Партизанка Часть первая

                                                         Повесть


                                                                          ' Проливали кровь невинную, кровь
                                                                             сыновей своих и дочерей своих,
                                                                             которых приносили в жертву идолам
                                                                             Ханаанским, - и осквернилась земля
                                                                              кровью ‘’.
                                                                                                                            Псалом  105



                                                        Часть первая

                                                            Маслова


                                                        Глава первая



       Осенняя ночь была тихой и морозной. С озера, опоясывая сосновый массив, поднимался туман. Он стелился над болотом, просачивался между сосен, обволакивал сопки и рассеивал лунный свет.  На берегу небольшого озера горел костер, и рядом на лапнике, укрывшись ватной телогрейкой, спала девушка. У самых ее ног на земле от костра слегка трепетало и меняло свои очертания пятнышко света.  
  На изломе ночи Маслова проснулась, быстро подбросила в костер дровишек, размялась, пробежав по подмерзшему мху за водой, и, принеся котелок с тонкой ледяной корочкой, протянула озябшие руки к огню.  
  К утру небо затянулось свинцовыми тучами, и пошел первый крупный снег.  
  Осень порядком затянулась. Суровая северная природа, видимо, решила заключить мир с разведчиком – поисковиком из партизанского отряда. Она даровала Масловой лишний месяц бесснежья.  
  Зима после этой милосердной отсрочки наступила сходу. Начался снегопад. Безмолвный, он густой пеленой, которую не колыхало ни малейшее дуновенья, медленно и беспрерывно ложился на спящую мерзлую землю, плотно укутывая ее.
  Девушка попила кипяток, заваренный чагой, и съела один сухарь, достала из мешка планшет. Развернув карту местности, он отметила карандашом все пройденные кварталы за три изнурительных дня.
  « Сколько исхожено и из всего этого – ничего…,»  – с досадой подумала она, -  аэродром ведь не иголка… полтора месяца поиска, где же он?..»
  Она была подавлена неудачами. Такое положение дел может принести ей огромные неприятности в отряде.
  Девушка часто слышала гул немецких бомбардировщиков где-то далеко за сопками. Казалось, что аэродром примерно, в таком-то квадрате, и Маслова, не задумываясь, кидалась туда. Однако многокилометровые переходы по болотам, по сопкам истощали ее силы. Она терялась в сомнениях: находится ли вообще в этом районе аэродром? Может он в другом месте там, где не под силу его искать.
  Сегодня наступила зима, и Маслова не хотела уже заниматься поиском. Причин этому было множество. Первая и самая главная – выпавший снег. Именно он приведет к гибели
любую разведку. Вернуться в отряд ни с чем не было большого желания. Стоять перед отцами – командирами и слушать всякий вздор, оскорбления, угрозы и при этом изворачиваться, доказывать – нет, уж лучше продолжать разведку. Пока не будет с отряда приказа о сворачивание поиска, через связную.
  Она положила планшет в мешок, поправив шапку на затылке, шатаясь, тронулась в путь. Под кирзовыми сапогами хрустел первый свежий снег. Промокшие ноги озябли, холод проник под телогрейку, под нательную рубашку.
  Сосняк быстро кончился, и Маслова нырнула в густой темный ельник. Девушка остановилась, перекинула с плеча на плечо мешок и винтовку – трехлинейку и зашагала дальше.
  - Нечего топтать по свежему, успеется, - произнесла она себе. – Теперь домой…
  А снег все шел.
  Маслова видела в этом знамение угрозу, и это ее угнетало.
                                                                     
                                                                    ***
                                                                   
  На четвертый день она трясущимися руками толкнула дверь зимовья. Запнулась и чуть не упала через порог, глухим стуком ударили кирзовые сапоги по земляному полу. Внутри все стены покрылись тонким слоем инея. Пахло нежилым.
  « Почему еще нет связной? Черт возьми!..»  – с тревогой подумала девушка.
  Она затопила печурку, переоделась в сухое и улеглась под телогрейку на нары, застеленные хвоей. Ее знобило от холода и поэтому, она хотела в первую очередь согреться, а уж потом что-нибудь поесть.
  « Если завтра связная не придет, нужно будет что-то предпринять. Завтра все сроки выдут… К немцам в засаду попала? А еще хуже - к щюцкоровцам? Те в плен не берут, сразу режут»  – переживала Маслова, и тяжесть мыслей спеленал ее, бросил во тьму видений.
  Снился ей стол, за которым она сидела и пыталась, есть с чугунка борщ, рядом лежали сухари с зеленым луком, но все проскакивало мимо рта, падало из рук, и над этим столом, кружилось воронье, а один из них пристроившись на плечо, забубнил человеческим голосом: « Я покажу тебе аэродром! Беги! Кр – кр – кр – кар. Покажу, беги за мной!»
  Она вся мокрая от пота, металась в бреду, кусала  до крови губы, и никак не могла угнаться за вороном.
  Очнулась Маслова через сутки от чувства голода. Телогрейка подвернулась и сползла на пол. От того, что в зимовье было давно не натоплено, ее стало колотить от холода. За крохотным оконцем вечерело. Маслова встала, захлебываясь хриплым кашлем.
  Пересиливая боль в одеревеневших ногах, принесла охапку дров, наспех запихала их в печурку, облила керосином. Поднесла спичку. Огонь быстро ожил.  
« Может и зря, я накручиваю себе. Дело прошлое, бывало, что связная задерживалась на сутки – двое, однако сейчас истекли все сроки »,  - переживая, думала Маслова, и теперь она не могла определиться:  Что делать дальше? Ждать связную, или самовольно сворачиваться и уходить в отряд?
  Беззвучно угасал день. Татьяна зажгла семилинейную лампу с прокопченным стеклом и снова благодатно раскинулась на нарах. Колыхались в голове неспокойные и назойливые мысли: о связной, аэродроме, и о дальней дороге на базу – партизанского отряда. Внутри зимовья сочился дурманящий запах варившейся пшенной каши, смешанный с гарью керосина из лампы. Ничего не хотелось, кроме сытой еды и бесконечного отдыха.
  Нестерпимое желание поесть свеженины, заставило Маслову подняться утром на ближайшую вершину сопки, чтобы добыть там дикого оленя.
  Делать выстрелы было опасно, однако в сальных тундрах на высоте, где постоянно гуляет сильный ветер, звук винтовочного выстрела не сможет далеко  распространиться, поэтому Маслова и пошла на риск.
  Она не обнаружила следов дикого оленя и на вершине сопки присела отдохнуть. Девушка забралась так высоко, что могла рассмотреть дальние, сальные тундры. И, насколько хватало обзора, она мысленно прокладывала кратчайшую дорогу к Нуорттиярви, (озеро Нотто),  к базе партизанского отряда. Она вдруг вспомнила день, когда прибыла новичком в отряд.
  Произошло это событие два года назад. Окончив курсы в диверсионной школе, вместе с группой пополнения ее направили в партизанский отряд, который базировался в районе озеро Нуорттиярви.
  Их встретили около штабной землянки. От группы новичков, жавшихся друг к другу, отделялся мужчина, высокого роста, полнолицый, с большим острым носом. Строевым шагом подошел к командиру, поблескивая твердым взглядом карих глаз, сверкая белыми зубами, вытянувшись по команде « Смирно»! – доложил:
  - Товарищ командир отряда, вверенная мне группа бойцов в количестве двадцати человек по указанию обкома партии, прибыла в ваше расположение. Докладывает, старший группы – Ефимов.
  Командир подал руку. Он приветливо, с подчеркнутым равнодушием, крепко пожал ее.
  - Приглашаю прибывших в штаб – землянку, будем знакомиться.
 Внутри землянки было темно, пахло сыростью. За столом сидел начальник штаба и что-то записывал. Над ним на потолке висела керосиновая лампа. Чуть в стороне сидел командир и курил трубку. Он был без шапки. Почти круглая голова на короткой толстой шее, темно – русые густые волосы.
  - Сколько ж тебе лет, дочка? – улыбаясь, спросил он Маслову.
  - Скоро девятнадцать. Но вы не смотрите, что я слабого пола, имею разряд по лыжному спорту, - как бы оправдываясь, ответила девушка. – Могу доказать документом. Умею ориентироваться в любой местности и стреляю не плохо, - скороговоркой выпалила она, сверкая темными глазами.
  Командир встал и подошел к ней ближе, чтобы лучше рассмотреть девушку: невысокого роста, худенькая стройная фигура, тонкая гусиная шейка, черные узкие брови, кучерявые темные волосы, пронзительно – острые глаза.
  - Такая маленькая, худенькая. Где же ты всему этому, успела научиться? – серьезно спросил ее командир, гипнотизируя зелеными глазами.
  - Лыжами занималась еще школьницей. Остальное, научили на курсах в диверсионной школе, - обиженно ответила она.
  - Ладно, дочка, не обижайся! Нам сейчас здесь катастрофически не хватает хороших лыжников, проблема вся в том, что основной состав отряда, вообще никогда не стояли на лыжах, - сказал тихо командир, взяв ее руку, строго объявил: - Пойдешь в разведку.
  - Так точно!..
  - Вот что дочка. Слушай меня внимательно, и запоминай. Партизан – это не только физически крепкий, волевой человек, а тем более – разведчик. Он должен быть метким стрелком, умеющим поражать врага одним выстрелом с любой позиции. Используя местность, уметь, оставаясь невидимым для врага, приблизиться к нему и смело, внезапно напасть и уничтожить.
  Костистые плечи командира поднялись, круглое лицо сделалось решительным и твердым.
 - Партизаны действуют при любой погоде. Чем хуже погода, тем лучше для нас.  
 Он еще раз взял ее руку, и слегка пожимая, добавил:
 - Поздравляю тебя с зачислением в партизанский отряд! Не подведи!..
                                                                                                                 

                                                                 Глава  вторая


  И уже поздней осенью она и еще четыре партизана ушли в глубокий тыл на территорию Финляндии. Они провожали небольшую группу войсковых разведчиков, к какой-то военной – финской базе. Шли они туда за крупным языком. У партизан же задача была иная: провести группу с максимальной конспирацией, минуя секретные пикеты и дозоры финнов. Партизанами задание было выполнено. Однако, когда партизаны оставили группу разведчиков в намеченном пункте, как назло выпал глубокий снег. Нужно было двигаться в обратный путь. Ни теплой одежды, ни лыж у партизан не имелось. Почерневшие от дыма костров, оборванные и исхудалые, по колено, а местами и по пояс буравили они по снежной целине. Но главная беда была не в этом. От партизан оставались четкие следы. На пятый день пути их настигли щюцкоровцы. Минут пятнадцать шла перестрелка. Партизаны укрылись на каменистой сопке за валунами. Финны попытались окружить их, но командир группы Ваньков, вовремя разгадав замысел, по самому гребню сопки вывел
группу в густой лес. На следующее утро щюцкоровцы снова настигли партизан. Бой длился полчаса. Двое из партизан огнем задерживали преследователей, а остальные трое в это время уходили вперед. Двое ребят погибли, а трое форсировав реку, благополучно оторвались от финнов.
  На девятый день пути, метров с трехсот, с горелой сопки увидели партизаны финское поселение, насчитывающее несколько полуземлянок вокруг небольшого – круглого озера.
  Маслова почувствовала, как острая тошнота от голода овладевает