приготовленные к этому времени бутерброды, кофе и чай. К обеду исправно подгребали несколько польских учащихся, которые на правах вольных слушателей, активно потребляли церковные бутерброды с кофе. Иногда они оставались на послеобеденный урок. Обычно, это были уроки пользования компьютерными программами. Каждому давали ноутбук и текстовые задания, с которыми мы возились. Две молодые польские пани часто обращались ко мне с вопросами, таким образом, мы и познакомились.
Однажды, они удивили меня.
- Владимир Волков передаёт тебе привет! – заявила одна из них.
- Где он теперь, в Польше, в родном Ополе? – поинтересовался я.
- Нет, он уже здесь, в Саутхэмптоне. Заходи сегодня вечером к нам, и ты сможешь увидеть его. Мы будем ожидать тебя, - пригласили меня и дали адрес.
Это оказалось неподалёку от моего дома.
Вечером я легко отыскал их дом. На заднем дворике уже дымил костёр и стоял запах поджаренной колбасы, все эти признаки гарантировали наличие водки. У костра шаманил сам пан Волков.
- Привет, бродяга! - подкрался я сзади.
- А, Серёга! Молодец, что пришёл, - обрадовался Владимир, и потянулся к бутылке с водкой и стаканам.
Мы присели. Молча, выпили и закусили горячей, пахучей колбасой с горчицей. Владимир снова налил.
- Погоди. Расскажи мне, как ты вернулся в Англию? Я слышал, что тебя депортировали, – предложил я тему разговора.
- Дорога получилась длинная. При депортации, в мой паспорт поставили штамп и занесли данные в компьютер. Поэтому, мне пришлось дома делать новый паспорт. Кроме того, объяснили, что в ближайшие годы в Англию меня не впустят, вычислят по паспортным данным. Поэтому, мне пришлось одолжить чужой паспорт, в который, вклеили моё фото. Более того, мне советовали не въезжать прямо в Англию, а подсказали проверенный объездной маршрут.
Из Парижа я перелетел самолётом в ирландский Дублин. Оттуда переехал в Белфаст. А там, взял такси и подъехал в городок Larne. Из этого местечка можно паромным сообщением перебраться в шотландский городишко Cairnryan. Всё там оказалось, как мне и описывали. На ирландской и шотландской стороне - места глухие, малолюдные, контроля фактически нет. Из шотландской глуши, я автобусами долго ехал на юг. Теперь вот, я снова в Саутхэмптоне, - подвёл он итог и снова налил водки мне, себе и молодой польской пани, которая пригласила меня.
Я без труда отметил её тёплые отношения с Владимиром, и понял, что сейчас он уже не состоит на социальном обеспечении. Но имеет кров в этом доме, где, как беженец, проживает его молодая, гостеприимная землячка.
Однажды ко мне обратилась Лали, с просьбой пойти с ней в агентство Right, что на Лондон роуд, и помочь ей заполнить анкету для приёма на работу. Как Лали заметила, когда-то она уже работала от этого агентства, и теперь им снова нужны работники на ту же фабрику. Я ничего не спрашивал о её документах, лишь обещал сходить с ней и сделать это минутное дело.
В середине рабочего дня в агентстве все были заняты. Нас приняла молодая особа. Выслушав наше пожелание трудоустроиться, она вручила нам подробную анкету для заполнения, и попросила документы. Лали выдала ей странную невзрачную корочку. Работница агентства тут же раскрыла документ и стала внимательно рассматривать его. Её повышенное внимание показалось мне странным.
- Я сделаю копию, - наконец, сказала она, продолжая изучать документ, и удалилась к своему рабочему столу.
Мы с Лали присели за стол и приступили к заполнению анкеты. Указывая её полное имя и гражданство, я узнал, что Лали представляется, как гражданка Италии. А это удостоверение личности она совсем недавно приобрела, и ещё нигде не применяла.
- Лали, ты уверена, что они здесь не помнят тебя, как Лали из Грузии?
- Надеюсь, что уже не помнят, - неуверенно ответила она.
Я невольно подумал о служащей, принявшей Лалин документ. Украдкой взглянул в её сторону. Над её столом склонились две сотрудницы, они вместе что-то рассматривали. Я не стал ничего говорить Лали, лишь подумал, что их внимание, вероятно, занято её документом.
Закончив с анкетой, я подал знак, что у нас всё готово. Та вернулась к нам, приняла анкету и обещала вскоре принять нас. Просила подождать. В её поведении я легко заметил напряжение и излишнее внимание к нам.
Мы продолжали тупо сидеть за столом.
- Лали, думается мне, что нам лучше уйти отсюда, да побыстрей!
- Почему? – поникши спросила Лали, сама, уже догадываясь о происходящем.
- Ты заметила, как она рассматривала твой документ? Затем она делала это со своими коллегами. Она взяла его, чтобы сделать копию, но так и не вернула тебе. Почему? Просит чего-то ожидать, якобы она чем-то занята. Понаблюдай за ней. Ничем она не занята. Она кого-то ожидает, а нас придерживает. Лали, возможно, это моя обострённая паранойя, но я заметил, как они все поглядывают на нас, - комментировал я происходящее вокруг нас.
Лали не отвечала. Я взглянул на неё. Её воля была парализована паникой.
- Лали! Вставай, уходим. Это капкан! - призвал я её.
- Не может быть, - неуверенно прошептала Лали. – Да и куда бежать? Мы в анкете указали свой адрес…
- Во всяком случае, останемся на свободе. Домой позвоним, предупредим, - рассуждал я, наблюдая вокруг. Внимательные взгляды украдкой, которыми нас одаривали все сотрудники агентства, подтверждали мои подозрения.
- А документ? Снова остаться без документов? – с досадой спросила Лали.
- Какой документ, Лали! Раскрой глаза и посмотри вокруг, ты не замечаешь, как они рассматривают нас? Впрочем, уже поздно. Взгляни на входную дверь.
Вплотную к стеклянной двери припарковался полицейский микроавтобус, оставив узкое контролируемое пространство для входа и выхода.
Молодой полицейский вышел из автобуса и тупо встал у прохода. Лали вся сникла.
Я соображал, что есть при мне в карманах. Кроме студенческого билета, который я предъявлял для пользования бесплатным Интернетом в местном колледже, в карманах были банковские карточки на моё имя и Джаспера. Кроме того, завалялась платёжка от лондонского агентства, тоже на имя Джаспера. Этого достаточно, чтобы вызвать подозрение и неудобные вопросы. Если же посетить мою комнату с обыском, то там легко можно найти паспорт на имя Джаспера, с моим фото.
Вскоре подъехал легковой автомобиль. Вышли двое мужчин в штатском. По одному из них, я определил, что это служащие местной миграционной службы.
Перед тем как войти в контору, они коротко переговорили с дежурившим полицейским.
Молодая особа, просившая нас ожидать, вышла им на встречу. Передала им Лалино удостоверение, и кивком головы указала в нашу сторону. Мужчины взглянули на нас. С одним из них я встретился взглядом.
Расслабься! Я здесь лишь помогал в качестве переводчика… Мы едва знакомы. Так мне следует представить им себя. Главное, избежать личного досмотра. Ограничиться предъявлением студенческого билета. Документ железный и вполне достаточный, чтобы установить мою личность.
- Добрый день! - Обратились к нам эти двое. – Мы офицеры миграционной службы Саутхэмптона, - представились они, не предъявляя нам никаких удостоверений.
- Добрый день, - ответил я.
- Это ваш документ? Обратился один из них к Лали, проигнорировав меня.
В данном случае, их хамское пренебрежение моей особой, меня вовсе не оскорбило.
В ответ, Лали лишь кивнула им головой.
- Мы считаем, что это не ваше удостоверение, а фотография в нём переклеена. Вам придётся пройти с нами, - перешёл он к делу.
Лали вопросительно взглянула на меня.
- Вы вместе, верно? – обратился он ко мне, проигнорировав Лалино непонимание.
- Да. Меня просили помочь заполнить анкеты, - ответил я.
- Можно увидеть ваши документы? – обратился ко мне второй, молчавший до сих пор.
- Пожалуйста.
Я полез в карман за бумажником. В нём, кроме студенческого билета на имя Стыцькофф, находились и банковские карточки. Одна из них, на имя Джаспера. Три другие – на моё действительное имя, полученные по банковским счетам, открытым на мой украинский паспорт. Одна из этих карточек с датой выдачи, на пару месяцев ранее формального прибытия в страну беженца Стыцькоффа. Галерея имён и хронология - довольно богатая и запутанная.
Я мысленно выругал себя, что не приготовил студенческий билет до их прихода. Идиот! Ведь с прибытием полиции уже было ясно, что мне придётся предъявлять его. У меня, было достаточно времени до их приезда, чтобы достать нужный для предъявления документ. И вообще, носить с собой документы на разные имена – это преступная халатность, реальный повод схлопотать неудобные вопросы и загреметь на ровном месте.
Студенческий билет хранился в верхней ячейке бумажника, это избавило меня от поисков под внимательными взглядами вежливых церберов. Я вынул студенческую карточку, и неторопливо упрятал бумажник обратно в карман брюк. Молча, протянул им документ. С облегчением отметил, что они не проявили никакого внимания к моему бумажнику.
Чиновник принял документ, и принялся изучать его. Затем, набрал на своём мобильном телефоне номер, указанный на обратной стороне студенческого билете. “Неспокойный цербер”, - подумал я, наблюдая за ним.
На занятиях в колледже я не появлялся уже несколько месяцев, но я знал, что документ фактически оставался действительным, иначе, меня бы не допускали к пользованию их Интернетом.
- Вас беспокоит миграционная служба Саутхэмптона. Нам необходимо уточнить, существует ли у вас такой студент?
Он продиктовал, указанное в удостоверение полное имя и номер документа. Положительный ответ он получил быстро.
- Спасибо. Нет, всё в порядке, - коротко ответил он.
Возвращать документ он не спешил. Посмотрел на меня внимательней, что-то соображая. Затем, протянул мне карточку.
- Твои услуги, мистер Стыцькофф, сопряжены с опасностью. В будущем, когда будешь помогать кому-то с поддельными документами, проси за это дополнительную оплату, - шутливо комментировал он, явно довольный своей шуткой. – Свободен.
Я спешно покинул их, скрутив фигу в кармане, защищаясь от их провожающих взглядов.
Работа этих джентльменов не вызывало у меня никакого уважения. Сотрудница агентства, настучавшая на нас, смущённо уткнулась в монитор, избегая взгляда со мной. Хотелось подойти и сказать ей! Я лишь мысленно пожелал этой дешёвке…
Вышел из агентства, и перешёл на другую сторону улицы к пабу. Питейное заведение в это время дня пустовало. Захотелось зайти и загасить огонь в душе.
Спустя минуту, они вывели Лали из агентства. Посадили её в микроавтобус и отъехали. Я набрал номер Нели и коротко предупредил об аресте её подруги и возможных гостях в нашем доме. А затем пошёл домой.
Все, кто был дома, пребывали в напряжённом состоянии. Мне пришлось коротко рассказать Неле, как и что, случилось с её подругой. Когда я в своей комнате сортировал вещи из карманов и подыскивал место для сокрытия паспорта и прочего, кто-то постучал в мою дверь.
- Это я, Толя, - тактично отозвался сосед.
- Заходи, Толя, - отозвался я.
- Сергей, я хочу залезть на чердак, подержишь стул? – спросил он.
Я понял, что он хочет что-то спрятать там.
- Пойдём, - согласился я.
С моей подстраховкой-поддержкой Толя открыл вход на чердак и исчез там. Я тоже встал на стул, взялся
