долго еще блуждали члены комиссии, призванной выработать ОПРЕДЕЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА, главное его отличие от животного. Среди аргументов приводилось и то, что люди созданы, чтобы познать Бога, а животные не способны его познать. А как же тогда быть с неверующими?
Были и парадоксальные заявления о том, что человек – единственное в мире существо, создавшее сообщество на основе гомосексуализма. Однако один из членов комиссии, фермер из Хемпшира, сообщил, что однополая любовь нередко встречается у уток, как среди самцов, так и среди самок.
Один из членов комиссии заявил, что лишь одно имеет значение – следы исчезнувших цивилизаций, иными словами, искусство – вот что определяет человека от кроманьонца до нынешних дней. Но что же такое искусство?
На правильную мысль, как ни странно, натолкнула сэра Артура Дрейпера, возглавлявшего процесс, его жена, леди Дрейпер, которую он любил, но считал существом недалеким, ограниченным чисто женскими заботами. За обедом она спросила сэра Артура: а носят ли тропи амулеты?
Мы знаем, что амулет это предмет, с которым у человека связана вера во что – либо, то есть в то, что может его от чего - то спасти, предохранить. Сэр Артур задумался. Почему и когда появились у человека амулеты? По очень долгим размышлениям он приходит к очень важному выводу, который и сдвинул работу комиссии, привел к тому, что ОПРЕДЕЛЕНИЕ ЧЕЛОВЕКА было выработано, было найдено главное отличие человека от животного.
В чем же оно?
Сэр Артур пришел к заключению, что между мышлением неандертальского человека и мышлением человекообразной обезьяны разница была совсем невелика количественно, но она была огромной качественно. А именно. Животное продолжало бездумно подчиняться природе, человек же вдруг начал ее вопрошать, а для того, чтобы спрашивать, необходимо наличие двоих: вопрошающего и того, кому обращены вопросы. Представляя единое целое с природой, животное не может обращаться к ней с вопросами. Вот основное различие между человеком и животным: животное составляет единое целое с природой, человек не составляет с ней единого целого. Для того чтобы мог произойти этот переход от пассивной бессознательности к вопрошающему сознанию, необходим был раскол, разрыв, необходимо было вырваться из природы. Животное, вырвавшееся из природы - вот что такое человек.
Теперь оказалось возможным объяснить, почему животные не нуждаются в амулетах: им неведомо их собственное невежество. Но разве мог ум человека, вырвавшегося, выделившегося из природы, не погрузиться сразу же во мрак, не испытать ужаса? Он почувствовал себя одиноким, предоставленным самому себе, смертным, абсолютно невежественным, - словом, единственным животным на земле, которое знает лишь то, что « ничего не знает», не знает даже того, что оно такое. Как же ему было не выдумать мифы о богах и духах, чтобы оградиться от своего невежества, идолы и амулеты, чтобы оградиться от своей беспомощности?
Но тогда, если человек – разумный человек – и история человечества обязана этому отрыву, этому отделению от природы, то по какому принципу можно понять, что это отделение произошло?
Вот какой ответ был составлен комиссией.
Статья I. Человека отличает от животного наличие религиозного духа.
Статья II. Основными признаками религиозного духа являются: Вера в Бога, Наука, Искусство во всех своих проявлениях; фетишизм, тотемы и табу, магия, колдовство во всех своих проявлениях, ритуальное людоедство во всех своих проявлениях.
Статья III. Всякое одушевленное существо, которое обладает хотя бы одним из признаков, перечисленных в статье II, признается членом человеческого общества.
Таким образом, определение человека позволило спасти тропи. Комиссия признала наличие религиозного духа у тропи, которое заключалось в поклонении огню ( они ели только жареное мясо, а папуасы – каннибалы занимались тропОедством, причем ели только тех тропи, которые, в свою очередь, ели только жареное мясо, сыроедов они не трогали).
Вот такими сложными и извилистыми путями, при помощи фантастической аллегории автор приводит нас к сознанию необходимости борьбы с фашизацией, какие бы формы она ни принимала. Остроумные дебаты в парламенте, увлекательный сюжет, заставляющий следить за ходом спора и за необычным поведением тропи – все это делает этот философско – фантастический роман почти уголовно – авантюрным. Но за сюжетной и стилевой «легкостью» повествования, в его подтексте все тот же неизменно тревожащий Веркора вопрос: с чего начинается человек? когда он перестает им быть?
« Я пишу, чтобы вселить дух беспокойства»,- говорил Веркор. Думается, что эта цель им достигнута.
