остальной суммой пришлось зайти в отделение банка. Заполнив ордер, я обратился к кассиру. Ребята стояли рядом и, молча, наблюдали за мной. Получив, наконец, свои деньги, они поблагодарили меня и довольные убежали.
О вознаграждении за мои хлопоты не было сказано ни слова. Хотя, изначально я договаривался обо всём лишь с одним, представлявшим интересы всей грузинской бригады.
Этот, один из них – староста, позвонил мне на следующий день.
- Сергей, мы все получили первую зарплату, правда, это лишь за прошлую неполную неделю, - возникла пауза.
- Всё нормально? Вы довольны? – спросил я.
- Да, Сергей, спасибо тебе. Я помню, что обещал отблагодарить, я всё организую, ты не подумай.
- Я стараюсь не думать. Делайте, как считаете нужным.
- Сергей, я хотел спросить, сколько мы должны тебе за твою помощь?
- Я полагаю, вы все знаете, что обычно, за подобные услуги с трудоустроенного берут среднюю недельную зарплату, и при этом, вперёд…
- Сергей, давай лучше встретимся и поговорим не по телефону, - неспокойно перебил он меня.
- Погоди, я не договорил. Но, учитывая, что вас несколько человек, я был бы вполне доволен, получив от каждого по дневной зарплате, - закончил я свой ответ.
- Сергей, нет вопросов! Сегодня же это организую, - с облегчением отреагировал бригадир.
Наша встреча состоялась в тот же день. Когда он позвонил мне, я был дома у себя в комнате. Он обещал вскоре подойти в наш дом.
Мне следовало бы встретить его вне дома, но я не подумал об этом.
Вскоре, кто-то из соседей, проходя мимо моей двери, постучал и сообщил, что ко мне пришли и ожидают в прихожей.
Я спустился на первый этаж. В гостиной сидел староста грузинской бригады и Неля. Последняя была совсем не кстати. Но я присоединился к ним.
- Привет, Сергей, - бодро приветствовал он меня пожатием руки.
Неля лишь скупо кивнула мне. Я понял, что она уже в курсе наших дел.
- Сергей, я собрал 450 фунтов, - протянул он мне увесистый почтовый конверт.
Некоторые ребята не смогли сделать взнос, у них сложная ситуация, долги дома. Но, если этой суммы не достаточно, то я поднесу через пару недель, со следующей зарплаты.
- Не надо. Этого вполне достаточно. Надеюсь, все довольны нашей кооперацией? – поинтересовался я.
- Сергей, все передают тебе огромное спасибо, - эмоционально ответил он.
Для меня было облегчением слышать это. Говорил он вполне искренне и деньги отдал легко.
Но рядом сидящая Неля всем своим видом излучала неприязнь ко мне. Поджав губы, она смотрела куда-то в сторону и демонстративно не участвовала в нашем разговоре.
- Хорошо. Если всё в порядке, тогда я пойду, - собрался я оставить их.
Неля не видела и не слышала меня.
– Возникнут какие-либо вопросы, звоните, - неловко добавил я, и ушёл в свою комнату с денежной премией и тяжёлой мыслью о том, что Неля осуждает меня за это. Считает, что я бессовестно обобрал её бедных земляков.
Я вспомнил совет бабушки теннисистки и постарался выбросить из головы всякие мысли о Нелином мнении. Остро захотелось побыстрей уйти из дома куда-нибудь в паб или книжный магазин и отвлечься.
Я улизнул из дома и машинально забрёл в книжный магазин. На моём диване уже кто-то заседал. Я проверил книжную полку, убедился, что моя книга с личной закладкой пока стояла на месте. Но настроения читать не было. Я знал, что не смогу сосредоточиться на чтении и получить от этого удовольствие. Я мысленно выругался в адрес Нели и пошёл искать подходящий паб, чтобы засесть там с порцией пива.
Шагая по центральной улице, а затем по Лондон роуд, я добрёл до паба, соседствующего с отделением банка RBS. У входа в паб на тротуаре выставили объявление для прохожих о Счастливом Часе. Суть этого часа сводилась к тому, что в пабе с пяти до шести вечера посетителям наливали пиво по фунту за пинту. Кроме пятницы-субботы-воскресенья, когда посетителей всегда достаточно.
В пабе оказалось пустовато, несмотря на временные скидки. Время не то. Поэтому и заманчивые призывы на Счастливый Часок. Получив пинту светлого, я побрёл в глубину зала в поисках укромного угла. Заняв место за свободным столом в стороне от одиноких посетителей, я уткнулся носом и мыслями в бокал. Тупо и жадно потягивая холодное пойло, я вскоре почувствовал приятное ощущение, растворяющее тяжёлый внутренний комок в форме зрительного образа - хронически бледное лицо Нели с сердито поджатыми губами. Ещё пинту! Пока не истёк их Happy Hour (Счастливый Час) *To soothe the thoughts that plague me so. /Sting/.
*Утешить мысли, что так доставали меня.
Приятно отяжелев и отупев от выпитого, я оторвал глаза от бокала и огляделся вокруг. Неподалёку, через пару столов от моего, появился одиноко сидящий индус среднего возраста. Нетипичное явление для английских пабов. Признак того, что это создание восточного происхождения, росло и воспитывалось уже здесь в мягком, сыром климате вежливых, но прохладных человеческих отношений.
Я украдкой наблюдал за ним. Пинта пива, к которой он едва прикоснулся, стояла перед ним, как пропуск и объяснение его нелепого присутствия в чужом пабе.
Парень думал о чём-то своём и невесёлом. Интересно, на котором языке он это делал? Английский с неискоренимым индусским акцентом или санскрит, хинди? Субъект словно почувствовал мой немой вопрос, поднял глаза и взглянул в мою сторону. Мы встретились взглядами. Я не ощутил неловкости. Этот парень не напрягал меня. Едва заметно, приветственно кивнул ему. Он ответил тем же, с лёгкой вежливой улыбкой. И снова каждый уткнулся в свой бокал.
Я вернулся к своим, залитыми холодным пивом мыслям. Они текли конкретным русским языком; злобная, стареющая, ограниченная кавказская… Тебе ли судить меня?
Выйдя из паба, я побрёл в противоположном направлении от моего жилья. Вспомнил о Саше армянине, который когда-то приглашал меня в гости. Это было рядом. Но на пути к нему, на улочке Frederick меня отвлекли и сбили с пути. Несколько женщин стояли на углу в ожидании случайных клиентов. Во мне они увидели нуждающегося в их услугах. Оценив появившийся объект, кто-то выкрикнул в мой адрес;
- Джентльмен! Давай делать бизнес.
От меня ожидали ответа.
* «Хоть я с вами совсем не знаком,
И далёко отсюда мой дом,
Я как будто бы снова
Возле дома родного…
Я совсем танцевать разучился
И прошу вас, меня извинить…», – думал я, оценивая на глаз девиц.
*(Случайный вальс.
Слова: В.Долматовский)
- Сколько? – коротко отозвался я.
- Двадцать фунтов. Комната моя, - деловито объяснили мне условия тесного сотрудничества.
Девицы выглядели вульгарно. Близость такого качества не стоила двадцати фунтов и непоправимо порочила мой облик советского туриста. Их предложения обретали всё более фамильярные и навязчивые формы. Мне следовало бы удалиться. Я, молча, пожал плечами и пошёл далее, сохранив свою моральную и санитарную непорочность.
- Погоди. Ты куда? – продолжали они переговоры вдогонку. На тихой улочке в вечернее время это звучало непристойно громко.
- Это слишком дорого, - ответил я, не останавливаясь.
- Хорошо, пятнадцать фунтов. Для тебя – скидка. И комната моя, здесь рядом, - пошли на встречу жлобу.
Я не реагировал. Всё это звучало отталкивающе вульгарно.
* But she was female, of the jealous kind
She couldn't stand it not to ask me why
I guess we'll have to say goodbye. Sting
* Но она была особью ревнивого нрава,
Отказов не выносила, и не могла не спросить меня “почему”.
Я думаю, нам следует распрощаться.
К женщинам медленно подъехала легковая машина. Они забыли обо мне и приступили к новым переговорам.
Дома меня помнили. На пути к своей комнате я встретился с Лали.
Кстати, это она сосватала меня с безработными земляками, нуждающимися в помощи. И попросила об услуге.
- Всё нормально, Сергей?
- Нормально. А что?
- Ты всё где-то пропадаешь…
- Есть места.
- Нашёл что-то интересное?
- Да, здесь неподалёку местные тётки разных возрастов и размеров предлагают себя по 15-20 фунтов, - утешил я соседское любопытство.
У Лали округлились глаза. Она ждала продолжения.
- И ты ходил к ним?!
- Да, повидался, поинтересовался ценами.
- И что?
- Сегодня не возникло чувство любви, и мы даже не подружились. Возможно, в другой раз повезёт, - закончил я новости и побрёл в свою комнату, надеясь, что такая новость объяснит им моё времяпрепровождение вне дома и отвлечёт внимание от моих дел.
На следующий день я благополучно окунулся в свою среду и наслаждался жизнью безработного беженца. Диван в книжном магазине был в моём распоряжении. Солнце за стеклянной витриной то ярко светило, то скрывалось за тяжёлыми тучами и сменялось кратковременными проливными дождями.
Летопись о легендарных деятелях британской культуры читалась с особым кайфом. Пару сотрудниц магазина, проходя мимо, по-приятельски приветствовали меня пожеланиями доброго дня.
В книге говорилось о пятом, старшем члене музыкального коллектива. Питер Грэнт (1935-1995) - их менеджер. Который внёс весомый вклад в раскрутку команды. В Великобритании в конце 60-х годов их никто не знал, да и знать особо не желал. Уж слишком необычной была их музыка. Поэтому, бригадир Питер Грэнт, для начала, стал возить ребят на гастроли по Америке. Там они не брезговали никакими подрядами, соглашались на выступления в студенческих городках и клубах, порою, за вознаграждение в пару сотен долларов. В Америке они нравились молодёжи, концертные сборы росли, а главное, о них и их музыке заговорили. Бригадир обеспечивал ребятам плотный график выступлений, хотя и невеликий, но стабильный заработок наличными, всегда доступный кокаин и девушек. Ребята были довольны.
Питер Грэнт отличился в истории музыкальной индустрии и тем, что в 70-х годах создал революционный прецедент. До этого, существовала устойчивая практика – платить выступающим музыкантам не более 60%. Половина, вырученного от продажи билетов, доставалась организаторам концертов. Он же, настоял и добился, чтобы его музыкантам выплачивали 90%.
Для меня оказался новостью тот факт, что эта, акула британской музыкальной индустрии, умер ещё в 1995 году от сердечного приступа, в возрасте 60 лет.
Хотя, их барабанщик John Bonham, 31-05-1948 года рождения, ушёл в мир иной ещё раньше; 25 сентября 1980 года. Безмерное потребление алкоголя и кокаина вырубило отчаянное сердце на 33-м годке его шумного барабанного бития.
День накануне смерти, он начал с принятия хорошей порции водки, с утра, перед репетицией, по дороге в студию. И в течение всего дня подогревал себя регулярными увесистыми добавками алкоголя. Репетировать закончили поздно вечером и всей командой отбыли в дом Джимми Пэйджа, что в Виндзоре.
После полуночи он вырубился, и его спящего перетащили в кровать. (Надо было оставить его на месте.)
На следующее утро, 25 сентября турне-менеджер Бенже Ле Февр и Пол Джонс нашли его уже мёртвым. Джону Бонэму было всего 32 года. Причиной смерти было удушение от рвоты. Судебно-медицинское вскрытие не обнаружило в теле каких-либо иных наркотиков, кроме алкоголя.
10 октября 1980 года John Henry Bonham был кремирован в Rushock Parish Church, графства Worcestershire.
Время от времени меня отвлекали от чтения назойливые телефонные звонки. Темы телефонных переговоров оставались стабильно прежними; моряки с сигаретами, обещающие вскоре пришвартоваться в порту
