стала искать Даньку, его нигде не было, она растолкала спящую хозяйку.
- Где ребёнок?- спросила она осипшим голосом.
Та поведала, что отдала мальца её богатой сродственнице, нашла в куртке карточку, позвонила и рассказала всё, как есть. Та приехала быстро, оставила ей лекарства и денег на лечение Ксюхии, и забрала ребёнка.
- Ты же живёшь покинутой сиротой, сама свалилась, мечешься в бреду, а тут ещё твой ребёнок на мне. Как мне было быть? Я и позвонила, может она сродственница тебе какая, карточку с фамилией имеет, значит и денег много, пусть уже и помогает. А она и не отказалась, приехала и забрала, ещё и тебе на лекарства денег оставила. Ты как выздоровеешь, сама ей позвони, там твой Данька, не волнуйся. Она на такой ли машине прикатила, по всему видать денег полно, по чужим углам вроде тебя не скитается. Разве от таких родных укрываются? Тебе за них цепляться надо,- она махнула рукой на еле понимающую происходящее Ксюху.
К вечеру Ксюху увезла скорая.
- Воспаление лёгких,- сказал врач,- на быстрое возвращение не рассчитывайте.
В больнице она провалялась больше месяца, Евдокия встретила её без радости.
- У тебя есть к кому податься, туда и иди, тяжело мне с тобой, девка, пожила и будет. Худо мне с тобой, худо,- причитала она.- Сама еле ногами шорохую, и ты ещё повисла не весть на сколько. Не надобно мне это, не надобно, помогла и будет. Пусть кто другой поможет, кто к тебе ближе, и нечего дурить, домой поезжай, с меня хватит, намыкалась.
На комбинате на её возвращениe тоже не рассчитывали, свободных мест не было, но из сочувствия всё же взяли уборщицей и то только на два месяца. Из проходной она с трудом дозвонилась до Альбины, та, молча выслушала, и сказала, что у Даньки всё в порядке, велела зайти через неделю. Ксюха не спорила, она была подавлена и слаба, и забирать ребёнка по сути было некуда.
Через неделю она отправилась по указанному адресу, Альбина жила в большой модной квартире. Данька кувыркался в кроватке и громко гулил, он заметно подрос и совсем не плакал, при виде счастливого сына Ксюха заулыбалась.
- Будешь забирать?- спросила Альбина.
Ксюха смотрела на сына и молчала.
- Некуда мне,- буквально выдавила она из себя.- Можно он ещё у вас поживёт?
Та понимающе усмехнулась и сказала, что можно, но добавила, без тебя, сама понимаешь, мне жильцы не нужны. Ксюха покорно кивнула головой, и пообещала забрать сына, как только устроится и что-то заработает. На что Альбина ответила, что такие, как она быстро в жизни не устраиваются. Мотаются с детьми по чужим углам, и это в лучшем случае, если очень повезёт, но по - всему видно, что она к таким везунчикам не относится, и её ребёнку уготована другая история. Ксюха напряжённо молчала, понимая, что Альбина права.
- Меня жалобить не надо,- подытожила та,- я много видела, у меня, детка, своя жизнь, и свои проблемы, но в отличии от тебя я их успешно решаю, иди и устраивайся, ко мне с просьбами ни ногой. Придёшь, когда в достатке заживёшь, Данька до той поры будет со мной, и считай, что ты лотерею выиграла, смотри билет не потеряй. Там посмотрим, на какую жизнь мы его определим. Имей ввиду, - добавила она, - на плохую не отдам, не притаскивайся даже.
В тот момент Ксюха была ей благодарна, молчала и не спорила. Ей некуда было податься, денег не было совсем и то, что Данька останется жить в хорошем доме её даже обрадовало. В конце концов, это лучше, чем таскаться с ним по углам, не зная куда и когда пустят. Альбина, уловив ход её мыслей, сказала: вот и молодец, вижу голова всё же варит, значит у ребёнка есть шанс на приличную жизнь. Выделила ей на первое время денег и кое - что из своих очень приличных, почти новых вещей. Ксюха до того исхудала, что не намного отличалась от стройной Альбины и все вещи ей подошли.
-На пару, тройку месяцев денег хватит,- сказала Альбина,- дальше крутись, зарабатывай. Нос не вешай и не психуй за сына, мальчик устроен в тепле и заботе. Сама устраивайся, всё, шагай,- подытожила она,- посмотрела, успокоилась, приоделась и пошла. Надеюсь, не скоро встретимся и не глупи давай.
Часть денег Ксюха сразу отдала за койку. Упросила сменщицу Люську пустить её на два месяца, пока будет работать на комбинате.
- Домой поезжай,- советовала та,- может, там что к лучшему повернулось.
- Не,- отмахивалась Ксюха, - поворачиваться не к чему, как бы ещё не хуже было, там и без меня не разгрести, а тут я, да ещё с ребёнком.
- Ну, ты хоть матери напиши,- не отставала Люська,- может она сама сюда приедет, поможет чем.
- Ага, на вертолёте прилетит, вот только в бак самогона зальёт и прибудет с подарками,- отмахивалась Ксюха.
Люська слушала, курила и вздыхала.
- Бывают же люди, неужто и правда такие?- сокрушалась она.
-А ты, что про таких слыхом не слыхивала, в карамели росла? - недовольно глянула на неё Ксюха.
-Ну, может, и не в карамели,- вздыхала та,- мне тоже досталось, потому и тебя понимаю, так бы в жизнь не пустила. На кой ты мне сдалась без родных, без денег, сколько вас таких вокруг мотается. Просто ты поближе других оказалась, вот и всё, пользуешься моей добротой, только на долго не рассчитывай, я замуж собираюсь.
- Неужто берут?- подколола её Ксюха.
- Беру-у-т?- возмутилась та.- Я ещё сама думаю идти или постоять подольше. У меня хоть какое, а жилье есть, а у него, как и у тебя, свист за спиной и родных не сыскать.
-А чё ж с таким закрутила?- усмехнулась Ксюха.
- Ты закрутила лучше,- огрызнулась Люська. - У моего хоть ничего нет, а у твоего штамп в паспорте, ещё то приданное, вот этим штампом он тебя и припечатал, да прямо к кровати. Теперь вот уже двое на ней лежите и, между прочим, не у себя дома.
Ксюха молчала, она опасалась злить Люську, та могла в сердцах указать ей на дверь. У Люськи она прожила почти год, та так и не вышла замуж, то ли звать перестали, то ли сама не пошла, Ксюха не спрашивала. Она радовалась тому, что её оставили работать на комбинате и через полгода она опять была фасовщицей.
- Везучая ты, – говорила Люська,- и дитё пристроила в шоколадный дом, и сама на моей койке прописалась, не бесплатно, конечно, но всё же, и мастер тебя любит, премии всё норовит выписать. Вот такие и устраиваются в жизни получше нас,- возмущалась она, когда была особенно не в духе. - Ещё и замуж выскочишь за богатого, чего только в жизни не бывает. А тут и жильё есть, и работаю, и сама по себе не хуже многих, а женихи никак шнурки не зашнуруют, все в узлах путаются. Тоскуй тут одна, никем не понятая.
Прошло около года прежде чем Ксюха появилась у Альбины. Она хотела просто увидеть Даньку, забирать его было по - прежнему некуда, но встретиться с ними ей не удалось, Альбина увезла ребёнка к морю. Женщина, что открыла дверь ничего толком не сказала, сунула в руки конверт и выпихнула в коридор. В конверте лежали деньги и небольшое письмо, Альбина писала, что они с Данькой года полтора поживут на море. Ребёнку прописан другой климат, и она не торопится возвращаться. Советовала не паниковать, а рассудить здраво и заниматься собственной жизнью, обещала дать знать, когда вернётся. Получив такое письмо, Ксюха совсем не расстроилась, даже наоборот, эти строки успокоили её и, как бы, дали возможность ещё какое-то время жить без дополнительных проблем. Домой она по-прежнему не писала, как там всё складывается не знала, последнее время она была не одна, подвязался парень, такой же одинокий, как и она сама. Вот уже два месяца они вместе жили у его друга в холодной терраске с прогнившими половицами. Витька работал от случая к случаю, надолго нигде не задерживался, он тоже был из каких - то дальних краёв, не рвался к своим и ничего о них не рассказывал. Жили они мирно, Витька знал, что у Ксюхи есть ребёнок, которого растит её дальняя, упакованная родственница.
- Ну, и пусть себе растит, раз есть возможность, - поддерживал он Ксюху.- Мало что ли таких, кого растит родня? Не взваливай на себя проблемы, радуйся, не дури и не лезь туда, два раза не повезёт. Парня пожалей, что ты ему дашь, мамаша хренова?- открыто насмехался он.
Витька был старше её и многое в жизни повидал, Ксюху не обижал, но ни о какой семейной жизни даже не заговаривал.
-Негде нам её заводить, мизерного угла нет для этого, даже малого его краешка,- как - то сказал он ей, когда та заскулила в очередной раз о своей незадавшейся жизни. -Плывёшь и плыви, не ты одна так мотаешься, ты ещё неплохо осела,- добавил он обнимая её за плечи,- грейся пока я рядом.
Ксюха ещё пару раз забегала к Альбине, но та так и не вернулась.
-Не моталась бы ты сюда,- сказала ей раздражённая её приходами тётка,- надо будет, она сама тебя найдёт, живи себе и людей не дёргай.
- Правильно,- поддержал её слова Витёк,- нечего толочь в ступе, если там ничего нет. Подумай, если она тебе пацана отдаст, куда ты его притащишь? Мы в чужих гнилушках живём, и то пока пускают. Не суйся и не держи людей в напряжении, а то такого дерьма схлопочешь, бегом побежишь не оглядываясь.
Ксюха понимала, что Витька прав и перестала ходить к Альбине.
***
Прошло два года.
Может домой прокатиться? - спросила Ксюха Витьку за завтраком.
- А что, сгоняй, - усмехнулся тот,- может, какое наследство там тебя дожидается, а ты тут сидишь и ничего не знаешь, волоки сюда, нам не помешает.
- Да, уж наследство.
- А что? Вдруг братишка вернулся и не налегке, тебя дурёху видеть хочет. Приедешь, он обнимет, одарит, сама говорила у вас хорошие отношения были. А вдруг он ненароком шибко разбогател?- он говорил и смеялся, добродушно поглядывая на Ксюху.
-Не знаю, может и мотануть, хоть просто посмотреть как там они все,- неуверенно продолжала разговор Ксюха, больше с собой, чем с ним.
Одна поедешь, или мальца с собой прихватишь?- поинтересовался не без иронии Витёк.- Вдруг бабка соскучилась по внучку?
Ксюха с укором посмотрела на него.
- А может вместе сгоняем, посмотрим, что там и как? - немного помолчав опять спросила она, и тут же наткнулась на его удивлённый взгляд.
- Я в твои прежние игры не играл и играть не собираюсь,- огрызнулся Витька,- мне ничьё родство не нужно, без него легче дышится,- добавил он немного погодя. - Не живётся тебе со мной, поезжай куда хочешь, не держу, но оттуда своих проблем мне сюда не тащи, я с ними жить не буду, даже не надейся, а кроме них, сдаётся мне, вряд ли ты что там поимеешь.
Больше на эту тему Ксюха с ним не заговаривала.
***
Она встретилась с Данькой когда ему исполнилось семь лет, он выглядел вполне счастливым и здоровым. Альбина пригласила её на день рождения сына, предварительно проинструктировав и поставив перед ней определённые условия. Ксюха не спорила, она была рада возможности побыть вместе с Данькой и благодарила Альбину за его счастливое детство, та улыбалась, но поглядывала на неё с недоверием и напряжённостью. Гостей было много, подарков тоже, Данька сиял и бегал по квартире с ребятнёй. Муж Альбины не знал кем Ксюха приходится Даньке и совсем не интересовался её персоной. Он показался ей человеком немногословным, недружелюбным, с колким отталкивающим взглядом. Она скромно просидела за столом и часа через два Альбина сама отвезла её домой, по дороге они говорили о Даньке. Альбина сказала, что хочет уехать с ним к морю навсегда и просила Ксюху не искать их, обещала высылать фото и изредка сообщать, как тот растёт. Ксюха молчала и не знала,
