Техасская амазонка глава 7

Глава 7


Полуденное солнце ярко светило с безоблачно лазурного неба. Гости уже давно съехались. Кто по приглашению, а кто по собственной инициативе, что бы поближе познакомиться с новыми представителями своего круга.

Когда столовая опустела, все  собрались не в гостиной, а в просторном, гигантском по своим размерам саду. В нем разные стороны разбегались дорожки, усыпанные разноцветным мелким гравием, с причудливо подстриженными карликовыми деревцами по боками.

Могучие деревья всяческих видов, прекрасные статуи украшали его.
Густая зелень надежно скрывала от палящего солнца.

Живой затейливый орнамент из цветов, умело подобранный по цвету и оттенку лепестков,  приводил гостей в восхищение. Воздух был напоен тонким ароматом цветов и зреющих фруктов.

Гости  ждали обещанных развлечений. Хозяин поместья уже давно оповестил всех,  что по желанию именинницы на этом празднике представится возможность мужчинам  на деле доказать свое мужество и силу, укротив  диких мустангов, которые впоследствии и  будут  призом для победителей.

Камилла в окружении поклонников, среди которых были Жак и Хенри Петерс, весело беседовала с ними, поджидая непоседливую кузину, которая еще с утра надев костюм для верховой езды, куда-то ускакала.

– Дамы и господа, сейчас мы начинаем самую интересную часть нашего торжества, – говорил Джозеф Грайфест,  приглашая гостей к месту, специально подготовленному по этому случаю.

– Давайте подойдем ближе  и посмотрим… – предложили в один голос имениннице, Жак и Хенри Петерс.

Проходя мимо многочисленной группы людей, взгляд Камиллы на мгновение остановился на Колье, он стоял и разговаривал с незнакомым девушке  мужчиной, довольно привлекательной внешности.
Что больше всего привлекло ее внимание в незнакомце, так это цвет волос, такого же редкого оттенка, бело-пепельного как у ее сестры.
Прическа, одежда мужчины, разительно отличалась от того, как выглядели представители мужского пола на этом празднике. Длина волос мужчины  достигала лопаток. Верхушка до середины затылка была аккуратно выстрижена. И что удивило Камиллу  еще, кроме очень дорогой щеголеватой одежды, это две маленькие круглые сережки на правом ухе, одна за другой.

«Ух, ты!» – она мысленно выразила свой восторг, – «О нем обязательно нужно рассказать Эмилии, когда она появится, и при возможности показать. Странно, очень странно, почему  Колье до сих пор  не попытался представить мне своего друга? Ничего не пойму!  Я как-никак виновница этого торжества, и должна знать имя каждого гостя, тем более, если он так хорош собой! Эмми , Эмми, где же ты? Куда на этот раз тебя занесло?»

– И так дамы и господа, осмелюсь предложить вам не  обычное развлечение!  Вернее сказать прекрасную возможность проявить свою  силу и ловкость, заодно и пополнить  конюшни еще одним прекрасным скакуном.
Оповестил гостей Джозеф, и пригласил их занять места для зрителей.

Праздник был великолепно подготовлен, а гости  довольны и приятно поражены его грациозностью.

– Зная, сколько здесь  находится  сильных, отважных мужчин, –  продолжал Джозеф, – мне даже неловко выпускать своего мустанга!   Наша именинница, в честь которой все это организовано, шутя, назвала его «Дьявол».  Но   могу заверить вас дамы и господа, у жеребца ангельский нрав, если не считать того, что до смерти не любит,  когда  на него   пытаются сесть  верхом.  Хотя  думаю, что  для настоящих мужчин это не преграда. Кто желает  проявить себя в мастерстве укрощения таких лошадок, костюмы для верховой езды в доме, слуги вам помогут переодеться,– закончил свою речь Джозеф.

В загон вбежал до хрупкости стройный мустанг вороной масти. Ни секунду не стоя на месте, он с пеной на губах,  яростно перебирал копытами по земле, что явно говорило о дикости животного. Жеребец
поистине был похож на творение дьявола.
Пятнадцатью минутами ранее, Эмилия въехала в ворота поместья. К ней подбежал чернокожий слуга и подав девушке руку помог соскочить с седла. Уводя коня, он широко и мягко улыбнувшись, сказал.

- Мисс Эмилия, праздник уже давно начался!  Мисс Камилла с нетерпением ждет вас и  будет рада, этому чудесному букету лесных цветов.
Девушка ничего не ответила, лишь улыбнулась и качнула головой, затем нырнула в толпу гостей.
Окинув взглядом присутствующих, она на мгновение задержалась на каждом лице, но не найдя сестру подошла к загону. Большие глаза Эмилии сверкнули предвкушением зрелища.

Мустанг –    это дикое творение природы, с первого взгляда покорил ее, и она  еще ближе подошла  к загону, во все глаза, разглядывая жеребца.
Эмилия напрочь позабыла, что еще пару минут назад намеривалась отыскать сестру, извиниться за опоздание, и  поздравить с днем рождения.  Затем быстро переодеться и спуститься к гостям.
Чья-то рука мягко опустилась на ее плечо, вздрогнув от неожиданности, девушка молниеносно обернулась и увидела самодовольное лицо Чарльза Линкойна. В его сияющих глазах отражалось удовольствие:

« Еще несколько дней назад он едва живой валялся в лужи собственной крови, ну а теперь по его цветущему виду и не скажешь, что это было вообще» – недовольно поморщившись, подумала Эмилия.

– Рад вас вновь увидеть, о прекраснейшая из прекрасных, – он торопливо отступил назад, оглядел девушку с ног до головы, чуть раздвинул губы в издевательской ухмылке. – Должен признать, вкус у вас отменный! Ваш наряд столь уместен для этого пышного празднества, что ничего лучше и не придумаешь. Это, безусловно, в том случае леди,  если вы  намерены войти в загон, чтобы  мирно побеседовать с этой милой лошадкой, робкий нрав которой, столь схож с вашим.

Мягкая насмешка в голосе Чарльза подействовала на Эмилию сильнее, чем пощечина:
«Какая наглость?  Этот мужлан, будто медведь заросший шерстью,  пытается над ней насмехаться. Да как он смеет?»
От этой мысли, гнев волной пробежался по всему ее телу, словно молния ударившаяся о гигантский дуб. Смерив наглеца убийственным взглядом, Эмилия с надменностью, достойной самой королевы бросила ему в лицо эти слова:

– И у вас еще хватает наглости, явиться в этот дом. Очень рекомендую мистер,  убраться отсюда ко всем чертям и навсегда забыть дорогу к этому дому.

Чарльз даже бровью не повел, продолжая все так же ухмыляться, чем вызвал у Эмилии дикую ярость.

– Я нахожу ваше поведение оскорбительным! – ее сердитые глаза буквально пригвоздили мужчину к месту. Тогда он, сузив свои глаза в маленькие щелочки, что у хитрой лисицы, не привычным для его пола и внешности бархатным голоском, чувствительно защебетал.

– Какие глаза! Какие глаза, да они могут убить наповал одним только взглядом! Не скрою, мне доводилось видеть подобные глаза, но только у диких животных. Поэтому вдвойне приятно узнать, что человеческая особь, да еще женского пола может обладать столь же свободным, властным взглядом, достойным зверя. Этот факт милая, влечет к вам, и не на шутку. Я  пропал, пламя страсти в моей груди превращается в пожарище!

Эта жестокая насмешка привела Эмилию просто в бешенство, но от переизбытка отрицательных эмоций, она так и не смогла произнести, ни слова в ответ, лишь издала звук чем-то напоминающий фырканье раздраженной кошки.
Девушка хотела было отступить назад, подальше от этого несносного типа, еще до того,  как наговорит ему кучу гадостей, уже вертевшихся на ее языке. Но уйти, ей так и не удалось, Чарльз крепко схватил ее за кисть руки, и  потянул к себе.
Эмилия ярко выразив взглядом, все то, что о нем думает, опустила взор на руку мужчины, молчаливо требуя  ее отпустить. Ответом была лишь самодовольная ухмылка.

Тогда она попыталась вырваться, но он слишком крепко сжимал ее руку.  У Эмилии сложилось мнение, что он намеренно делает это, желая обидеть ее.

– Моя дикая кошечка, вы, что хотите разбить мое сердце? – театрально простонал Чарльз, и резким рывком приблизил ее к себе.
От неожиданности, уткнувшись ему носом в грудь, Эмилия на долю секунды даже оцепенела от такой неслыханной наглости:

«Подумать только, вокруг столько людей, а этот тип ведет себя так, будто находится в борделе!»

Рука Чарльза не слишком уверенно легла на хорошо очерченный изгиб ее бедра и талии. Девушка отскочила  от него будто  ужаленная, судорожно сжимая и разжимая кулаки, борясь с искушением ударить по заросшему щетиной лицу.

– Прекратите паясничать мистер Линкойн, и уберите свои грязные лапы с моей талии. Возможно ваши дешевые уловки в других обстоятельствах, могли бы меня позабавить, но не сейчас.

– Вы не справедливы ко мне, моя прекрасная статуя, – глядя на девушку ангельскими глазами начало было Чарльз, но она его резко прервала.

– Если бы мне понадобился напыщенный балван, я бы непременно, заинтересовалась вами  сэр, но у меня нет проблем с головой, поэтому будет лучше, если вы сейчас же уберетесь отсюда…

– В противном случае, что? – теперь перебил  ее он и засверкал своими белыми зубами, в возмутительно широкой улыбке.

– Что… – растерянно протянула Эмилия, понимая, что он не принял ее слова как должно. – Клянусь, что я войду в загон! Вы не оставляете мне другого выбора. Лучше  шею себе сломать, чем еще минуту провести в вашем обществе, – с непоколебимой уверенностью  выпалила она, надеясь, что на этот раз, у мужчины хватит ума  оставить ее в покое.

Но Чарльз будто не слышал ее, или был уверен  что девушка  лишь пугает его, хотя твердая решимость в глазах Эмилии, казалось не оставляла сомнений касательно ее намерений, но тем не менее, он не отступил и не выпустил ее руку.

–Держу пари, что под вашей шляпой, пара премилых рожек.

Он весело расхохотался, затем резко умолк и наклонился почти к ее уху, неприкрытое злорадство скользнуло по его лицу.

– Зайдете в загон, значит? Вот так диво! И для чего? Чтоб в очередной раз шокировать эту толпу? Нет надобности милая, ведь и без того в нашем городке только-то и делают, что обсуждают вашу стычку с тем краснокожим красавцем. И о том, как вы побывали у него в вигваме.

Эмилия знала, как возникают слухи, и как они обрастают снежным комом, слухи, правдивости в которых не меньше чем на грамм, но на этот раз, сплетни оказались правдой! Напрашивается вопрос,  откуда Линкойн  мог знать, если она ни с кем об этом и не говорила. Вне всяких сомнений, это  проделки Колье и его же домыслы, другого объяснения не может быть.
Несколько мгновений спустя, после лихорадочных раздумий Эмилия пришла к такому выводу: «Да какая  разница, как он об этом узнал! Если бы даже этого не произошло, о ней  все равно бы говорили, и не меньше чем прежде».

Глаза Эмилии злобно сузились, дотоле бледные щеки загорелись.

– Полагаю, вы извлекли огромное удовольствие, пытаясь меня унизить, уличить в непристойном для леди поведении. Как жаль!  Жаль разочаровывать вас! Но цель моей жизни сэр, не  в том, что бы поддерживать свою репутацию в безупречном состоянии, мне безразлично, что обо мне говорят. Ведь деньги моего отца вынуждают этих сплетников, заискивать перед той, чье поведение кажется им неприличным. Да и с другой стороны, женщина с подпорченной репутацией всегда интересней, не так ли сэр?

Эмилия осталась  довольна собой. Холодная рассудительность сыграла ей на