Редакционное задание

в Москве. Это был портрет на фоне берёзки, который так понравился Танечке, что она взяла его из Интернета себе, решив, что потом напечатает и поставит.  Где? Можно в своей комнате. Или на рабочем месте, ведь у неё теперь будет рабочее место…

Около портрета стояли большие вазы с цветами. Роскошных букетов не было, отдельно, в разных вазах, стояли розы, гвоздики, ещё какие-то неизвестные Танечке цветы. Их было не так много, как в столице, но чувствовалось, что принесены они от всей души, с почтением и любовью.  В зале сидели разные люди. Много было немолодых, но были и совершенно молодые лица, и среднего возраста. Большинство – женщины, но были и мужчины, даже юноши. «Значит, все они пришли сюда не случайно, - подумала Танечка, - Ведь в городе не было огромных афиш, только у самого Дворца культуры прямо у входа – небольшая афиша с портретом Певца».

На сцену поднялась ведущая в концертном красивом платье, и Танечка замерла, вся обратившись в слух. Ведущая сказала о том, что собрались они здесь, чтобы почтить память Певца. Что он часто бывал в их городе, выступал в концертах вместе с женой, что они все помнят эти великолепные концерты.  На экране возникла фотография Певца с женой – красивая, счастливая, улыбающаяся пара и у Танечки сжалось сердце… Она вспомнила усталое, измученное бессонными ночами лицо женщины с погасшими глазами и сглотнула невольно подступивший комок. Ведущая между тем рассказывала о детстве Певца, о его родителях, и Танечка подумала, как же трудно было ему, маленькому мальчику, понять, почему рядом нет мамы… «Одиночество с детства, - подумала она, - вот почему он так тянулся к людям, вот почему он так щедро дарил им свою любовь и ждал ответной…» На экране менялись фотографии – Певец уже юноша,  вот он на сцене, вот знаменитый «Набат», вот Певец с космонавтами… Рассказ ведущей, мягкий, неторопливый, без пафоса сопровождался и кадрами из фильма о Певце, и его песнями, и ариями из опер. Это были видеосюжеты, но иногда просто звучала песня, а на экране менялись фотографии. Танечка забыла, что ей нужно что-то записывать, только иногда нажимала кнопку фотоаппарата, чтобы остановить некоторые мгновения…
Чарующее волшебство закончилось.  «Как быстро, - удивилась Танечка, взглянув на часы, - как быстро пролетело время, надо же…»

Ведущая в своей мягкой манере объявила, что теперь выступят участники самодеятельности Дворца, что они приготовили много интересного… «Ах, самодеятельности, - разочарованно подумала Танечка, - Ничего хорошего уже больше не будет». Она не любила самодеятельность. Но задание редакции -  есть задание, тем более первое, придётся смотреть и слушать.

Но, к её счастью, она ошиблась, ах, как же она ошиблась! Сначала вышла невысокая девочка и дрожащим от волнения голосом прочла свои стихи, посвящённые Певцу. Танечка запомнила только первую строчку: «Когда ушёл Певец, погасло Солнце. Лучи уже не блещут позолотой…»
«Золотом, - подумала Танечка, - чистым золотом, не позолотой…  Девочка не права. Но стихи хорошие, от души. Надо переписать, пригодятся для статьи». Она уже думала о статье, а не о маленькой информационной заметке – что, где, когда, как их учили ещё на первом курсе.

Потом танцевальный коллектив исполнил весёлый и неплохо поставленный танец под «Чёртово колесо» и снова звучал голос Певца…
Был и молодой баритон, который очень волновался, но принимали его хорошо, очень хорошо. Он спел несколько итальянских песен и зал аплодировал ему и за исполнение, и за память о Певце.  Известную песню из мультфильма пел мальчик лет одиннадцати. Чистый, звонкий голосок взлетал, казалось, под самые небеса и его не смущали ни теснота зала, ни происки самого Короля… «У нас всё будет прекрасно с моей Принцессой, всё будет, будет, всё обязательно будет…», - говорили сияющие глаза маленького певца. И Танечка поверила ему и  долго аплодировала вместе со всеми. Она была благодарна организаторам за то, что песни и арии, только что услышанные ими из уст самого Певца, не повторялись, не перепевались самодеятельными артистами. «Молодцы, - думала Танечка, - ах, какие же молодцы!»  И ещё её радовало, что никаких "минусовок" не было, все пели под установленный на сцене рояль. И так как аккомпаниаторы менялись время от времени, она поняла, что они тоже из самодеятельности, что они долго и тщательно готовились, чтобы получилось именно так, хорошо, замечательно и никак иначе.

А в конце вечера на сцену вышли все певцы  и даже танцоры этого чудесного концерта и все вместе с залом спели «Надежду», а запевал этот самый мальчик с сияющими глазами. И Танечка подумала, что так же начинал и Певец, с детского хора, а стал известным и любимым.  И может быть, у этого мальчика впереди тоже большое будущее, кто знает…

Аплодировали организаторам и артистам долго, благодарили, многие со слезами на глазах. Расходиться не спешили. Многие заходили в небольшую комнату рядом со сценой. «Что там? Может, просто костюмерная или гримёрная?» - думала Танечка. Но туда заходили вовсе не артисты… Она тоже заглянула в эту комнату, так,  журналистское любопытство.

«О, это же выставка!» - ахнула про себя Танечка. Конечно, она ведь почти опоздала, а все пришли заранее и сначала осмотрели выставку. Большой портрет Певца, много фотографий, книги, написанные им, диски, пластинки, автографы, множество старых газет и журналов, где были заметки о Певце, интервью с ним… Её заинтересовала пластмассовая дешёвенькая шариковая ручка, любовно упакованная в целлофановый пакетик.
- Это моя ручка,- раздался рядом негромкий голос.  Она повернулась и увидела рядом с собой немолодую женщину.
- У него ручки не было, я ему свою дала…  Я автограф попросила, а ручки не было. Потом он ею ещё несколько автографов дал, а ручку мне вернул… Я ею больше не писала никогда, берегу с тех пор, - улыбнулась женщина, - Вот этот автограф…
Она указала на конверт от пластинки, на которой было размашисто написано: «Ниночке с любовью. Ваш…»
- Я с внуком здесь, он в концерте участвовал, - сказала женщина, - вот жду, когда переоденется.  А знаете, здесь всё люди сами принесли. У кого что нашлось. Все берегут,  ведь это – память…
- Внук… тоже любит Певца? – спросила Танечка
- Он иногда мне даже то, что найдёт сам, показывает: «Баба, ты это видела? Баба, ты это слышала?» Как не любит, любит… Хочет певцом стать не хуже. Маленький ещё. Ну, поживём – увидим.
Танечка догадалась, что внук – это тот самый мальчик с чистыми сияющими глазами и сказала:
- Успехов ему, от всей души!

Женщина ушла, а Танечка, помявшись немного, подошла к мужчине, который внимательно разглядывал экспонаты и даже, кажется, плакал.
- Извините, - робко сказала Танечка, - Певец для вас много значил?
Мужчина посмотрел на нее, и она поняла, да, плачет. Ей стало неловко, словно она совершила что-то недостойное, словно подсматривала в щёлочку.
- Извините,  -  сказала она ещё раз и уже собиралась отойти, когда мужчина, откашлявшись, сказал:
- Погоди, дочка… Что значил, говоришь? Да всё он значил. Я с женой на его концерте познакомился. Сорок  лет прожили и вот… Схоронил жену недавно. Это её любимый Певец был.  Ради неё и пришёл. Ради неё и ради него, вот какая история…
- Простите, - тихо сказала Танечка, - Пожалуйста, простите…
- Да что теперь… - мужчина махнул рукой и вышел из комнаты.

На неё с любопытством смотрела молодая пара: модная девушка в узких брючках и высоких сапожках и парень в растянутом свитере и потёртых джинсах. Они казались такими разными, что не обратить на них внимания было просто невозможно.
- А что для вас значит Певец? – с улыбкой обратилась она к парню.
- Для меня? – неожиданно засмущался парень, - Да я так… Первый раз сегодня и услышал, можно сказать. Это вот Ирка… Она его обожает. Она и притащила.
- И что? Пожалел? – строго спросила Ирка.
- Не, не пожалел. Классный певец… Сегодня с Иркой скачивать будем, потом, может, ребятам покажу. Или в телефон закачаю.
- Если вместо звонка, то только посмей! – сказала Ирка, а Танечка, улыбнувшись суровой Ирке и поблагодарив их,  подошла к подростку, который с любопытством рассматривал экспонаты и даже, пока никто не видел, пытался перелистать книгу.

- Привет! – сказала ему Танечка, - Был на концерте? Понравилось? А как ты сюда попал, как узнал?
- Да это… Вчера тусовались тут с ребятами, смотрю, афиша.  Пойду, думаю, что в общаге сидеть что ли?
- А что, больше некуда пойти?
- Да чего некуда, полно куда… Захотелось и всё. В прошлом году нам классная рассказывала про него, фильм показывала. Вот,  захотелось посмотреть. Мне нравится, как он поёт. Я у неё, ну, у классной, тогда много чего скачал. Мне особенно военные песни у него нравятся и про Победу. У меня песен про войну больше двух тысяч закачано!
- Молодец, - восхитилась Танечка, - А что же ты один тут? Ребят не привёл?
- У каждого свои интересы, - философски ответил парнишка, - Мне вот нравится, а другие… не доросли ещё.
- А где ты учишься? Или работаешь уже?
- Учусь, - ответил её новый знакомый, - в Политехническом колледже. До свидания.
- До свидания, - протянула задумчиво Танечка и тоже заторопилась, в зале уже погасили свет и почти все разошлись.

Домой она попала как раз к ужину.
- Опять в Питер ездила? – спросила мать, накрывая на стол.
- Нет, мам, - ответила Танечка, доставая ложки и вилки, - я на работу устроилась! В «Наш город». Уже первое задание получила, репортаж готовлю. А, может, и статья получится…
- Ну, и слава Богу.  Поработай, опыта наберись.  А там видно будет, - сказала мать.
- О, это надо отметить! А,  Валь, отметим? - оживился отец.
- Тебе только бы отметить… А что  - не так важно. Ну-ка, закрой холодильник! -  прикрикнула мать. - Отмечальщик… На работу с утра.
- Да, ладно мам, пусть. Чуть-чуть… За моё первое рабочее место.
- Я не буду, – сказала мать, – и без вина голова пухнет.
- А Танюшка  не пьёт, - огорчённо сказал  отец. - Придётся одному.
- Будто и расстроился, - усмехнулась мать.
Чтобы перевести разговор, Танечка спросила:
- Мам, а вы с папой были когда-нибудь на концерте Певца? Сегодня во Дворце вечер памяти был, я ходила. По редакционному заданию.
Последнюю фразу она произнесла с явным удовольствием.
- Были, как не быть, - ответила мать, - раза два, да, Паш?
- Расскажите, - загорелась Танечка, - вы никогда ещё не рассказывали мне про концерты!
- Да ну, что там рассказывать, – протянула мать, - да и когда это было-то, лет тридцать назад…
- Ты меня, доча, послушай, я расскажу, - завёлся отец.
- Ну, понеслось, - вздохнула мать. - Больше не дам,  и не поглядывай!

Она решительно убрала бутылку в холодильник, а отец проводил её взглядом с таким  сожалением, что Танечка рассмеялась. «Хорошие они, - подумала Танечка, - какие они у меня хорошие оба…»
- Пап, ну, давай рассказывай…
- Мы же из-за этого Певца и с матерью твоей познакомились.
- Вот это новости, – недоумевающее сказала Танечка,  - вы же говорили, что в общежитии познакомились, на дне рождения…
- Так ты слушай, не перебивай! А чей был день рождения?
- Тёть Люси, вроде…
- Люси! Вот и не Люси, ты слушай! Значит, тогда я работал и учился ещё заочно. Пришёл со смены как-то в общежитие, ну, спать лёг….

«А по голове кто-то топ-топ-топ, топ-топ-топ…», - мысленно улыбнулась Танечка. Начало этой истории  она слышала уже раз