«Эй, красавица, куда торопишься?- услышала за спиной Ксюха.- Может, побежим вместе?- не отставал от неё молодой улыбчивый парень.- Мне сегодня всё равно куда бежать, могу составить компанию, и решительно рвануть в твою сторону.
Ксюха с неприязнью посмотрела на спешащего за ней незнакомца.
- Не цепляйся,- процедила она сквозь зубы,- без тебя утро поганое.
- Ну, так я его разукрашу в радужные краски,- не переставал острить тот.
- Отвали, а то тебя самого разукрасят, сам себя не узнаешь,- огрызнулась Ксюха и понеслась дальше.
Парень резко сбавил шаг и тут же отстал.
- Цепляются с утра, козлы,- прошипела она раздражённо.
Сегодня она была злая, Макс не появлялся уже вторую неделю, не подавал никаких вестей, и где он мотался, она не знала. Они встречались третий месяц, нельзя сказать, что их знакомство для неё было интересным, она подцепила его на дискотеке от нечего делать, и с тех пор он наведывался для продолжения начатого. Макс оказался нервным и грубым, но Ксюха к подобному явлению была привычной и не особо заостряла на этом внимание. Она выросла в семье крепко пьющих, хотя, и не злых людей. Пили все: мать, бабка, брат, она тоже рано пристрастилась к выпивке. Все кто когда-либо её окружали, были из таких же незадавшихся семей, они легко понимали друг друга и быстро находили общий язык, с остальной прослойкой отношения у неё не складывались. С Максом тоже всё было нервно, но другого Ксюха никогда и не знала. Обычно он приходил под вечер, и они отправлялись куда-нибудь, где можно было расслабиться среди таких же, как они сами. Там время летело без напряга, и всем всё было фиолетово. Они шли в прокуренный, заброшенный ангар, где собиралось много таких же, как и они: без угла, без занятия, без мыслей. Интерьер внутри дурно пахнущего помещения был ужасающим, но и это не вызывало у неё чувство отторжения. С деревянных ящиков свисали груды потрёпанных вещей, пропахшие плесенью, табаком и прогорклыми техническими маслами они больше походили на застарелые тряпки, чем на одежду. На покосившимся столе всегда лежали продукты и что выпить. Откуда всё это бралось, она не спрашивала, Ксюха притаскивалась туда с пустыми руками, да и Макс ничего с собой не приносил.
- Не суйся не в своё,- сказал он ей однажды, когда она задала этот вопрос просто так от нечего делать.
Она и не совалась, ходила за ним, куда тот водил. Обычно в ангар набивалось человек десять, пятнадцать, никто никем не интересовался и ни о чём не спрашивал. Но каждая новая фигура могла появиться там только с проверенным тамошним обитателем, чужаки строго не допускались. Ксюха и Макс нередко оставались там на несколько дней, потом разбегались кто куда. Где жил Макс, чем занимался и куда уходил, Ксюха не знала. Она не лезла в его дела, во-первых ей было всё равно, во-вторых откровенно опасалась его крутого взрывного нрава. Но в этот раз его неожиданное отсутствие её озадачило, Макс нигде не появлялся и никто не знал где он. По вечерам она сидела в ангаре, курила, пила, грызла солёную прогорклую воблу, ждала Макса, вот и сейчас она направлялась туда. Три дня назад Колька по прозвищу«Сохатый» сказал ей, что пора вносить лепту за тамошнее пребывание. Ксюха поняла, что раньше это всё же делал Макс, теперь до его появления это возлагалось на неё. Взять еду было негде, она не работала, а дома никогда ничего из съестного не залёживалось. Но проблем с этим она не испытывала, привычно шла на садовые участки, высматривала подходящие парники и, улучив момент, доверху наполняла пакеты. В этот раз она сделала то же самое и, оплатив, таким образом, своё пребывание в ангаре, проторчала там до ночи. Стояла тёплая осень, так и не дождавшись Макса, она устроилась в углу на затхлых отсыревших тюфяках, рядом присоседилась хорошо подвыпившая парочка. Пока они кувыркались в любовных утехах, Ксюха думала о Максе, ей было тоскливо и тошно одной. В последнее время мать особенно круто запила и взялась ежедневно скандалить с бабкой и та, опасаясь драчливой дочери, перестала пускать её в квартиру. Мать долбилась в дверь, орала на весь подъезд, и соседи звонили в милицию, её увозили дня на три, четыре, потом она снова долбилась в дверь.
- Чё ты не открываешь?- орала Ксюха на бабку. – Чё, борзая шибко, куда ей идти? Сама проваливай, если мы тебе надоели.
Когда брат был дома, он поддерживал её, и бабка после их скандального напора шла открывать дверь, мать входила измученная, оголодавшая, валилась на диван и затихала. Потом всё повторялось, другой жизни Ксюха не знала, сколько себя помнила, так было всегда. Немного повзрослев, она начала присматриваться к соседям, исподволь заглядывая в квартиры, когда в тех распахивались двери. Удивлялась непонятной для неё жизни, даже иногда завидовала, а соседи, словно по уговору, старались не замечать всю их семью, молча проходили мимо и не отвечали даже на приветствия. Только Тимка иногда угощал её яблоками, они всегда были невозможно ароматные и сочные. Однажды вытащил их на площадку целый пакет, им тогда было лет по восемь или девять, они учились в одной школе, но в разных классах. Тимка был добродушным, пухлым, улыбчивым, и одинаково уважительно общался со всеми соседями. Его отец играл на виолончели в театре, мать работала там же костюмершей, все считали их семью самой интеллигентной в доме. С ними непременно здоровались и старались похвалить Тимку при каждом удобном случае. Глава семейства при этом приветливо улыбался, мать всегда была более сдержанна в эмоциях, она слегка кивала соседям головой и старалась без лишних разговоров побыстрее скрыться за дверью. Мимо Ксюхиной матери и бабки она проходила с каменным лицом. Однажды подвыпившая мать попыталась заговорить с ней, но та, негодующе взглянув на неё и брезгливо передёрнув плечами, молча прошла мимо. После этого случая Тимка сразу вынес ей целый пакет яблок.
- На, бери,- сказал он ей, протягивая увесистый ароматный свёрток.- Мама говорит, вам совсем есть нечего, а ещё она говорит, что ты несчастный, потерянный ребёнок. Ей тебя жалко, но приучать тебя к нашему дому она не может. Бабка у тебя очень скандальная и мамка плохая, они вина много пьют.
Ксюха недовольно выхватила у него из рук пакет и скрылась за обшарпанной дверью. Тогда она не знала, что сказать дома, откуда взялись яблоки, но когда её никто об этом не спросил, она поняла, что приносить можно всё и не бояться, ругать за это не будут. Те яблоки улетели сразу, Ксюха даже не успела ими насытиться. Потом она стала приносить домой всё, что попадалось ей на глаза и по разным причинам лежало без присмотра. В крупных супермаркетах мастерски прятала продукты под широким пальто, внутри которого был крепко пришит вместительный карман. Крутилась на выходе из торгового зала около какой-нибудь пожилой покупательницы, стараясь показать этим, что они вместе, и пока та неторопливо выкладывала на кассе свой товар, незаметно ускользала на улицу. Она уже знала, что бабке и матери всё принесённое очень кстати, в такие дни они становились заметно тише, не особо ругались и не орали друг на друга. Потом притаскивать в дом начал и брат, он был двумя годами старше Ксюхи. Со временем у них стали появляться разные интересные вещи, но все потом быстро куда-то пропадали. Несколько раз к ним наведывалась милиция, но ничего не находила в пустой обшарпанной квартире. После их ухода мать с бабушкой смеялись и хвалили брата за цепкий ум и башковитость, он криво усмехался и опять возвращался домой не пустой.
Проснулась она от громких криков, в ангаре назревал скандал, Ксюха быстро, не вникая в разборки, выскользнула на улицу. Идти было некуда и она уныло брела по тропинке, ведущей в старый заросший парк.
- Эй, красавица, а сегодня ты не торопишься?- услышала она за спиной всё тот же насмешливый мужской голос.
Ксюха обернулась и увидела того самого парня, который пытался увязаться за ней несколько дней назад.
- Чего тебе?- буркнула она привычно нелюбезно и без явного желания разговаривать дальше.
- Да ничего особенного,- продолжил парень, – так спрашиваю. - Утро совсем раннее, а ты унылая. Дел что–ли сегодня нет, или настроение кто успел испортить?
- У меня их никогда нет, ни дел, ни настроения.
- Опаньки,- присвистнул парень.- Что так уж совсем и нет? Не учишься, не работаешь?
Ксюха презрительно посмотрела на него и ухмыльнулась.
- Это ты шибко деловой, как я погляжу, с утра круги нарезаешь. Никак, весь хворый?
-Не волнуйся, тебе сгожусь.
- Сгодится он, - презрительно процедила сквозь зубы Ксюха. - На кой ты мне сдался, бежишь и беги дальше, не притормаживай.
- А ты что такая вся взъерошенная, не выспалась что - ли?
- Не твой вопрос,- отрезала Ксюха.
Парень улыбаясь смотрел в её сторону и настойчиво продолжал не обижаться.
- Ну, ладно, не хочешь говорить, не надо, я ведь просто так, развеселить хотел. Рад, что опять встретились.
Ксюха молчала. Заметив её неожиданное замешательство, парень не замедлил продолжить разговор.
- Я каждый день здесь в это время, если что понадобится, появляйся, обмозгуем.
-Обмозгуем, - съехидничала Ксюха.- Что мне с тобой мозговать?- она окинула его с ног до головы презрительным взглядом и продолжила.- Что ты вообще понимаешь?
Парень разразился громким смехом.
- А ты дамочка с юмором, мне такие нравятся, ершистая, заманчивая. Сдаётся мне, я в тебе ещё столько интересного рассмотрю.
- Смотри не ослепни,- уже беззлобно процедила Ксюха.- Как бы потом зенки лечить не пришлось.
- Да ладно тебе иглами c утра шпынять, улыбнулась бы, день вроде намечается неплохой. Распустила колючки, тоже мне роза садовая, впиваешься во всех без разбору.
- По мне все дни без радостных особенностей,- буркнула Ксюха, впервые поглядев на парня с просыпающимся интересом.
- А это как посмотреть, без радости глянешь, такими и будут,- отозвался тот.
- А ты с утра уже лыбишься, знать спишь уютно.
- Ну, сплю, а ты что и сна лишена?
Ксюха напряжённо взглянула на него и ничего не ответила. Ей показалось, что он просвечивает её изнутри, вроде рентгена.
- Слушай, - продолжал тот миролюбиво,- прискакивай сюда по утрам. - Просто так на пару слов, я буду ждать, девчонки же любят когда их ждут. Тебе же всё равно куда податься, я правильно понял?
Он шагал рядом и не переставал шутить.
- Надоел ты мне,- сказала она, без злобы в голосе и резко прибавила шаг.
- Меня Романом зовут,- крикнул он вслед, по - прежнему растягиваясь в улыбке.
Ксюха оглянулась и, пренебрежительно передёрнув плечами, скрылась за раскидистым кустом.
Дома никого не было, она вошла в ванную, открыла кран и подставила голову под тёплую струю, вода растекалась по шее и приятно согревала. Часа через два заявилась мать, принесла хлеб, две банки консервов и бутылку водки. Надо заметить, что голодать им несмотря ни на что не приходилось. Невзирая на практически никчемное существование, без еды они не жили, да и с одеждой особого напряга не было. Брат регулярно подбрасывал им пакет, другой неплохих, а порой и дорогих, вещей. Как-то раз притащил для неё новые модные сапоги и целый пакет импортной косметики. Ксюха радовалась подаркам, его это умиляло, на время он становился весёлым, добродушным, даже шутил. Сидел за столом, курил и постукивая пальцами,
