головы в сторону шумной компании.
Мужчина же с тридцать первого молчал.
Из школьных портфелей достались сигареты, над подростками образовалась дымовая шапка.
Мужчина не дрогнул.
Два мальчика начали кашлять, брызжа слюной на невозмутимого гражданина, и тут случилось...
Человек аккуратно положил лисью шапку на свободное кресло и не спеша стал расстегивать пуговицы на тулупе. Затем он распахнул тулуп, встал в полный рост и резко повернулся к надоедливым юнцам. Он не произнес ни слова, но холодный ужас приковал ребят к спинкам и заставил их умолкнуть. На груди у мужчины висел черный автомат, дуло которого было направлено на чьи-то головы.
В следующий миг сверкнул огонь, раздалась сухая очередь, послышались крики, стоны, а еще через миг все было кончено.
Мужчина запахнул тулуп, опустился на свое место и уставился на экран, где демонстрировался заключительный сюжет сатирического киножурнала...
1989 год.
===================================================================================================
ВОСЕМНАДЦАТОЕ МГНОВЕНИЕ ВЕСНЫ
Уже две недели как Штирлиц потерял связь с "Центром". Последнего 673-го связного арестовали на площади Бастилии в Париже, 721-я радистка погибла в перестрелке у Колизея в Риме.
Оставалась последняя надежда...
Банкет был в самом разгаре, и все присутствующие изрядно захмелели. Лишь только Штирлиц был трезв и собран, как всегда. К нему подсел Мюллер и заплетающимся языком произнес:
- А не выпить ли нам, дружище Штирлиц, по маленькой? - он хитро прищурил пьяненькие глазки.
- Охотно, группенфюрер, - строго сказал Штирлиц и наполнил фужеры красным бургундским.
- Прозит! - воскликнул Мюллер и вылил вино в свою фашистскую глотку.
Штирлиц опытным взглядом оценил обстановку и выплеснул содержимое бокала за спину, облив при этом с ног до головы Бормана, благо тот был абсолютно невменяем.
"Я на крючке, - размышлял он, - Мюллер не зря пытается меня споить. Ну чтож поглядим, чья возьмет."
С этими мыслями Штирлиц улыбнулся, однако взгляд оставался сосредоточенным, как и подобает опытному советскому разведчику.
Штирлиц налил еще вина и предложил Мюллеру:
- Прошу Вас, группенфюрер.
У того глаза сбились в кучу, и гестаповец осоловело таращился на собутыльника.
- Я... к-к-к-к... я... - он начал беспорядочно икать, - мне больше не лезет... к-к-к-к-к-к...
- За фюрера! - вскричал Штирлиц и вскочив, вытянулся по стойке "смирно".
Кое-кто из пьяных офицеров услышал слова штандартенфюрера и пытался подняться из-за стола, но мало у кого это получалось. Раздавались нестройные голоса.
- Свиньи! - прошипел Мюллер по-русски, продолжая икать, Настоящие свиньи!... к-к-к... У нас под Смоленском... пьют намного больше, а пьянеют меньше... к-к-к...
Это был пароль, и Штирлиц тут же выдал ответ:
- А у нас под Москвою - сухой закон!
Они обменялись понимающими взглядами. Мюллер был совершенно трезв.
Теперь им предстояло работать вместе вплоть до полного истребления лютого врага...
1989 год.
===================================================================================================
ПРИЯТНОЕ ДОПОЛНЕНИЕ
Платон Сермяжкин имел необычную коллекцию. Вот уже десять лет как он собирал глаза. Самые обыкновенные глаза. Он выковыривал их у живых людей за определенную плату; бесплатно у трупов перед самым захоронением; у собак и кошек; у птиц, хомяков и другой живности. Были в его коллекции глаза пауков и мышей, мух и кузнечиков, пчел и ужей, но самой, что ни на есть, гордостью в его собрании был бычий глаз, хранившийся в баночке из-под майонеза.
Глаза были разноцветные - карие и зеленые, красные и голубые, а также бесцветные, серые и черные. Одни висели на веревочках, прикрепленные к потолку, другие крепились специальными крючочками к стене, третьи находились в миниатюрных коробочках, и все были снабжены табличками с пояснительными надписями.
Глаза выглядывали отовсюду и, когда кто-нибудь из знакомых навещал Платона, его пробирала дрожь, он чувствовал себя словно под пристальным наблюдением. А Платон Сермяжкин был невыносимо счастлив и горд, как и всякий коллекционер.
Так и продолжалось до прошлой недели, но вот что-то случилось, и Платон замкнулся в себе, а потом вдруг стал необычно открыт и общителен и закатил изысканный банкет, на который пригласил всех своих близких друзей, в том числе и меня.
Мы вошли в дом и как обычно уставились на множество глаз, таращившихся изо всех щелей. И среди этого разнообразия выделялись чудовищные, ужасные и в то же время прекрасные фиолетово-красные человеческие глаза. Для них было отведено почетное место на стене и сделана специальная золоченая рама.
Мы столпились возле экспоната и не могли оторваться ни на секунду. Но никто не решался задавать вопросы.
Скованное состояние ощущалось на протяжении всего ужина, но когда гости собрались убраться восвояси, Платон Сермяжкин положил мне руку на плечо:- Прошу тебя, останься!
И я стал свидетелем страшного рассказа.
Платон прогуливался в Александровском саду, и его внимание приковали удивительные глаза, да-да именно глаза, а не их обладательница, надо заметить довольно красивая девушка. Маниакальная страсть Сермяжкина подогревала желание обладать этими глазами. Но для этого было необходимо завладеть сердцем девушки. И Наталья поддалась коварному искусителю и спустя положенный в ЗАГСе срок, они расписались, поклявшись в верности и любви друг к другу, а ночью Платон Сермяжкин задушил "возлюбленную" поясным ремнем да так, что глаза сами вылезли из орбит, и осталось только подковырнуть их инструментом и слегка обработав, поместить на стенд...
Последние слова Платон произносил с особой гордостью, и я понял, он абсолютно ненормален, идея фикс поглотила его существо...
С тех пор минуло три года. Я ни разу не виделся с Платоном и больше ничего не слышал о его коллекции, но вот вчера в газете я прочел заметку.
"Сегодня 16 декабря 1989 года в Центральном зоопарке произошел из ряда вон выходящий случай. Молодой мужчина странным образом пробрался в клетку к спящим бенгальским тиграм и пытался издеваться над самцом, ударяя его по голове острым предметом. Проснувшийся тигр буквально разорвал злоумышленника на части. Как выяснилось жертвой оказался некий Платон Сермяжкин, страдавший острым психическим расстройством..."
На этом я заканчиваю свой рассказ о необыкновенном коллекционере Платоне Сермяжкине.
16-17.12.1989 года.
===================================================================================================
IIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIIII
ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ
"Жалкий вид быстро вызывает брезгливость."
Сальвадор Дали
"Тайная жизнь Сальвадора Дали,
написанная им самим"
Я всегда был жалким на вид, а что творилось внутри меня!? Я чувствовал недомогание ото всего: от пищи и волнения, от не приятных звуков и запахов, от чьего-то косого взгляда и сочувствия. Я знал, что удобнее быть мизантропом, даже по отношению к себе, но это не получалось. Я был настолько не счастлив и самолюбив, что почти всегда забывал о близких. Я упрекал их за то, что мне больно и удовлетворялся. Кое-кто считал меня высокомерным, а высокомерно ли быть высокомерным? Я становился неукротимым и начинал рисовать узоры на руках. Острой бритвой я проводил по коже. Я остался жив, ну и что же?...
Мой разум в высохшей реке.
Я становлюсь слугою подсознанья,
Условно жил и точно так живу.
И всем вокруг достаточно страданий
Я доставляю, тут же устраняясь,
И даже сам не знаю почему.
К чему мне слякоть повседневной драмы?
Лишь молвлю слово и в дерьмо сажусь;
Вокруг все та же роковая жуть,
Но я допью последние стаканы...
Я нахожусь в тисках обстоятельств, которые создал я сам...
И в таком состоянии я берусь за перо...
1994
===========================================================================================================
НОВОСТИ ИЗ СТРАНЫ ПЕТРОВИЧЕЙ
2 января 1990 года на 3-й улице Петровичей в городе Петровск-на-Петровке был задержан труп водителя таксомоторного парка Петрова П.П., умершего 30 декабря 1989 года и бесследно исчезшего из морга 1-й городской больницы.
Труп был обнаружен патрульными: сержантом Петерсоном и рядовым Петровичем. На окрики сотрудников милиции труп не отреагировал, а попытался скрыться в ближайшей подворотне. Тогда сержант Петерсон сделал предупредительный выстрел вверх, а затем выстрелил по убегавшему, после чего тело покойного было доставлено в морг, где произошла кремация.
ТАСП
===========================================================================================================
ЛЮДИ, КОТОРЫХ НЕ БЫЛО
Errare humanum est
"И прости нам долги наши, как и мы
прощаем должникам нашим."
Евангелие от Матфея 6;12
I
- Здравствуйте, Нестор Иванович, входя в избу, произнес я.
Махно сидел за столом в распахнутой солдатской шинели с поднятым воротником. На груди кокетливо сверкала красная пятиконечная звезда. Мысы начищенных хромовых сапог высовывались из-под стола. Поправив растрепанные волосы и запахнув полы шинели, батько взглянул на меня.
- Реабилитация наступит рано или поздно! - процедил он сквозь зубы, и мне захотелось плюнуть в его желто-зеленое лицо.
- У вас паук на правой щеке, - сказал я, доставая из кармана свернутый в шестнадцать раз лист бумаги.
Легендарный командир снял со щеки огромного мохнатого паука, который, кстати сказать, и не собирался убегать, и опустил его в тарелку с супом. Сейчас паук принялся лениво перебирать лапками, желая перевернуться на пузо. Довольная улыбка играла на лице Нестора Ивановича. Паук выбрался из миски, встряхнулся словно собака и не спеша пополз на край стол. Но командир не дал ему такой возможности. Где-то на полпути он придавил длинным ногтем его голову. Я молча наблюдал за происходящим. Батько уставился на меня стеклянными глазищами, нижняя челюсть отвисла, и слюна капала на ломоть черного хлеба.
- Я прислан к вам из 1990 года, - проговорил я, - Наши современники узнали, что у вас находится Яблоко жизни. И вам надлежит передать его мне.
Махно, не моргая, кивнул на портрет Ленин, висевший на стене за его спиной:
- Ильич еще жив в ваше время? неожиданно спросил он.
- Увы! - я старался сохранять спокойствие, - Ленин умер в 1924 году. Сказались последствия ранения... Хотя мы не совсем уверены, что стреляла Каплан... А после него творилось такое!...
- Сталин!?!? - Махно сверкнул глазами, и я испугался, как бы не вспыхнули мои волосы.
- А откуда вы...
- Ха-ха-ха! - Нестор Иванович покрылся потом и хрипло закаркал, потом вдруг замолчал и загадочно прошептал, - Догадываюсь.
- Так вот, - поспешно продолжил я, - Мне нет дороги назад без Яблока жизни.
Махно вскочил из-за стола и скинул шинель. Теперь красная звезда посмеивалась над лихим командиром. Но он был страшен.
- Прочь! - заорал Махно, указывая на боковую дверь, ранее не замеченную мною.
- Но я...
- В Страну Железного Феликса! Вон! Вон!
