инструкции, но…
- Рэй, я не понимаю в чем дело...
Рей отворил дверь, открывая взору Лесара огромную комнату, в центре которой стоял огромный ящик из непробиваемого стекла. В котором спала …девочка.
Лесар удивленно взглянул на друга, а затем перешагнул порог, подходя ближе к этой своеобразной клетке. В приглушенном голубоватом свете тело девочки-подростка словно излучало перламутровое сияние. Оно было гибким и длинным, с удивительно пропорциональными руками и ногами. Девочка спала на животе, подложив руку под щеку, и все тело её, как в плащ, было одето в серебристо-белые, невероятно густые волосы. Кроме волос прелестное создание ничто не укрывало. Девочка была абсолютно нагой.
- Это что за нимфа? - зачарованно вопроси Лесс. - И почему она в клетке?
Взгляд невольно отмечал утонченную красоту лица: нежные пухлые губы, черный веер ресниц, изящную линию нежных скул.
- Она не нимфа, Лесч. Это создание – мутант.
Лессар обернулся, изумленно глядя на Рея.
Друг ответил ему твердым взглядом.
- Ты сошел с ума? Мутанты - жуткие уроды. Они карлики, Рей. И они гермафродиты.
- Она без сомнения, - мутант. Но ты можешь понять тех, кто не смог уничтожить её, как прописано по инструкции?
Лессар подошел вплотную к стеклу. Его взгляд скользил вдоль тонкой линии спины, точеных ягодиц, маленьких пальчиков ног и удлиненного запястья, расслабленного, томного. Девочке могло быть не меньше двенадцати и не больше четырнадцати.
- Мутантка? - повторил он. - Ты уверен?
Рей утвердительно кивнул.
- Ребята принесли её сверху.
Несколько минут Лесар наблюдал, как грудь ребёнка спокойно поднималась и опускалась. Девочка дышала, без сомнения. Она спокойно существовала в кислородной среде. И могла существовать в разряженной атмосфере, в которой почти не наблюдалось кислорода. Как анаэробная бактерия.
- Невероятно, Рэй, - задумчиво пробормотал Лессар. - Этот ребёнок чудо. Её нельзя уничтожать. Это факт.
Двери разъехались, пропуская Андреаса в сопровождении Мэй.
Верховный нахмурился, встретившись с сыном взглядом.
- Добрый час, сын. Что же ты здесь делаешь?
- Пришел посмотреть на то же, что привело сюда и Вас, отец.
- Кто бы сомневался в том, что ты окажешься здесь, - недовольно буркнул его отец, в свой черед подходя к стеклянной клетке, внимательно рассматривая добычу, украденную сверху.
- Невероятно. – Наконец выдавил Андреас из себя. – Это создание не только не уродливо. Оно - красиво. Очень красиво. Забор крови сделали? - стараясь вернуться к деловому тону, задал вопрос Верховный.
Мэй сощурилась.
- Нет. Не рискнули без указаний свыше.
- Необходимо взять кровь на анализы. Было бы хорошо взять ДНК. Нам нужно выяснить, что именно мы «притащили». И не забудьте проверить её на наличие инфекций.
- Постараемся сделать в кратчайшие сроки.
- Какое вещество ей ввели?
- Обычный наркотик.
- Сколько часов она ещё может проспать?
- Если её организм выводит продукты метаболизма так же, как у людей, то часов пять. Если обмен веществ проиходит быстрее, - Мэй пожала плечами, давая этим понять, что информацией не обладает.
Верховный резко развернулся на каблуках и направился к дверям, кивком подав сыну знак, следовать за собой. Лесар повиновался.
- Мэй, видите наблюдения. Доложите мне, как только она очнется от сна.
Лесар последовал за отцом.
- Что ты намерен делать с ней дальше? – задал он вопрос, как только они с отцом остались наедине.
- Это будет зависеть от того, с кем мы имеем дело.
- Её появление подтверждает теорию Сайма, ты не находишь?
Андреас подавил тяжелый вдох.
- Лесар, я не желаю говорить на эту тему. Даже если он был прав, это не оправдывает всего того, что он натворил.
Лесар пожал плечами. С отцом всегда было сложно говорить, а после самоубийства его старшего брата тот и вовсе замкнулся. Для всей семьи это было большой трагедией. Сайман подавал большие надежды. Блестящий ум. Или безумец? Лесар до сих пор не мог определить для себя, как относится к Сайману.
- Если ты уничтожишь её, у нас не будет шанса узнать, кто был прав – он или ты.
- Я не убиваю детей. Но мутантам не место среди нас.
***
Ангельрина докуривая сигарету, с грустью размышляла о том, во что превратилась её жизнь в последнее время. Сплошные нервы, бессонные ночи, угрызения совести. Может быть, это возрастной кризис? Через пару месяцев ей исполнится тридцать пять. Чего ей удалось достичь? Семьи нет, карьеру сделать не удалось, большинство последних пациентов умерло, и она перестала чувствовать интерес к жизни.
Сколько Ангельрина себя помнила, она всегда была идейной. Жизнь без цели не представляла для неё смысла. В школьные годы она верила, что станет самой умной и сумеет сделать величайшие открытия. Став студенткой, она верила, что станет замечательным врачом и сумеет спасти множество жизней. Но врачом она стать не сумела, отвлекшись на науку. Один из её парней, увлеченный историей, связался с группой, изучающей надземный мир.
Когда Ангельрина впервые прочла работы ученых по истории, такой далекой, что та казалось просто сказкой, она заболела идеей изучения Земли. Буквально бредила доисторическими временами, в которых люди проживали на поверхности планеты, а не в её недрах. А потом была её болезненная любовь к Сайману Харвею, сумасшедшему сыну Верховного. Она любила его без всякой надежды на взаимность, ничего не желая от него взамен. Да и что можно было получить от этого прекрасного безумца? Он сгорал, как свеча, подпаленная с двух концов. Одним концом была его фанатичная погруженность в науку, вторым – беспутный образ жизни. Никогда бы раньше Ангельрина не поверила, что может заинтересоваться таким типом, как Сайман.
А после смерти Саймана, возник его брат, - Лесар, Может быть, она просто пытается отыскать черты первого во втором? Их найти несложно, братья были так похожи.
- Ан? – подала голос Чайна. - Тебя требуют в хранилище.
Ангельрина была рада оторваться от собственных мыслей. Она в последнее время боялась заглядывать себе в душу.
- В секторе «В» содержатся материалы, что ребята принесли сверху. Нужно взять анализы.
Ангельрина понимающе кивнула. Конечно, нужно взять анализы. Куда без них?
Но, войдя в сектор, почувствовала дурноту. В камере «хранились» вовсе не окаменелости, и отнюдь - не минералы. Там было человек.
Женщина ощутила, как губы делаются непослушными, словно каменными.
- Что это значит? - повернулась она к напарнику.
- Ты же слышала распоряжения Министерства?
- Они сказали «материал»? Или мне послышалось?
- Не послышалось.
Двери стремительно разъехались в стороны, и в сектор ворвался Лесар.
- Я так и знал, что они поручат это тебе, - чуть запыхавшись, выдохнул он, останавливаясь рядом с биологами.
- Кто-нибудь потрудиться объяснить, что здесь происходит? – обратилась Ангельрина с вопросом к новому действующему лицу.
Лесс согласно кивнул:
- Это существо - не человек. Потому наши бравые «спецы» обзывают её «материалом». Ребята притащили «его» сверху несколько часов назад. Обездвижена нервно-паралитическим оружием, находится в наркотическом сне. Но, как нам с отцом объясняла Мэй, поскольку метаболические процессы этого создания нам неизвестны, следует торопиться.
Справедливо рассудив, что поговорить можно позже, Ангельрина послушно приступила к забору анализов. На вид кровь «гостьи» ни чем не отличалась от обычной человеческой. Грудь девочки, ритмично приподнималась и опускалась. Ничем особенным от обыкновенных детей она по внешнему виду не отличалась. Правда, любой человеческий ребёнок от дозы, рассчитанный на мутанта, давно перестал бы дышать.
Лес держался рядом. Это успокаивало. Казалось бы, просто девочка, чего бояться? Но за стеной лежал человек, от которого большую половину массы тела «слопали» пухленькие на вид младенцы.
Только когда за спиной Ангельрины железная дверь опустилась в положенные пазы, женщина перевела дыхание. Поставив образцы в холодильную установку, сняла маску.
- Эта девочка, - спросила она, стаскивая с рук перчатки, - она мутант. В голове не укладывается. Но ведь она почти взрослая. Это странно.
Лес пожал плечами:
- Исходя из имеющихся данных, мутанты не вырастают. Но по теории Саймана, она вполне могут продолжать мутировать дальше, все больше изменяясь, верно? Следуя теории вероятности, в происходящем нет ничего особенного.
- Верховный знает о ней?
Лес усмехнулся:
- Конечно. Ему-то доложили в первую очередь.
- Он решил оставить её для исследований?
- Я постарался уверить его в разумности такого шага.
- Но это может быть опасным.
- Данные сектора надежно защищены. Кроме получения новых знаний мы почти ни чем не рискуем.
***
Все пятеро человек из-за стекла смотрели на неё крайне враждебно.
- Скай, при первом контакте вы полностью уничтожили исследовательскую группу, что работала тогда над проектом. От самой лаборатории, в которой вы находились, осталась только груда осколков.
- Искореженных осколков, подверженных высоким температурам до такой степени, что стекло, пластик и металл, сплавились вместе, в одно целое, - вставил её коллега.
- Именно, - согласно кивнула женщина. – Нам известно, что при повреждениях вашей биохимической материи, вы становитесь практически не управляемой, и способны питаться человеческой плотью. Что неоднократно и проделывали. Вы должны понимать, что обладая такой способностью, вы представляете для нас угрозу. И мы не можем рисковать.
Ская пожала плечами:
- Какую цель вы преследуете? Уговариваете меня самоуничтожиться? Не тратьте зря время. Почему вы все упорно продолжаете видеть во мне врага? Почему считаете меня угрозой?
- Потому что вздумай ты стать нашим врагом, выжить шансов у нас не будет, - правдиво ответил один из ученых.
- Вы располагаем серьезными средствами защиты, - возразила Скай.
- Но в прошлый раз они оказались бесполезными.
***
Очнувшись, она очень плохо себя чувствовала. Уже то, что все время, пока она спала, мозг не находил не одного сигнала, - было отвратительно. Ведь её легко могли убить.
В то же время телу было комфортно, удобно. Но вспомнить поиски последнего укрытия она не могла.
Распахнув глаза, она почувствовала испуг. Как ей удалось оказаться в странном прозрачном пространстве, где повсюду все сияло, издавало тонкий неприятный писк?
Поднявшись на ноги, она крадучись подошла к прозрачной стене. Руки ощутили прохладу и гладкость незнакомой поверхности. Стена, та, что находилась за прозрачной поверхностью, отодвинулась в сторону. Из образовавшего провала вышли существа. Похожие на других тварей, но много выше.
Она попятилась. Мозг её заполнился странными, непонятными видениями. Она не могла постичь картин, что разворачивались перед глазами. Странные излучения их серых веществ, что располагались внутри черепных коробок, были интенсивными, яркими и трудно считываемыми. От фигур единовременно исходила угроза и страх, опасения, нечто вроде интереса. И агрессия. Они все хотели её уничтожить. И было множество других, совершенно незнакомых образов и понятий.
Она их не понимала. Совершенно.
«Они» остановились перед прозрачной преградой. Стояли по другую сторону, и смотрели на меня, положив руки на странные
