смеялись долго, тыкая друг в друга пальцами: ну и труханул ты… а сам-то себя видел?.. да оба вы… а сам… И за одно передразнивали персонаж фильма «Муха»: хэлп ми! хэлп ми!
Ну, а утром, позавтракав, друзья собрались было уезжать домой, но тут с Мурманска приехал Славный. Треска его видел впервые, ну а с Иннокентием тот уж не раз куролесил, познакомившись через Саныча ещё перед службой.
- Я остаюсь тут жить! – воскликнул Иннокентий, увидев две литровые бутылки водки в руках Славного.
Славный, только разувшись, прошёл на кухню, поставил водку на стол, снял с плеч рюкзак, и достал из него ещё три литровые бутылки «Зверь».
- Карамба, - выговорил Саныч.
- Вот это деловой подход, - одобрил Иннокентий. – Уважаю.
- А я сваливаю, пока при памяти, - сказал Трескачёв направляясь в прихожую. – Вы походу все отдыхаете, а у меня завтра понедельник.
Вспомнив ту добрую встречу, Саныч погрустнел. Глянул на беззвучный телевизор и увидел, что президент завершил поздравление. По-быстрому прибавил громкость, и уж под бой курантов плеснул себе водки. Он подошёл к строю накрытых хлебом стопок и, чокнувшись, с каждой сказал:
- С Новым Годом, дорогие.
7
В новогоднюю ночь Саныч напился до беспамятства. Проснулся к вечеру первого января и продолжил. Он попрощался с друзьями, выпив их стопки, да закусив чёрствым хлебом. С женой прощался после всех.
- Думаю, скоро увидимся, Кристина.
Саныч сходил за бутылкой в магазин, и вновь напился до беспамятства. Естественно второго числа проснулся с тяжелейшего похмелья. Праздник прошёл. Новый Долбанный Год наступил. Деньги заканчивались. Похмеляться на них надо было грамотно. Плавно уменьшая дозу алкоголя, растягивая время меж выпивкой. Так, глядишь, и живым остаться можно.
«И так, операция аперитив».
В нём всего 20 градусов, и Саныч купил три бутылки. Выпил две стопки подряд. Убавил звук телевизора. Шло какое-то старое кино о революционных матросах. Погасил свет и улёгся, на кровать не раздеваясь. Закрыл глаза, тут же провалившись в сон.
А минут через двадцать в комнату вошёл усатый матрос в бескозырке, грудь в пулемётных лентах.
- Окопался, крыса тыловая! – грозно пробасил он, доставая из кобуры «Маузер». – «Аврора» уж пятый залп дала, а он в подушку зарылся, шкура! Труса празднуешь? Да за такие дела – к стенке, гада!
И революционный матрос навёл огромный пистолет на Саныча.
- А-а-а! – выкрикнул Саныч и, оторвав голову от подушки ошалело заозирался по сторонам, пытаясь в полумраке разглядеть матроса.
Из телевизора раздался выстрел, и кто-то басом сказал: готов хлопчик. Саныч шумно выдохнул, утерев со лба холодный пот. В его сознании словно закручивалась тугая пружина. Вот-вот лопнет иль сорвётся, разжимаясь, ракетой зашвырнёт сознание в соседнюю галактику. В воспалённом мозгу задребезжал шёпот, становясь всё громче и отчаянней:
«Кто-то, где-то, точно есть, кто захочет тебя съесть. Кто-то, где-то, точно есть, кто захочет тебя съесть. Кто-то, где-то. Кто-то, где-то! Ктотогдетоктотогдето!!!Ктооотааа!!!!!Гдеееееетааааааааа!!!!!!!!!
Саныч встал обхватывая голову руками. Пошатываясь, подошёл к комоду, где стоял аперитив, и выпил стопку.
«Бред, чистый бред»
Он сел на кровать и «лентяйкой» чуть прибавил звук телевизора. На экране оранжевые пятна уж играли на гармошке. Саныч переключил канал. Криминальная хроника. Наркоман зачем-то пытался украсть в магазине собачьи консервы.
«Дебил, ну его на фиг, после таких новостей чёрт знает что приснится».
Саныч опять переключил канал. Судебное разбирательство.
«За это надо вмазать».
Он вновь подошёл к комоду, налил стопку, и махом выпил.
«Сладкая, дрянь».
В голове вроде прояснилось. Мысли перестали путаться. На экране два оранжевых пятна визжали женскими голосами, перекрикивая друг друга. А грозное пятно судья обещал всех оштрафовать.
«Лучше б расстрелял».
Саныч опять убавил звук, переключил канал и лёг спать. Часа через пол, он очутился в подъезде заброшенной многоэтажки. За ним гнался Мухтар. Жуткая зверюга. Овчарка с мордой бультерьера.
«Наверное, я его консервы украл».
Саныч бежал по ступеням на больных ногах, вверх, пролёт за пролётом. Чудовище Мухтар цокая когтями по бетону, его настигал, жутко, часто дыша по-собачьи.
«Не отдам!»
И вот Саныч выскочил на крышу. Всё, хана! Бежать больше некуда. Мухтар был уж тут. Оскалив страшные клыки, медленно двигался на Саныча, злобно рыча. А тот оказался у самого края крыши. Глянул вниз. Голова закружилась, внутри всё упало. Мухтар, гавкнув бультерьеровой пастью, прыгнул на Саныча.
- А-а-а! – Саныч подскочил на кровати. Ноги пронзила острая боль, очередным гвоздём забитая в мозг.
Он, тяжело дыша, вытер ладонью мокрый лоб. Одежда мерзко липла к потному телу, и при этом его бил озноб. Он забрался под плед накрывавший постель. По телевизору, конечно же, шёл сериал про Мухтара.
«От этого фильма и на трезвую голову свихнуться можно».
Саныч понял, что так дело не пойдёт. Так он не поспит. А сил совсем нет. Надо просто напиться и вырубиться. Он поднялся и, взяв бутылку, стал теперь уж пить из горла, переключая каналы телевизора. В голове прояснилось. Он даже закурил. Пока такие бодряки, Саныч решил занырнуть в ванну, смыть вонючий пот.
Умиротворяюще журчала вода. Тело прогревало до костей. Пар замутил зеркало над умывальником.
- Зачем вы нас бомбили? – раздался женский голос.
Саныч резко открыл глаза. Оказалось, он опять вырубился, разомлев в горячей воде. Сразу вспомнилось, как много людей умерло вот так с бодунища в ванной. Он перекрыл краны и выдернул пробку, спуская воду.
«Подыматься из ванной осторожно, чтоб голова не закружилась».
Саныч натянул чистые спортивные штаны и футболку. На кухне взял вторую бутылку.
«Напиться и забыться».
На кухонном столике наткнулся на пакетик с сушёными кальмарами.
«Идеальная закуска, солёное к сладкому аперитиву».
Саныч прошёл в комнату и включил свет.
«На фиг надо в темноте сидеть».
Выпив полбутылки, он уж с усмешкой думал о недавних бредовых кошмарах.
«Кошмар за собственные деньги. Столько бабок истратил, чтоб перепугать себя до смерти. Ад для идиота».
Саныч засунул в рот ломтик словно резинового кальмара, долго жевал его и, запив из бутылки выдохнул:
- Красота.
«Хоть бы одна сволочь завтра в гости зашла, а то у меня точно крышняк съедет в четырёх стенах».
Он допил бутылку и с четверть выпил из новой. И всё ж оставил на опохмелку. Убавил звук телевизора и, завалившись в кровать, теперь уснул по-настоящему. Ему снилась всякая галиматья, но на этот раз он не подрывался ошалело. Проспал часов шесть. И просыпаясь почувствовал, что ему, конечно же хреново. Но на кухне ещё оставался аперитив, который предстояло растянуть на сутки.
Похмелившись двумя стопками, Саныч даже позавтракал остатками гречки.
К вечеру, когда аперитива осталось на пару стопок, началось продолжение кошмара за свои деньги. Его вновь рубило, глаза закрывались. Саныч держался что было сил. Ходил кругами по комнате. Стены и потолок давили. Ноги болели, голова кружилась. Шатаясь, он волочился блевать в туалет. Его выворачивало уже лишь водой и желчью. Саныч умывался, отсмаркивался трясясь всем телом. Заглядывал в зеркало, пытаясь рассмотреть свои глаза. Воспалённые, красные, безумные, испуганные. Но ничего различить не мог.
В конце концов, он разом прикончил остатки бутылки.
«Всё, финиш. Операция «Аперитив» провалилась».
Полегчало на пару часиков. Затем стало рубить всё сильней. Но пока он бодрствовал, удавалось кое-как контролировать мозг. Отгонять навязчиво крутящуюся по кругу ахинею.
«Сколько будет литр пива, литр пива, литр пива? Сколько будет литр водки, литр водки, литр водки? Сколько будет литр пива?..Тфу ты! Бред! Я нормальный. Вон кровать. Вон телевизор. Я контролирую ситуацию. Надо проблеваться и полегчает».
Но блевать уж совсем нечем было. Тогда Саныч выдул на кухне из чайника с литр воды.
«Сколько будет литр воды, литр воды…»
Словно в голову забрался враг и, пытаясь свести с ума, нашёптывал эту бредятину.
«Тьфу ты! Бред! Я нормален. Я силён. Меня хрен с ума сведёшь. Минут через пять можно идти блевать. И тогда станет легче. Надо прочистить желудок. А когда я отойду – пойду на обследование. Не всё потерянно. Зрение восстановится. Глаза в порядке, врач сказал. Всё дело в мозгу. А мозг развивается до сорока пяти лет. Я смогу. Я преодолею. Я выберусь. Я буду вновь хорошо видеть. Лучше прежнего. Как орёл. Большой орёл. Я буду видеть сусликов с высоты. Они такие мелкие, шустрые. А я их вижу… Тьфу ты! Бред! Надо поблевать».
Саныч проблевался и ему действительно стало легче. Со сном бороться не было больше сил. И он решился. Тем более что, похоже, действительно полегчало. Оставив телевизор неразборчиво шептать, забрался под одеяло, не раздеваясь, и тут же уснул.
8
Саныч проснулся, почувствовав, что за ним наблюдают. По спине пробежал холодок. Оторвав лицо от подушки, он обернулся. У кровати стояла Кристина, тепло ему улыбаясь. Комната освещалась только экраном телевизора. Мебель виделась лишь призрачными контурами. А вот Кристину Саныч видел чётко и ясно.
- Здравствуй, дорогой, - проговорила она.
- Здравствуй, ты как здесь? – Саныч сел на кровати.
- Замечательный ты нам Новый Год устроил.
- Долбанный, - поправил кто-то из коридора.
- Ты не одна? – покосился Саныч на дверной проём комнаты.
- Мальчишки тоже все пришли, - сказала Кристина. – Мнутся в прихожей.
- Так вы…
- Нам всем тебя не хватает, - перебила его жена. – Ты молодец, такой нам праздник устроил. Мальчишки, хватит там торчать, вы ж к другу пришли!
И в комнату один за другим прошли: Иннокентий, Басуха, Федот, Славный, и Треска. Саныч видел их так же ясно как Кристину.
- Оторвались путём. Ты не меняешься, чувачок, - сказал Басуха.
- Я так рад вас видеть, - прижал руку к груди Саныч. – Никому, кроме вас, я на хрен не нужен. Чёрт, у меня бардак тут…
- Мда-а, - покачала головой Кристина. – Бардачище. Милый, ну нельзя ж так запускать квартиру. Давай мы сейчас всё уберём.
- Нет. Вы гости. Я сам.
- Милый, с каких это пор я в этом доме гости?
- Ну, с тех… - замялся Саныч. – Тебя так давно не было. Я сам хочу всё сделать. Ты отдыхай с дороги.
- Хорошо, убирай всё сам, но хоть помытую посуду протереть позволишь?
- Конечно, - улыбнулся Саныч. – А вы, пацаны, пока телик посмотрите, покурите. Я по-быстрому.
- Базара нет, - сказал Басуха, плюхаясь в кресло.
- Мы хоть вечность ждать можем не запарившись, - хохотнул Трескачёв, усаживаясь на кровать с остальными друзьями.
- Чего смотреть будем? – спросил Славный.
- Симпсонов, конечно, - ответил Иннокентий.
- Интеллектуальное шоу Щекотки и Царапки, - потер ладони Федот.
- Точняк, мультики! – Басуха взял пульт, переключил канал и прибавил громкость.
Шоу началось. Кот с мышью принялись друг друга дубасить, резать, взрывать, расчленять.
- Мальчишки, и есть мальчишки, - улыбнулась Кристина.
Саныч взял табуретку и со всем содержимым унёс на кухню. Переполненную пепельницу вытряхнул в мусорное ведро. Вернувшись в комнату, вручил её сидящему с краю на кровати Иннокентию.
- Курите, парни.
И подойдя к комоду, собрал стопки. Грязная посуда перекочевала на кухонный стол.
