работу, Мильда услышала по телефону и голос Кирова. Их роман возобновился. Мильда вызывала законную зависть со
стороны балетных возлюбленных Кирова тем, что их встречи продолжались довольно долгое время и явно выходили за рамки тривиальной интрижки. Николаев не
мог не знать об этой связи.
Следом начинается светлая полоса и у Леонида. После долгих неудач его принимают на работу в обком партии инструктором-референтом. Полгода супруги
работали бок о бок в Смольном, получили отдельную трёхкомнатную (!) квартиру в Батенинском жилмассиве, куда переехали с двумя детьми и матерью Мильды.
В памяти сына Николаева, Маркса Леонидовича осталось то, что до шести лет он жил в Ленинграде, «в большом С-образном доме, в квартире над аркой», с
мамой, папой, бабушкой и младшим братом Леней.
Лето 1933 года снова внесло изменения в трудовую биографию Леонида и Мильды. В конца августа 1933 года Мильду перевели из Смольного в Управление
уполномоченного наркомата тяжелой промышленности на канал Грибоедова, 6. Только в записях Николаева была найдена подлинная причина перевода: «Она
пострадала за меня». С апреля 1934 года Мильда одна кормила всю семью.
Есть сведения, что в тот роковой день 1 декабря 1934 Николаев, обзванивая с утра знакомых в поисках пригласительного на заседание партактива, где
должен был делать доклад Киров, звонил также и на работу Мильде, и Мильда обещала ему помочь в решении этой проблемы.
Незадолго до убийства Кирова ходили упорные слухи, что Мильда хочет развестись со своим мужем выйти замуж за Сергея Мироновича. Если принять во
внимание возраст и состояние здоровья законной супруги Кирова, эти предположения не выглядят такими уж невероятными. Известно, что последние годы Сергей
Миронович уже не спал со своей законной женой, хотя и сохранял с ней дружеские отношения.
После убийства
Есть свидетельства очевидцев о том, что оперативникам не сразу удалось открыть дверь в кабинет Кирова по той причине, что она была придавлена
изнутри телами Кирова и Николаева. В 16.50 начальник 4-го отделения секретно-политического отдела Коган начал допрос Драуле. Допрос продолжался два с
половиной часа. Она показала, что Киров позвонил и попросил придти к 16 часам в Смольный.
(Все попытки следователей в дальнейшем пристегнуть ее к оппозиции кончились провалом, Мильда была бесстрашна во всем.) Ее, вечером 1 декабря,
после первого допроса отпустили домой, но она не ушла из Большого дома на Литейном, свернулась калачиком и провела ночь на приставленных стульях в
холле, со счастьем и горечью вспоминая о былом, как потянулась в город из глубинки, прельстившись завиральными идеями времени, в Луге уже кое-что начала
понимать, а в Ленинграде, громадном, многомиллионном городе увидела, что она не из последних, что очень нужна мужчинам, но та, первая любовь, не хирела,
она берегла ее. С кем и чем прощалась ночью той, зная о неминуемой расплате? Всю ведь родню ее готовили, она понимала, к расстрелу и расстреляли потом.
Следователей тоже очень интересовал характер взаимоотношений Драуле и Кирова. На все вопросы Мильда, вперившись взглядом в одну точку, отвечала,
что, поскольку их управление находилось в Смольном, она там часто видела Кирова, последний раз встретила его вместе с другими работниками 3 или 4 ноября
1934 года.
Сталину председатель Военной коллегии Василий Ульрих отправил депешу такого содержания: «Мильда Драуле на тот вопрос, какую она преследовала цель,
добиваясь пропуска для собрания партактива 1 декабря с.г., где должен был делать доклад тов. Киров, ответила, что «она хотела помочь Леониду Николаеву».
В чем? «Там это было бы видно по обстоятельствам». Таким образом, нами установлено, что подсудимая хотела помочь Николаеву в совершении теракта. Все
трое приговорены к высшей мере – расстрелу. В ночь на 10 марта приговор приведен в исполнение. Прошу указаний: давать ли сообщение в прессу. 11 марта
1935 года».
Мильду, ее сестру Ольгу и ее мужа Романа Кулишера расстреляли в ночь с 9-го на 10 марта 1935 года за то, что «зная о намерении своего мужа
Николаева Л. и его брата Петра совершить теракт над секретарем ЦК и ЛК ВКП(б) т. Кировым, не приняла мер предотвращения им этого преступления». Был
расстрелян также и брат Кулишера – Павел Маркович.
Сын Мильды 7-летний Маркс и его младший брат в декабре 1934 года попали в детский распределитель как «брошенные дети», а в январе 1935-го в детский
дом № 44 Выборгского района Ленинграда. Её старший сын Маркс жив и поныне. О дальнейшей судьбе её младшего сына Леонида ничего не известно.
И всё-таки немного странно. Из родни Николаева сразу был расстрелян только его брат Пётр. Из родни Мильды Драуле были расстреляны сразу трое! Если
принять во внимание, что она непричастна к преступлению мужы, это выглядит очень странно!
Жестокость Сталина? Но почему же тогда он не проявил подобную жестокость ко всей родне собственно самого убийцы?! Это заставляет задуматься.
--------------------------------------------------------------------------------------------
Так есть ли что общее между историей Леонида и Мидьды и сагой о Тристане и Изольде, кроме того, что уже приводилось выше?
Заметим прежде всего, что перевод имени Тристрам «печальный человек» как нельзя лучше подходит и к, обделённому судьбой, калеке – Леониду
Николаеву. Тристрам – сирота, Николаев также растет без отца. Отец Николаева умер, когда Леониду было всего 4 года.
Король Маркис намного старше Тристрама. Можно предполагать, что, будучи родным братом и почти ровесником матери Тристрама, он старше своего
племянника примерно лет на 20. Киров старше Николаева на 18 лет.
Тристан везет Изольду из Ирландии в невесты королю Маркису. Леонид везёт красавицу Мильду из Лужского уезда в бывшую столицу России в любовницы (а
в возможной перспективе и в жёны!) питерскому «королю» Маркису – Кирову.
Всё остальное также очень похоже по смыслу. Леонид женится на Мильде в Лужском уезде ещё до приезда в Ленинград. В саге король Маркис сам не едет в
Ирландию за невестой, а отправляет Тристрама. По ирландскому обычаю он выполняет символический обряд – от имени короля женится на Изольде. Кроме того,
по пути в Британию они пьют любовный напиток и вступают в связь. Так что их символическое бракосочетание дололняется ещё и «медовым месяцем». Мы видим,
что впоследствии именно из-за этого Изольда вынужденно совершает подлог с девственницей Бринхильдой.
Леонид свободно живёт с Мильдой. Но и Тристрам, являясь телохранителем королевы, чуть ли ни постоянно обитает в её покоях. Из текста саги видно,
что король Маркис лишь иногда спит с Изольдой. В остальное время он ночует в своей отдельной спальне. Король Маркис смотрит сквозь пальцы на эту связь,
и начинает предпринимать меры лишь тогда, когда это становится уж слишком явно для всех окружающих. Можно предполагать, что он изгоняет Тристрама лишь
вследствии настойчивых упрёков придворных.
Киров также вначале относится к мужу Мильды вполне благосклонно, дает квартиру, престижную работу, и лишь в 1934 году последний впадает в немилость
отчасти вследствии своего склочного, непредсказуемого характера.
Всем ясно, что Мильда, начиная роман с Кировым, преследовала главным образом материальные выгоды, как то отдельное жильё, престижную работу,
всевозможные льготы, в том числе и деньги. Кстати, деньги действительно были найдены при обыске. Если верить документам, то их обнаружили у матери
Николаева. Но, откровенно говоря, в это не очень то верится. По логике, они скорее могли быть найдены у матери Мильды.
Еще большие затруднения вызвали у московских следователей те 5000 рублей, что нашлись при обыске у матери Николаева, а, возможно, и у самой Мильды.
Следователи перебрасывали эти 5000 рублей от одного обвиняемого к другому; то сам Николаев получил эти деньги от немецкого консула, то их дали ему
оппозиционеры. Мать на допросе заявила, что сумма — выручка от процентов, под которые она ссужала рабочим деньги до получки. 150 рублей, не больше,
зарабатывала мать Николаева в трамвайном депо, чуть побольше рабочие, но подсчеты показывают, что даже при грабительских процентах так много не
накопишь.
Из «Романа о Тристане» Беруля (Перевод со старофранцузского)
Идет в шалаш, уныл и мрачен,
А там Изольда, горько плача,
Слова такие произносит:
"Меня земля напрасно носит:
Как смерд, живешь в лесу, мой друг,
Не окружен толпою слуг,
А все из-за того питья,
Что выпила с тобою я.
Бранжьена виновата в том, -
Не доглядела за питьем.
Я, королева, стала нищей,
Простой шалаш мое жилище.
Пристало жить Изольде в холе,
Служили бы по доброй воле
Ей благородные девицы,
Хотел бы всяк на них жениться:
За ними золота немало
Изольда щедро бы давала,
От благостной ее руки
Ломились бы их сундуки.
Тристан также сожалеет о том, что потерял благосклонность короля Марка.
Когда б король вернул мне дружбу,
Когда бы взял к себе на службу,
Я в грязь лицом бы не ударил,
Как за отца и государя
С его врагами б на смерть бился,
Ты у супруга - короля
Могла бы в неге и чести
Дни безмятежные вести,
Когда бы мы себе на горе
Не выпили то зелье в море.
А теперь вспомним, что Леонид Николаев также просит Кирова восстановить его на работе, хорошо зная, что его жена является любовницей последнего.
Относительно жены Мильды он высказывается почти в тех же выражениях - «она пострадала за меня».
А если гнев на милость сложит,
Остаться при дворе предложит,
Клянусь, я буду службу несть,
Как мне повелевает честь,
И верен буду, и усерден.
Король велик и милосерден
Составим королю посланье.
Начнем с привета, с пожеланья
Владычествовать много лет,
Не зная горестей и бед.
Напишем далее о том,
Что с королевою вдвоем
Влачишь в лесу и дни, и ночи,
Что, ежели король захочет
Вернуть ей милость и почет,
Не поведешь обидам счет,
Пойдешь к нему на службу снова…
…И громко прокаженный мнимый
Вздыхает, охает, кричит,
Своей трещоткою трещит,
Пеняет хрипло на страданья,
Вымаливает подаянье.
"Подай мне, Марк-король, хоть малость!"
Как видим, ситуация очень похожа.
"Сеньор,
Три года протекло с тех пор,
Как злой недуг меня сгубил.
Красавицу я полюбил:
Через нее и стал недужен,
Всем страшен, никому не нужен,
Через нее изнемогаю,
Трещоткою народ пугаю,
Брожу с протянутой рукой". –
Как я уже говорил ранее, ещё одно сходство между сюжетом саги и историей Николаева и Драуле, заключается в том, что там и там влюблённые гибнут,
причём в одной последовательности. В саге вначале Тристан, затем Изольда. В нашей истории – вначале Леонид, затем Мильда.
Однако, надо признать, что на этом сходство и заканчивается. Оно и не удивительно. В самом деле, было бы совершенно невероятно, чтобы события,
произошедшие почти полтора тысячелетия назад в далекой Британии в точности до мелочей совпали ли с событиями, которые случились всего 75 лет назад в
Ленинграде.
Главное отличие в сюжетах - убийству «короля» Кирова нет никакого соотвествия в саге о Тристраме. Там короля Маркиса никто не убивает.
Есть и другое, ещё более существенное и принципиальное отличие.
Начнём издалека. Задумаемся над вопросом: а чем, собственно привлекает внимание
