артачится.
- А если он не предложит?
- Да куда он денется!
- Знаешь, если честно, то я немного боюсь. Я ведь… еще ни разу… ну, понимаешь… - говоря это, чувствую, как кровь приливает к щекам. Дура! И зачем только я так разоткровенничалась!
Однако Нелька на удивление спокойно отнеслась к моему признанию.
- Ну и что, что ни разу! Надо же когда-нибудь начинать.
Ее спокойствие придало мне уверенности.
- Послушай, а что ты чувствуешь, когда парень тебе предлагает заняться ЭТИМ?
- Ну, это смотря какой парень…
- Предположим, он тебе нравится.
- Ха! Да я до потолка готова прыгать от радости… Нет, конечно, я ему этого не показываю, могу даже чуть поломаться для виду…
- А тебе не бывает страшно? Ну, что вдруг не получится? Или все выйдет не так, как ты ожидала?
- Не знаю. Я как-то не заморачивалась по этому поводу.
- Ну, хорошо, а что ты чувствовала, когда делала это в первый раз?
Нелька на секунду задумалась. На ее щеках снова ненадолго выступили два пунцовых пятна.
- Первый раз… Когда это случилось в первый раз, меня никто ни о чем не спрашивал. Я тогда, кажется, еще в седьмом классе училась. А он заканчивал десятый. И он со мной не очень-то церемонился. Просто заломил назад руки, повалил лицом в траву (по-моему, это за городом было, на каком-то пикнике), задрал платье и… Ой, как вспомню, так вздрогну! Я думала, он меня этой своей штукой насквозь проткнет.
- Больно было? - я сама не узнала своего внезапно севшего голоса.
- Сначала очень больно. Я, помню, даже орать пробовала… Но потом вроде ничего, привыкла. А в конце, веришь, даже приятно стало…
Я вдруг почувствовала какую-то необычайную легкость во всем теле. Ноги и руки сделались ватными, и, чтобы не упасть, я вынуждена была опереться о подоконник. Сигарета - вернее, то, что от нее осталось - выпала из моих пальцев, а я даже не сразу это заметила.
- Но… но ведь это не любовь, а скотство какое-то.
- Ну почему же скотство? Он, парень этот, еще потом долго за мной ухлестывал. Даже письма из армии писал. Дескать, не могу без тебя, жду - не дождусь, когда мы снова встретимся.
- А потом что?
- А что потом? Потом перестал. Кажется, нашел себе там какую-то медсестру и с ней расписался. Но я особо не переживала. Я ведь тогда еще дурочкой была, ни о каких серьезных чувствах не думала.
Минуту или две мы обе молчим. В голове какой-то сумбур. Пытаюсь вспомнить, что я еще хотела спросить у Нельки… или что-то сказать ей… может, как-то подбодрить, поддержать. Но все слова куда-то исчезли. Да и нужны ли ей мои слова? Нельке, по-моему, давно все до лампочки. У нее своя голова на плечах, свой собственный опыт, до которого мне еще жить да жить…
- Ну, что, подруга, - моя одногруппница снова первой нарушает молчание, - не пора ли нам отчаливать? А то мы уже полчаса с тобой трепемся. Как бы и в самом деле на электричку не опоздать.
Я смотрю на часы, и…
… в эту секунду со мной что-то происходит: в глазах начинает как-то странно двоиться, потом и вовсе темнеет. В какой-то момент мне кажется, что я теряю сознание, и, чтоб не упасть, лихорадочно начинаю искать руками опору. Опора находится неожиданно быстро, и я вдруг с удивлением обнаруживаю, что, оказывается, не стою, а сижу, удобно устроившись в кресле, что сейчас я не в курилке пединститута и даже не в Серебрянске, а дома, в своей собственной квартире, вернее, в квартире теть-Веры, и, следовательно, я уже не Таня Четвергова, а Сергей Лютиков, вновь обретший свою прежнюю оболочку…
Медленно возвращается сознание, мое НАСТОЯЩЕЕ сознание. Перед глазами, словно выплывая из тумана, постепенно вырисовываются стены в аляповатых обоях, широкая балконная дверь, большое, под самый потолок окно. За окном все еще день, но из-за низких свинцовых туч, облепивших небосвод, кажется, что сейчас уже вечер. А между тем на часах только половина третьего. Значит, мой эксперимент длился каких-нибудь полчаса. Все как и заказывал. Что ж, отлично! Еще один балл в мою пользу. Выходит, я могу заранее контролировать время своего пребывания в чужом теле, в чем, безусловно, есть свои преимущества… Какие? Думаю, у меня еще будет возможность об этом подумать. А сейчас… сейчас я чувствую, что моя голова сама собой клонится на грудь. Ужасно слипаются глаза. Видимо, мои перемещения из одной оболочки в другую требуют слишком большой затраты энергии. Если так, не буду себя насиловать...
Не без труда выбравшись из кресла, плетусь в ванную. Легкое головокружение и сладковатый привкус незнакомых сигарет во рту - последнее напоминание о том, что я только что побывал в другой реальности. Прежде чем подставить лицо под кран, долго изучаю свое отражение в зеркале, словно для того чтобы лишний раз удостовериться, что я это действительно я.
Умывшись и тщательно прополоскав глотку, возвращаюсь в комнату и, в изнеможении рухнув на диван, мгновенно отключаюсь.
