Нет, они всегда стоят на столе, среди остальных. Просто я считаю, что такую литературу не надо выставлять напоказ. Это как любовь, личное.
- Целуй меня и иди за коробкой. – не упустила напомнить: - Статья!
В камине застонало. Холод начал обволакивать ее. Прошел по спине, затем распустил свои щупальца вниз и вверх, побежал по бокам и пополз к горлу.
- У нас сегодня жарко, - нарочито громко сказала она, - будет оттепель.
Холодные тиски все еще держали за шею, но хватка ослабла.
«Ну, ну!»- услышала она в самое ухо.
Волосы зашевелились, как под рукой неприятного тебе человека. Колючие мурашки пренебрежения побежали по ее коже.
Вел заставила себя встать, взяла свечи, зажгла и поставила на камин. Холод отдалился. Она зажгла еще несколько свечей и определила их у самого подножья камина. Он отступал. Пока, отступал. Вел знала, что не надолго, но ей удалось оттянуть час. Огонь свечей заколыхался, дымоход будто всасывал ЕГО, хлопок и ОН вылетел в трубу.
- Дорогая! Ты уверена, что это надо? – появился Эдгар с привезенной отцом коробкой.
- На все сто! Немного полюбопытствую и подумаю, что с ней делать. Камин не смогу растопить, но и без внимания не оставлю.
- Как свечи пахнут! – восхитился Эд.
- Нравится? – Эд кивнул на ее вопрос. – Я их берегла для особого случая.
- Значит, сегодня особенный?
- А то! Ты же будешь писать статью!
- Изверг ты мой, любимый.
- Я мышонок. Забыл? Хорошо хоть не пиявкой назвал. – бурчала она, возясь с коробкой.
В камине опять зашуршало.
- Что ты бурчишь? Причем здесь пиявки? – не понял Эд.
- Это не я, это Пьер Огюст Бомарше сказал: « Мы, женщины, пиявки, но застенчивые. Какие бы чары не влекли к наслаждению, самая ветреная женщина всегда услышит внутренний голос, который ей шепчет: - Будь прекрасна, если можешь, скромна, если хочешь, но чтоб молва о тебе была добрая – это уж непременно!»
Вел сама не знала, как всплыли эти строки в голове и почему именно сейчас. Но она знала точно, всему есть причина. Читая их, как бы себе, или тому, кто за спиной, но явно не Эду, рассматривала ларчик, крутя его в руках. Знаки, буквы цифры были соединены в узор покрывающий черный мрамор. Открыв крышку, провела рукой по бархату, обследуя каждый миллиметр. Поставила и задумалась.
Эд наблюдал за ней. Он обдумывал то, что может написать, мозг усиленно работал. Неожиданно прочитанные ею строки заставили задуматься: « Что же в действительности толкнуло ее достать его на свет? И название номера, « Одержимость»… Явно, что-то видела или приснилось. Точно! Я спал, ощутил ее холод и дрожь. Она прижалась ко мне, как спряталась. А я, мужлан, не заметил. Библия, свечи, мышонок в норке… Эти женщины, трое, не просты. Проси не проси, будут все делать сами. Чего от нее ждать в критической ситуации? Ви увезла отца. Ев замкнулась, окутала себя колючками. Что мне ждать от Вел? Единственное, что я знаю точно – это то, что какая-то невидимая нить между ними, создает треугольник, или пирамиду, защищающую их от внешнего мира. Я даже уверен, спроси у Вел, что делают остальные - скажет. И если позвоню любой из них, ответят, что делает Вел. А может попробовать, задать вопрос в лоб?» - Он настроился. Вел перевернула очередной раз ларец. - Так, что тебе сегодня снилось?
Вел отсутствовала. Голос мужа прозвучал как бы внутри ее кокона.
- Серый человек, в заснеженном поле. Ветер рвал на нем одежду. Потом он взлетел огромным черным вороном, сбросив на меня свой мерзкий плащ. - она говорила, как говорят под гипнозом, растягивая слова. И вдруг, повысив голос, выпалила: - Фауст!
- Что? – не понял ее Эд и подошел.
- Смотри! Здесь написано «Фауст».
Эд уселся, сзади, охватив ее руками и ногами, как бы закрывая от самой возможности проникновения владельца этого имени, в их мир. Из множества букв и цифр выделялись пять, слагаясь пиктограммой. От каждой из этих букв шла паутина из буквенных знаков различных грамматик.
- А я и не приметил! Мне камень казался чистым.
- Он и был, практически чист. Чудеса! Но, чем больше я на него смотрела, тем они становились четче.
- Не читай их, тем более, вслух.
- Я и не думала. – Вел развернула только голову и посмотрела на мужа. – Я не произношу того, что не понимаю. Имя сложилось, нет, явно выделилось. Но мы с тобой его и без надписи знали, а все остальное – не наше.
Она немного отодвинулась, поставила ларец так, чтобы обоим было хорошо видно, положила руку на боковую поверхность, стараясь выровнять, как вдруг щелкнула пружина и дно с шумом выскочило, открывая им свое содержимое.
- Вот это да! Вел, перед тобой, действительно, открываются все замки!
- К сожалению не банковские! Была бы богата… Закончим с этим?
- Добьем терроризирующую неизвестность! – доставая бумаги, кивал Эд.
- Разожги камин, пожалуйста, пусть согреется.
- Согреется кто?
- Моя спина, ветер тянет сквозь дымоход.
Пока Эдгар поджигал камин, Вел разложила бумаги по датам.
- Смотри! – начала она, когда муж занял свое место. – Вот дата твоего двадцатилетия и, как я понимаю, пиктограмма заговора.
- Она хотела меня заговорить?
- А что ты удивляешься? Она одержима тобой! Это было ясно сразу. Прошу, не отвлекай меня. Вот тебе двадцать пять! И двойная формула. А здесь, похоже на что-то посильней. Как я поняла, она занялась черной магией.
- Похоже! Страницы исчерчены магическими знаками, рисунками и формулами. Я когда-то, очень давно видел что-то подобное, но не могу вспомнить, кто мне показывал. А это, что? – Эд развернул посеревшую ткань и на его ладонь выпал исписанный, с серым оттенком, мел.
- Брось в огонь! Это не мел жизни!
-
