Глава 2.04.1 «Гуинплен»
«Отбирая иглу у наркомана, лишая его дозы, мы думаем, что спасаем жизнь человека. И что потом? Излечившись, он может оказаться брошенным друзьями и близкими, задохнуться от наваливавшейся рутины и скуки, или вляпаться с головой в неприятности похуже зависимости. Так зачем растягивать страдания человека и почему не дать ему возможность последнего выдоха под кайфом? Каждый сам выбирает свою судьбу и живёт теми иллюзиями, что ему дороги»
(А.Седельник, осмысленное)
Главные герои:
Саня Щербаков, он же Монитор
Аля Сидоренко, величаемая Синицей
Юля Клеменцева, прозвище которой я придумал, но пока не рискну озвучить
Артём Седельник, в народе Сид
Антон Солодовников, который не любит, когда его называют Принцем
Саня Борискин, объединяющий в себе вселенское зло, мизантропа, Патрискина, Брюса, Брусникина, Борико и прочую коллекцию прозвищ, по совместительству автор данной фантазии.
P.S. Эх, приятно снова взяться за писанину!
- Бар-се-ло-на! Вперёд!
- Покажи им, Бавария-я-я! – тотчас парировал другой сектор болельщиков.
Кресло на колёсиках в очередной раз сделало оборот и, издав ворчливый скрипучий звук, замерло. Рассчитанный на вес борца сумо и пятую точку офисных служак, «современный стул» чувствовал себя уверенным и неуязвимым… до сегодняшнего дня. Высокий парень с короткими пепельными волосами непрерывно подпрыгивал на месте, испытывая сиденье на прочность, и орудовал локтями так, что каждую секунду подлокотник мог отлететь сторону. Брюс находился в состоянии повышенного психоза: крыша вроде как ещё не уехала, но уже еле держится на петлях, предвещая скорое безумие.
Шустрый комментатор вскочил на ноги, вырвал изо рта карандаш, залихватски сплюнул в табакерку опилки с остатками грифеля, и, ловким движением поправив серебряный рупор, продолжил вещание:
- Жара! Следующая остановка – крематорий! Да, уважаемые зрители, воздух просто плавится от обилия выбрасываемых в пространство эмоций! Мы присутствуем на грандиозном, умопомрачительном матче, где намертво вцепились друг другу в глотки команды Барселоны и Баварии, - бойко затарахтел Саня. - Счёт на табло 2:1 в пользу «мюнхенцев», что добавляет игре пикантности и духа ожесточённого соперничества. У меня есть предположение, что лишь напряжённость на поле удерживает задиристых болельщиков разных команд от демонстрации тёплых чувств по отношению друг к другу. Эх, я чёртов подстрекатель!
- Знаешь, когда я в шутку предложила Патрискину податься в комментаторы, то понятия не имела, к каким последствиям это приведёт, - задумчиво сказала Юля. Оторвавшись от бинокля, девушка скользнула рукой в ведро с попкорном. Нойер стряхнул со лба капельки пота, перестав ощущать пламенный взгляд Клеменцевой.
- А мне нравится! – авторитетно заявил Щербаков. – Футбол теперь не просто сборище двадцати мужиков, катающих мяч по полю…
- Двадцати двух, - поправила его Клеменцева.
- Не важно! – раздражённо отмахнулся Монитор. Поправлять людей он считал сугубо своей прерогативой. – Суть в том, что теперь это стало похоже на настоящее шоу, что привлекло ещё больше людей. Некоторые приходят не столько ради игры, сколько с целью послушать, как Саня перемывает кости судьям, игрокам и их тренерам. Спорю, что организаторы матчей уже спят на денежных мешках!
- И разве это хорошо? Футбол раньше был более благородной игрой! – усомнилась девушка.
- Конечно, хорошо, юная леди! И не спорь! – пресёк полемику Щербаков. - Так-то билеты на матч нам не добрый дядя с перехода подогрел!
- Резонно, - нехотя согласилась девушка. Брюс в роли благородного мецената – на счёт благородного, правда, у Юли были сомнения - вполне устраивал Клеменцеву.
- Прорыв! Месси хитрым манёвром обходит Рибери, намекая последнему, что челюсть в сомкнутом состоянии смотрится естественней. Мал золотник да дорог, как говорится! Это я о Лионеле, кто не понял. В защиту Франка скажу, что в его копилке есть заурядный гол…
Трибуны болельщиков Баварии возмущённо загудели, угрожающе тряся вытяжками с любимыми игроками. Брюс хитро сощурил глаза, наслаждаясь созданным хаосом. Уж кого-кого, а Саню язык довёл бы и до Марса, при условии, что на язык бы не наступил бы привередливый слушатель.
- Что ж вы, товарищи, шуток не понимаете?! Рибери положил отличную банку от крестовины, за что ему мой личный поклон и тульский пряник сверху, чтоб грыз и не зазнавался. Напарником Месси по проведению опасной диверсии к вражеским воротам … Японский дед, да это же Артём Викторович в собственном поту, да простят мне каламбур! Мой хороший друг и одногруппник, по совместительству восходящее солнце Барселоны! Мозырская Славия гордится своим чадом и умилённо роняет слёзы с трибун или у экранов телевизора. Покажи им, Сид! Э-э-й! Арбитры не показывают жёлтые карточки судьям! Или я что-то путаю?
- Блин! Блин! Бли-и-и-н! - лицо Юли стало сосредоточенным, как у ресторанного критика, пытающегося с третьего раза попасть вилкой по оливке. Щербаков мельком взглянул на Клеменцеву, усмехнулся и звучно втянул колу.
- Женщина! – снисходительно произнёс Саня. Безобидный комментарий был тут же раздут до уровня спора. Юлю явно укусила муха-феминистка.
- Слушай, Щербаков, да ты же шовинист проклятый! Из-за тебя и таких же упёртых баранов женщины в своё время и поднялись на борьбу за уравнивание в правах! А ведь всё, что требовалось – признать, что прекрасный пол может составить вам конкуренцию во многих видах деятельности. Скромнее просто нужно быть, Саша! – задвинула серьёзную тираду Клеменцева.
- Просто мне не нравится, когда женщины умничают в тех областях, где я не особо силён, - признался Монитор и снова подставился под удар.
- Значит, ты хочешь себе девушку, тупую, как пробка? Нет, как целый пробочный завод! – поддела его Юля. Чувствуя слабину Щербакова, она перешла в наступление по всем фронтам.
- Ты не поняла! А-а-а-а! – чувствуя свою беспомощность, Саня начал злиться. - Нужно просто, чтобы сферы наших знаний не пересекались. Пусть она будет хорошим лингвистом, а я буду прошарен в точных науках.
- Как я, например? – невинно спросила девушка.
- Возможно, - с максимальным безразличием ответил Щербаков. С ужасом парень понял, как сквозь маску равнодушия на щеках непоседливо, как первые подснежники, проступили багровые пятна.
- Сань, ты так смешно смущаешься! – толкнула его в бок девушка и засмеялась.
- Наперерез Месси мчится ни дать ни взять Швайнштайгер. Такая туша могла бы конкурировать с Железным Арни за роль Терминатора! Но от Баварии, как и от армии, не отвертеться. Ну, конечно, если не обладаешь даром убеждения и чем-то сверху, - таинственно улыбнулся Саня, помахав рукой в камеру.
– Лионель – о боги, свершилось! – убедился в серьёзности намерений Швайнштайгера… Не фамилия, а какая-то скороговорка! Беспокойным взглядом Месси начинает рыскать по полю, надеясь получить знак от падаванов. Не нашёл, беда-а-а! – зацокал Саня, продолжая уколы в адрес Лионеля. - Без Хави и Иньесты жизнь обладателя коллекции Золотых мячей тратит всякий смысл. Только петли не хватает! От безысходности Месси отдаёт пас Седельнику. Правильный выбор, между прочим!
- Слушай, а наш комментатор вообще за кого-нибудь болеет? – вдруг спросил Монитор.
- Борискин? У меня такое ощущение, что ему вообще плевать на футбол в целом. Просто ему нравится быть в центре внимания, ощущать себя пупом мира, что и позволяет ему рупор, - разъяснила Юля. – Власть в его руках носит непредсказуемый характер…
- Расстояние между Сидом и Нойером стремительно сокращается! Что бы ни говорил мой сосед Казак, а куриные коленки Артёма – это, определённо, хороший знак! Для Барселоны уж точно! Прости, Юлия, но, кажется, твоего любимого вратаря пустят на пушечное мясо! – горячо рассуждал Брюс.
- … и нередко становится причиной появляющихся неприятностей, - мстительно закончила девушка.
- Разбой! Криминал! Этот наглец, Робен, грубо подсекает Сида, низвергая его на холодное покрытие поля. Бавария, давайте не будем истерить и избежим грязной игры! – возмутился комментатор. - Гол – это ещё не конец света, а проверка вашего любимого Мануэля на прочность! Если арбитр не заметил такого очевидного нарушения, то можно смело прописать ему в щи после игры! Карточка есть, и у нас намечается штра-а-а-фной!!!
- Если что, я болею за Тёму, - скрестил руки на груди Монитор. – Он, всё-таки, сосед по комнате.
- На здоровье. Сегодня для победы Барселоны не хватит даже трёх Седельников, - азартно ответила Юля, закусывая нижнюю губу.
- Чей же удар мы будем сейчас лицезреть? Сид заслужил этой возможности, как никто другой! Перед воротами вырастает стена из защитников Баварии. Боятся, что их любимый Нойер не справится с посылкой от Барселоны! – изобразил презрение на лице Брюс. - А слабо оставить Мануэля один на один против Артёма? А за денежку? Хм, молодцы, не повелись на провокацию! Это, без сомнения, апогей игры! Последняя минута матча, которая решит судьбу финала! Если счёт на табло не станет равным, то я с горя запишусь в проект по Геометрии и буду молиться на бороду Голенкова!
- Запишем для протокола, - с лёгкой подачи Клеменцевой обещание Брюса было внесено в телефонные заметки. – Что написано пером, то не вырубишь топором.
- Проверим? – хищно загорелись глаза Щербакова. Судьба начала искушать Монитора возможностью реванша в словесных баталиях. – Женщина, твой айфон накроется медным тазом при малейшем падении, не говоря уже про топор!
- Сань, это же аллегория! - мудро увильнула от спора девушка. В прочность своего телефона она верила ещё меньше, чем в мир во всём мире. – Давай лучше матч смотреть.
- Седельник разбегается для удара и… Почему он остановился?! Кучерявый, твоя скромность и галантность сейчас вообще не в тему!!! Опять все лавры Месси, что за х… беспредел! Или…, - мизантроп с остервенением вцепился в волосы, сползая вниз по спинке стула. – Вы, должно быть, шутите!!! Нойер кончиками пальцев переводит мяч в штангу и лишает Барсу кубка в этом году!
- Что и требовалось доказать, - удовлетворённо хмыкнула Клеменцева, устремляя победный взгляд на комментаторскую рубку.
- Финальный свисток! «Мюнхенцы» радостной гурьбой окружают Мануэля и подбрасывают его в воздух. Ни у кого не найдётся дробовика, чтобы я мог застрелиться? Как мило! Молодой человек с нижнего сектора, спасибо за забавную попытку доплюнуть до комментатора! Юля, твой выход! Нойер на волне успеха может расписаться тебе на всех местах! Естественно, я подразумевал руку или спину! – поспешно поправился Брюс.
Призыв комментатора был лишним. Щербаков со стальным лицом уже пробивался вперёд, прокладывая дорогу через менее напористых болельщиков. За ним следовала Клеменцева, удовлетворённо созерцая результаты жатвы Монитора.
- Щербаков, подожди! – вдруг послышался знакомый голос из толпы.
Саня остановился и взглянул в сторону, откуда, как ему показалось, прозвучала просьба. Юля с недоумением дотронулась до плеча застывшего Монитора.
- В чём дело?
- Ничего. Голос в толпе послышался. Слушай, у тебя руки какие-то странные, током бьются…
Щербаков обернулся и обнаружил, что контуры девушки стали расплываться. Не только Юля, но и
