Сертификаты, лицензии, ветсправки, глазки блудливые, взятки-отмазки – все в полном порядке, все как и должно быть! Все в цвет –и все равно чего-то не то! Вот чувствую – не то! Помоями воняет, и очень прокисшими!
- Петруха предлагает те рефрижераторы на вшивость проверить, - сказал я.
- А больше ничего и не остается! Слушаю! – ответил Вовка в засигналивший мобильник. – Здесь. Сейчас будем.
- К Большому Шефу, - пояснил мне и многозначительно поднял вверх палец. – И тебя, и меня. Помяни мое слово, этот наш сегодняшний поход на рынок нам еще не раз икнется.
- Значит, Антон Николаевич, предлагаете проверить вагоны… - и начальник Управления, грозный и важный, осторожный и решительный, сощурив свои беспощадные глаза, перевел взгляд с Кравцова на меня. – И что вы там предполагаете обнаружить?
- Наркотики, - ответил я. Начальственные брови слегка приподнялись, обозначив признак легкого удивления.
- И оружие.
Брови застыли на месте. Кравцов поджал губы.
- Хм…Допустим. А при чем тут свинина? Как прикрытие? А не безопаснее было бы прикрыться чем-нибудь другим? Каким-нибудь другим, более спокойным мясом? Той же говядиной? (в последнем вопросе – ни капли иронии.) Что скажете, Журин? – повернул он свой начальственный взор к Вовке.
- Сейчас конкретно ответить на ваши вопросы не готов. Догадки – пожалуйста, - и, получив согласие в виде кивка, продолжил. – Возможно, в операции по транспортировке наркотиков произошел какой-то сбой на начальной стадии, и наркокурьеры вынуждены были срочно покинуть место приема товара. Поэтом и выбирать прикрытие было некогда, накидали в вагоны первое, что было под руками, в данном случае – свиные туши. Да, промахнулись. А, возможно, сделали упор на свинину преднамеренно: Приреченск, если судить по основным направлениям распространения этого самого свиного гриппа, находится в стороне, значит, за качество мяса можно не беспокоиться и, значит, никаких лишних проверяющих не будет.
- А почему они решили избавиться от него именно в нашем городе и почему по дешевке?
- Оно им стало просто мешать.
- Так выкинули бы по дороге, - резонно возразил Большой Шеф. – И никакой лишней возни.
-…и тем самым расшифровали бы себя еще быстрее. Такой звон пошел бы по «железке» – не спрячешься. Десятки туш под откосом, тем более свиных! Супертема для газетчиков-телевизионщиков! А с продажей – это умно. Неплохая подстраховка на случай вопросов, почему не торопятся уезжать.
- Так смерть этой…как ее…Бручинской как-то связана с этими вагонами?
- Здесь опять одни догадки. Да, она проходила свидетельницей по двум делам о наркоте, но вот с оружием…Хотя…
-Вот именно что «но» и «хотя»! – раздраженно сказал начальник. – Масса загадок - и ничего конкретного! У вас агентура среди блатных есть? Чего она говорит?
- Ничего, - вернулся я в разговор.- Были двое, которые могли что-то знать. Пропали. Сразу оба.
- Так-так-так… - и начальство, опять многозначительно задумавшись, побарабанило по столу. – Ладно! Да? - поднял он зазвонившую телефонную трубку и по мере того, что выслушивал, его лицо постепенно каменело.
- Предупреждать надо! – рявкнул начальственно. – А если бы мы перестреляли друг друга? А мне чихать, что военная контрразведка! Или они себя умней всех считают? Ну и что, что Генеральный! А я сроду никому не лизал, и ему не собираюсь! Да ради Бога! - и швырнул трубку на рычаг.
С пол-минуты в кабинете стояла нехорошая тишина.
- Слушай приказ! – сказал Большой Шеф.- Ваши соображения по наркотранспортировке передать в службу наркоконтроля. Это раз. Два: материалы по Бручинской - мне на стол. Разработку по рефрижераторам прекратить. Вопросы? Что вы, Антон Николаевич, на меня так непонятно смотрите?
-Боевики? – сказал я. – Международный терроризм?
- Только «Аль Кайды» нам здесь не хватает… - поморщился начальник. – Но, как говорили фронтовые разведчики, поиск ведете в правильном направлении.
- Как говорится, что Боге не делает- -все к лучшему! – сказал Петруха, отхлебывая из кружки. Мы втроем сидели в « Рыголетто», любимой пивнушке студентов рядом расположенных политехнического института и музыкального училища, и уже «прицепили» к изумительно разбавленному пенному напитку по сто пятьдесят. – Я вообще не понял, чем мы эти три дня занимались?
- Судя по каменной роже Большого Шефа, бесцеремонно влезали в страшные государственные секреты.
- А эту…Нонну кто грохнул?
- А ты не догадываешься? – прищурился Вовка и, закатив вверх глаза, кивнул на потолок.
- Найти бы этого Кукина, если он, конечно, жив, – размечтался Петруха. – И начистить ему репу по полной схеме. Втравил в блудняк, сучонок. И кого? Нас, героев-оперов!
- Такие скрываются, чтобы не попадаться,– сказал Вовка и придвинул Петрухе последний номер нашей местной газеты, раскрытый на странице криминальных новостей. Из нижнего правого угла, прямо под словами «Разыскивается иностранец!», на нас таращился очень знакомый гражданин, подданный одной из центральноамериканских банановых республик.
- Ишь ты, разыскивается… - с превеликим ехидством процедил Петруха. – Опомнились! Если с какой-нибудь железякой на шее сейчас в Москва-реке не купается, то хрен вы его, Штирлица, разыщите. А хорошо сейчас, должно быть, в Гондурасе! – сыто зажмурился Петруха. – Я по телику видел: тепло, океан. Лежишь под какой-нибудь шикарной пальмой, а наверху- обезьяны. Кокосы жрут и, разбойницы этакие, серут с высоты тебе прямо на голову. Красота! Опять же бляж на каждом шагу с доступными женщинами. Чеши себе пупок и делай виды игривым гондураскам… Эх, милять, родное Подмосковье! Ну, куда я, урод, от тебя? Хотя и совсем не Гондурас, а все равно – Родина! Давайте еще, что ли, по кружечке?
