Это может показаться неправдоподобным,
но история, которую я намереваюсь рассказать, произошла в Год Лошади.
Влюбленный человек – не просто человек. Он иначе устроен. Из массы предметов и событий, составляющих окружающий мир, в его памяти концентрируются лишь те, которые ему самому важны для объяснения причин овладевшей им страстной привязанности. На самом же деле все заранее предрешено судьбою.
Фотография из детства
Это был сокровенный кусочек ее детства – чистый, как еще не долетевший до земли снег…
В те времена редко у кого были фотоаппараты, и люди торжественно ходили в фотоателье. Но в дни ярмарок, политических праздников и Нового года фотограф с тяжелой камерой на треножнике располагался в каком-нибудь людном месте. В городе на Нижней Волге чаще всего это происходило рядом с кинотеатром Космос. Вместе с фотографом на этот период возникали фанерные макеты в виде красочно разрисованных зверей. Каждый имел возможность получить не просто фотографию своего чада, но еще и верхом на облюбованном макете-животном. Отец Нины не упускал такой возмож-ности. Со временем в их семейном альбоме накопи-лась целая коллекция фотографий Нины в возрасте от трех до семи со всеми экспонатами этого декора-тивного зверинца.
Стояли предновогодние дни. Шел снег. Отец с дочерью шли по центральным улицам города, где продавались горячие пирожки с ливером. Ни одно деликатесное блюдо не могло с ними сравниться. Отец рассказывал смешные истории. В ее памяти они не сохранились, но навсегда запомнилось чувство радости жизни, подаренное отцовской лю-бовью. С годами, когда Нина стала старше, ощуще-ние это утратило свою остроту, но не исчезло.
На площади перед кинотеатром было оживленнее, чем обычно, а к фотографу выстроилась громадная очередь.
И тут Нина увидела, что место привычных зверей занял сделанный из папье-маше Дед Мороз. Он был в красном халате, отороченным белым мехом и расшитом золотыми звездами. Детвора собралась вокруг Деда Мороза, и фотограф едва успевал отщелкивать кадры желающих с ним запечатлеться. А неподалеку от шумной группы появилась еще одна диковинка. Взглянув на нее, Нина перестала интере-соваться всем остальным.
Перед ней стояла живая лошадка, чуть выше ее самой ростом, черная, с вышитой на татарский манер попонкой. Грива аккуратно заплетена в косички с серебряным дождем. Лошадка стояла смирно, и была настолько отрешенна от всякой суеты, что казалось, будто она живет в каком-то своем измерении, и не знает, что приближается Новый год, и что ее обязанность развлекать детей.
Девочка зачарованно на нее смотрела, а потом подошла и протянула недоеденный пирожок, пытаясь привлечь внимание. Но лошадка не реагировала. Ее темно-вишневые глаза были неподвижны. Самая слепящая снежинка не могла заставить их моргнуть.
В этот момент отец сказал Нине, что кормить живот-ное строго воспрещается, о чем написано в постав-ленной рядом табличке.
- Папа, ей грустно! Неужели этот дылда Дед Мороз не дал ей подарка? Она такая маленькая, а он такой большой!
- Ну, конечно же, принес, видишь, какая на ней красивая попонка? И съела она что-нибудь повкуснее нашего пирожка.
- Не может быть! Мой пирожок очень вкусный, просто она не знает об этом. И не узнает – из-за таблички.
Вот если бы детям не давали чего-нибудь вкусного и оставляли, как в наказание, одних! Пред-ставляю, что бы они здесь устроили!
- А грустит она из-за того, что все хотят сфотографироваться не с нею, а с Дедом Морозом, ведь у нас в городе никогда еще такого большого и красивого не было. Но Новый год пройдет, Деда Мороза уберут, и в другие праздники все будут хотеть сфотографироваться с нею. Так что не волнуй-ся, будет и у твоей лошадки хорошее настроение!
- Но она грустит сейчас! Я хочу сфотографироваться с ней сегодня!
Нина смахивала снежинки с лошадиной гривы, что-то лепетала ей на ухо. Когда наступила их очередь, фотограф усадил девочку в седло. И вдруг в какое-то мгновение Нина наклонилась и обхватила шею лошади, прижалась к ее теплой спине, словно пытаясь почувствовать живое существо собственным телом. Лошадь как-то странно вздохнула, и Нина торжествующе сказала: «Она мне разрешила!»
Уже по дороге домой отец рассказал девочке о том, что маленькая лошадка – это пони, и она больше уже не вырастет. На Британских островах когда-то специально вывели таких лошадей для мелких крестьянских хозяйств. Так что маленький пони пользу приносил большую. Но это было в прошлом. Сейчас в Европе пони используются в основном в парках, садах – для запряжки прогулочных и детских экипажей. А теперь пони есть и в их городе.
Скорее всего, отец не хотел вдаваться в под-робности о том, что, видимо, полюбившийся дочери пони – один из не дотягивающих до породистости тех, что были в европейских парках, и куплен городскими властями у какого-нибудь заезжего зверинца.
- А ты знаешь, – сказал он дочери, – сейчас Год Лошади по восточному календарю.
Иерусалим. 24 года спустя
Первое, что поразило Нину в Иерусалиме, - необозримо высокое небо, по которому парили облака, казавшиеся белогривыми лошадками...
Второе – конная полиция, которая встретилась по дороге в день переезда в Иерусалим. Полицейские сидели на высокорослых, длинноногих отборных жеребцах с крупными устрашающими крупами. Приближение такого всадника к человеку, находя-щемуся на земле само по себе вызывало страх.
Уже потом Нина услышала песню одного подающего надежды местного барда, две строчки из которой звучали так:
Всадники Иерусалима, всадники -
Гордо шествуют по палисадникам…
Такой текст могли выдержать разве что стены аудитории местного культурного центра для репатриантов. Строчки запомнились Нине по нелепой устрашающей ассоциации или просто из-за рифмы.
В скромном парке с бронзовой лошадкой
В Иерусалиме мало скульптур, изображающих людей и животных, разве что лошадка в скромном парке на Кинг Джордж у центрального универмага. Если нужно было с кем-нибудь встретиться, как правило, Нина предпочитала этот садик с бронзовой скульптурой, тем более, что ее жизнь в Израиле состояла исключительно из встреч и переговоров.
Так сложилось, что по окончании курсов иврита, Нина, не пытаясь долго разбираться в себе, сразу стала дистрибьютором компании «Санридер», как здесь на американский манер называют распространителей продукции.
Неожиданно для самой Нины ее учительский талант на Земле Обетованной раскрылся с новой стороны. Сказался опыт преподавания в начальных классах советской школы: способность четко и популярно разъяснить обычному человеку азы того, что ему нужно для жизни. И что еще более важно – умение Нины разговаривать с клиентами, словно они ученики или их родители.
Однажды ей пришлось ждать дольше обычного, и она обратила внимание на девочку лет шести-семи, которая возила за собою деревянную лошадку на колесиках, белую в яблоках, напомнившую Нине о детстве. С девочкой был уже немолодой мужчина. «Отец», – отметила про себя Нина. И вдруг деревян-ная лошадка наехала своими колесиками прямо на носики впервые надетых Ниной туфель.
- Ну, осторожно же, – вскрикнула Нина. И подумала: «Вот досада. Не успела к ним сумочку купить, а уже без парадных осталась!»
- Извините, пожалуйста, это случайно, Алиса не заметила, заигралась, – сказал мужчина.
- Ну, конечно же, заигралась, – усмехнулась Нина, пытаясь скрыть раздражение.
- Алиса, нам пора, – обратился мужчина к девочке. И скажи тете «извините». Девочка без особого энтузиазма сказала: - Извините.
Прошло еще минут пять-десять. Нина вновь уткнулась в каталог-руководство «Санридер», в оче-редной раз пытаясь постичь тайны доктора Тай Пу Чина, придумавшего эти оздоровительные концен-траты, диетические добавки, средства по уходу за кожей, – все то, что она с выработавшейся уверен-ностью предлагала своим клиентам. Но почему-то не могла сосредоточиться и убедить себя, что проблемы душевного дисбаланса решаются сбалансированным питанием, нормализующим естественные процессы функционирования организма.
Самое удивительное, что ее клиенты убеждались в качествах продукции американской компании гора-здо быстрее, чем она сама. Но дело даже не в этом…
Нина действительно казалась ухоженной. Специфика работы не позволяла выглядеть ниже за-данного стандарта компании здорового образа жизни. Было единственное но: в ее ощущении жизни ничего не менялось к лучшему. И сегодня это ощущение казалось как никогда острым. Быть может, и поэтому тоже, когда она вновь услышала знакомое постуки-вание лошадкиных колесиков, то решила просто не обращать внимания. И вдруг прямо под нос, как лошади сено, Нине ткнули букет алых роз. Они исто-чали удивительный запах – совсем не такой, как от духов. Это был запах настоящих цветов – не искус-ственных букетов американских косметологов, кото-рые она сама рекламировала. Росистые лепестки коснулись лица, а глаза утонули в глубине алых бутонов. Нина вдруг представила розовые плантации Клеопатры и на миг почувствовала себя героиней женского романа. Она подняла голову:
- Это тебе, – проговорила Алиса, – мы купили их рядом с универмагом. Дядя Вадим сказал, что так будет лучше. Не обижайтесь на мою лошадку! – и помахала рукой.
От неожиданности Нина растерялась. Она забыла об оцарапанных новых туфлях и о том, что еще десять минут назад была раздражена. Стала искать глазами Вадима, но его не было рядом. По деревянному звуку колесиков Нина поняла, куда направлялась девочка. Посмотрев в сторону свето-фора, она встретилась с глазами дяди Алисы. Они были карими, как у ее отца. Даже курчавые седые волосы и те напоминали отцовские… Вадим мягко улыбнулся и помахал Нине рукой. А потом два силуэта слились с толпою людной улицы Кинг Джордж.
Нину охватила волна воспоминаний: отец, снег, пони, первомайские демонстрации, красные цветы, неожиданная смерть отца…
Сколько раз уже потом она сидела в этом са-дике с лошадкой, но Вадима с девочкой больше не встречала. И с грустью думала, что это место утра-тило для нее какую-то привлекательность. Цветы по-прежнему продавались рядом с универмагом, но никому в голову не приходило подарить ей букет. Однажды, заглянув в магазин уцененных товаров, Нина увидела там деревянную лошадку, белую в яблоках, прямо как у Алисы, и опять вспомнила о мужчине с девочкой…
Голубая лошадка и красный конь
Очередная встреча с клиентами у Нины была назначена в Культурном центре, на выставке художественного стекла. Сначала все рассматривали то, что помимо художественного стекла было развешано на стенах. Кто-то просто встречался со знакомыми, кто-то вообще пришел на традиционное «угощение».
Но главное зрелище разворачивалось у длин-ного стола. Перед стеклодувом стояла спиртовка и еще всякие добавки. На глазах восхищенных посе-тителей стеклодув выдувал фигурки зверей по выбору покупателя. Видеть, как в метре от твоих глаз «рождается» заказанная тобою фигурка, – есть в этом своя наивная прелесть. А уж детям и вовсе это кажется чудом.
И вдруг… Нина почувствовала какое-то неожиданное смятение, ей как бы послышалось постукивание лошадкиных колесиков. Ну, конечно же, Алиса с Вадимом были где-то здесь. И действии-тельно, они
|
