«Золотой полумесяц» — территория сопредельных районов трёх стран Центральной Азии: Афганистана, Ирана и Пакистана, — где распроложены крупные плантации опийного мака, находятся незаконные мануфактуры по производству героина и опиатов.
Википедия.
Россию захлестнуло гигантской героиновой волной. Словно беспощадное цунами катится она по просторам страны, корёжа и сметая на своём пути сотни и сотни тысяч человеческих судеб. По утверждению Управления ООН по борьбе с наркотиками и преступностью, на долю РФ приходится самый высокий в Восточной Европе процент населения, применяющего опиум и его производные. Эта цифра составляет – 1,68млн. человек или, почти 2% жителей страны в возрасте от 14 до 64 лет. В разные годы такой уровень превышали только Латвия, Шотландия и Иран. Россия же, занимает первое место в мире по потреблению героина. На её долю приходится 21% от общего его потребления (Данные доклада ООН «Наркомания, преступность и повстанческое движение: угроза транзита опиума из Афганистана»).
А 90% оборачивающегося у нас героина имеет афганское происхождение. Недаром видные российские политики, такие как спикер Госдумы Борис Грызлов и заместитель Председателя правительства Сергей Иванов сравнивают этот, хлынувший с юга наркопоток, с настоящей полномасштабной агрессией против России и её граждан. Только вместо патронов и автоматов, у агрессора маленькие пакетики с «дурью» и одноразовые пластиковые шприцы. Однако, легче от этого не становится. Каждый год в галлюциногенном аду сгорает более 30 тысяч наших граждан, на порядок больше чем погибло за всю афганскую компанию.
Встаёт вполне закономерный вопрос – откуда в отсталом, разорённом Афгане столько героина и как так получилось, что большая его часть, бурным потоком растекается по городам и весям России?
ОТКУДА
Первым делом хочу напомнить, что опиум, из которого производится так называемый «диацетилморфин» или попросту – героин, рос в Афганистане всегда. Правда, до середины двадцатого века спрос на него был невелик, поэтому выращивали его, зачастую, в чисто хозяйственных целях: для корма скоту, изготовления примитивных красителей. А ещё, из него варили мыло. Применение опиума в качестве дурманящего галлюциногенного средства было, по нынешним масштабам, совсем скромным. В среднем, примерно 300 тонн опиума – сырца нелегально экспортировались через Иран, в Турцию, а оттуда, в Западную Европу, где в подпольных лабораториях и изготавливали героин.
Однако в 70-х годах прошлого столетия ситуация начала кардинально меняться. В 1973 году был свергнут, находящийся на лечении в Италии, Захир – Шах, законный афганский король. Переворот возглавил двоюродный брат правителя, а заодно и его премьер – министр, Дауд – Хан. Это, казалось бы, заурядное внутридворцовое действо и послужило тем спусковым крючком, который взорвал патриархальный мир Афганистана, швырнув его в эпоху кровавых войн и жесточайших междоусобиц. Спустя пять лет грянула, так называемая Апрельская революция и к власти в стране пришли две промарксистские партии: ХАЛК («Народ») и ПАРЧАМ («Знамя»), а президентское кресло занял лидер ХАЛКА – Нур Мохаммед Тараки. Правда, ненадолго. Вскоре между партиями – победительницами возникли серьёзные разногласия, приведшие к очередному витку поутихшей, было, гражданской войны.
В стране воцарились анархия и разруха. Центральная власть ослабла настолько, что к декабрю 1979 года полностью могла контролировать только три провинции из тридцати четырёх. Остальные, целиком и полностью находились в руках оппозиции и набирающих силу, полевых командиров. Гражданская война страшна и жестока. А ещё, она требует огромных человеческих и материальных ресурсов. Всё больше бывших крестьян брали в руки оружие и становились под знамёна противоборствующих сторон, и, соответственно, всё меньше их коллег могли выходить в поле, для посадки и сбора урожая. Впрочем, и сама прежняя структура сельского хозяйства становилась убыточно нерентабельной. Ни пшеница, ни рис, ни миндаль не могли больше обеспечить поредевшим крестьянским общинам условия для выживания.
Единственной культурой, способной приносить, в таких условиях, доход, был опиумный мак. Посевы его в 40 раз превышали по прибыльности, хлопок, не говоря уже о других, менее дорогих товарах сельхозпроизводства. Полевые командиры, которым позарез нужны были финансовые средства на покупку оружия и содержание своих отрядов, очень быстро сообразили, что торговля опиумом может принести им весьма значительные выгоды. Вскоре были налажены связи с европейскими мафиозными синдикатами и маховик наркобизнеса начал стремительно раскручиваться. Постепенно, складывался своеобразный преступный конгломерат, состоящий из мафиозных картелей, покупающих опиум-сырец, полевых командиров, его продающих и многочисленного международного интернационала торговцев, поставлявших в мятежные провинции Афганистана, в обмен на наркодоллары, конечно, горы самого современного оружия.
А в декабре 1979 года, отвечая на просьбу тогдашнего руководства этой, дружественной нам, республики, Пяндж перешёл ограниченный контингент советских войск. Началась десятилетняя военная компания, в ходе которой изменился не только уклад жизни афганцев, но и приоритеты их борьбы. Не без помощи Соединенных Штатов и их союзников, гражданская война в Афганистане постепенно трансформировалась в национально – освободительное движение, а наш контингент, призванный изначально стать гарантом мира, всё больше и больше втягивался в боевые действия на стороне кабульского правительства.
Спонсируемые зарубежными покровителями моджахеды получали теперь, достаточно и оружия, и других средств для джихада («священной войны») с русскими «шурави», однако опийный бизнес не сворачивали. Наоборот, в его сферу втягивались новые, вполне респектабельные представители оппозиции. Такие, например, как лидер Исламской партии Афганистана (ИПА) Гульбеддин Хекматиар, который, по некоторым данным, владел, к 1992 году, одиннадцатью лабораториями по переработке опийной смолы в героин, и ряд деятелей из Исламского общества Афганистана, руководимого Бурхануддином Рабани.
Да и сами крестьяне, вкусив «прелести» лёгких денег, не особо стремились вернуться к выращиванию традиционных видов сельхозкультур. Нарастающее ослабление власти центра развязало руки и им, и вновь испечённым наркобаронам, под крылышком у которых крестьяне трудились. Плантации опийного мака ширились и процветали. К 1986 году их общая площадь составляла уже 29 тысяч гектаров, а базировались они, в основном, на юго-востоке Афганистана (провинции Фарах, Гильменд, Кандагар), где преобладало пуштунское население. Произрастали маковые поля и на севере страны, в вотчинах этнических таджиков (районы городов Кундуз, Файзабад, Джелалабад). Своих лабораторий полевые командиры позволить себе, пока, не могли, поэтому гнали за границу опиум – сырец, а дальнейшее его превращение в героин происходило уже в Пакистане, Турции, Иране и, частичного, в самой Европе. Для наркотрафика были налажены два транспортных коридора: западный (Джелалабад – Кандагар – провинция Гильменд – Захедан – Тегеран – Тебриз – Стамбул – Европа) и южный (Пешавар – Карачи, а дальше морем или самолётами в любую точку земного шара).
Но вскоре, западный маршрут пришлось свернуть. Всё в том же, 1979 году в соседнем Иране произошла Исламская революция и, после укрепления своих позиций в Тегеране, новые власти взялись за приграничные с Афганистаном, провинции. Наркотрафику был объявлен джихад, ужесточена уголовная ответственность за торговлю наркотиками (вплоть до смертной казни), созданы спецотряды Национальной исламской гвардии для борьбы с перевозящими опиум, курьерами и накрепко перекрыта граница с, раздираемым войной, соседом.
Ударившись лбом о закрытую западную «калитку», контрабандисты от наркомафии повернули свои караваны на юг. Здесь дела обстояли намного лучше. По обеим сторонам практически прозрачной афгано-пакистанской границы жили пуштуны, тесно связанные друг с другом родственными и внутриплеменными узами. А нищета и повальная коррупция делали практически каждого кочевника потенциальным контрабандистом.
Полевые командиры и осевшие в пакистанском приграничье наркобароны стремительно богатели. А вместе с доходами росли и их аппетиты. В середине 80-х годов они начинают переориентироваться с банальной транспортировки опия-сырца на его глубокую переработку. Юг и северо-запад Пакистана покрывается сетью подпольных лабораторий и мини – заводов, а в благословенную Европу течёт теперь, готовый к употреблению «продукт».
Таким образом, в 70-х – 80-х годах прошлого века были заложены основы нынешней инфраструктуры наркобизнеса в так называемом, «золотом полумесяце».
*****
15 февраля 1989 года советские войска покинули территорию Афганистана и на просторах многострадального государства опять разгорелся пожар гражданской войны. И без того дышащая на ладан, экономика окончательно деградировала, а воцарившаяся, повсеместно, анархия дала мощнейший толчок для развития и укрепления единственной, бесперебойно работающей индустрии – наркобизнеса. Вскоре он настолько окреп, что Афганистан стал стремительно превращаться в одного из главных мировых производителей опиатов. Под плантации мака отводилось всё больше полей и к середине 90-х годов общая площадь их достигала уже 100 тысяч гектаров.
Очень способствовало такому росту появление на афганской политической орбите движения «Талибан». Ввязавшись в борьбу за власть, оно, к концу 1996 года контролировало уже до 90% территории Афганистана и, с настойчивостью, достойной лучшего применения, насаждало на завоёванных землях суровые законы шариата.
Полномасштабная война с Северным Альянсом требовала огромных финансовых вливаний,
поэтому, нет ничего удивительного в том, что немного осмотревшись, талибы тут же взяли под своё «крыло» весь, находящийся на их территории, наркобизнес. Выращивание опиумного мака и дальнейшая его переработка в героин, стала для них, своего рода, государственным приоритетом. Оно всячески поддерживалось и поощрялось. Подобное «крышевание» наркобаронов приносило казне «Талибана» баснословные барыши. Производители и переработчики героина отчисляли своим покровителям до 35% от прибыли, а взамен, получали полную свободу действий. И пользовались предоставленным карт-бланшем на всю катушку. По данным Управления ООН по наркотикам и преступности, в 1996 году на подвластных «Талибану» территориях было произведено 3100 тонн опия-сырца. Это, по самым скромным подсчётам, 40% от всего, поступившего в тот год на мировые рынки, его количества.
Большую роль в расширении наркопроизводства сыграла небезызвестная «Аль-Кайда», с её бессменным руководителем Усамой бен Ладеном. Используя, в качестве пунктов постоянного базирования, Афганистан, этот деятель завёл крепкую дружбу с талибами и, в обмен на процент от продаж, помог им укрепить и расширить рынки сбыта «продукции» наркопроизводств. Сеть «Аль-Кайды» оказалась прекрасно, для подобных целей,
