поддалась… Первый раз за все это время, пока я пробегал мимо нее, она была закрыта! …
Я слушал своего друга, полулежа в кресле. Кофе давно был выпит, за окном вовсю пели птицы. Позднее утро переходило в солнечный, слава всему, но все же прохладный день. Он так увлекся, этот юноша, своим рассказом, что трудно понять - излагает он истинные переживания или просто фантазирует. И все же, я с радостью наблюдал за его мимикой. Движением влажных глаз, тонких подвижных губ.
Когда он говорил, то вскакивал с кресла, а то присаживался на кончик дивана и закрывал глаза. Он будто силился вспомнить вчерашние события, или какие-то детали, а может быть, пытался не сказать лишнего. Что-то нельзя было мне сказать,… он считал, что нельзя.
- … Тогда у меня созрел небольшой план…- продолжал рассказчик,- Занимаясь возрождением умерших предметов, я имел набор, необходимых для этой работы лобзиков, отверток различных сечений, всевозможных иголок и шил. Я решил воспользоваться одним из этих предметов не по назначению… - рассказывал Анжел, при этом откинувшись на кровать и глядя в потолок
- … Я даже удивился легкости, с которой проделал эту работу. Что хотел там увидеть? Одно могу сказать точно, совсем не то, что увидел. Хотя сначала ничего особенного не бросилось в глаза… Разве что обстановка… Она была, как бы это точнее сказать, какая-то не жилая, очень тщательно прибранная, если можно так выразиться. Да, да… я подобрал точное слова - там было как в музее. Вещи занимали лишь свои, скрупулезно продуманные места. Отдельные предметы будто демонстрировались неизвестно кому, выставленные навязчивым образом на всевозможных подставкам. При этом, мебели было скудно мало, недостаточно для обитания нормального человека. Хотя, что такое нормальный человек?
Его речь лилась монотонно, и я почувствовал, что не воспринимаю последние
фразы.
Я уже находился у окна, и, наслаждаясь отсутствием луны, язвительных голосом прямо в моем мозгу и ночных кошмаров, наблюдал, что происходит во внешнем мире.
Я следил, без особого намерения, как на соседнем балконе толстый кот с лоснящейся на солнце шкуркой пытался поймать птицу, которая расположилась рядом, на балюстраде, и смотрела на него с полным безразличием.…
Если бы она могла, то, наверное, зевнула бы. А так, она лишь крутила шейкой и распрямляла крылья, демонстрируя их мощь толстому животному. Размах летательного аппарата действительно был потрясающим, он произвел впечатление даже на меня. Но та, что умела летать, размахивала крыльями лишь для себя, и видом надутого зоба показывала - все вокруг ей крайне безразлично. А коту?… Для чего она коту, холеному пресыщенному кастрату, загривок которого устал от ласки? Она привлекала его своей недоступностью? Что бы он делал с ней, если бы достал? От чего некоторые существа тянуться друг к другу, не понимая – зачем?… Почему я здесь с этим юношей?! Почему мы думаем, что нужны друг другу? Кто нам это сказал?! Да мы никого и не спрашивали…
Мы тянемся друг к другу - сытый кот и птица! Неужели, это только инстинкт?…Да, я почти поймал его, он со мной, это подобие АНГЕЛА… Или АНГЕЛ на самом деле… как узнать… как …просто птица - или А Н Г Е Л? На какое – то мгновение мне вдруг показалось, что пернатое создание на балюстраде тоже наблюдает за мной. Оно, словно, повернуло голову в мою сторону, и открыло клюв…
Я даже услышал какие-то невнятные звуки… Глаза, обращенные ко мне, будто увеличенные, оказались совсем близко, и один из них, блестящий, выпуклый, явно подмигнул мне …Неужели, мой рассудок дошел до того, чтобы общаться с живностью на одном языке без посредников? Может эта птица, действительно хотела мне что-то сообщить? Что бы это могло значить?
Прикрыв и открыв глаза вновь, я попытался отыскать черные блестящие бусины, устремленные в мое сознание. Но так изумившая меня была занята чисткой своих перьев.
Поймав себя на мысли, что хочу окликнуть ее, я, слава богу, очнулся от тотемных размышлений, понимая, что не слушаю того человека, о котором думаю…
Придав лицу внимательное выражение, я медленно обернулся, пытаясь уловить смысл последних фраз рассказчика… он не заметил моего «отсутствия» .
Заломив руки под голову и по - прежнему глядя в потолок, он продолжал излагать свою историю. Рассматривая его, я вдруг почувствовал, как он волнуется, как важно для него то, что он говорит, то, что он пытается донести до меня. Я заметил капельку пота, стекающую по его бледному лбу…
-…осторожно обойдя всю комнату и не обнаружив ничего живого, я уже собрался ретироваться, как опять… услышал свое имя и тихий смех. Это было уже слишком… Возможно, у меня галлюцинации?…- Подумалось мне тогда. Но я не поглощал наркотиков…- Он сделал паузу.
-…Давно не поглощал.… Но все это было похоже на… как будто я неадекватно воспринимаю действительность. Я даже подумал какую-то глупость, что надышался лаком у себя в мастерской… Но здесь я совершенно ясно заметил слева от себя, в самом углу, лестницу светло-серого бука, ведущую куда-то вверх…?! Куда могли вести эти ступеньки?
…Такое было невозможно… но я услышал голоса и смех именно сверху, поэтому начал подниматься, осторожно вступая по деревянным перекладинам, и не слыша никакого звука от своих шагов… Я не слышал ни скрипа дерева, ни стука своих каблуков. Возможно, я был сильно взволнован, но мой профессиональный слух все равно уловил бы характерное звучание древесины, выдающее возраст и состояние предмета. Почти упершись головой в потолок, я разглядел перед собой еще одно помещение, наполненное светом, хотя окон там не было. В середине этого пространства находилась кровать, необычно широкая с высоким подголовником, покрытая светлым покрывалом до пола… Это кровать очень напоминала мою собственную… Да это была точно такая же кровать… Почему-то этот факт поразил меня больше всего. Мне не безразлично, на чем спать, и обставляя мебелью свое жилище, я придирчиво и долго выбирал для себя ложе…» - здесь мой гость скосил глаза на мою полуторку, затем бросил быстрый взгляд на меня и, замявшись, продолжал повествование, оставив эту недосягаемую, как он решил, для меня тему.
-…На постели восседали две молодые женщины. Одна брюнетка с короткой стрижкой. Это она говорила низким глухим голосом. Другая, с длинными волосами, спускающимися на покрывало, и белыми, словно лен… Они делали вид, что не замечают вошедшего, однако, я слышал, что говорили они обо мне. Прошло не меньше минуты моего присутствия, как брюнетка повернулась в мою сторону, изобразив на пухлом круглом лице радостное изумление. Она была полненькая. Это было заметно, хотя она сидела, подобрав под себя ногами. Толстушка широко улыбнулась, и, сказав неразборчивое своей подруге, показала на меня вместе сложенными пухлыми пальцами. Я не видел лица блондинки, но чувствовал, насколько она красива, даже сидя вполуоборот ко мне и не показывая лица… Изгиб ее спины был грациозным и нежным, белые волосы повторяли его, блестя неизвестно от какого света…
Анжел посмотрел в мою сторону влажными сверкающими глазами. Он явно не видел меня. Неужели он хочет рассказать историю своего увлечения этой ненормальной женщиной?! Женщиной… что в ней может быть ангельского?… она похожа на кошку, а не на птицу. Я прикрыл глаза, почувствовав усталость от всей этой сумасшедшей ночи, от этого нудного дня, прикрыл глаза… и отчетливо услышал незабвенный голос: «…НЕ В ЖЕНСКОМ, … ВСЕ В МУЖСКОМ… Я НИКОГДА НЕ ВСТРЕЧАЛ АНГЕЛА В ЖЕНСКОМ ОБЛИЧИИ…»
-… БЕЛАЯ ДЕВУШКА ЗАСМЕЯЛАСЬ, НЕ ПОВОРАЧИВАЯСЬ КО МНЕ. Это был тот звук, высокий и переливистый. Полненькая обратилась к смеющейся по имени и спросила:
«Это он?»…
--- И как же звали этих гарпий, ты помнишь? Одну я не знаю, как звали… так и не узнал, я не спрашивал их имен. Мне была не интересны земные названия, но полнушка называла другую Жанной… Она спросила: «Это он, Жанна?»…
Я раскрыл уже было слипающиеся глаза, и мотнул головой так, что почувствовал треск в шейных позвонках… Осторожно подбирая слова, я тихо выдавил из себя:
- Как звали ее?…
- Красивую блондинку звали Жанной… Она вся была как из света. На ней искрилось белое серебристое платье, свободное, скрывающее ноги, которые она подобрала под себя. Я изучал обстановку как сыщик, не смотря на испуг и потрясение. Обойдя широкое, почти квадратное ложе /мое ложе!!/, я обнаружил, что блондинка снова оказалась ко мне спиной… при этом, я не увидел возле кровати никакой обуви… эти создания ходят босиком, или вообще не ходят. Брюнетка, продолжая испускать лучезарную радость, протянула ко мне руки, как маленький ребенок за игрушкой.
“Кто ты?”- задал я довольно странный вопрос. Что вообще можно ответить на вопрос -
«КТО ТЫ?»? … И она, естественно, ничего не ответила. Я даже не успел заметить, как оказался в ее объятиях. Далее все было, словно безумный сон. Они целовали и обнимали меня обе. Но я тогда не запомнил или не увидел лица блондинки.
Я только ощущал, как от нее пахло… корицей… Она восхищала меня, восхищала не как обычная женщина… я готов был плакать… готов был встать на колени, как перед богиней… я целовал подол ее платья и получал неслыханное удовольствие даже от этого…
Я чувствовал, что эта женщина, словно неземная…
-…Чем, ты говоришь, от нее пахло?…
- Корицей… да, да … корицей…
- Ты уверен, что ее звали ЖАННА?…
Мысли вихрем неслись в моей голове: надо спросить, увидел ли он ее лицо, разглядел ли глаза… Какие они, глаза ЖАННЫ?… Я боялся открыть рот для вопроса. Язык мой не слушался … я онемел…Что за ерунда, возможно, опять сплю… Зеленые с черными точечками, маленькая родинка над левой бровью…
Я знал только одну женщину по имени Жанна, я знал только одну женщину-АНГЕЛА… Она была моей сестрой. Передо мной как на прокрученной пленке замелькали картинки детства. …Вот она сидит передо мной на корточках и утирает мои мокрые глаза подолом своего искрящегося платья:
“…Ты будешь самый умный из нас… я люблю тебя больше чем кого либо…” …Она спускается с крыльца в последний свой путь, одета в белое серебристое одеяние… и легкий запах корицы навсегда покидает меня … Я больше не чувствую этого аромата ни в пирогах ни в печенье, обильно посыпанном этой пряностью.
Я перестал ощущать этот запах, и думал, что навсегда… Но сейчас, слушая неровный рассказ моего ночного гостя, вдруг уловил тонкий горьковатый аромат, аромат ангела, когда-то ушедшего от меня… Я хотел произнести какие-то нужные слова, но рот мой не открывался… От чего же я так взволнован?… Это же чепуха! …этого просто не может быть… надо увидеть ее лицо, он должен был его увидеть…
- Ты думаешь, я хочу рассказать тебе о своей интрижке со смазливой блондинкой?! Для этого я пришел сюда ночью?! - Анжел бросил в мою сторону сердитый взгляд, затем, замолчав, посмотрел на меня снова, прямо в глаза:
- Что с тобой? Тебе плохо, Миша?… ты как будто не видишь меня,… а может, и не слышишь? Что ты спрашивал до того, как снова решил заснуть? Видел ли я лицо той волшебной леди?… Конечно, я расскажу все, раз тебя это так взволновало … Я не такой, все - таки, эгоист, чтобы выговориться самому и не - обращать внимания на твои эмоции…
Он поднялся с кровати и подошел ко мне,
