ходами и нишами. Вот и Дженнифер запрятала в книгу углубление, как вход в Золотую комнату. Эта комната создалась в то время, когда Меринлее были самые первые правители. Они нарисовали на стене наскальные рисунки и откололи, далее эту плиту носили с собой их потомки, и каждый правитель отставлял какой-то свой рисунок, пока не изобрели письменность. После этого каждый писал что-то своё, тайны Меринлея и секретные магические приёмы, кто что знал. Ранее все эти книги хранились по всему Меринлею, их мог прочитать каждый. И каждый правитель обязан написать свою книгу. Дженнифер выстроила дворец, он рухнул при Шер, в этом дворце и была Золотая комната. Потом Шер построила дворец вокруг этой комнаты, ничего не трогая. В общем, весь дворец перестраивался с Шер, некоторые вещи переделывала Мария, мы ремонтировали Тронный зал и весь первый этаж, но Золотую комнату никто не трогал, хотя она скоро развалится. И до сих пор осталась традиция для каждого правителя – писать книгу с секретами Меринлея, хотя это необязательно секреты. Некоторые пишут хроники, то, что произошло в их правление. А кто-то по всем этим хроникам составляет историю всего Меринлея. Там ты найдёшь книгу мою, книгу Серены, Мел, даже книги Лиз и Челси.
- И ещё кое-что, - добавила Лиза. – В Золотой комнате есть стол, на столе книга «Посвящаю…», авторы – сёстры-королевы, принцесса Лиза и Челси. Для вас с Аней. И мы хотим, чтобы вы прочитали эти книги, как можно больше, и передали их своим детям. А они – своим.
- Спасибо. Большое спасибо.
- Теперь я, - сказала Лиза, уперев руки в боки и улыбаясь.
- Наш подарок, - сказала Аня, протягивая ей коробку.
Лиза разорвала коробку, достала сувенир.
- Это медовая раковина? Такая редкость в Меринлее, в Сиренадиосе редкость, везде редкость. Где вы её достали?
- Вряд ли мы тебе скажем, - пожал плечами Арон. – Но там их ещё полно.
Накануне Аня тихо наведалась на Землю, в один из сувенирных магазинчиков, где продавали разные морские ракушки.
- Всё равно спасибо. Угодили.
- Далее мы, - Серена отошла куда-то и вернулась с большой коробкой. – От нас и от Элеонор с Седриком.
- Это то, о чём я думаю?
- Что-то вроде того…
- О, это оно! Спасибо!
Пышное платье, туфли и ожерелье. Конкретно такой комплект одежды нельзя встретить где угодно. Это платье сделали жители Духожития, жившие в семнадцатом-восемнадцатом веке, платье и украшение сделаны по старым традициям. Заказ королевы и личные связи короля.
- Теперь я, - сказала Мел. – Я честно думала, что можно тебе подарить. Долго думала. Ну что может надо быть принцессе с неограниченными возможностями? Решила подарить тебе краску для волос.
- О, Мел, мне большего и не надо! Спасибо огромное!
- Есть ли теперь смысл мне дарить тебе подарок? – спросила Челси.
- Есть, конечно. Дари.
- Смотрела ли ты кино о Гарри Поттере?
- Смотрела.
- Помнишь такой котёл, в который можно было окунать голову и смотреть воспоминания людей? Прости, точнее про эту штуку ничего не скажу, я даже не помню точно, как это называется. Ну, в общем, из тех, кто здесь есть, я набрала воспоминаний, держи.
- Воспоминания вижу, - сказала Лиз, кивая на шкатулку в руках у Челси. – А котёл где?
- В твоей комнате, во дворце.
- Спасибо!
- Нас медленно, но верно покидают персонажи, - добавила Элеонор, оборачиваясь в разные стороны. – Может, ещё посидим?
- А кто против? – спросила Серена, двигаясь в сторону стола.
Вся королевская семья продолжала веселиться, когда последний персонаж покинул их. Жених рассказывал что-то очень близкое по духу другим правителям. Их просто накрыло волной смеха. Когда они постепенно начали успокаиваться, Элеонор сказала:
- Даже уходить не хочется, но уже светает…
- И правда, уже пора, - добавил Арон, вставая из-за стола.
Всё ещё веселясь, они все вместе двинулись в сторону стоянки карет. Там они очень долго не могли распрощаться с Эл и Седриком. Особенно затянулась процедура прощания Ани с матерью. Обнявшись, дочь сказала:
- Приезжайте к нам почаще. У нас сейчас спокойно, даже скучно. Воевать мы не собираемся, эпидемией не страдаем. Поэтому во дворце целыми днями наводим порядок. И очень ждём гостей.
- Мы не можем поехать к вам сейчас, - ответил Седрик. – У нас наоборот очень даже весело. Во-первых, королевство готовится к грандиозному фестивалю в честь обретения первого воспоминания, будут песни, танцы, фестиваль через месяц. Готовимся в усиленном режиме.
- И вы тоже готовьтесь, - добавила Элеонор. – Потому как через десять дней после обретения первого воспоминания пройдёт фестиваль обретения первой сказки в Меринлее. Вам нужно репетировать.
- Будем знать, - сказал Арон.
- Аня, на столе осталось ещё много еды. Собери в дорогу себе всё, что сможешь унести. Пусть Арон тебе поможет – вместе попразднуете дома, вспомните ещё раз о нас. Ах, да, и пока я не забыла, мы оставили наш подарок перед входом в западную башню, - напомнила подошедшая Серена.
- Да, - дополнила Мел, - но потом мне Эл дала указание деть куда-нибудь подарки, потому я завалила ими восточную башню. Всё там.
- Аня, еда, - вновь напомнила Серена.
- Я не еда! – заявила Аня, уводя Арона к столам.
- Мел, помоги им, - Эл явно давала понять, что хочет остаться с сестрой наедине.
Похоже, Серена хотела того же самого, поскольку многозначительно поглядела на Сна, а тот сказал, отходя шаг за шагом в сторону леса:
- Седрик, можно тебя на секундочку?
Вот они и остались вдвоём. Около минуты продлилось молчание, которое прервала Серена:
- Прогуляемся?
Элеонор кивнула.
Они вышли в королевский сад. Обошли фонтан и сели в беседке. Серена начала:
- Глупо, да?
- Что именно?
- Ну, эта предсказуемость.
- Предсказуемость?
- Да. Я могу сказать, какой будет моя жизнь, например. Ближайшие два месяца я буду старательно готовить всех к фестивалю снов. Сон спрашивает, готова ли я так сразу перейти к делам королевства, не хочу ли я романтики. А я не привыкла к романтике. Я всю жизнь, с рождения, только королева. В моей жизни нет места подобному. Но фестиваль кончится, а потому я буду сходить с ума со скуки. Возможно, пожелаю развеяться и мы втроём поедем на Землю, в Египет на пляжи или в Швейцарию, например. Затем снова будет какое-то дело, потому я снова потону в делах королевства. Так будут идти года. Может, я надоем Лизке и она влюбится, выйдет замуж, уедет в Меринлей, а то и на Землю. Тогда я заскучаю. Пробуду в депрессии год или два. Потом стану мамой маленького принца, назову его Лёшкой. И смыслом моей жизни станет воспитать из него достойного правителя. Мы со Сном состаримся, умрём, оставив сыну и дочери королевство. Вот так. Банально.
- У тебя будет сын Лёшка?
- Да… Я же говорю, лет через пять-семь. И я уверена, что это будет сын.
- А какой же будет моя жизнь?
- Ты очень любишь Аню, я это вижу. И когда-нибудь станешь бабушкой, возможно, даже очень скоро. И будешь в Меринлее чуть ли не каждый день. Но ты ещё тоже молода. Может, и ты тоже станешь мамой во второй раз. А может ещё и в третий. Но мне почему-то кажется, что у тебя будут очень избалованные дети, собственно как Аня в детстве. И ты будешь знать, когда будет близиться твоя смерть. Ты будешь медленно готовить детей к тому, что они скоро станут правителями этого большого королевства. Когда ты убедишься, что они готовы, вы с Седриком покинете этот мир. Вместе. Останетесь в сердцах воспоминаний, как Ромео и Джульетта.
- Почему ты так считаешь?
- Ну… Мне почему-то так кажется.
- Хорошо, ну а как же Мел?
- А Мел, зная её характер, предпочтёт остаться одиночкой. Она же волчица! Волк-исключение, который не любит находиться в стае. Будет мирно растить внуков. В один день уйдёт далеко в леса и не вернётся. Все будут её искать, но не найдут. Затем придёт Мария и скажет, что Мел давно с ней.
- Happy End, - пробормотала Эл.
- Конечно. А как ты иначе представляешь себе её жизнь?
- Ну, может она найдёт себе кого-то? Волка какого-нибудь. Убежит с ним в леса и встретит старость там.
- Это было бы замечательно.
- Согласна. Но мне, наверное, пора идти. Солнце уже встаёт.
- Конечно, пошли.
Они встали и направились к каретам. Там их уже ждали мужья. И Аня, Арон и Мел. Ещё раз обняв сестёр, дочку и племянников, Элеонор погрузила себя в карету рядом с Седриком, они помчались в сторону Эль-Мелены.
Аня ещё раз зажала в объятиях Лизу:
- Мы не расставались ни на секунду уже девятнадцать лет. Я не верю в то, что нам придётся разлучиться. Я буду сильно скучать.
- Я тоже, - вставил Арон. – С кем же я теперь буду вечно ссорится?
- Ой, да с этим проблем не возникнет, - сказала Лиза, обнимая его. – Сначала будет скучно, но ты можешь иногда от скуки повздорить со своей головой. На Земле это у тебя неплохо получалось. И ради пользы дела можно иногда с женой поспорить. И с матерью. И, к тому же, у нас есть Челси. Кстати, где Челси?
Все разом огляделись. Аня показала в сторону скамейки, около которой стоял фонарь. Облокотившись на фонарь, стояла сама Челси. Лиза пошла к ней:
- Сегодня полнолуние. И звёзды ярко светят. Я никогда не замечала, как это всё красиво. И я вижу созвездия. То есть не созвездия, а я вижу нас. Вон Аня, её лицо, тело. Вон я, ты, Арон. Мы совсем маленькие. Нам по шесть-семь лет. Мы играем. Ты стоишь, закрыв глаза. Улыбаешься. А мы спрятались. Я за столбом, Аня за деревом, а Арон прямо позади тебя. Ты откроешь глаза, он напугает тебя и вы снова поссоритесь. Но стоит мне на секунду закрыть глаза, как открыв, я снова вижу другое.
Лиза подошла сзади к подруге, закрыла глаза на пару секунд, а открыв, спросила:
- Что теперь ты видишь?
- Завод ёлочных игрушек. Поломанный двигатель. Огнеопасную краску. Аню. Её испуганные и заплаканные глаза. И себя. Я стою прямо перед ней, в этом огне.
- Ты видишь свою смерть?
- Вроде того.
- О чём ты думала? Когда была готова броситься в огонь? Когда бросилась?
- Я знала, что нужна в этом мире лишь для того, чтобы защищать вас троих. Точнее, Аню. Это она вечно наступала в лужу или падала с лестниц. Арон же был очень внимателен, потому пытался втолкнуть в лужу или спихнуть с лестницы тебя. Но это была шутка. Он тебя берёг, и от этого ты становилась сильнее и внимательнее. А Аня слегка неуклюжа, такой и останется. Я очень боялась того завода. Как и любого места, где она была помимо детдома. Я везде была рядом. Мне было, и сейчас есть, шестнадцать. И тогда я не была готова к такому. Но ещё больше я не была готова потерять подругу, ставшую мне за все эти годы сестрой. Нет, не готова. Мелисса с детства наделила меня способностью предчувствовать опасность. Поэтому я видела, как капля краски попала в тот двигатель, как появилась пара искр. Я огляделась. И, по иронии, Аня стояла ближе всех к этому самому неисправному двигателю. Я решила, что нет, только не она. Я изо всех сил помчалась к ней, расталкивая людей. Я прикрыла её собой, успела как раз вовремя. Дальше я помню только пламя перед глазами, более я ничего не видела. И не слышала. Чувствовала только как плавится моё тело. Как огонь поражает меня. Я чувствовала, что горю. И провалилась в пропасть. Далее – я два с половиной года пробыла в Духожитии с Марией. Первый год я особенно часто навещала Аню. И видела только слёзы. И боль. Потому решила оставить её.
- Да, я тоже помню
