опять? Удалось! – Георгий Иванович, как мальчишка, радовался чуду. Он поспешил поддержать старого товарища за предплечье.
- Брэшет «Кузя», - негромко буркнул Панфилович и обратился к Урусбаеву. – Мы продолжаем путь! Так решил коллектив.
- Конечно, Андрей. Но не сразу! Разобьем здесь лагерь, все продумаем. Согласен?
- База, это правильно, - обрадовался белорус. – У меня и груба сборная есть, на дровах хвойных, воды нагреет.
- Не помешает, - улыбнулся ученый казах, направляясь к своему вертолету.
Кузнецов скрывал свое удовлетворение от всего происходящего. Пожалуй, надо похвалить «Панфила» за предусмотрительность. Печка на дровах сэкономит солярку и заряд аккумуляторов. Но как? Как Низаму удалось задобрить природу, повлиять на погоду? Климатическое оружие – не печка Андрея, пусть с термопарой и котлом. И не его наработки из «заначки», вроде беспилотника, подводной «малютки» и средств обороны. Учения народной монархии могли и обогнать друзей, сблизившись с монголами. Восток – дело тонкое и таинственное, письмена там обнаружены. Лиза права.
Отдохнувший Урусбаев не стал особенно скрывать от проверенных космодромом друзей придуманную им магическую практику. Продвинутый ученый предпочел новаторское освоение системы древних тайных знаний. Повезло, что фанатики из эсэсовского Аненербе не очень преуспели в этом, а то бы его деды, панфиловцы, не успели бы дать достойную родовую поросль.
- Я не впервые обращаюсь к сильным духам, находящимся в стадии раскаяния, - серьезно объяснял Низам. – Использую песни Джамбула, вроде таких: «Клим-батыр, смелый витязь войны». Это про Ворошилова. Или: «Каганович! Ты Сталину друг, поезда твои славит Джамбул!» За этим Лазарем сила многих каганов. Главное, конечно, дух Иосифа Виссарионовича. На казахском обращаюсь: «Мой Сталин, тебе эту песню пою», цитирую «Золотой закон». «Счастье» - народная песня на узбекском. Они, будто молитвы, песни о вожде. И сейчас… Он одобрил наше начинание, очищенный сильный дух выслал помощь. Верите?
- Ну, не знаю! На природный комплекс вокруг нас что-то повлияло, - неуверенно заметил Кузнецов.
Панфилович помотал головой, показывая, что не верит хитроумному казаху. К Сталину у него особое отношение, он считал, что чаша полезных дел все же перевешивала зло. Окружение вождя сливало негатив культу личности, склонному к подозрительности.
- Ты как-то говорил о мистицизме Сталина, влиянии Гурджиева, - напомнил Кузнецов. – Это имеет отношение к твоему шаманству?
- Самое непосредственное, - твердо подтвердил Урусбаев. – Нам надо закрепиться на данном плацдарме, скорректировать планы. Обустраиваемся! С меня шатер, бешбармак, места хватит. С тебя, «Панфил», - печка с теплом, картошка, с «Кузи» - поляна, водочка. «Левша» не вся выпита?
- И огурчики найдутся! – отозвался Георгий. Кажется, жизнь налаживалась.
Заматеревший окулист, конечно, сказал не всю правду. Об особых приватных контактах с духом Юрия Гагарина лучше помолчать. Не исключено, его протекция в верном мире тонких материй покруче, чем «сталинская премия». Единственная встреча с живым героем космоса отложила глубокий отпечаток на всю оставшуюся жизнь, космонавт номер один в тот раз задержал взгляд на младшем сержанте, словно благословлял Урусбаева. Гораздо позже ученый-физик, овладевший оккультными практиками, сумел войти в контакт с некой сущностью…
Дух ведал о древних рукописях, он напутствовал и поддерживал замысел немолодого эзотерика. Впрочем, это могло быть фикцией, самовнушением, принятием желаемого за действительное. А ефрейтор Кузнецов тогда был хорош, потом пытался зашифровать впечатление.
Урусбаев по-деловому предложил, Кузнецов подхалимски подпел: «Нормальные герои всегда идут в обход!», Панфилович чинно одобрил. База тут, по легенде, они занимаются геологическими изысканиями. Тайга на исходе, преодолеть неширокую полосу тундры и оказаться в зоне арктических пустынь на берегу моря-океана.
- Вы, парни, дюже умны! – Андрей Андреевич, видимо, счел, что его авторитет подвергается инфляции. – Кажется, за нами следят, вредят. Пожар искусственный, напалм управляем. Есть такие разработки в штатах, Китае.
- Допустим, - Урусбаев совсем не оскорбился, умело изобразил любознательность.
- Предлагаю спутать их карты, ввести врага в заблуждение, - продолжал Панфилович. – Без ляхов-шпионов не обошлось.
- Отличная идея, Андрей! – поддержал Георгий Иванович. Вертолетчики тут создают видимость раскопок, а мы делаем марш-бросок на двух вездеходах. – Техников и оборудование берем с собой.
- А если и твои машины откажут? – возразил осторожный белорус. – Предлагаю оленей, собак взять для страховки. Помните, собаки выручили покорителей Антарктиды?
- Тогда ложные вылазки морскими галсами, - согласился Кузнецов. – А потом - рывок к океану вшестером.
И русский, и белорус обратили взоры на казаха, ибо он затеял все это и был вечным посредником в спорах братьев-славян.
- Очень разумно, - степенно произнес Низам, что-то соображая. – Мой техник в Якутии жил, умеет управляться с лошадью и оленем. Собаки если только для охраны, охоты, но сторожить мы и сами умеем… А вот северный олень… Ты, Андрей, как в микроскоп смотришь. Улаживать вопрос с животными придется «Кузе».
- Почему мне? – удивился Георгий Иванович.
- Во время первой вылазки, разведки, кто помог местным кузнецам? Подучил, подсказать староверам, подарил станочки…
- Да я от чистого сердца, - словно оправдывался тульский оборонщик.
- Они тебе не откажут в аренде олешков, нарт. Верно, Панфилуша?
Красный директор довольно кивнул: с ним считаются. С некоторым превосходством глянул на туляка-конструктора и подкинул одобряюще:
- Доберемся, погрузимся и такое найдем!.. Твоему Груздеву такое и не снилось. Они столбили, а мы планету из столбняка, глядишь, выведем! Не так ли, Низам-глобалист? Я имею в виду глобальный, масштабный аспект нашей авантюры.
- Настаиваешь на судьбоносности замысла? – уточнил Кузнецов и бодро пропел: «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью, преодолеть пространство и простор!».
Урусбаев спокойно и толково, как истинный ученый, разложил план коррекции по полочкам. Кому совершать ложные выпады, кому об оленях с аборигенами договариваться.
- Тогда, с вашего позволения, я возьму с собой техника, того казахоякута, - предложил туляк.
- Но как же?.. – Урусбаев хотел напомнить, что его техник нужен здесь для сборки вездеходов, но вовремя понял, что присутствие того во время непростого разговора об оленях более целесообразно.
- О чем речь, господа! – вмешался Панфилович. – Если мы не подготовим первый вездеход, то на чем «Кузнец-молодец» доберется до своих друзей? Свяжемся по рации, договоримся о встрече. Приглашать сюда местных считаю весьма несвоевременным. И «вертушки» лучше не трогать пока.
С доводами опытного в политике белоруса трудно было не согласиться. Проверяя и отлаживая всепогодную машину, Кузнецов напевал дурацкую песню прошлых лет: «А олени лучше!». Вездеход не подвел, встретились, договорились об аренде животных, казахоякут показал хорошие навыки управления упряжкой.
- Бросок через тундру – не сбор грибов на Гомельщине, - приколол русский, и Панфилович в долгу не остался.
- Тебе, тулячок, лучше знать, корзину за час у нас набирал. Вездеходы стоит лишний раз в деле проверить, пробные выезды не помешают.
Урусбаев напомнил о слаженности, «ведущей» и «ведомой» машинах, о том, что и оленей надо беречь. Понравится ли домашним животным беготня за «ведомым»?
Вторжение в тундру не останется незамеченным новым природным комплексом и безответным со стороны неведомого противника. Понимали это не только трое главных, но и их техники. Один вел первую машину с начальством, двое были во второй. Вездеходы пока не подводили, олени на поводу резво бежали за «ведомой» машиной, радуясь отсутствию тяжести на нартах. Начавшаяся метель, видимо, постаралась сбить путешественников с пути, вновь забарахлили приборы.
- Подводит нас не в первый раз система умная ГЛОНАСС, - одобрительно зарифмовал проблему Кузнецов в жанре мрачного юмора.
- Раньше пили, со спиртом дурили, - добавил Панфилович. – Теперь миллиарды налево увозят. Ха, нэма тропы по спутнику, трошки виноваты коммерсанты…
Урусбаев не подавал вида, что обеспокоен, он вначале наблюдал за начавшейся пургой, как за живым организмов, потом – как за выпившим ведущим конструктором, ночью навестившим свой кабинет в МИКе. Секретная комната сотрудницей опечатана, часовой из молодых, срочно заменивший «Кузю», отправленного на КПП к «Панфилу», едва не пристрелил гения. Это «старики» знали разработчиков в лицо, спокойно реагировали на подобные выходки ученых, фамилии которых знать не положено. Валентин Степанович за излишнее любопытство сулил «вышку». Не высшую школу КГБ, свою альма-матер, а кусок свинца в тупую черепную коробку.
Молодой часовой чуть не «поджег степь», сняв оружие с предохранителя и щелкнув затвором, потом опомнился. Кнопкой вызвал начкара, тот сразу же известил дежурного по части. Выведенный из дремоты капитан сообщил выше. Дежурный по Управлению, приравненному к дивизии, не спал и находился под боком, на территории оборонно-испытательного комплекса. Подполковник с капитаном, прихватив начальника караула и одного солдата, направились к секретному кабинету, а младший сержант Урусбаев молил аллаха, чтобы часовой, рядовой его отделения, не наделал глупостей. Но все сложилось хорошо. Согласно уставу часового временно сняли, ведущего конструктора, переживающего за свой блок, с помощью коньяка уложили спать в кабинете.
Офицеры все понимали, но доложить обязаны, а конструктор не военный, с него спрос иной. Проблему решили сообща, часовому вынесли благодарность. Пост ночной, комнату вскрывали по утрам сержант- секретчик или две гражданские сотрудницы по очереди. Их данные – в списке допускаемых, а шефа, законспирированного доктора наук, там нет. Но вот захотелось хозяину с генеральским пропуском ночью поработать…
Низам Урусбаев, сам теперь зашифрованный, по статусу повыше генерала, от воспоминаний быстро телепортировался в действительность.
Погода пыталась «трошки распоясаться», как недавно выразился дорогой его сердцу упертый белорус, задолбленный меняющимися обстоятельствами. А если продолжать рассуждения терминами военной молодости, то тундра предложила преодолеть собственную полосу препятствий. Одолели, «Кузя» с час назад выдал оптимистическое: «Тундра, но не полутундра!». Но это, с какого боку смотреть.
Плотный наст – единственная фора для незваных гостей, мороз, скорее, нейтрален, но в атмосфере есть беспокойный лидер – ветер. Он подул с севера, и поползли откуда-то от океана лохмы туч, хлопьями стал падать снег. Пурга – бич тундры, надо
