одного деревянного изделия – напрочь отсутствовали двери и оконные рамы, словно их никогда и не было. Это было загадочно. Никто из отряда не осмеливался первым нарушить давящую тишину до тех пор, пока на очередном перекрестке не появилась белая, словно покрытая матовым стеклом стена.
- Смотрите, что это?! – изумленно воскликнул Асмунд, останавливая лошадь и указывая на стену.
Аргнар глянул туда, куда указывал следопыт, и невольно вздрогнул. На гладкой, словно оплавленной адовым пламенем стене застыли в разнообразных, порой совершенно неестественных позах тени людей. Одни из них стояли на коленях и вздымали к небесам в мольбе руки. Другие же наоборот – яростно грозили кулаками неведомым богам. Некоторые тени просто сидели на земле, опустив головы на колени, а другие словно застыли в момент падения.
Воины отряда ошеломленно смотрели на невероятное зрелище, ощущая какую-то неизъяснимую подавленность и опустошенность. Никто не произнес даже слова, словно опасаясь нарушить скорбную пустоту мертвого города. Молча спешившись, альфарцы бесшумно разбрелись по руинам в надежде отыскать что-нибудь, что могло бы поведать о давних событиях, разыгравшихся здесь тысячи лет назад.
Аргнар шел вслед за Филгором, который медленно, словно во сне двигался по боковой улице, осторожно прикасаясь ладонью к камням стен. Казалось, он задавал им какой-то немой вопрос, но, не дождавшись ответа, шел дальше и дальше… давно уже мертвые камни молчали, храня тайну древних времен.
Но возле одного из домов предводитель альфарцев задержался дольше, чем возле других. Стены этого дома, казалось, были оплавлены неведомым адовым пламенем с такой силой, что местами каменной кладки не было видно вообще – она превратилась в застывшие стеклянистые наплывы.
Филгор положил обе ладони на стену в том месте, где еще сохранился небольшой участок из не оплавленных камней. Он закрыл глаза и замер в напряженной позе. Постепенно голова альфарца начала клониться к стене, пока он не коснулся ее лбом. Тотчас мучительная судорога пробежала по лицу Филгора, и он с глухим вскриком отпрянул от стены.
- Что случилось? – встревожился Аргнар, подбежав к альфарцу, на лице которого мгновенно выступили крупные капли холодного пота.
- Теперь я знаю, что здесь произошло… - произнес Филгор, отирая чуть дрожащей ладонью лоб.
Аргнар с недоумением уставился на него, но предводитель альфарцев горько усмехнулся и устало покачал головой.
- Я действительно знаю это… мне рассказали камни…
- Но как это может быть? – недоверчиво хмыкнул Аргнар. – Я бы еще поверил, если б это был город, населенный людьми. Но ведь здесь уже давным-давно нет ни единой живой души, а камни домов со временем умирают – это известно даже крестьянским мальчишкам!
- Да это так… - согласился Филгор. – Это происходит медленно и постепенно. Но здесь все случилось практически мгновенно и… страшно. Адское пламя, вспыхнувшее над городом, за считанные мгновения дотла испепелило все живое – вот почему здесь нет ни останков, ни деревянных изделий. Пламя пожрало все… даже камни оплавились в мгновение ока и умерли, но их боль не успела выйти из них, запечатанная силой огня…
- Что же это было такое? – потрясенно спросил Аргнар.
- Цветок смерти!..
Альфарец повернулся и побрел дальше, более не касаясь оплавленных стен.
Справа, в конце боковой улицы открылась большая городская площадь, посреди которой на высоком пьедестале возвышалась огромная человеческая фигура. Филгор с Аргнаром направились к ней.
Чем ближе подходили они к изваянию, тем ужаснее оно им казалось. Очевидно, когда-то это была скульптура какого-нибудь могучего правителя или воина, но сейчас фигура походила на ужасное существо, лишь отдаленно напоминающее своими очертаниями человека. Древнее адское пламя и здесь поработало – оплавившиеся очертания исказились, и бывшее лицо теперь напоминало отвратительную жабью маску с отвисшими толстыми губами и обнажившимися клыками. Пальцы рук вытянулись и заострились, превратившись в когтистые многосуставчатые конечности. А оплавившаяся одежда больше всего походила на костяные наросты какой-то неведомой рептилии.
Аргнар огляделся по кругу. Везде было одно и то же – только оплавленные мертвые камни.
- Собирай людей. Мы уходим из города… - коротко произнес Аргнар и отправился обратно к тому месту, где остались лошади.
Здесь больше нечего было делать, а оставаться на ночлег в огромном мертвом городе-склепе никому не хотелось. Даже Одноглазый тихо пробормотал:
- Уж лучше я на ледяной глыбе буду мерзнуть, чем останусь на ночь в этом склепе…
Колонна всадников медленно выехала из мертвого города и направилась вдоль берега озера к его восточной оконечности.
На одном из оплывших валунов, которые некогда были причальным пирсом, сидел Рип и пристально смотрел в гладкую черную воду, в которой отражались далекие холодные звезды. Аргнар вспомнил, как в Пещерном лабиринте Обманных гор он вот так же сидел на берегу Источника забвения и гляделся в темные таинственные воды, отражающие звезды, хотя над головой нависала огромная толща скал. Там навеки остались его боевые товарищи, а здесь лежал в руинах огромный мертвый город…
- Рип… - тихонько окликнул воин застывшего, как изваяние, волка.
Тяжело, почти по-человечески вздохнув, Рип выпрямился и, подняв к небу морду, протяжно и тоскливо провыл, словно прощаясь с этим местом. Затем он спрыгнул на берег и затрусил следом за всадниками.
Далеко за полночь отряд обогнул озеро Дром и вскоре углубился в глубокое ущелье, рассекающее Поклонные горы в северном направлении. Проехав еще некоторое время, обнаружили небольшую пещеру, в которой и расположились на ночлег.
Поздний ужин прошел молчаливо – все были подавлены увиденным. Накормив коней и выставив часовых, улеглись спать. Аргнар почувствовал, как в темноте возле него устроился Рип и, странное дело, прижался к человеку. Тогда он осторожно опустил руку на его загривок и погладил – волк не сопротивлялся. Так они и уснули рядом – одинокий волк и человек по прозвищу Странник.
В темном небе медленно плыла желтоватая болезненная луна, заливая Северную пустыню холодным бледным светом. На огромном стылом пространстве до самых Горячих ключей ничто живое не нарушало холодную тишину пустынной равнины.
