конечностям, а уж потом, вместе со всякой гадостью поднятой в конечностях, уже к лицу. Сейчас он представлял собой палитру «художника-порнографиста».
-Ах вот, как выглядит «еврейский светофор». – Заглянув в лицо дымящегося Леонидовича, заржал Арсэн.- Учти, безумец, что рога, быстрее всего, растут на лысине!
Слова молодого наглеца подействовали, как бром на солдата. Ходячая радуга сексуальных фантазий с выпученными глазами, в секунду превратилась в старого Кая, которого Герда не освободила из плена Снежной Королевы.
-Хорошо. Вот вам барышня деньги, а вот и наши паспорта. Дедушкин паспорт нижний.
-Курочка по зёрнышку – весь двор в говне. - Выдавил из себя замороженный обладатель изуродованного народной традицией члена.
-Барышня, прошу вас не обращать внимания на россыпи народной мудрости текущие из уст этой ходячей, лысой библиотеки…. А за три дня, визы сделать можно?
-Можно. – Хлопнув опахалами ресниц, сказала секретарша. – Но это плюс ещё по сто баксов.
-Договорились. – Сказал Арсэн и выложил зелёные бумажки на стол. – Значит, через три дня мы у вас в гостях опять. – И взглянув на Леонидовича скомандовал: -Пошли, мой «потухший вулкан похоти». - И взяв, надувшегося, как индюк, компаньона под локоть зашагал на улицу.
-Вы, я смотрю, без грубости не можете. – Насупившись, говорил Леонидович, шагая по улице.
-Да, брось ты обижаться, как маленький ребёнок в самом деле. Секретарша должна знать и хорошо выполнять три команды – «сидеть», «лежать» и «факс»… Ты, что веришь, в самом деле, что вот так пришёл, увидел и наследил? Да всё гораздо проще – пришёл, прикинул, заплатил. Потом правда, с твоими взглядами на жизнь, возможны разные варианты… Это, от дегустации, подлитого тебе подобной девкой, клафелина и до лечения болячек с известными названиями.
-Так, шо? По-вашему получается, шо все девушки проститутки?
-Нет, не все! Но трахаться хотят все и желательно, чтобы деньги у партнера присутствовали. Женские мозги настолько тонкая и тёмная штука, что лучше всего полагаться на их эмоциональность. А ещё лучше, полагаться на свою уверенность, даже где-то наглость, опять же, при наличии денег.
-Ну, понятно. Сам себя не похвалишь – весь день ходишь как оплеванный.
-Всё. На сегодня уже достаточно этой «виртуальной Камасутры». Идём к одному доморощенному антиквару, как он про себя думает.
-Зачем?
-А, что, собачка наша, как пограничный пёс, сама через границу переползет?
-Ну,… я не думал пока над этим.
-А я думал. Как называется наша Тэри на официальном языке таможни?
-Наверное, контрабанда.
-Правильно. Значит, нам нужны люди, которые переправляют или помогут переправить контрабанду.
-Контрабандисты?
-Опять в десятку. Так, вот. Мой знакомый «антикварщик», как я его называю, и именно «антикварщик», а не антиквар, может и сущий аферист, но этот аферист с очень серьёзными связями.
-Тогда пошли. – Сказал Леонидович. - Ведь это ваши люди говорят: «Один в поле не трактор».
-Наши? А ваши? – Удивился Арсэн. – И причем здесь «трактор»?
Ответа не последовало и Арсэн только и успел подумал, что любое решение плодит новые проблемы. Причём, решение проблем могут находить одни, а проблемы от этого будут возникать совсем у других. Словив такси друзья отправились домой к антиквару.
«Антикварщик», по прозвищу «Фанера», жил в девятиэтажке нового микрорайона на последнем этаже. Дверь не была бронированной, и это говорило о стоимости ценностей, которые находились в квартире этого «афериста от старины». А если, что-то действительно ценное и попадалось в его руки, то, как правило оставалось не замеченным, поскольку «Фанера» ни когда не был специалистом в этой области. Он был обыкновенным «барыгой», умеющим правда, запудрить мозги высокой патетикой и поверхностными разглагольствованиями на любую тему.
Прежде, чем позвонить в двери Арсэн предупредил:
-Тема следующая… Леонидович - ты «немец-интурист», который хочет что-то купить у этого трепача. Всё остальное – полная интерпретация. Хоть чуть-чуть говорить на оккупационном языке умеешь?
-Вот вы думаете, шо всё знаете? А не знаете, что идиш похож очень на немецкий язык, и учить мне его в школе было очень легко. У меня даже баварский диалект, между прочим. Понятно?
-Понятно гэр Краузэ.
-Господин «Кучерявый»? – Тут же перевёл Леонидович, и усмехнувшись позвонил в дверь.
За дверью послышались шаги ног в тапочках и сонный голос заявил:
-Без рекомендаций или без санкции прокурора дверь не открою. Кто там? Чего надо?
-Откроешь по голосу. – Шепнул Арсэн в дверь.
-Если ты привидение, то проходи сквозь стену! – Ответил ошарашенный «Фанера».
-Сам ты привидение… «Фанера», открывай. Это я. И тебе не кажется.
Щёлкнул замок, и дверь тихонько открылась, но не полностью, а сантиметров на тридцать. Оттуда, из темноты коридора квартиры, на посетителей уставились два глаза из-под насупленных бровей. Идентифицировав Арсэна, хозяин квартиры распахнул дверь и сказал:
-А я думал, что «Восставшие из ада», это только кошмарный фильм. Привет бродяга! – И «Фанера» полез обниматься с Арсэном.
-Здорово, расхититель пирамид!
-Гутен Таг! – Так же поздоровался Леонидович.
-Во! А это еще кто? – И глаза «Фанеры» забегали с одного лица на другое.
-Это мой «немецкий кошелёк» - господин Краузэ. – Представил Арсэн Леонидовича.
-Тааак. Тогда для начала, пойдем, попьём чайку. А там ты всё мне расскажешь. Ты помнишь, я всё ловлю на ходу и с полуслова. – Закрывая дверь и приглашая гостей к себе в квартиру, говорил «Фанера».
Он жил в однокомнатной квартире. Кухня была расширена за счёт балкона и гордо теперь именовалась «гостиной». Усевшись все втроем за деревянный, ручной работы столик, начали пить чай.
-Кстати Арсэн, у меня есть имя. А то немецкий гость подумает, что я директор мебельного комбината. – Хлебая чай, и ни на кого не глядя, сказал «Фанера».
-Хорошо Юрец. Но, чтобы ты знал, во-первых - наш немецкий гость, ни слова не рубит по-нашему, а я ему всё перевожу, как могу. Во-вторых – его интересует всякая старина, но с условием, что если он у тебя что-то купит, то ты гарантируешь ему безпроблемную переправку этого антикварного барахла на территорию Польши. Тебе интересно моё предложение?
-Хорошо. Ещё один вопрос. Ты, Арсэн, в моей доле?
-Нет, я в доле у господина Краузе.
-Так это другое дело, друзья мои! – Вскочил с места «Фанера» и театрально сложив ладони перед собой, и сжал пальцы. – Шикарные клиенты и без посредников! Замечательно!.. Вам обязательно будут скидки.… И так! Поскольку протокольная часть разговора окончена, перейдём сразу к демонстрации и оценке. На какую суму он хочет влететь, Арсэн?
-Показывай всё что есть. Только сильно не «понтуйся» по поводу своего дворянского происхождения.
Юра «Фанера» быстро шмыгнул с кухни в комнату и оттуда послышалось поднимание каких-то тяжестей, скрип дерева и звяканье метала. Леонидович молча, поднял удивлённо брови. Арсэн улыбаясь, так же молча, показал ему правой рукой, что всё мол нормально. А из соседней комнаты, под грохот доставаемой старины, слышался голос «Фанеры».
-А у нас ходили слухи, что тебя не то «замочили», не то посадили…. Я один не верил им. Я-то тебя знаю, Арсэн! Ты, как зверь, беду за километры чуешь. Я так и думал, что ты по буржуям решил проехаться. И вот тебе, пожалуйста, открываю дверь, а он как ни в чём небывало, живой, здоровый, цветущий, да ещё и с немецким «терпилой»!
-Хорош там тарохкотеть! Юрка, тащи сюда свои ценности, а то клиент остывает.
-У меня клиент не остывает, а доходит до состояния восприятия. – Сказал «Фанера» заходя в кухню и неся под мышками обеих рук стопки картин, икон, а в самих руках, две большие спортивные сумки.
-Юрец, ведь и не вооружённым глазом видно, что половина из этого – полное фуфло.
-Да - фуфло. – Продолжал говорить и расставлять произведения по всей кухне «хранитель ломбардной старины». – Моя работа – это театр. А каждому приличному театру требуются дорогие декорации.
Помещение, за каких-то пять минут, приобрело вид запасников районного музея. Присутствующие сидели в окружении двух десятков святых ликов, и складывалось впечатление, что все они так же участники грандиозного аукциона. Главенствовал в этом ряду, огромный портрет прадедушки «Фанеры» - офицера австро-венгерской империи, который всегда выдавался за портрет брата императора, кисти очень известного мастера.
-И так, приступим. Господин Краузэ прошу, смотрите и выбирайте. Я ни когда и ни чего, не навязывал своим клиентам! Полная свобода выбора! Кстати, вот рекомендую, икона восемнадцатого века. Очень редкая вещь и всего каких-то две тысячи баксов. А вот посмотрите…
Арсэн налил сам себе чаю и с улыбкой стал наблюдать за водоворотом страстей вокруг антиквариата. Причём, водоворот страстей закручивал сам «Фанера» и сам же заводился от этого. Гости же, находились хоть и в приподнятом, весёлом состоянии, но были абсолютно спокойны. Юрка «Фанера» разошедшийся не на шутку, высыпал на кухонный стол содержимое двух спортивных сумок. Теперь все трое сидели вокруг достаточно внушительной горки из серебряных часов, портсигаров, подстаканников, ладанок, медалей и множества других мелких вещей старины. Копошась в этом раритете, «Фанера» с ловкость фокусника выхватывал то одну вещь то другую и тут же рассказывал жуткие исторические подробности происхождения этих предметов старины. Он с лёгкостью оперировал фамилиями августейших особ и дат, не забывая время от времени выкрикивать:
-Ты Арсэн, переводи, переводи! Ты дословно переводи!
Арсэн, даже если бы и хотел переводить, то не смог бы лишь по той причине, что рот у «Фанеры» не закрывался ни на секунду. Он, выхватывая очередную вещицу, чмокал языком, клялся здоровьем всех своих родственников, в основном умерших, в подлинности и исторической ценности данного предмета, и тут же, закатив глаза, рассказывал какой-то исторический факт где фигурировала эта вещь. Цена называлась, как само собой разумеющаяся, исходя из фамилии бывшего владельца. Потомки, да и сами князья Потоцкие, Галицины, Волконские и многие другие, обалдели бы, узнав, сколько мелкой утвари из их родовых имений осело в этой маленькой квартирке.
Леонидович, так же увлёкшись игрой, стал проявлять больший интерес, не забывая ввинчивать немецкие фразы, он то кивал своей лысиной в знак согласия, то отрицательно махал руками.
-Да ты посмотри, посмотри на тонкость работы. – Совал «Фанера» под нос Леонидовичу серебряную чайную ложечку. – Ты знаешь, чья она?! Не знаешь и даже не догадываешься! Это любимая чайная ложечка самого Железного Канцлера – Бисмарка! Почти твоего земляка, а может и твоего прадедушки! Каждое утро он не мог попить чаю без этой ложечки! Это семейная реликвия, а я отдаю за каких-то пятьсот долларов!!!
И «Фанера» срывался с места показывая, как Бисмарк ходил по палатах своего дворца попивая чай и как его начинало «колбасить» если любимой ложечки не было в стакане. Заговорив о стакане, он схватил с горки на столе, серебряный подстаканник и тоже представил его, как любимый «акцесуар императора». Леонидович, ошеломлённый столь тонкими подробностями интимной жизни августейшей особы, захотел поближе посмотреть на чудо для чаепития, и попросил
