белёсый язык: «Маверкин – жирная книга, Маверкин – жирная книга!».
Недолго его так подразнили.
Вскоре морфологически верная, но вербально трудно вписываемая в речь кличка была постепенно забыта, наподобие того, как тут же забываются полные имена породистых собак и кошек.
Вот, скажем, купили вы ротвейлера, а в паспорте у него записано:
«Гельмут Коль фон Дуйсбург цу Менхенгладбах, старший», ну и что?
Так звать и будете, гуляя с ним во дворах и постоянно опасаясь течных сучек?
Фигушки! Становится в тот же вечер потомок победителя какого-нибудь нью-йоркского Dog Show, купленный по цене автомобиля, «Геликом» или «Коликом», и орёте вы, поминутно опасаясь вляпаться в темноте в какашки его собачьих сородичей:
- Колька, сколько раз я тебя просила, паршивца, не подбирать с земли всякую гадость?! Сейчас отхлестаю поводком сволочь такую!
Ух, ты мой красавец сладенький, ну иди, иди к мамочке!
А тут как раз пришлось по времени классное собрание на тему: «Советский школьник всегда должен говорить правду».
Прикреплённая к их классу десятиклассница Ленка Стриганова – рыжая и, к слову сказать, дочь рэсэфэсэровского замминистра культуры - поведала третьеклассникам о трагически-возвышенной жизни и судьбе Павлика Морозова, особенно напирая на правдивость его показаний насчёт папаши-подкулачника, привела также примеры из книг Асеевой и Носова, и потом, оглядев всех и почесав нос, произнесла:
- Все поняли, что вы как будущие пионеры всегда должны говорить правду невзирая на лица, самим же будет лучше.
Вот, давайте прямо сейчас друг другу в лицо и скажем кто хулиганничает на перемене, списывает, девочек обижает.
Вот, давайте прямо с Яши Тихвинского и начнём.
Сначала робко, а потом с разгорающимся энтузиазмом ребятня наперебой начала высказывать претензии друг к другу:
- А Ковальчук в раздевалке глупости показывал!
- А Даидбеков мою тетрадку отнял и не отдавал!
- А Левин на доске «жопа» написал!
- А мой папка вчера мамку избил…
Ленка, прервав поток «правды в глаза», отрезюмировала:
- Про это самое на доске не надо, хотя тебе, Левин, должно быть стыдно, и про маму тоже лишнее.
- Ну, что у кого ещё что есть? – сказала она устало.
Жоркиз во время высказываний одноклассников долго копался в памяти, ища в ней тех, кто его обидел, но таких почему-то не находилось…
Вдруг он вспомнил:
- А Аникеев меня «жирной книгой» обзывал! Ещё и другие.
Ленка внимательно, как в своё время Аникеев, осмотрела его, потом из стороны в сторону покачала головой, неожиданно широко улыбнулась и сказала:
- Тебя правильно обзывали, Мавенкер!
С тех пор героическая привычка Павлика Морозова говорить правду в глаза навсегда потеряла свой ореол в глазах Жоркиза, как и пионерская, а потом комсомольская, партийная и просто людская необходимость говорить только правду, правду и ничего, кроме правды.
Прошло много лет, и однажды во время ужина на кухне он со смешком пересказал эту историю жене Людмиле.
Вспомнил он её в тот момент, когда вынимал из морозилки ровный прямоугольный шмат сала с двухмиллиметровой коричневой кожицей.
Людмила вдруг внимательно, как когда-то Ленка Стриганова, посмотрела на шмат сала, потом перевела взгляд на Жоркиза и заметила:
- Единственный кто, кроме покойной Елизаветы Самойловны, дал тебе когда-либо точную характеристику, был этот, как ты его назвал – Аникин?
Очень наблюдательный был ребёнок!
Если что и изменилось с тех времён, так это то, что тебя теперь надо называть не «жирная книга», а «толстая и седая книга». Мог, хотя бы и физкультурой заняться, вон тренажёр стоит, пылится, зачем только деньги такие платили, взял бы и минут двадцать покрутил педали, телевизор напротив, крути и смотри своих Сахаровых и Собчаков!
Я всё одна, семью тяну, готовлю, убираю, стираю, по магазинам мотаюсь, всё достаю, с ребёнком вожусь, а ты как фон барон, в сортир, и с книжечкой на полчаса!
Я, кстати, читала – от этого геморрой развивается.
Жоркиз, с губкой стоя у раковины с грязной посудой, привычно молчал, памятуя, что пожары на газопроводе тушат, закрыв с двух сторон краны и дав полностью выгореть оставшемуся в трубе газу.
А что! Он ведь по службе был одним из лучших в отрасли специалистов по ремонту импортных газовых турбин, которые крутят газовые же компрессоры, в компетентных кругах имеющие кличку «нагнетатели», а вот нагнетатели и доставляют по трубам наш русский газ в европы назло супостатам, которых народ наш кличет «пиндосами».
