Ценная бандероль стоимостью в один доллар.9.12

положило конец её отношениям  с Карлом, когда женщина прижила дочь от неизвестного отца.  Джеймсу было 9 лет, когда мать  умерла.
  В 1663 году, в возрасте 14 лет Джеймса привозят в Англию, где король-отец осыпает его почестями. Мальчик получает титулы герцога Монмута, графа Донкастера и барона Тиндейла, его положение упрочилось после брака с двенадцатилетней Анной Скотт, богатой шотландской наследницей, которая помимо значительного приданого принесла мужу еще и титул герцога Бакло.
  Наследником престола на тот момент являлся младший брат короля, герцог Яков Йоркский, не слишком популярный в народе из-за своей приверженности католицизму. Монмут был протестантом,  и многие полагали, что он мог бы впоследствии сделаться неплохим королем, если на то будет воля Карла, которому так и не удалось зачать дитя в законном браке.
    В 1665 году, во время II англо-голландской войны Монмут служил во флоте.  После войны  в его ведении был кавалерийский отряд. В 1669 году  получил звание полковника  королевской гвардии.
  В возрасте 21 год Монмут был одним из главнокомандующих армии. В ходе III англо-голландской войны он был направлен с шеститысячным отрядом в поддержку французским войскам, в 1673 году прославился при осаде Маастрихта,  как один из лучших английских воинов. В 1678 году  он уже сражался уже на стороне голландцев, командуя англо-голландским экспедиционным корпусом.
  В следующем году во главе небольшой армии подавил мятеж в Шотландии. Все эти военные успехи делали Монмута всё популярнее и популярнее.  У Карла II законных наследников так и не было.  Всё громче звучали голоса:
— Это настоящий наследник престола!
  В 1683 году был раскрыт заговор, целью которого было убийство короля и герцога Йоркского, и Монмут, злые языки  обвиняли:
— Монмут  тоже участвовал в заговоре!
  34 летний герцог вынужден был удалиться в изгнание, в Голландию, где и оставался до смерти отца. В завещании Карл особо подчеркнул, что никогда не состоял в браке ни с кем, кроме своей королевы, Екатерины Браганса, принцессы Португальской, чтобы пресечь всякие претензии со стороны Монмута.
  Герцог Йоркский был коронован как Яков II, однако народ был не в восторге от нового монарха. На это и рассчитывал Монмут, когда решил силой получить английскую корону вместо того, чтобы отправиться на войну с турками в армии австрийского императора.
  11июня  1685 года он с группой сторонников высадился в Лайме, в графстве Дорсет.  Монмут  нашел много сторонников среди крестьян, видевших в нем оплот протестантизма, и в Тонтоне издал прокламацию:
«Я Джеймс Монмут,  провозглашаю  себя королем, как законный сын Карла II!»
    В общей сложности ему удалось навербовать 6000 солдат, в их числе был и юный Даниэль Дефо. Против Монмута выступили войска под командованием графа Февершема. Самозваный король был в итоге разгромлен в битве при Седжмуре 6 июля 1685 года, бежал с поля битвы, был схвачен и препровожден в Лондон.
  Его сторонников вылавливали, как диких зверей,  вешали  вдоль дорог. Был создан специальный выездной суд во главе с Джеффрисом, получивший название Кровавой Ассизы. Более 300 людей было приговорено к смерти, а еще восемь сотен  отправили на  высылку  в Вест-Индию.
  К самому Монмуту был применен тот же закон, что некогда к  Кромвелю  и его сподвижникам, позволявший предавать казни государственного преступника без судебного процесса.
  В 1685 году, в возрасте 36 лет Джеймс Монмут был публично казнен, ему отрубили  голову.
  Палачу удалось завершить казнь лишь с пятого удара.
—Но говорили, что  Монмуту удалось избежать казни, — очнулся Георг от исторических размышлений, —  якобы у Якова II не поднялась рука на собственного племянника, и он передал Джеймса под надзор своего кузена, Людовика XIV, который повелел навсегда скрыть лицо заключенного под железной маской.
Вот откуда Дюма взял историю о человеке в железной маске! Герцог Монмут скрывался под маской, а не брат – близнец французского короля!
— Сэр Даниэль Дэфо, не занимая официально никакой государственной должности, — рассуждал Георг, — был руководителем разведслужб Британии, и даже одно время оказывал большое влияние на короля и правительство!
  Здесь Георг рассуждал вполне здраво, Консунгсу в его сознании была  интересной история, которую вспомнил король, и на некоторое время опять застыл в своём созерцании. Око Бхайравы не мешал этому.
    Георг же после того как  прочитал  роман о Робинзоне Крузо,  стал среди придворных искать своего Пятницу. В конце концов, не найдя нужного ему человека, он успокоился.
— Ох! Я же не на необитаемом острове! — радостно вздохнул Георг.
А потом стал рассуждать:
—Хоть и  моё государство островное, но  люди здесь обитают и довольно много...Я не один!
  А вот следующая книга  попала к Георгу не случайно.  Это был роман Джонатана Свифта «Путешествия Гулливера». (7)

Джонатан Свифт

Свифт родился в Ирландии, в Дублине.  В связи с гражданской войной, начавшейся в Ирландии после свержения короля Якова II (в результате Славной революции 1688 года),  Джонатан  уезжает  в Англию и  работает  секретарём у сына знакомого матери Уильяма Темпла. В 1702 году он получает  степень доктора богословия в Тринити-колледже и сближается с оппозиционной партией вигов.
  В 1702 году Свифт публикует притчу «Сказка бочки», повествующую  о приключениях троих братьев — Мартина, Петра и Джека. В них он  выразил  три ветви христианства — англиканство, католицизм и кальвинизм.
  «Сказки  бочки» аллегорически доказывают  превосходство благоразумного англиканства. По мнению Свифта католицизм и кальвинизм  извратили первоначальное христианское учение. Но в своей критике он  не опирается ни на цитаты из Библии, ни на церковные авторитеты — он апеллирует только к разуму и здравому смыслу.
  Авторитет Свифта как писателя и мыслителя растёт. В эти годы Свифт часто посещает Англию, заводит знакомства в литературных кругах. В 1705 году  виги на несколько лет завоевывают  большинство в парламенте, однако улучшения нравов не происходит.
—Распри вигов и тори – это кошачьи концерты на крыше, — заявляет он и возвращается в Ирландию.  В  распоряжение Свифта поступает приход в деревне Ларакор.
    В 1720 году палата лордов ирландского парламента, сформированная из английских ставленников, передаёт  британской короне все законодательные функции в отношении Ирландии. Лондон немедленно использует  новые права для создания привилегий английским товарам. С этого момента Свифт активно включается в борьбу за автономию Ирландии, убедительно заявляет:
  — Ирландию разоряют в интересах  английской метрополии.
  Только в 1725 году  Англия пошла на некоторые экономические уступки  и с этого момента англиканский декан Свифт стал национальным героем и неофициальным лидером католической Ирландии.  Его портреты были выставлены на всех улицах Дублина. Приветствия и благословения сопровождали его всюду, где бы он ни проходил.
  Однажды на площади перед собором собралась и подняла шум многочисленная толпа. Свифту доложили:
— Это горожане готовятся наблюдать солнечное затмение.
  Раздражённый Свифт заявил собравшимся горожанам:
—  Я как декан отменяю затмение.
  Толпа затихла и почтительно разошлась.
— Что касается Ирландии, то здесь меня любят только мои старые друзья — чернь, — говорил  Свифт, —  и я отвечаю на их любовь взаимностью, ибо не знаю никого другого, кто бы этого заслуживал.
  Бурный скандал по всей Англии и Ирландии вызвал знаменитый памфлет Свифта «Скромное предложение», в котором он издевательски посоветовал:
—  Если мы не в состоянии прокормить детей ирландских бедняков, обрекая их на нищету и голод, давайте лучше продавать их на мясо, а из кожи делать перчатки.
  Заметив, что многие могилы в соборе святого Патрика запущены и памятники разрушаются, Свифт разослал родственникам покойных письма, в которых потребовал:
— Немедленно прислать деньги для ремонта памятников. В случае отказа мы приведём  могилы в порядок за счёт прихода, но в новой надписи на памятниках увековечим скупость и неблагодарность адресата.
  Одно из писем было направлено королю Георгу II. Его величество оставил письмо без ответа, и в соответствии с обещанием на надгробной плите его родственника были отмечены скупость и неблагодарность короля.
  В 1726 году  в свет вышли «Путешествия Гулливера» — программный манифест Свифта-сатирика. Георг очень заинтересовала книга. Он  смеялся над нелепым самомнением лилипутов.  Когда  прочитал вторую часть, где  Гулливер оказался в стране великанов,  а потом и третью часть, король подумал:
— Оказывается,  наша цивилизация заслуживает такого же осмеяния, даже наука и человеческий разум вообще.
  Наконец, в четвёртой появляются мерзкие йеху, так похожие на людей, но глупые, бездуховные  и безнравственные. Георг в раздумье покачал головой:
— Да, Свифт, как обычно, не прибегает к морализаторским наставлениям, предоставляя читателю сделать собственные выводы — выбрать между йеху и их моральным антиподом, причудливо облечённым в лошадиную форму.
  Критики отмечали, что в обличениях Свифта чувствуется искренняя боль за человека, за его неумение достичь лучшей участи.
Больше всего Свифта выводило из себя излишнее человеческое самомнение:
—  Я готов снисходительно отнестись к любому набору человеческих пороков, но когда к ним прибавляется ещё и гордость, терпение моё истощается.
  С этим утверждением  Георг III был полностью согласен.
— Гордым могу быть только я – король!
Он расправил плечи и ударил себя кулаком в грудь. 
—  Ого, а вот это интересно: 
«...я ненавижу и презираю животное, именуемое человеком...моя любовь обращена к отдельным людям».
  Политические взгляды Свифта, как и религиозные, отражали его стремление к «золотой середине». Свифт решительно выступал против всех видов тирании, однако  решительно требовал:
—  Недовольное политическое меньшинство должно подчиняться  большинству, воздерживаясь от насилия и беззакония.
  Несмотря на переменчивость партийной позиции Свифта, его взгляды оставались неизменными на протяжении всей его жизни. Отношение Свифта к профессиональным политикам лучше всего передают известные слова мудрого короля великанов:
«Всякий, кто вместо одного колоса или одного стебля травы сумеет вырастить на том же поле два, окажет человечеству и своей родине наибольшую услугу, чем все политики, взятые вместе».
  В 1731 году Свифт написал поэму «Стихи на смерть доктора Свифта», содержащую своеобразный автопортрет.
Поставил автор цель благую —
Лечить испорченность людскую.
Мошенников и плутов всех
Хлестал его жестокий смех…
  В последние годы жизни  Свифт страдал от серьёзного душевного расстройства.
В  одном из писем  поэту Александру Поупу(8)  он  писал:
— Смертельная скорбь  убивает моё тело и душу.
В  1742 году после инсульта Свифт потерял речь и частично умственные способности, после чего был признан недееспособным.
  В серый осенний день  19 октября  1745 году Свифт скончался. Эпитафию на надгробной плите он сам сочинил  заранее,  в 1740 году,  в тексте завещания:
«Здесь покоится тело