СКАЗАНИЕ О ЗВЁЗДНОМ МАЛЬЧИКЕ

молчалив. Костры. Часовые. Словно наука, преподнесённая им Геркле, пошла впрок. Часовые теперь не стояли посреди степи, а прятались в засадах слушая темноту. Костры у шатров освещали лагерь ярким светом, оранжевым, так, что лица воинов в языках пламени казались ещё более ужасными, словно лица злых духов, творящих свои ночные пиры… Именно такими Таг и представлял себе злых демонов. Мальчик ужаснулся, когда приблизились к лагерю…
- Стой, кто идёт? - услыхал Таг.
- Несём подарок архонту Ахиллу, - ответил Анхиз на языке данайцев.
- Какой ещё подарок? Он никого не ждёт!
- Проведи нас к Ахиллу, а там узнаешь, ждёт он кого, или не ждёт, воин, если не хочешь быть наказанным!
- Я не смею покидать поста, - проговорил воин, - ищите его сами, если он действительно
ожидает вас.
Анхиз взял Тага за плечё.
- Вы дрожите, мой повелитель, - шепнул Анхиз.
- Дрожу, - признался Таг, - дрожу, потому что страшно. Я ещё никогда не был среди врагов.
- Ближние страшнее, - ответил Анхиз, - а эти… не показывайте вы им страха, и ничего с вами не случиться…

Проследовали мимо костров прямо к шатру Ахилла. Вокруг, воины как могли, убивали сон… Кто пьянкой, кто песнями, кто просто без устали болтал о чём угодно.

Анхиз прижимал к себе Тага.

- Они не спят, Анхиз. Они на утро будут сонными как мухи… - озирался Таг.
- Нет, - ответил Анхиз и взглядом указал в сторону, - вон, видишь, из шалаша ноги торчат?
Они спят по два часа каждый. Половина войска спит, а половина его охраняет. Твой отец преподнёс им хорошую науку. Теперь их не взять внезапно.
- Но это же ты придумал… Это не папа придумал… - сказал Анхизу Таг.
- Почему ты так решил?
- Когда вы совещались в саду, я за розовым кустом прятался…

Анхиз не ответил ничего. Только покачал головой. Тагу показалось, что он даже не услышал его…

…Ахилл тоже не спал. Он разговаривал с мёртвым Геркле и пил. Но не хмелел. Он представлял, что допрашивает пленного царевича. И в одно мгновение ему показалось, что богатырь шевельнулся. Потом Ахилл заметил, что эта мысль становится всё навязчивей. Он подумал, что сходит с ума, и понял: Геркле жив. Он только притворился мёртвым, что бы выведать у эллинов их планы. Ахиллу стало ясно, что если он не будет охранять тело своего врага, то Геркле будет вставать по ночам и убивать. Убивать всех эллинов, без разбора.

- Да что же ты лежишь? Встань! Встань и говори со мной, Гектор! - закричал Ахилл.

Он упал на колени перед телом и взвыл, зарычал, заревел… Но Геркле не шевелился. Тогда Ахилл встал и налил себе ещё вина.

- Если ты добавишь ещё вина, то воскреснет вся троянская рать, - услышал Ахилл за спиной и обернувшись, выронил кубок. У порога выросли две фигуры. Ахилл обомлел.
- Вы кто? - отступил он.

Анхиз снял капюшон.

- Приам? Как ты здесь оказался? - в недоумении, приблизился Ахилл.
- Ты не осторожен, Аякс. Вы, данайцы, ещё не освоили военной науки, а собираетесь покорять мир. Я бы мог запросто убить тебя и уйти из твоего лагеря незамеченным. Тем более с такими тупыми стражами.
- Так почему же не убиваешь? Я пьян. И воины мои пьяны. Что есть труднее?

Анхиз прошёл к телу Геркле и посмотрел на него.

- Я пришёл не убивать. Приам тоже умер, так что ты сейчас разговариваешь сразу с двумя
мертвецами. И говорил к мёртвому, когда кричал у наших стен. Тебе некому выдавать Энея.
- Но ты не похож на мёртвого, - подошёл Ахилл, - ты живее, чем кажешься!
- Правильно. Мертвец не стал бы к тебе пробираться через стражников и прятать своё лицо. Я Анхиз, воспитатель царских детей и главный страж троянской цитадели.

Он указал на мёртвого Геркле.

- Царский сын и могучий воин достоин лучшей могилы, нежели ров под стенами города?
Неправда ли, Аякс?102

Ахилл усмехнулся.

- Так называют меня только те, кто почитает меня! Троянцы почитают своего врага?
- Троянские витязи почитают любого достойного воина, будь то враг или друг. Отдай нам
тело нашего царевича.
- Я понял, что ты за этим пришёл, - ответил Ахилл, - я отомстил за брата…
- Но он не забирал его тела. Ведь ты похоронил Патрокла?

Ахилл покачал головой.

- И только благодаря Геркле ты встал во главе войска мирмидонов, - добавил Анхиз, - иначе сейчас тут бы бился архонт Патрокл.
- Уж лучше бы я оставался братом архонта, - посмотрел на Анхиза Ахилл.

Ахилл схватился за голову. Его мысли наполнили мрачные воспоминания.

- Я всегда думал: вот стану… вот буду архонтом… А сейчас? А сейчас у меня нет больше
брата. Я архонт. Я сразил своего кровника и… и эта мысль меня не радует, Анхиз. Будь проклят Аякс. Будь проклята эта война, которой, мне кажется, нет конца.
- Так прекрати её?
- Нет, - закружил головой Ахилл, - нет. Теперь кровь брата моего вопиёт ко мне из земли… Забирайте эту спартанскую девку... Но прости Анхиз, теперь эта война моя личная месть… А говорить о мире я не могу с тобой. Кто сейчас царь у троянцев? Пусть он со мной поговорит. Быть может, я соглашусь, на его условия.
- Какие условия ты хочешь? - услышал Ахилл и глянул на вход.
- Что ты хочешь кроме человеческих жизней? - снял капюшон Таг и ступил вперёд.
- Ты кто, мальчик? - спросил пьяно Ахилл.
- Я Таг, правитель Трои и царь хеттов. Что ты хочешь, что бы прекратить эту войну?
- Таг? Имя означающее просто «базилевс»? Чудно! - Ахилл усмехнулся, - Троей правит просто малыш? Уж не ты ли тот Астианакт, которого до безумия любил Геркле?
- Я сын Геркле. Я подарю тебе коня, - прошептал Таг, - у меня больше ничего нет более дорогого, что бы я мог предложить за тело отца. Я знаю, что настоящие воины презирают золото и драгоценности. Но конь тебе пригодится в походах.
- Коня? - у Ахилла жадно загорелись глаза, - ты знаешь цену воина! Ну и где же твой конь?
- Он у шатра. Он ждёт.
- Ладно. Показывай своего коня, - ответил Ахилл, - я приму твой подарок. Можешь похоронить своего отца достойно. У тебя, базилевс, время до завтрашнего вечера…

Вышли из шатра. Таг поцеловал Звёздочку и подвёл его к Ахиллу.

- Его зовут Звёздочка, - сказал мальчик, - я обещал Богу Асменю, хранителю детей, что Он
прокатится на нём. Но видно - не судьба.
- Не переживай, Астианакт. Я отправлю его в подарок жене архонта Одиссея, Пенелопе, для их сына Телемаха. Он такой же, как и ты, - погладил Ахилл гриву Звёздочки, - этот конь слишком благороден для Ахилла. Он катал детей. Пусть он и катает детей. И Бог-Ребёнок, Асмень, тогда будет кататься на нём. Ты сдержал своё обещание, данное Ему…


Глава 6

ПАДЕНИЕ ТРОИ
Из манускрипта:
«…из всего следовало только одно: наступали последние дни державы хеттов. Хетты, от мала до велика, были перебиты по всей стране. И не кому было хоронить. Мать лежала рядом с детьми своими, сын с отцом, а жена с мужем, убитые. У многих были отняты головы, из которых делались чаши для однодневных пиров каскских. Храмы были стёрты с лица земли до основания своего, а на их местах, там, где раньше славили Пресветлого Трояна103 - Яяша Громовержца, Асменя Дарующего Жизнь Вечную и Воскрешение из Мертвых, Яву Святого Духа, - теперь оскверняли землю непотребами и кровию человеческой, возливая её на холмах Тейшуба, которые были сложены из камней святых храмов. Жрецы были убиты или бежали. Через Пролив Быка104 и Ильмару потянулись плоты и лодии с многочисленными женщинами и детьми, да с малочисленными воинами. Хетты покидали свою страну уходя аж за Дану-Реку105, за горы стоящие на границах с Вантитом106, туда, куда не могла достать рука данайцев, на родину пращуров своих, решив, что сами Боги изгоняют их из земли русоголовых в лоно матери Аратты. Многие пересекли Северное Море107 и поселились в степях Аратты108, обречённые на вечное скитание и дикую жизнь. Живущие же на границах со страной Урарту, бежали берегами Колхиды109 и пройдя многие стадии, потеряв от голода и болезней многих из людей, в борьбе со степными волками и арисланами110, пролив не мало крови, поселились на берегах гнилого моря, которое данайцы зовут Меотида111.
Лежали в руинах Кила и Хриса, и Хаттуша, и Канес, и Неса112. На месте наших городов, там, где некогда стояли величественные храмы и дворцы, где кипела жизнь и цвели сады, теперь возвышались только обгорелые руины…
Каски были степными кочевниками и горными охотниками. А данайцы - морскими разбойниками и бродячими убийцами. И те, и другие ненавидели всё, что связано с городской жизнью, с хлебопашеством и виноградарством. Они стирали с лица земли даже маленькие рыбацкие посёлки, кидая в воду младенцев, расстреливая из луков жителей, соревнуясь в умении насадить на копьё или на меч, подкинув вверх ребёнка, или разрубив пополам взрослого.
Не щадили даже хеттских девушек, не уводя их в плен, а насилуя и после убивая сразу.
Народ русоголовых исчез из страны русоголовых… Теперь эту страну населяли смуглые и горбоносые, как смоль чёрные потомки диких племён далёких южных пустынь и гор…
О горе на наши головы! Они уже так уничтожили некогда, в эпоху былин сказочную страну Шумер, двенадцать сказочных городов Ура113, где жили наши древние предки, придя из страны Аратты, что за Северным Морем, на берегах Рай-Реки. Они загнали высоко в горы гордых сванов114, после чего почти тысячу лет урартяне оставались маленьким народом. И повсюду установили порядок каскский. Они жили в стране двух рек115, пока их не изгнали оттуда атураи. Тысяча лет они размножались в степях Сирии, пока эти степи не показались им тесными. И вот, они вторглись в нашу страну, в землю, в которой покоится прах наших предков, возделанную нашими трудами и политую нашим потом и кровью, что бы остаться здесь навсегда. Пришла чёрная днина нашего народа, народа русого, не похожего на них, а по сему, по их словам, не достойного жизни под солнцем. Ударила третья молния Господа Яяша по судьбе нашей…»116

Прохладные дни сменились ужасной жарой. Солнце так жарило землю, что попросту невозможно было вздохнуть, что бы не ощутить в груди раскалённого воздуха. Даже источники начали иссякать, уходить под землю. В осаждённой Трое, с её раскалёнными камнями зданий, началась нехватка воды. Жажда томила и мучила всех, не взирая на саны и титулы. Цена на воду стала выше цены на мясо…
Данайцы, по видимому решили взять город измором. Они окружили город с трёх сторон, а акваторию порта замкнули своими галерами. И если раньше, рыбаки, единственные кормильцы и спасители, могли хоть как-то спокойно отойти недалеко от берега, что бы выставить сети и прокормить свои семьи, и даже соседей, то теперь рыбацкие лодки встречал дождь из стрел. Долго потом, вдоль берега, без всякой надежды причалить, болтались по волнам эти лодки, с мёртвыми рыбаками. Многие из них уносило в море, как говорили люди - «Варуна забирал к себе своих сыновей…»…
Дни убегали быстро… Начинался голод…
Напрасно Таг приказал открыть все закрома, амбары, и даже велел раздать всю пищу, которую только можно было найти в цитадели, людям. Этого хватило на несколько кварталов, и то не на долго. Маленький царь был в отчаянии. Он часами не выходил из своей комнаты. Ни мама, ни Елена, ни Азнив не могли его успокоить, или хотя бы убедить Тага, почаще показываться на глаза дворцовым сановникам. Вдохновлял мальчика, как всегда, Анхиз.
После его слов хотелось жить дальше, и Таг чувствовал себя, всё же, царём, а не потерянным в безысходности. Но к вечеру снова нападала грусть-тоска… Таг тогда предпочитал