до всего этого дело?!, - взорвался Брайан, который и так еле-еле успокоился после стычки с Куртом, но внутри все еще пылал. Несколько секунд он гневно смотрел на друга, а потом вдруг удивленно моргнул, - стой. Ты же не … Черт, - вырвалось у него. Красные пятна пошли по щекам Чака, но тот продолжал стоять ровно, подняв подбородок, - как я не замечал, - губы брюнета расплылись в лисьей улыбке, - вот уж не думал, что маленький Чакки влюбится в нашу конфетку.
– Закрой рот, Брайан, - красные пятна перестали быть пятнами, заполняя всю кожу. Близнец сжал зубы, сдерживая голос и злость. Его заметно потряхивало, в то время как Брайан явно потешался над ним, улыбаясь самой широкой улыбкой, на которую только был способен, обнажая все 32 зуба.
– Нет уж. Почему бы тебе не признаться прямо тут? Ну серьезно. Тебе же станет легче.
Повисло неловкое молчание. Оно буквально звенело, обхватывая всех зрителей, собравшихся вокруг из столовой и других этажей. Все молчали, ожидая следующего хода со стороны любого из соперников, которые прожигали друг друга взглядов: один, едва сдерживаясь, чтобы не броситься вперед, второй — с явной и нескрываемой насмешкой.
– Знаешь, Брайан, я-то могу признаться. Потому что я не трус, - эхо отрекошетило с губ парня, пробиваюсь между телами и разлетаясь по этажу. У некоторых вырвался выдох удивления, никто за все время не обзывал Брайана Адамса. Как-либо. Все слишком его боялись, его взгляда, его силы, его мстительности, его молчания, его тьмы, которая не скрывалась за маской, а наоборот светилась вокруг него, как ареол. Лекс слегка покачала головой, прижимая руки к груди. Она молила глазами Чака замолчать, молила не говорить следующие слова, однако они прозвучали, - в отличаи от тебя.
Создалось впечатление, что колледж взорвался, будто тысячи петард взорвались в одном месте, будто сотни бомб ударили в одно место, будто десятки метеоритов ворвались в окна, разрывая тишину. Подростки заговорили одновременно, не веря своим ушам. Все глаза уставились на брюнета, ожидая его реакцию. Он же стоял неподвижно, его глаза так и были устремлены в лицо друга, голова слегка наклонена набок, улыбка так и находится на губах, начиная медленно таять. Острый кадык дернулся вверх, когда парень тихо спросил:
– Ты только что назвал меня трусом, Чарльз?, - Алан и Айзек поежились, они не называли парня его полным именем … да никогда не называли. Если Брайан обратился к нему полным именем, то дело очень плохо.
– Да промолчи ты, промолчи, - шепотом взмолился блондин, прикусив костяшки пальцев. Однако близнец не послушался. Дерзко вскинув подбородок, он кивнул, жёстко усмехнувшись.
– Да, я считаю, что ты трус.
– Обоснуй, - всего одно слово, сказанное через сжатые зубы. Брюнет находился на пределе, второй близнец и Алан понимали это по дрожи, которая медленно сотрясало его тело. Они боялись, как бы он ненароком не обратился прямо тут, посреди невинных свидетелей, которые бы сошли с ума от подобного зрелища.
– Я могу сказать, что не равнодушен к Алексис, в то время как ты трусишь, строя из себя недоступного и борзого мачо, которому пофиг на все и вся, скрывая за своей гребанной маской чувства.
– Чувства?, - голос Брайан поднялся на октаву. Его равнодушие пошатнулось, глаза ошарашенно расширились, кривая ухмылка исчезла полностью, оставляя только слегка приоткрытые губы, - парниша, тут ты ошибаешься: я ничего не испытываю к этой телочке.
– Не называй ее так!, - взвился Чак, еще сильнее сжимая кулаки, вены вздулись на его шее, лицо и шея стали бардового цвета.
– А я сказал тебе — закрой свой рот, Макклаймен, - выплюнул Брайан, сверкнув глазами. Дело принимало катастрофический оборот, у всех наблюдающих побежали мурашки, как на фильме ужасов, - ты и так слишком много позволил себе. Так что просто закрой рот.
– Заставь меня, - бросил вызов близнец, выпячивая челюсть и громко хрустнув пальцами, сцепив их в замок. Сотую долю секунды они стояли на месте, а в следующую, уничтожив последние метры между ними, врезались друг в друга. Было не понятно, кто первым напал - может брюнет, а может другой, однако это не имело значения: они встретились на середине расстояния, разделявшего их. Кулак Чака пришелся четко в скулу Брайана, в то время как тот ударил его в живот, выбивая у противника воздух. Противника? С каких это пор эти парни, которые знакомы чуть ли не с пеленок, стали противниками? Даже хуже — врагами. Врагами, которые, не заботясь о сохранности своей одежды, молотили друг друга. Они были примерно одного роста, одного телосложения, но даже несмотря на то, что Чак был Силой, Брайан был сильнее, ученей в драках. Мышцы перекатывались под рубашками парней, пока они наносили друг другу удар за ударом, в лицо, в живот, в шею, стараясь причинять сопернику как можно большую боль. С какой-то момент брюнет, замахнувшись, ударил парня по плечу, и когда тот отшатнулся, скрипнув зубами, толкнул его, повалив на деревянный пол и, оседлав его, продолжил наносить удары по лицу. Чак вцепился в шею Брайана, сдавливая ее, но тот заломил его руку, выворачивая под диким углом. С губ близнеца сорвался дикий крик боли. Лекс закрыла рот рукой, задыхаясь.
– Почему … почему никто не остановит их?, - прошептала она, посмотрев на Айзек и Алана, которые вздрагивали от каждого звука удара.
– Все боятся. Подойдёшь ближе, а они, в разгар драки, посчитают тебя за врага и всадят твою руку в самую задницу, - прошипел близнец, вжав голову в плечи, когда брат издал еще один нечеловечный возглас. Он съел практически всю кожу на нижней губе, кровь стекала вниз, застывая в ямке на подбородке. Алан тоже до крови закусил костяшки пальцев, его серо-зеленые глаза за стеклами болезненно мелькали, - они … они стоят друг друга. Никто во всем мире не сравнится с ними.
– «Стоят друг друга»?! Ты с ума сошел?!, - закричала Лекс, услышав, как хрустнули пальцы Брайана, когда Чак рванул его руку на себя, - это ведь твой брат и друг! Как ты можешь просто стоять?!
– Ничего не сделаешь, - истерично промямлил Айзек, не отрывая глаз от драки. Девушка обернулась, разыскивая глазами кого-нибудь, что смог бы разнять дерущихся, но все парни, даже более взрослые и грузные с ужасом и трепетом смотрели на мускулистые фигуры парней, которые сбились в клубок на полу. Чак рванулся Брайана за волосы, и у него в кулаке остался клок черных волос, пальцы брюнета вцепились в рубашку близнеца, ткань заскрипела, как зубы какой-то старухи, расползаясь под неудержимой силой парня. Удар в глаз, пальцы на шее, удар в живот, локтем в солнечное сплетение... Руки противников мелькали как спицы при вязании, обе фигуры парня были расплывчатыми, было трудно понять, где чья рука и нога.
Но тут послышался топот, и два учителя — географии и физкультуры — расталкивая толпу, прорвались в центр.
– А ну разошлись!, - мужчины схватили парней, разнимая их. Учитель географии вцепился в руки Чака, отдергивая его в сторону, в то время как физрук пытался сдержать Брайана, который скрипел зубами и рвался снова сцепиться с соперником. На помощь подоспел уборщик, который вылетел из столовой. Двоем они скрутили руки брюнета за спиной, от чего воздух со свистом вырвался из его сжатых губ. Ребята расступились, и вперед, гневно сверкая глазами, вышла миссис Ларкус.
– Что здесь происходит?!, - ее голос был повышел и неприятно звенел. Ее маленькие темные глазки мелькали от лица к лицу, пока не остановились на сдерживаемых парнях, которые тяжело дышали. Директор споткнулась и замерла, ошарашенно расширив глаза, - Макклаймен и Адамс?.. Но …, - она застыла как рыба с открытым ртом, весь ее вид показывал высшую степень замешательство, в то время как она осматривала причину ее удивления. Одежда парней была изрядно помята, кое-где куски ткани были вырваны «с мясом»; пуговицы висели на жалких нитках; волосы торчали во все стороны, напоминая воронье гнездо; у Брайана начинала синеть скула, а под правым глазом алела глубокая царапина, рука Чака безвольно повисла, выгнувшись под неестественным углом, его левый глаз заплыл и не открывался до конца. Справившись с первым шоком, миссис Ларкус, взяв в себя руки, произнесла, справляясь с хрипотой в голосе, - мистер Джунс, Мистер Фарбек и Джон, отведите Чака и Брайана в медицинский кабинет, держа на расстоянии. Пусть там и окажут помощь, а потом сопроводите их ко мне в кабинет...
– Я не пойду, - прервал ее брюнет. Глаза директрисы подскочили вверх, устремляясь на него в еще большем шоке. Кровавая слюна застыла на нижней губе парня, и тот грубо сплюнул, дернувшись руками и вырвавшись из схватки учителей, - я не пойду в медпункт. Я сам приведу себя в порядок в туалете.
– Я … , - женщина приоткрыла рот, ее глаза бегали по лицу парня, потом она медленно кивнула, сдаваясь, - хорошо, но через полчаса я жду Вас в своем кабинете.
– Как получится, - пожал плечами Брайан и, развернувшись, пошел по этажу. Ученики отскакивали от него в разные стороны, боясь даже встретится с ним взглядом, хотя он и не поднимал глаза, направляясь к лестнице. Мысли в горящей голове двигались с невероятной скоростью, словно молекулы при броуновском движении. Он понимал, что на втором и третьем этаже его могут найти в туалете, поэтому он пошел на четвертый этаж, в общий туалет, в который практически никто не заходил.
А ему это и надо было.
***
Брайан буквально влетел в туалет, чуть не выбив дверь плечом. По бокам от двери располагаются по четыре кабинки, а напротив — шесть раковин. Белый камень, бледно-голубые стены, черные края кабинок... Парень подошел к раковине и привалился к ней, едва не упав. Его жгло изнутри; пытаясь потушить пожар в груди, он распахнул еще больше рубашку и ослабил галстук, позволяя ему просто висеть на шее. Открыл кран и, набрав в ладони холодной воды, протер лицо. Потом поднял глаза и посмотрел в зеркало на свое отражение. Разве это он? Разве это тот самый горячий, модно одетый, вечно веселый, идеальный парень-самец? Он видел лохматые, взбитые волосы, бледное, без единой кровиночки лицо, трясущиеся губы, обезумевшие глаза с расширившимися зрачками, синяк на скуле, кровавый развод под глазом... Провел рукой, смывая кровь, и сплюнув в раковину — багрово-алый сгусток слюны. Снова встретился глазами со своим отражением.
«Я ведь мог его убить. Я ведь себя не контролировал», пронеслось в голове. Ужас сковал его сердце, и, не выдержав, брюнет выбросил руку вперед, разбивая зеркало. Осколки зазвенели, наполняя тихий туалет звуком тысячи колокольчиков, стучащих о мраморную раковину, падая на холодный кафельный пол. Так сильно вцепился в края раковины, что костяшки пальцев, разбитые в кровь, стали мертвенно-белыми.
«Схожу с ума... Схожу с ума»
Вдруг послышался звук открывающейся двери, легкие шаги, насвистывание какой-то мелодии, которое прервалось в следующую секунду.
– Ой, извините, - женский голос. Даже девчачий. Все еще глядя вниз, подумал о том, кому он может принадлежать, потом медленно поднял голову, глядя в зеркало на вошедшую, - а, Брайан, - голос с испуганного изменился на флиртующе-соблазняющий. Микси. Девушка из его же группы по немецкому, биологии и еще каким-то предметам. Никогда не проходила мимо, не поправив
