растворившись в непознаваемости бытия...
1989 год.
====================================================================================================
СПЕШИ ВНИЗ
- О, нет! - сказал папа.
- О, нет! - сказала мама.
Остатки недоеденной яичницы выпорхнули за ними в окно.
Женя выглянул на улицу и увидел своих родителей, распластавшихся на сыром асфальте. Из-под их тел медленно выползали ручейки крови. Они разрастались словно нефтяные пятна на поверхности мирового океана. Через некоторое время они соединились и превратились в багровое море.
- Фу! - сказал Женя и закрыл окно.
Он не допил свой кофе, а потому не мог тратить драгоценное время на разглядывание неприглядной картины.
Однако внизу стала собираться внушительная толпа. Обсуждалось происшествие и ожидался приезд "Скорой помощи". Кто-то также вызвал милицию.
Но первой появилась пожарная команда.
Длинная лестница вытягивалась точно шея жирафа и приближалась к той самой кухне, где не окончил свой завтрак наш знакомый Женя. Он не успел подойти к окну, потому что лестница врезалась в стекло (осколки разлетелись по кухне), ворвалась в помещение и протаранила стену.
Женя нахмурился и почесал за ухом.
- Да! - подумал он вслух и выглянул на улицу.
Толпа продолжала расти, а по лестнице карабкались люди в бронежилетах и блестящих касках.
Зеваки вначале ничего не поняли. Отделившись от окна девятого этажа, словно огромная птица в воздухе мелькнула черная тень и начала быстро двигаться вниз.
Граждане решительно бросились врассыпную, а через секунду в ужасе ринулись назад, чтобы поближе рассмотреть то, что упало.
Спустя полминуты ручеек, выползший из-под мертвого тела Евгения, соединился с кровавым морем, образованным чуть ранее...
А мокрый асфальт подсыхал на солнце.
1989 год
===================================================================================================
СТРАННАЯ ИСТОРИЯ ЛЮБВИ
Мартын Сизов появлялся на улице в последний раз лет сорок тому назад - в годовалом возрасте. Он находился в детской коляске и с любопытством взирал на прохожих под пристальным взглядом родителей.
С тех пор он ни разу не казал носа из дому, его не выпускали оттуда.
А загадка разрешалась очень просто - Мартын Сизов был многорукий человек. Да-да. Он имел шесть рук, подобно богу Шиве, и это обстоятельство мешало его общению с нормальными людьми. вернее так считали папа и мама, а потому держали его за семью запорами.
Так и рос он в четырех стенах, видя соседние дома, деревья, людей, собак и кошек, голубей и воробьев только через окно. Он и не мог себе представить, что может существовать иная жизнь со всеми ее прелестями и кошмарами. Тянулись годы, а Мартын Сизов был отрезан от внешнего мира, и никто не подозревал о существовании такого удивительного человека.
Но Мартын Сизов не сидел сиднем, подобно Илюше Муромцу, а занимался самообразованием, много читал, благо на книги, журналы и газеты родители не скупились. Он становился высокообразованным, интеллигентным индивидуумом, и тесные рамки малогабаритной жизни сжимали его словно в тисках.
Но вот наступил день раскрепощения. Умер отец, а вскоре за ним и мать. Каким образом Мартыну Сизову удалось их схоронить не наше дело, но только по прошествии девяти дней в его квартиру стучался портной с отрезом черного шевиота и принадлежностями для кройки и шитья, включая небольшую швейную машинку "Зингер". Он выскочил из квартиры поздно вечером взлохмаченный, раскрасневшийся, с совиными глазами. Постоянно оглядываясь, он слетел по ступенькам и тупо глядя себе под ноги, быстрым шагом отправился в темень осенних дворов.
Спустя час после этого странного события из того же подъезда вышел высокий худощавый человек в широком плаще и стал прохаживаться по аллее. Это был Мартын Сизов. Он вдыхал воздух, отравленный многочисленными заводами и фабриками и чувствовал прилив сил и бодрости, он был полон надежд и безмерно счастлив и поэтому смеялся в этот поздний час так громко, что, находись на аллее кто-нибудь еще кроме него, он наверняка бы испугался и постарался бы убраться восвояси...
Тем временем на другой стороне парка, в самом конце аллеи показалась женская фигура в длиннополом пальто и громоздкой широкополой шляпе. Казалось, ей не по силам удерживать столь огромный головной убор, ведь его поля опускались до самых плеч и скрывали волосы.
Заметив женщину, Мартын Сизов захотел повернуть обратно.
То же самое подумала женщина, увидев нашего героя.
Однако вопреки своим желаниям они продолжили двигаться навстречу друг другу.
Наконец их взгляды пересеклись, и Мартын Сизов понял, что не может жить без этой женщины. Она смущенно опустила ресницы, но мужчина уверенно положил ей руки на плечи. При этом его плащ распахнулся и обнажил все шесть рук...
Через полчаса на скамейке под желтолистыми липами можно было увидеть влюбленную парочку: мужчина лет сорока с хвостиком обнимал шестью руками женщину, склонившую свои три головы ему на плечо...
1989 год.
===================================================================================================
И СНОВА ПРОСТОКВАШИНО
В одиннадцать часов вечера из деревни Простоквашино тайком вышли три человека. И хотя они пытались прикрыть свои лицо высоко поднятыми воротниками и сутулились, чистая луна, отражаясь от белого снега, освещала их. Это были: почтальон Печкин, державший в руках неизменную сумку с газетами и журналами, его брат Егор и сторож свино-фермы Петрович.
Троица пересекла поле и углубилась в лес, за которым находился райцентр. Туда и лежал их путь.
Наконец, очутившись в городке, по темным улочкам они пробрались к центральной площади и оказались возле дома культуры. Здесь все было готово к встрече Нового года. Стояла огромная елка, украшенная бумажными игрушками и лампочками, а на макушке горела красная пятиконечная звезда из фольги.
Почтальон Печкин приблизился к двери и пнул ее ногой. Та не подалась. Тогда вперед вышел сторож Петрович и оглянувшись, вытащил из-за пазухи небольшой ломик. Действовал он легко и непринужденно. Дверь скрипнула, щелкнула и открылась.
Злоумышленники проскользнули внутрь и замерли, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте. Постепенно стали вырисовываться контуры колонн и сцена, загроможденная аппаратурой и различной мебелью. В глубине сцены виднелся портрет председателя райисполкома Савелия Григорьевича Шумского.
Глаза почтальона Печкина вспыхнули, и в этой вспышке блеснуло лезвие ножа.
- Туда! - произнес он и вскарабкался на сцену.
За ним неотступно следовали сообщники.
Они остановились у портрета и занесли над ним остро заточенные ножи...
Вдруг раздался стук.
- Кто там? - спросил Егор.
- Это я - почтальон Печкин, - машинально ответил почтальон Печкин, и в тот же миг зажегся свет.
На сцене стояли - милиционер Потапов, дядя Федор, кот Матроскин, Шарик ( все трое с повязками дружинников), председатель райисполкома Савелий Григорьевич Шумский, а на его плече сидел Чижик.
- Вы арестованы! сказал милиционер Потапов и надел на преступников наручники.
А когда "черный воронок" увозил дружную компанию, дядя Федор смахнул слезу, а Шарик сказал:
- А все-таки жалко почтальона Печкина, скучно без него будет!
- Да, - поддержал его дядя Федор.
- И кто же нам газеты носить будет? - жалобно мяукнул кот Матроскин...
10.12.1989 года.
===================================================================================================
БАР-КОХБА*
Из небольшой комнаты слышался непрерывный стук. Возле двери собралось достаточно много народа, и все, вслушиваясь в неизвестность, прислоняли любопытные уши к холодной плоскости двери.
Стук усилился, за последние две-три минуты к нему присоединилось странное позвякивание.
Присутствующие насторожились и посмотрели друг на друга. Звуки теперь превратились в своеобразную мелодию, которая с каждым мгновением становилась стройней, уже различалась каждая отдельная нота. Наконец до людей дошло: стуки и позвякивания складывались в мелодию Интернационала.
После знаменитого октябрьского Пленума ЦК КПСС прошло три года, однако холодная дрожь пробежала по лицам собравшихся.
Под натиском людей дверь затрещала, вздрогнула и грохнулась на стеклянный пол пустой комнаты, увлекая за собой жирные тела.
Посреди комнаты на голом полу сидел маленький мальчик в черном костюме, белой рубашке и галстуке. Его огромная голова, покрытая густыми седыми волосами, неестественно смотрелась в данной ситуации. Мальчик одной рукой складывал из разноцветных кубиков какие-то слова, а второй отстукивал ритм.
Валяясь в дверном проеме, люди боялись раскрыть рот.
Мальчик закончил работу и гордо вскинул голову. Все так и ахнули - перед ними сидел Борис Ельцин.
И тут в глаза бросилась, сделанная им надпись: Я не могу поступаться принципами!
Пожилые и молодые мужчины стали поспешно вскакивать и толкая друг друга, бежали к выходу.
На пороге остались двое: невысокий лысоватый человечек с темно-красным пятном на лбу и второй - выше ростом, солидной комплекции с испуганно-подобострастным лицом. Они молча смотрели на Бориса, а тот, не отрываясь на них.
Молчание длилось вечность, но в воздухе повисла фраза:
- Вот так-то, Егор Кузьмич!
-----------------------------------------------------------------------------------------------------
*Сын звезды (др.евр.)
-----------------------------------------------------------------------------------------------------
1989 год.
===================================================================================================
ЮНЫЕ ХУЛИГАНЫ
До начала фильма оставалось пятнадцать минут.
Народа было, не сказать, чтобы очень, но все-таки.
На последнем тридцать втором ряду расположилась группа шумных подростков, прогуливающих уроки. Они дружно закинули ноги на спинки сидений предыдущего ряда и уплетали мороженое за 20 копеек. На пол летел всякий мусор, но не это было самое главное. Ребята рассказывали пошленькие анекдоты, а также истории, от которых, а также от манеры их изложения завяли бы уши и у завсегдатаев пивных и рюмочных, а ведь среди школьников находилась девочка! Однако похабщина ничуть не смущала ее, она приходила в восторг от слышимого и заливалась громким идиотским смехом.
Тридцать первый ряд был совершенно пуст, и как раз сюда направился мужчина лет тридцати-тридцати трех в объемном овчинном тулупе и лисьей шапке.
Ребята притихли и отпустили в его адрес несколько угроз, на которые мужчина не обратил внимания. Он спокойно уселся на свое место. Ноги мгновенно убрались со спинок.
Школьники тихо перекинулись несколькими фразами, решив вызывающим поведением выжить не прошенного гостя.
Раздался громкий хохот, крики и повизгивание. Но человек в тулупе был спокоен, как Железный Феликс.
Через минуту погас свет, и на экране появился желтый ящик, а бодрая музычка возвестила о том, что сейчас начнется киножурнал "Фитиль".
Ребята орали настолько громко, что завозмущались зрители тридцатого и двадцать девятого рядов, а многие другие повернули
