Церковь, спорт и психология

«… Иисус рече ученикам своим: аще кто хочет за Мною идти, да отвержется себя, и возьмёт Крест свой, и за Мной грядёт. Ибо, кто хочет себя самого спасти, тот погубит себя, а кто откажется от себя Меня и ближних своих ради, обретёт своё место в Душе Рода. Какая польза человеку, аще мир весь приобретёт, но Душе повредит? Или, какой выкуп даст человек за измену Душе Человеческой?» (Евангелие от Матфея, гл. 16, ст. 24-26).



Никто не знает до времени как проявит себя личность человека в той или иной ситуации, какой путь изберёт, встанет ли, не боясь смерти, на Родовую Стезю, или же из страха потерять временные блага согласится с всеобщим беззаконием.



Дороги, которые мы выбираем, пути по которым идём вперёд или назад, цели которые сознательно или интуитивно перед собою ставим, идём ли в сторону, или же стоим в задумчивом остолбенении, не решаясь встать на праведный путь, – именно в этом проявляется вся суть Крeстного жертвенного пути.



«По плодам узнаете их» - речь о плодах в недрах человека, в его сердце – о плодах внутренних, душевных.



Можно сколько угодно трудиться ради возрастания своего собственного блага во внешнем мире, упражнять тело и воспитывать пуританскими и спартанскими приёмами дух, медитировать день и ночь, отказывая себе во всём, оставаясь при всём при том, нравственно недоразвитой личностью, стремящейся к совершенству по широко известному принципу: «Будьте совершенны как Отец ваш Небесный!», не замечая при этом ничтожности и ограниченности безумства собственных устремлений.



Как же уйти от себялюбивого умственного и физического прозябания, от комплекса личностной неполноценности, стремящегося к бесконечному совершенству? Сколько вполне, казалось бы, порядочных людей погубила эта мания «духовной эволюции» внутри и вне себя самодержавной личности, эта богохульная кощунственная установка: «Бог внутрь вас есть»?!



Какая здесь «ипостасная» человеческая никем и никогда в самой последней глубине не замечаемая и необоримая гордыня! Какое неосознанное богохульное святотатство и вера в «богоизбранность» ветхозаветная! Какое безграничное Лице-мерие!



Как беззастенчиво человеческая Личность присваивает себе Божественное достоинство, от Имени, не знаемого ею Вседержителя священнодействует, измеряя своею жалкою личиною, Богом созданный мир!

Попирает его ногами, гнушается им, презирая его, пользуется им себе на потребу, ещё и разрушая его при этом! И мало того, что пользуется, но и нечестиво поучает ближнего, искушает своим единственным и неповторимым жизненным опытом, предписывает рецепты «духовного восхождения».

Находясь целиком и всем нутром в практической дольней плоскости рабского низменного экономического существования, не устаёт настаивать на «Свободе Личности», на своём вне Рода своего и его общественной праведной жизни «самостоятельном» жизненном пути, из которого для отщепенца следует личное Право устраивать жизнь по собственному усмотрению вне судьбы и общих задач бытия своего народа.



«Я имею Право жить по собственному усмотрению», «Каждый человек имеет Право жить, как хочет», «Я Сам ставлю себе задачи и цели»…. - тот, кто таким волевым образом выстраивает САМ свои отношения с окружающим его яко некоего «бога», - внешним ему миром, теряет даже малую возможность понять его, принять его таким, каков он есть на самом деле, почувствовать широту и глубину мироздания, войти в него его составною частью, уж не говоря о том, что такому вот личному, само-стоятельному, само-любивому само-сознанию в принципе не дано хотя бы услышать Волю Создателя, не то, что исполнить Её до конца.



Нет, и не может быть Истины у того, кто не слышит Слова Правды, потому что Истина является плодом Правды в творческом понимании и деянии человеческом.

А между тем, именно те, кто далее всего отстоят от Истины, склонны более других прикрываться делами, обрядами, упражнениями, регулярными процедурами, ритуальными омовениями, медитацией.

Им нужно чем-то заполнить оскоплённую своей же индивидуальной волей жизнь – вот и стараются на полную катушку.



Церковь и спорт – казалось бы, что может быть между ними общего?



Развитие духа и тела человеческого, между которыми по мнению того же апостола Павла пропасть: «плоть не пользует нимало»?



Это на словах, а на деле – те же приёмы разделения ближних, та же Иерархия, система упражнений, как для физического, так и для духовного «развития».

Спортивный режим и диета, и церковные посты среди недели и зимой, весною и летом. Спортивные разряды и церковные звания в «армии спасения», заслуженные мастера спорта международного класса и архиепископы, митрополиты, патриархи и просто папы вселенской веры.



Удивительно убога система ценностей в общении человеческом; и в области духа ничего не могут придумать качественно нового даже по сравнению с областью телесного.



Разве что в т.н. «духовной жизни» нет талантливых тренеров, нет практических систем, успешных и удобных методик развития, как в спорте.



Зато там есть многоразличные запретительные меры: епитимьи, прещения, анафематствование; там, в отличие от спорта, есть т.н. «таинства», доступные лишь «посвящённым», там есть целая система охранительных мер, закрепощающих народ «духовный» по месту проживания на земле тому или иному епископу, коему его личные попы-холопы служат, ориентируясь на его подпись на «вместопрестолии» - Анти-минсе, а им в свою очередь прислуживают дьяконы и старосты церковные, «окормляясь» тем, что осталось от «надзирателей» (епископео – по-гречески надзирать) и их «холопов» - из поповских «освящённых» рук.



В церкви более бесчеловечная и жёсткая иерархическая система, чем в спорте. И это так потому, что в спорте всякому видно, кто быстрее и дальше убежал, выше и длиннее прыгнул, взял больший вес, набил морду, положил на лопатки и тому подобное.



Развитие же духовное эфемерно и потому нет никакого критерия для отделения «зерна от плевел», разве что во время Второго Пришествия можно будет выяснить, кто и какое место занимал по праву в Иерархии местников, так что при жизни человеческой можно в этой области человеческого общения «в духе» придумывать и утверждать сознательно и «авторитетно» всё что угодно, - всё одно никто не поймёт, не заметит и не обличит во лжи.



В спорте – там всё понятно без лишних слов. Там человек развивает сам себя. Конкретнее - мускульную систему и органы чувств своего тела.



Благодаря достижениям отдельных особей, развивается и всё человечество. Ставятся и бьются рекорды. Им « даются наши звонкие имена», и они ставятся вновь, призывая к дальнейшему физическому телесному развитию.



Но авторитет в спорте всегда ограничен временем и естественными возможностями человека.

Не так в «духовной жизни» - там рекорды объявляются вечными и к ним никому не дозволено приближаться; отношение к Авторитету там помогает делить людей по принципу «свой» - «чужой» и способствует религиозным войнам за обладание «благодатью», а воинственный фанатизм ещё более разгорается от того, что её – «благодать» ни увидеть ни потрогать нельзя.

…Хоть это и обидно «верующим», но следует всё же сказать, что наибольшим кощунством становятся духовные упражнения – т.н. общеобязательные молитвы – монастырские «сотницы» и предобеденные и послеобеденные «благодарственные» ритуалы, молитвы на сон грядущий и утренние славословия.



«Устроение жизни» по молитвенным правилам, как правило, не имеет ничего общего с ходом естественной жизни – с теми проблемами и задачами, что ставятся во времени и пространстве бытия Рода во взаимодействии личности человеческой с ближними своими.



О чём мы можем молиться Богу Единому, когда на уровне подсознания ведаем что основные молитвенные возношения Ветхого Завета – Псалтыри изуродованы до неузнаваемости при «переводе» на русский и иные языки, а т.н. «молитвы», составленные по преданиям настолько не выразительны, что не режут уши только тем, кто не привык к обычной для среднего человека разсудочной работе ума, даже на уровне примитивной логики.



В настоящее время и церковь, и спорт имеют один общий недостаток. Они вырывают особь человеческую из естественного потока общественной жизни, отвлекают ближних от решения непосредственных насущных задач Родового бытия.

Так подсознательно понимая нелепость прошения Богу в молитве «Отче наш»: «Хлеб наш насущный даждь нам днесь» (отметим назойливое «наш», «насущный», «нам», вообще в молитве неуместное) придумывают ещё худшую, более оторванную от сущности жизни замену: «Хлеб наш над-сущный даждь нам на каждый день», отнюдь не разумея того, что Отец Небесный не официант, призванный их лукавыми прошениями обслуживать их ежедневно растущие «духовные» потребности в т.н. эзотерической пище из Небесного Офиса ( Офис – змей и неофиты перепутали здесь Бога с сатаною).



Когда человек живёт обычной обывательской жизнью, пребывая в системе социальных отношений – ходит на работу, смотрит телевизор, едет в общественном транспорте, или в личной машине, он не живёт не токмо умственной жизнью, он не живёт и жизнью тела.

И когда человек занимается спортом, задавая своему телу казалось бы сложные задачи: тренирует мышцы, остроту зрения, метит и попадает в цель, даже когда бегает и прыгает, ест и спит – жизнь тела в его организме проявляется тривиально, не несёт нового, не может доставить телесного удовлетворения, и тем паче не овладевает человеком, даря ему радость, не освобождает от рутины повседневного прозябания.



…Посмотрите на животных, как они умеют радоваться жизни, наслаждаться телесными чувствами. Как они, эти кажущиеся низменными социальному человеку, чувства в них одухотворены. Сколько в них нежности, уюта, самодовольства.

Какая , невыразимая словами нега в движениях. Как эти естественные движения, в отличие от человеческих тенденциозных, привязанных к обстоятельствам социального существования, упражнений и жестов, исполнены внутреннего смысла, эмоционально окрашены.

Сколько грации и жизненной энергии в них. В них нет так называемой «физической культуры», нет глупого подражания заранее установленным тренером по плану и навязанным образцам…



Даже в зоопарке, за чугунными решётками дикие животные остаются более свободными, и таковым образом более близкими Богу, чем городской человек. Животные настолько верят чувствуемой ими всеми порами жизни, движущейся с потоками тёплой крови в их осмысленных телах, что даже в неволе не чувствуют плена, не понимают обречённости и ограничения свободы.



Вот чёрная пантера ходит внутри чугунной клетки как маятник от стены к стене; под кожей её играют стальные мускулы, она - то замедляет, то ускоряет шаги, бесшумно, удивительно легко и свободно переливается с места на место её сильное тело. В любое мгновение животное может реализовать себя, освободиться и захватить добычу.



Вот орёл сидит, не шелохнется. Ясный и чистый взор его устремлён вдаль. Свободная птица не видит клетки, в которой вынуждена находиться. Она где-то далеко парит в недоступном нам, жалким людям, голубом пространстве, разсекает