других. Сердца фарисеев, говорил Иоанн, безжизненны, как камни в пустыне. Ценность дерева определяется не породой, а плодами, которые оно приносит. И если плоды худые, то благородное имя не спасёт дерево от топора.
Зачарованно слушал праведника Иисус. Эта речь стала откровением для него. Образная, вдохновенная, она текла свободно и величаво, как воды реки в долине. Тучам гнева в его речи противостояла радуга завета. Перечеркивая грозовые тучи, сияла радуга – символ Божьего обетования. Слушая Иоанна, Иисус впервые понял, как будет говорить сам. А то, что будет говорить, уже не вызывало почему-то сомнений. Ему было что сказать, и от полноты чувств говорили бы его уста. Он шёл так далеко и долго не зря. И радужное знамение было знамением от Бога. Иисус уже не сомневался ни в чём.
Но ещё не закончен был день. И чудо, главное в этот день чудо, было ещё впереди.
Иаков и Иуда были людьми решительными. Препятствий они не признавали. Раз поверив в Иисуса, признав его превосходство над собой, они готовы были горы свернуть ради него. Любое высказанное им пожелание обретало силу приказа. Вот и сейчас, поскольку было сказано, что нужны угли для жарки рыбы, да побольше, они постарались не на шутку. Костёр разгорелся до самых небес. И Иисус невольно морщился, треск веток стал мешать ему слушать речь Иоанна-проповедника.
К несчастью своему, на ветке дерева над самым костром свила себе гнездо голубка. Невдомек ей было, что в один из дней люди разожгут огонь под милым ей домом. И вот теперь пламя и дым, поднимающиеся к прибежищу на ветке, грозили смертью ей и её птенцам. Вылетев из гнезда, она облетала дерево раз за разом. Выбросить птенцов из гнезда она не могла, пламя костра, лизавшее нижние ветки дерева, мешало ей подлететь поближе. Люди, слушая Иоанна, когда праведник говорил о наболевшем, забывали об истечении времени и о своих обязанностях, и братья Иисуса не стали исключением. Должно было свершиться неизбежное.
Хлопанье крыльев голубки привлекло внимание Иисуса. Он разглядел гнездо. Оценил размеры бедствия, постигшего голубиное семейство. Мгновение – и, забыв об Иоанне, он уже топтал ногами, разбрасывал и разбирал руками костер. Добро всегда было в нём деятельным. Ничего не значили речи без действия. Важны были поступки, и поступки должны были соответствовать речам.
Поняла ли голубка, что в человеке этом – её спасение? Ощутила ли она благодарность, как ощутил бы её человек, на глазах которого погибали родные дети? Что вообще знаем мы о том, как чувствуют, что понимают те, которых зовём братьями меньшими?
Слетев вниз, она села на плечо Иисуса, ещё топтавшего ногами остатки разорённого им костра. Он не удивился. Ибос детских лет был связан с окружающим его миром непостижимыми связями. К нему льнули дети и животные, и это было частью его дара. Нежно провел он рукой по голубиному оперению, пригладил взъерошенные перья.
– Ты ли Тот, Который должен придти, или ожидать нам другого? – услышал он странный вопрос, произнесенный тихим, отрешённым голосом. Обернулся и встретился глазами с Окунателем. То был строгий взгляд, испытующий. Может, несколько недоумевающий. А ещё в нём было определенное уважение. Много чего разглядел Иисус в этом взоре. Он понимал – даже витание голубицы над головой было бы расценено как чудо, как знак. То, что она безбоязненно села на плечо человека, было знамением Божьим для Иоанна. Но Иоанн видит сердцем, и не ошибётся в истинных достоинствах Иисуса, даже если бы не голубка… Он знал людей с преступным прошлым, и отягченных многочисленными грехами. Видел чистых душой, избранных Богом, да и сам был именно таким. Что увидит он в Иисусе? «Господи, ответь мне теперь, сейчас, устами Иоанна, которого Ты избрал, я должен знать!» – взывал Иисус в душе к тому, кого называл Отцом.
– Если ты Тот, – едва слышно продолжил Окунатель, – Кого я жду и Кто обещан мне откровением… Лев из колена Йехуды… Избавитель!
– Не знаю, – ответил Иисус на все эти высказанные и невысказанные вопросы. В эти мгновения он и вправду ощущал нечто сверхъестественное в себе. Тот, кто был чист и благословен Господом, кажется, признал в нём, Иисусе, Спасителя, Мессию… Мог ли Он сам воспротивиться этому, когда всё убеждало – это правда, правда! И чудесный дар Божий, и судьба, подарившая сыну плотника Египет, Индию, лучших наставников… Странности происхождения – так много слухов о сыне бедного плотника! Так много удивительного!
– Но если это так… Мне надобно очиститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне?
Иисус ответил кротко и твердо.
– Оставь теперь; ибо так надлежит нам исполнить всякую правду.
Он хотел получить благословение от Иоанна, за которым пришел. Теперь Он жаждал лишь этого. Пусть Он не ведал за собой греха. Пусть подтверждение Его необычной судьбы уже свершилось. Он хотел очиститься даже от греха по неведению[8]. Впереди была дорога, Путь. Следовало быть готовым к нему.
Иоанн протянул Ему руку. Иисус её принял, благоговейно и даже торжественно. И они вместе пошли к воде омыться, два чистых человека, отмеченных Богом. Отныне– с единой на двоих судьбой, что никто на земле не захотел бы примерить к себе. Ни тогда, ни теперь.
[1] Евангелие от Марка.10:18.
[2] Евангелие от Иоанна. 3:23.
[3] Евангелие от Матфея. 3:10.
[4] Вероятно, что омовение произошло в 26 году — осенью или в самом начале зимы, ибо котловина Иордана близ Мертвого моря – одно из самых знойных мест земного шара, и это место в летние месяцы почти необитаемо.
[5] Иордан ( на ивр. Ярден) — главная река Израиля., отделяющая ее западные области от Заиорданья. Общая длина реки 250 км. Берет начало в 14 км к северу от озера Хула при слиянии речек Снир (исток в Ливане) и Хермон, текущих с предгорий Хермона, и Дан. Впадает в Мертвое море. В дальнейшем будут применяться оба названия.
[6] Йоханан — Иоанн. В дальнейшем будут применяться оба варианта.
[7] Сгибать плечи под несуществующей тяжестью собственной чистоты и добродетели, получать раны и царапины во время ходьбы по улицам с закрытыми глазами, ибо открытыми глазами можно разглядеть женщину, и носить эти раны как признак величайшей набожности, — всё это выдумки фарисеев. Их так и классифицировал Талмуд: фарисеи плеча, оцарапанные или кровоточащие фарисеи, спотыкающиеся фарисеи, ибо последние из скромности и покорности расхаживали, не поднимая ног от земли, и т.д. Коробочки на лбу и запястьях — тефиллин или филактерии, то есть хранилища. В них носили свитки пергамента с отрывками из Писания. Кисти, или, по словам Иисуса, воскрилия одежд, цицит, — Бог заповедовал народу своему носить кисти на краях одежд своих, чтобы взглянув на них, они вспоминали все заповеди Господни. Излишняя длина их скорее привлекала всеобщее внимание, нежели служила знаком набожности. О фарисеях см. также главу «Грешница».
[8] Тора утверждает (Лев.5:1-4), что если человек совершил грех по незнанию, но потом узнал об этом, он виновен и должен очиститься. В обряде Иоанна важная составляющая — исповедание своих грехов. Иисус прошёл обряд, соответственно, считал себя грешным и очистился.
Я сам увлекаюсь религией и пишу богословские статьи но в прозе и поэзии все же больше уделяю внимание современной религозной жизни, а не Библейским временам.