пока луна не состарилась

хотел. Сейчас я все объясню.
- Япона мать! Что это было?!
- Подожди. Сейчас я все исправлю.
И тут Мерген что-то сказал этому мешку с дерьмом в форме проводницы. Она ответила. Не переставая говорить,  он прикоснулся к ее руке, и она, улыбнувшись, встала, поправила прическу и, кокетливо постреливая глазами на Мергена, уплыла в сторону рабочего тамбура.
Полстакана  мергеновской водки, влитой в мою перекошенную пасть, кое-как оторвали мой взгляд от бутылки пива.
- Как это ты, черт возьми, делаешь? Мерген, ты, что, гипнотизер?
- Сэм, ты опять ничего не понял. Я самый настоящий Кам и могу очень многое, а то, что ты видел – так, просто шутка.
- Ни хрена себе - шутка! Да ты, ёкырный Бабай, меня чуть психом не сделал!
- Ты будешь долго глупо улыбаться, но ты, Сэм, тоже обладаешь этой Силой.
- Какой на хрен Силой! Джедай нашелся! Да я чуть не обрыгал вагон! А эта ведьма, разьяти её в гробину, чуть не оторвала мне полспины!
- Она  не смогла бы тебя даже поцарапать, Сэма. Ты помнишь, на прошлой неделе ты хотел меня ударить?
- За Верочку? Помню. Но ты так ловко поймал мой кулак, что пальцы до сих пор хрустят.
- Кулак то я поймал, но ты  большим пальцем каким-то образом умудрился поцарапать мне левую щеку.
- И ты обиделся? А за Верунчика я и сейчас заеду в твою дыню.
- Я не обиделся. Но ты, Сэма – первый человек, кто смог пустить мне кровь, и  поэтому часть моей Силы перешла к тебе.
- Я? Пустил кровь? Вот как врежу этой банкой в твой бубен, так пущу кровь! А тогда выступила-то всего капля.
- Этого было достаточно, Сэма. Этого было больше, чем достаточно.

Утром я отыскал его у проводнюхи. В тесной служебке они мирно болтали, попивая чаёк с коньячными шоколадками. Увидев меня, он поднялся и поцеловал эту дуру в щечку.  Мастер-класс!
Вагон-ресторан был полупустой. Угощал Мерген, а я и не сопротивлялся – за четыре года  привык. Ведь на халяву и уксус …
- Сэм, посмотри на свою левую руку.
- А что такое? Может, тебе еще и правую ножку показать?
- Нет, ты посмотри на средней палец левой руки, на самый кончик.
-Так. Что я должен увидеть?
- Искру.
- Да пошел ты!
- Ну, хорошо, мы пойдем другим путем. Сэм, тебя никогда не удивляло, что у меня все получается, что я могу фактически всё? Разве не ты мне тихо завидуешь, глядя на мои успехи? Как ты думаешь, отчего у меня никогда не было проблем? Тебя никогда не интересовал мой счёт, но ты не одну сотню раз видел, как я снимаю с банкомата любую сумму денег. Так?
Чёрт! Я чуть не подавился эмпээсовским биточком.
- Нет, нет, ты жуй. Пока ты жуёшь, из тебя не лезет эта атеистическая дребедень. Так вот, Сэма,  я - Кам. И ты – Кам, но ты пока об этом не знаешь. Ты еще не Посвящен. И я должен тебе все передать, пока луна еще не состарилась.
Я уронил вилку.
- Поэтому ты из Бийска поедешь не домой, в Горно-Алтайск, а ко мне, в село. Там я тебе все объясню. А сейчас, Сэма, милый, загадай какое-нибудь желание и увидишь, что все исполнится. Ведь ты теперь – это немножко я.  Жду тебя в нашем вагоне.
Нет, Мерген сдурел! …А ведь и правда, не было музыкального инструмента, на котором Мерген не умел играть. Он в совершенстве знал французский, немецкий, а его английский! Он поправлял даже препа с иняза!  На курсе он считался «Богатеньким Буратино» – не каждый студент имеет такой ноутбук со всеми наворотами, что валялся у нас в комнате. А как он танцевал рок-н-ролл! Да, приходится признать, мой друг – гений! Он мог все. Но так не бывает! Почему мне не приходило в голову, что, ну не может выпускник сельской школы так много знать и уметь. У Мергена же просто не было недостатков. Он даже, в отличие от меня, никогда не ругался матом. И я привык к нему – такому. Я привык, что он никогда не брал в руки учебник и не вёл конспекты, но каждый экзамен был его триумфом. Привык к тому, что он шел по жизни как Победитель. Он пил водку, но никогда не пьянел, соблазнил уйму женщин, но при этом не имел постоянной подруги. Чёрт, но у него, насколько я знаю, нет даже друга! Он был один, сияющий в своем великолепии, выше всех и лучше всех!
- Ни хрена себе, я выдал!
Ладно, при таком наборе плюсов человеку прощается многое. А Мергену я бы простил, наверно, все. А что это он говорил насчет желания?  Хочу, чтоб паровоз немедленно остановился, схожу отлить в кустики!

Какая-то сила выбросила меня из-за столика, кувырком пронесла через весь вагон-ресторан и впечатала в стену! Такого тарарама я не слышал никогда! Вопли, визг, грохот, звон посуды, пронзительный скрип и скрежет – все это слилось в  какую-то какофонию увертюры Апокалипсиса! Как я увернулся от этих летящих в меня бутылок, вилок, перечниц и еще чёрт знает чего - я не знаю!  Когда грохот стих, неожиданную тишину прорезали стоны валявшихся на полу официантов, посетителей и буфетчицы. Ёкарный Бабай! Как там Мерген? Я оглядел себя, вроде все в порядке. Но что это? Над кончиком среднего пальца левой руки, едва не касаясь кожи, висел маленький голубой огонек, почти искра!

Состав простоял четыре часа. В результате экстренного торможения вспучило пути и два последних вагона сошли с рельсов, было много переломов и несметное количество синяков и шишек. К счастью, поезд шел полупустой, и никто не убился. Мергена я нашел у нашего вагона, он помогал вытаскивать из тамбура какую-то женщину с окровавленной головой. Раненых выносили на поляну и укладывали тут же, прямо на землю.
Через два часа этой свистопляски я уселся на бугорок рядом с Мергеном, но никак не мог вытащить из пачки сигарету.
- Ну ты и баран, Сэма, посмотри, что ты наделал, – Мерген кивнул на отъезжающие кареты Скорой помощи и на толпу пострадавших пассажиров, лежащих на траве.
- Неужели это я… А  как это…
- Я знал, что ты баран, Сэм, но не знал, что до такой степени. Ты же страшнее обезьяны, играющей с неразорвавшейся авиабомбой. А в тебе силы, к сожалению, больше чем у эскадрильи бомбардировщиков. И будет еще больше. Но ты – баран, а мы должны успеть, пока луна еще не состарилась.

- Слушай, Мерген, а ты мне не заливаешь?
- Сейчас – нет. Сэм, запомни раз и навсегда, я обману тебя только один раз, и ты сам узнаешь об этом.
За окном автобуса изредка сквозь проносящиеся мимо деревья поблескивала Катунь.
- Слушай меня внимательно, ты, Сэм, из рода  Кара Тодош. Так? Так. Ты – пра-пра и еще тридцать раз праправнук Сапыра, того самого, которого древние Джунгары хотели сжечь в аиле вместе с другими двенадцатью Великими Камами, собранными со всего Алтая во времена его завоевания джунгарами.  Выжило трое. Сапыр превратился в камень, Одучи в образе птицы вылетел через тундук аила и еще один… Но это не важно. Так вот, когда аил догорел, эти трое предстали перед Джунгарским Ханом, который был просто поражен их могуществом.  И в тебе, Сэма, сила Сапыра. Но она дремала в тебе до того момента, как ты поцарапал мне щеку. Только потомок Великих Камов мог нанести мне урон. Если бы я знал это, я бы никогда не стал жить с тобой не то что в одной общаге, а в одном городе.  Пустив мне кровь, ты разбудил в себе великие силы, а теперь ты должен забрать и все мои. Ты фактически убил меня, и сам себе открыл свой Дьол.
- Как убил? Какие силы?
- Сила – не то слово. Сущность, Идею и Великую Цель ты должен забрать у меня. Потом ты поймешь все сам, а сейчас я оказался в роли инженера, пытающегося объяснить пещерному человеку устройство цветного телевизора.
- Ты погибнешь?
- Не совсем. И да, и нет. Я же говорю – ты все узнаешь сам. Тот мой двойник, с которым ты разговаривал в комнате, – это мой Сюне. Он приходит, когда хозяин обречен. Я разговаривал с ним. Когда-нибудь ты тоже увидишь свой Сюне, и с этого момента ты должен в течение девяти дней передать Сущность другому, как я передам тебе.
- Забавная эстафета. Что ж, встретимся в аду?
- Ада нет, Сэм. Ты помнишь мою постель в общаге? Так вот – это Темдек - Знак, что мои дни сочтены. Так действует Другая Сущность. И когда она буйствовала на моей постели, твоя Сила скрутила твое покрывало. Ты сам себя защитил.
- А что это за Другая Сущность?
- Твой Противник и Друг. Твой Враг и Союзник, Свет и Тень.
- Все так путано. В этом так трудно разобраться.
- Еще не время знать все. У нас в запасе всего десять часов, пока луна не состарилась. За это время ты должен принять Посвящение, а я должен вступить в свой последний бой.
- С кем?
- Узнав о том, что часть моей силы забрал непосвященный, Другая Сущность вызвала меня на бой. В этот раз она победит. Но ты потом встретишься с ней тоже. И тоже в бою.
- Я смогу её победить?
- А зачем? Ты можешь себя представить Мрак без Света, Добро без Зла? Начало двух концов – Одно. Запомни это, поймешь потом.
- Как измерить мою силу, Мерген?
- Есть вещи, Сэма, которые невозможно измерить. Если я тебе скажу «Полвремени», тебе это что-нибудь скажет? Полпространства – это что?
- Чушь. А за что Другая Сущность хочет убить тебя?
- Нас стало двое. С каждым часом я слабею, а ты становишься сильней и сильней. Но ты должен пройти Посвящение. Ты готов?
- Да. Что я должен делать?

Мергеновский Лексус остановился в очень красивой высокогорной долине. Плато тянулось с Востока на Запад и с обоих краев полого уходило вниз. А здесь, в центре, можно было строить хоть аэродром. Южную и Северную сторону долины ограничивали скалы.
- Что, приехали?
- Нет, Посвящение в другом месте. А здесь я вечером должен встретить Другую Сущность.
- Это поле битвы?
- Да. Сэм, во время битвы ты будешь стоять вот на этом месте. Запомнил? Возле этого камня. Ты не должен сходить с места, что бы ни случилось!
- Хорошо.

- …Профессор,  это очень красивая легенда, но, к сожалению, такого просто не могло быть.
- Как сказать, молодой человек, как сказать… Понимаете, мой юный друг, во второй половине 16 века джунгары усиленно насаждали на Алтае буддийский культ, пришедший к ним из Тибета, и, естественно, бедные язычники как могли отбивались от чуждой религии. Не знаю, хорошо это или плохо, но буддизм на Алтае так и  не привился.
- Значит ли это, что в записках миссионеров описаны реальные события?
- Вне всякого сомнения! И вот что интересно -- Сапыр из рода Кара Тодош превратился в камень у очага, Одучи, обратившись в коршуна, вылетел в дымоход, а действительно Великий Кам -  Калпас из рода Мундус, уже объятый пламенем, умудрился передать свою силу совсем постороннему парню Мирлану, волею случая оказавшемуся вместе с двенадцатью Камами в том злополучном аиле.
- Он погиб?
- Кто, Калпас? Калпас погиб, но вместо него остался жить этот молодой человек. Меж собой мы стали называть его «артефакт - 13», и что с ним было дальше, я не смог найти ни у Анохина, ни у Синьковского. В записях миссионера Соколова этот Мирлан якобы так и метался по аилу в поисках выхода, пока тот не обрушился, но сила Калпаса спасла его от всепожирающего пламени. И вот что странно, следы его далее не прослеживаются…

Что это за ущелье? Это ужас какой-то! Да здесь можно снимать фильмы ужасов и без всякой декорации! Был полдень, а тут царила ночь. Но, если приглядеться, в этом кошмарном нагромождении скал и вековых лиственниц была какая-то красота, мощь и очарование. Возле вонючего болота темно-красного цвета… стоял Мерген. Я обернулся. Нет, мой Мерген стоял за моей спиной.  Ага, значит,  на берегу болота стоял его Сюне.
- Иди к нему.
До чего же у Мергена красивый голос!
Мергеновский двойник держал в руках какую-то древнюю