ярости, выхватив из кобуры револьвер.
– Поди, прочь... Все вон! Я сказал вон, оставьте нас одних!
Вскочив со стула, Чарльз оглядел зал. Его люди, находившиеся в салуне, повинуясь воле хозяина, поднялись, и неохотно достав оружие, направили его на посетителей.
Те без лишних слов встали и пошли к выходу, от греха подальше, не желая связываться с пьяным Чарльзом, зная не понаслышке какая горячая кровь, течет в жилах этого человека.
Когда салон опустел, Линкойн заправил свой револьвер в кобуру и рухнув на стул, пристально уставился на девушку. Мурашки вновь проскакали по коже Эмили:
«О, Боже и угораздило же меня связаться с этим двуликим типом! Еще и на званый вечер пригласила. Но, почему у меня все не так, как у нормальных людей? Вечно какие-нибудь приключения! Как последняя дура попалась на уловку этих бродяг. И надо же было поверить, что Камилла и Хенри могут ожидать меня в салуне, можно подумать, что в городе других, более приличных мест нет. И что же мне теперь делать? Надеяться, что он как истинный джентльмен, поможет мне добраться до дома? Глупо, ведь этот галантно одетый мужлан, наверняка отродясь джентльменом не был! Чего же этот подлец от меня хочет, ишь как глазки сверкают. Только прикоснись мерзавец ко мне, я разобью бутылку о твою пустую голову! Какой кошмар, просто ужас, завтра весь город будет знать об этом происшествии, и как всегда в самых ярких радужных тонах! Нет, с настоящими леди, такого не случается, так что делай выводы дорогая!» – мысленно вычитывала она себя, пока спокойный голос мужчины не прервал ее.
– Эмми!
– Что вам угодно, сэр? – с подчеркнутой надменностью, спросила она, окинув мужчину неприязненным взглядом.
Выражение его лица тут же изменилось и приняло язвительные оттенки, так же как и последующие его слова.
– Оказывается, воровать не так уж плохо, если добычей может стать беловолосая колдунья с черными глазами, которые так злобно таращатся на меня! Чего вы сердитесь милая? Насколько мне известно, вы по своей воле оказались здесь! Никто вас не похищал и силком не тащил в это заведение! И если честно, я не вижу более разумного выхода, чем дождаться ваших друзей здесь. Хенри Петерс не дурак и догадается где вас искать. Мне не ведомо милая, что творится в вашей прекрасной головке, но могу заверить, ваше появление для меня явилось сюрпризом! Приятным сюрпризом, и если честно я доволен, что все так обернулось. Теперь мне представился шанс наедине поговорить с вами, и я уверен, тему для разговора мы без труда найдем.
Чарльз оценивающим взглядом окинул ее с головы до ног. Эмилия неприязненно поморщившись, ядовито кинула ему в лицо такую фразу.
– Говорят, господь создал человека по своему образу и подобию, но видно он был чертовски пьян, когда ваял вас, сэр! Вы хоть на минуту представляете, с кем говорите и каким образом должны себя вести? Хотя, о чем я говорю, в вашем состоянии, воспользоваться мозгами уже не возможно, они давно отправились ко сну. Но как бы, то, ни было, я хочу знать, по какому праву вы меня удерживаете, да еще в таком месте? Сказка о том, что ваши люди случайно встретились со мной в лесу и решили помочь, теперь уже нелепа! Я могла бы поверила в нее, если бы не столкнулась с вами. У меня нет желания выяснять истину. У каждого из нас она своя. Я лишь хочу знать, что вам от меня угодно! И сделайте одолжение, постарайтесь быть кратким, ваше общество утомительно для меня!
Чарльз спокойно выслушал девушку, глядя на нее остекленевшими глазами, а когда та закончила, он с сарказмом проговорил.
– Боже праведный, а вы неподражаемы в гневе!
Эмилия только хмыкнула в ответ, ну о чем она могла говорить с этим пьяным дураком? Наступила полуминутная пауза, по истечении которой, мужчина, сменив выражение лица, и придав ему серьезность, спокойно заговорил.
– Вы хотите знать леди, по какой причине я удерживаю вас? Что же, тогда слушайте. Я хотел бы предложить вам деньги, очень много денег! Вы сможете купаться в роскоши и богатстве! Любое ваше желание всегда будет исполнено, только примите мою любовь, а взамен подарите вашу.
От столь щедрого предложения, у Эмилии чуть было не поползли глаза на лоб, и перехватило до удуший дыхание. Судорожно сглотнув, она заморгала глазами, пытаясь собраться с мыслями. Столь дерзкого и непристойного предложения, ей еще никто не осмеливался делать. Вследствие чего, оскорбленная гордость воспылала гневом, который немедля прорвался наружу. Плотно сжав кулаки, Эмилия вскочила на ноги в готовности отплатить своему обидчику.
– Боже, как же я вас ненавижу, вы самый низкий… – невольно сделав паузу в своей яростной речи, она никак не могла подобрать нужное, достаточно оскорбительное слово, что б отплатить негодяю, той же монетой.
До охмелевшего, затуманенного спиртным рассудка Чарльза, казалось наконец-то дошло, чем вызвана столь бурная реакция девушки, и он тот час попытался исправить ошибку.
– Эмми милая, вы меня не поняли, – с выражением раскаяния, он потянул к ней руки, не зная как ее убедить.
Эмилия вновь расценив этот жест по своему, изо всех сил ударила его по лицу. Мужчину даже повело в сторону. Звук пощечины отдался звяканьем стаканов и бутылок на столе.
Чарльз натянуто улыбнулся, так, словно приклеил улыбку к лицу, красное пятно от пощечины отчетливо проступило на его смуглом лице, там где оно не поросло щетиной.
– Спасибо леди, мне было очень приятно! – невозмутимо произнес он, и взяв ее руку, поднес к губам и поцеловал, затем резко дернул на себя и обняв девушку, теперь попытался поцеловать уже в губы.
Эмилия увернувшись, оттолкнула мужчину и побежала к выходу, где наткнулась на только вошедшего в салун Клайда. Он внимательно оглядел прибывавшую в растерянности девушку, затем отстранив ее, подошел к Чарльзу. Сузив глаза в маленькие щелочки, требовательно спросил.
– Что она здесь делает, Чарльз?
Медленно подняв мутные от вина, и похотливые от желания глаза, Линкойн ответил.
– А тебе какое дело до этого братишка? Не суйся к ней, она моя… – он сделал паузу, в задумчивости сдвинул брови на переносице, а секундой позже раздвинул губы в злорадной ухмылке. – Хотя постой, подожди, – он хитро сощурил глаза и перевел взгляд на Эмилию.
– Теперь я кажется, начинаю все понимать. Неужто, это та красотка, на которую ты положил глаз, несколько месяцев назад? А я то думал, чего она называет тебя Клайдом. Ну, ты жук хитер, хотя бы предупредил брата, а что теперь... Ах, ладно, давай поспорим, кому она достанется. Извини, но эта богиня пришлась и мне по вкусу, и я не намерен без боя тебе ее уступать.… Так что Гарри, ты готов поспорить? Ставлю на кон, сто штук, кто первый с ней переспит, тот победитель!
Наблюдая у входа за происходящим, Эмилия ничего не могла понять, Линкойн постоянно называл ее брата другим именем, но почему? Неужели, он с кем-то его путал? Тогда откуда, Клайд знает Линкойна? Хотя с другой стороны за несколько дней прибытия в городе, он вполне мог близко с ним сойтись! Этот подлец оказался одной из самых ярких личностей во всем округе!
Один за другим в ее голове выстраивались вопросы. Но, тут же, особо не напрягаясь, и не копая глубже, девушка отвечала на них сама.
А ситуация между мужчинами разыгрывалась таким образом. Терпение Клайда казалось, истощилось, он схватил со стола недопитый бокал вина и вылив в лицо Чарльза, яростно рявкнул.
– Дурак!
Это немного отрезвило того, но вместе с этим вызвало бурю возмущения.
– Что ты сказал Гарри? И это все из-за нее? Так вот как ты поступаешь с братом! Ну, что же, хорошо, ты сам меня на это вынудил. Клянусь, ты слышишь, клянусь могилой нашей матери, что эта девка будет моя, чего бы, мне это не стоило.…
Но, он так и не договорил, получив не слабый удар, плотно сжатого кулака в челюсть. Отлетев в сторону, и увлекая за собой близь стоящие столы и стулья, Чарльз каким-то чудом умудрился выровнять равновесие, и не грохнуться ничком о пол.
Смахнув с разбитой губы кровь, он по глубже вздохнул, пытаясь угомонить рвущееся в бой сердце. Затем состроив волчий оскал, сделал последнюю попытку, мирно разобраться с Клайдом.
– Ты не понимаешь что творишь, хотя вроде бы, как не пьян! Я твой брат! Единственный близкий тебе человек, и ты готов предать меня? И ради чего, что бы переспать с этой сучкой?
Следующий удар Клайда отправил Линкойна в другой угол, но как он, ни был пьян и на этот раз сумел устоять на ногах.
– Значит, ты так решил! Помни, я тебе давал время одуматься! Теперь ты мне не брат, если тебе так угодно!
Яростно заревел он и как взбесившийся бык, с наполненными кровью глазами, ринулся на противника.
Клайд ловко увернулся от удара, перехватил руку того, заломил ее за спину противнику, затем пнув, повалил Линкойна на пол. Он надеялся что тот откажется от борьбы, осознав что слишком пьян для того чтобы драться. Но он плохо знал Чарльза, один решительный рывок и он освободился из цепких рук Клайда.
Подняв валяющуюся по полу, еще закупоренную бутылку вина, Линкойн разбил ее на голове противника, Клайд застыл на месте, но не упал. И вот оглушительный удар Чарльза, обрушился на него.
Созерцая эту ужасную картину, Эмилия прибывала в полной растерянности. Еще никогда ей не доводилось видеть брата в такой ярости. Сейчас, он был похож на хищного зверя, отстаивающего свои права. Она не знала его таковым и всегда считала, что он настолько безобиден, что не прибьет даже мухи.
Заметив, что он уже не первый раз падает и не спешит подниматься, девушка кинулась к лежавшему на полу брату. Дрожащей рукой она вытянула носовой платок из кармана его бриджей, и принялась отирать лицо от крови, пытаясь того успокоить.
– Клайд, Клайд, ведь ничего не случилось, чего ты так взбесился, мистер Линкойн пьян и совсем не понимает что делает…, – она попыталась помочь ему встать.
Но непонятно откуда к мужчине вновь вернулись силы. Отстранив девушку, словно ее не слыша, он шагнул навстречу Чарльзу. Теперь все его существо так и излучало ненависть.
Его же противник, опершись о стойку бара, с жалостью и сожалением смотрел на него, опустив готовые к бою кулаки, тем самым выражая, что продолжать это побоище не намерен.
– Успокойся Гарри, мы набили морды друг другу и хватит, кто знает, чем закончится эта драка, если сейчас, мы ее не прекратим.
Попытался Линкойн остановить Клайда, но безуспешно. Разъяренный борьбой, а так же мыслями о своем неприглядном положении, Клайд обрушился, на оторопевшего противника как ураган. Он швырял того налево и направо, нанося все новые и новые удары. Вскоре Чарльз захрипел и отлетев очередной раз к стойке бара, глухо стукнулся об нее хребтом и захаркал кровью. Силы не иссякли в нем, но он был подавлен свирепым натиском Клайда.
Герберт Кроули, безмолвно наблюдавший всю эту баталию, увидев беспомощность своего друга, схватил со стола недопитый стакан рома и подскочив к тому, запрокинул ему голову и насильно влил в горло спиртное.
Линкойн тут же вскочил на ноги и оттолкнул друга. Его хорошо шатало, и было видно, что он еще не отошел от трепки, заданной Клайдом. Но обида, и не желание остаться поверженным не оставляла его в покое. Схватив со
