СКАЗАНИЕ О ЗВЁЗДНОМ МАЛЬЧИКЕ

мадиан, пунов96…
Осадив древний Угарит, ибру семь недель стояли под его стенами. На восьмой день, когда орды ибру пошли на штурм гигантских стен, люди взмолились к Небесному Отцу Яяшу и содрогнулась земля, пали стены и дома, похоронив под собой ибру и хеттов. Мощь и слава рати ибру была истреблена Великим Вседержителем. Но и Угарит исчез с лица земли, а имя его слилось воедино с жизнями отдаваемыми за други своя, уносящей и себя в царство мёртвых с сотнями врагов по смерти своей… Но самым гнусным и омерзительным преступлением данайцев было завоевание Лаконики, где правил мудрый и отважный Пелопс, царь города Мессены97, когда гордое и воинственное племя илотов было обращено в рабов и объявлено племенем, что ни чем не отличается от собак. Илотов приковывали цепями к столбам и стенам домов, заставляли громко лаять и кричать при приближении чужих. Их кормили объедками и поили помоями. Тогда множество илотов умерло от голода, а оставшиеся в живых завидовали мёртвым…
Вскоре после вторжения данайцев и ибру в страну Ханаан, восстала провинция Миттани, населённая племенами хурритов, и провинция Хайаса, населённая дикими касками, подстрекаемая, так же как и ибру шпионами данайскими, против хеттов. полчища хурритов и орда бродяг из Хайасы98 вторглись с двух сторон, с юга и севера в Верхнюю Страну99, сметая всё на своём пути, как будто они рождены были только для несения смерти. Русоголовых, и хеттов и не хеттов, истребляли во всех городах и посёлках, и добрые соседи превратились в страшных убийц. А кто оставался из хеттов в живых, те бежали в горы и степи, моля богов о пощаде. Но там их тоже ждала смерть, но уже от шакалов и диких собак. Всюду рыскали охотники за головами, принося своим вождям головы безвинно убиенных, за которые получали данайское золото и почести от диких степных вождей…»





...12 столетие до н.э.; два года спустя; 1258 год до н.э.; Троя; Малая Азия...

Приам, получив известия о жестоких расправах над хеттами в Миттани, слёг. Он долго ни с кем не разговаривал и не общался. Тогда, в один прекрасный момент, все увидели на Золотом Троне Геркле.
Орда касков приближалась к Трое. Из-за такой резкой перемены, и военные начальники, и жрецы, и знать, зная крутой нрав царевича, были в растерянности. Если стариком Приамом можно было манипулировать, тем более что момент был подходящим, то Геркле мог лишить хитреца не только имущества, но и жизни…
Оружие ковалось с неимоверной быстротой и с такой же быстротой раздавалось, кому попало и где попало. Теперь в войско писались даже те, кто ещё вчера воспевал мир и презрение к силе.
Разгул философов и мыслителей прекратился. Стало понятно, - власть поменялась. На престол, опять, сел воин, девизом которого были слова «Хочешь мира - готовься к войне!».
Приам же появился только на пятый день своей болезни. Он вошёл в Зал Золотого Трона под вечер, тяжело дыша, держась за сердце, совсем по старчески. Тогда стало понятно, что всесильного царя Приама больше нет и близок тот час, когда и само имя Приама станет седой былиной…
- Что происходит в стране, сын? - спросил Приам Геркле, едва показавшись в дверях.
- Данайцы нарушили мир, - угрюмо ответил Геркле, не вставая с трона, - это они подстрекнули касков к бунту. И теперь орда истребляет всех, чей цвет волос светлее, или у кого голубые глаза.

Приам ухмыльнулся и присел на ступень около трона.

- А ты неплохо смотришься на троне, сын! Жаль, что ты его занял в роковые минуты для нашей державы. Такого ещё не знала наша земля.

Геркле подвёлся и хотел помочь отцу подняться.

- Оставь, - ответил ему Приам, - моё место сейчас в ложе, среди лекарей и молитв во отпущение былых грехов. А ты сидишь там, где тебе положено быть, по праву разума. Либо на коне, впереди войска, либо на троянском престоле.

Он помолчал.

- Даже не смотря на то, что наша династия родом из Миттани, не взирая на то, что наш предок, божественный Лабарна, по крови хуррит, единокровный каскам, эти дикари всё равно поднялись на священную власть. И что ты собираешься делать, сын?
- Я направляю навстречу орде войска. Оставшиеся воины будут защищать Трою, - ответил Геркле, - у нас иного выхода нет. Данайцы всё равно высадят десант у наших стен. Они ждут выхода войска из города. А не вывести их я не могу. Мне не остаётся выбора.
- А если мы подпустим касков к Трое, а потом выведем войска из ворот?
- Нет, каски это необузданные дикари. Это разбойники и грабители, разменная монета во всей этой резне. Зачем жертвовать жителями страны? Если каски подступят к городу, данайцы всё равно высадят свои войска…
- Ладно, - прервал его Приам, - тебе виднее. Это твоя война.

Старик встал и направился к выходу.

- Да, кстати, - обернулся он, - если каски восстали и движутся к Трое, то наиболее вероятные соглядатаи в городе это сами каски. Изгони их подальше от города. Даже из посёлков поблизости. А лучше избей наголову… Око за око. Зуб за зуб…
Рано утром войско выдвинулось навстречу каскам. Это было огромное войско, которого Таг ещё не видел ни разу. Тут были все. И вовсе не все были в доспехах.
Почему-то, жители провожали идущих на смертный бой, радостно, словно воины шли не на войну, а на парад.

Таг тоже провожал. Военные парады он любил.

Первыми шли благородные витязи. Эти воины, дети благородных родителей, всегда воевали только верхом. Их Геркле к этому приучил, отец Тага. Их серебряные островерхие шлемы, светящиеся на солнце панцири и кольчуги, сверкали даже ночью. Эти воины могли появляться так же внезапно, как и исчезать, налетая на врага врасплох, отчего и прозвали их и враги, и сами хетты, Белыми Лебедями да Ясными Соколами. Даже щиты у них были круглыми, сияющими солнечным светом днём, и лунным сиянием по ночам… Такие же витязи охраняли и Тага, лучшие из лучших…
Затем шла пехота, в кольчугах да коротких шеломах. У этих воинов кольчуги были серые от времени, а щиты узкие к низу, огромные, вытянутые, округлые, красные как кровь. И воинов совсем не было видно из-за них. Мальчику показалось, что щиты движутся сами собой и несут за собой мечи. А за пехотой, кто как, кто на чём и кто с чем, сбивая строй, шли вооружённые троянцы. Домотканые рубахи, расшитые узорами тоги, поверх которых были одеты медные и бронзовые нагрудники. Все кричали что-то, махали руками, пели в разнобой боевые марши и так до бесконечности. Этих то, воев, - как назвал их дедушка, - и было больше всего.
Наконец Таг устал на всё это смотреть, и попросился обратно, во дворец. Но дедушка ответил, что престолонаследник просто обязан добыть на проводах воинов до конца.

- Но я устал, - ответил Таг, - и сейчас сам убегу.

Он нахмурился и опустил обиженно глаза, искоса поглядывая на толпу. Убежать он не мог. Вокруг было столько людей, что яблоку негде было упасть. А воины шли и шли. Наконец, в сторону городских ворот проследовал последний отряд, и мальчик с облегчением вздохнул, даже заёрзал, как бы подгоняя дедушку: давай уже, хватит стоять, поехали!

Колесница повернула к цитадели…

Толпа расступилась, и все зашумели, закричали, приветствуя Приама.

Позади, на конях, ехали все три царевича. Впереди, разрезая, разгоняя толпу, тоже шёл отряд всадников.

Мальчик слушал крики толпы. Кто-то прославлял царя, кто-то просто кричал, лишь бы быть услышанным, кто-то пытался бежать вслед за колесницей и пытался давать Приаму советы. Но, судя по всему, советов этих Приам не слышал. Да и шум заглушал советчиков. Зато, отчётливо было слышно разных пустомелов и крикунов.

- Слава! Слава! - раздавалось в воздухе с такой силой, что аж кружилась голова.
- Владыка! Спаси Трою! - вторили другие голоса.
- Изгони этих проклятых касков! Вырежи их! - слышал Таг.

И опять что-то про касков. Потом опять. И, чем дальше, тем больше ненависти читал мальчик в глазах людей. То ли к каскам, то ли к урартянам, то ли просто ненависть разжигала толпу.
- Дедушка, а при чём здесь каски? - удивился мальчик, - разве наше войско пошло воевать не с разбойниками?
- Наше войско пошло на войну с касками, - ответил Приам.

Вот так. Говорили что с разбойниками, а оказалось что с касками. Ничего Таг не понял.
«Разве каски разбойники?» - подумал мальчик. Он не понимал, почему это на Трою движутся полчища врагов и почему этими врагами, вдруг, стали каски? Анхиз ему рассказывал, что каски мирные люди, растят виноград на Кавказе, пасут овец и делают чудесный сыр, который Тагу приходился даже по вкусу. А дедушка и папа пили на пирах каскское вино, которое делали каски жившие в посёлках, недалеко от Трои. И вино это было дорогое, не такое, которое разливали просто перед завтраком. Один раз, Таг даже тайком попробовал красного каскского вина. Так у него голова закружилась, стало весело и захотелось петь песни. Но тут его застала мама и почему-то послала служку за лекарем…
Вообще, думал Таг, каски не могут быть плохими, хотя бы потому, что Азнив хорошая, и мама у неё хорошая, и папа… И вдруг - разбойники.
Вечером Таг долго сидел у окна и смотрел на город. В Трое царила мёртвая тишина. Вечер был тихим и молчаливым. Заливались сверчки в саду, и в огромное раскрытое окно вносился запах солёного моря. Запах был пленяющий, успокаивающий и совсем не хотелось спать. Вот так бы и просидеть всю ночь, и только под утро, накрыться одеялом и задремать. Но под утро нельзя. Под утро придёт Анхиз и, чем ни будь, увлечёт Тага.
Таг лёг и уже задремал, когда его разбудил шум, доносившийся со стороны городских кварталов. Он вскочил, подбежал к окну и увидел, что тысячи огней на площадях, на улицах, мелькают и беснуются. Вот загорелся дом. Потом второй. Запылали хутора неподалёку от города. И повсюду стояли вопли, шум, дикие крики и чьи-то призывы и возгласы.
«Что это?» - подумал мальчик и первым делом бросился к отцу, что бы рассказать о виденных беспорядках. Таг перепугался не на шутку. Он понимал, что толпа зла и слепа. Сегодня она могла тебя прославлять, а завтра сбросить на копья. И сейчас, видя такую беду, мальчик понял всю свою беспомощность.

Но Геркле во дворце не было… Не было и Париса…

Тогда Таг влетел вкомнату к Энею. Эней мирно дремал сидя за столом. Со стола, на пол, скатился свиток какой то книги.

- Эней! - толкнул Таг спящего.
- Ну, чего тебе! - проснулся тот, - ты вообще, хотя бы ночью можешь дать спокойно пожить? Или ты никогда не спишь?
- Я никогда не сплю! - крикнул в ответ Таг, - там в городе…
- Что, в городе? - оборвал его Эней, - урартян режут и касков, шпионов данайских, вот там что.
- Что!? - словно взорвался в сердцах Таг и схватив подушку с кровати, запустил её в Энея.
- Я покажу вам всем! - крикнул мальчик и выбежал.
- Стой! Баламут! - кинулся вдогонку Эней, но натолкнулся на захлопнувшиеся двери.
Таг победоносно задвинул засов и усмехнулся. Хоть чем-то он досадил своему врагу!
- Немедленно открой, Таг! Слышишь? Открой немедленно! - услышал мальчик из запертой комнаты, но только показал в ответ язык и скорчил рожу запертым дверям.
- Немедленно открой! - перекривлял он Энея, - а вот и не открою! Ты меня на дерево загонял? Загонял! Ябедничал на меня? Ябедничал! Вот и сиди теперь до утра, ябеда-корябеда!
- Да ты, маленький бандит! Да я закопаю тебя с головой! Отопри, сейчас же! - послышалось в ответ, но ни жалости, ни испуга мальчик не почувствовал. Таг, вместо этого,