Приключенческо-фантастический роман по мотивам "В седле и с клинком" и "Героев меча и магии".
Посвящается Тахиру Хусаинову, Юлии Гребневой, Владимиру Сиротину и Диане Амфт…
1) Соратник из болота.
"Мы не дезертиры, мы вольные латники" - сержант Фиренс Силс.
Косые лучи вечернего солнца красиво пронизывали густую листву высоченных деревьев форцальдских лесов. Непринужденно окрашивая их изумрудные гривы, да стройные темно-коричневые стволы в свои мягко-бордовые тона, они будто ласкали их после очередного жаркого дня. Незримо, вместе с их невесомыми потоками, отовсюду веяло запахами трав, диких цветов и болотного мха.
Вдыхая в себя эти извечные ароматы природы, да щурясь от мерцающих гирлянд светотени, Дагон Шеппе медленно ехал на белом тяжелом рысаке по едва заметной лесистой тропинке. Возле него, на таком же тяжелом коне (только сплошь покрытом кольчужной попоной) тихо продвигался дремлющий после ночного дозора Фиренс Силс. Третий же всадник, коим являлся долговязый Джелир Кедад, на породистом гунтере держался чуть впереди. Их девы-оруженосицы, строго соответствуя уставу охраны, замыкали шествие - легко подгоняя гунтеров, Клюзи Вирин с Зимар Каед находились в самом начале небольшого отряда, а Греда Норме сегодня плелась в арьергарде.
"Вот уже как неделю мы блуждаем в лесах... - задумался Дагон, оглядывая свое невеликое воинство. - Вот уже с неделю как мы дезертиры..."
Несмотря на почетное звание капитана-рыцаря, ему ещё не было и тридцати лет. Прекрасно сложенный, среднего роста, он обладал бледным овалом типично юношеского лица с слегка наивным взором красивых темно-карих глаз, прямым ровным носом, пухлыми губами и небольшим закругленным подбородком с пикантною ямочкой. На его голове красовался усиленный бацинет с открытым собака-мордым забралом, тело покрывали прочные латы, ноги - усиленные железные поножи, а крепкие ладони благородные латные перчатки. В качестве дополнительной защиты у него (а так же у всех остальных в отряде) был рыцарский треугольный щит с гербом генеральской армии Вилюса Гюва, изображавшим на темно-алом поле грозно вставшего на задние лапы черного льва.
К сему элитному снаряжению (которое весило более сорока кило, но зато хорошо обеспечивало защиту и придавало его облику не только фольдскую благородность, но и дополнительную взрослость!) Дагон имел и неплохое вооружение: большой хергитский лук (как и все луки кочевников отличающийся превосходной бронебойностью!) меч и нож.
Некогда, благодаря не только своей знатной фольдской родословной, но и ошеломительной победе в Королевском рыцарском турнире (организованным матерью-королевой Велией), он уже в неполные 18 лет поступил на службу королевской армии, оказавшись под протекцией самого Вилюса Гюва - одного из ближайших к королю Доддару, форцальдских рыцарей-генералов! Но уже буквально на своё двадцатилетие получил звание рыцаря-сержанта за невероятную отвагу, проявленную в сражении против большой орды хергитов, в коем он освободил несколько десятков плененных ими детей и женщин! В самих же, затянувшихся основных войнах королевской армии против Гвельдовских войск (подчиняющихся другому претенденту на трон Форцальдии - старшему двоюродному брату короля Доддара - сиру Алаену Фосту), он также не раз показывал храбрость на поле брани.
Однажды, на одном из походных биваков, устроенных сразу после знаменитой битвы при Савенне (в которой войска короля Доддара, вместе с армией генерала Гюва нанесли самый весомый урон армии гвельдов за всё последние три десятка лет войны!) Дагон, дежуря со своим отрядом в дозоре, спас многих сослуживцев, вовремя уничтожив баллистой неведомо откуда появившегося опасного теневого дракона! За этот подвиг, сам генерал Гюв и даровал ему последнее звание капитана-рыцаря, поставив его примером всем остальным воинам как само воплощение рыцарской доблести! Однако, несколько лет спустя, когда пышные битвы сменились лишь долговременными преследованиями остатков Гвельдовских войск, а некогда цветущее родное королевство стало стремительно чахнуть прямо на глазах, он всё же решил покончить с бессмысленной военной жизнью. И... в данный год Серебряного Единорога, взяв с собой самых преданных друзей в лице старшего сержанта Джелира Кедада и сержанта Фиренса Силса, (а также представленных к ним дев-оруженосиц!), он, в конце концов, совершил немыслимое - нагло дезертировал с самой королевской армии!
"Да, вот и прошла первая неделя... – всё размышлял Дагон. - Мы стали вроде странствующего братства... Мы выбрали свой путь, в котором нет обратного хода... Правда, не смотря на эти первые дни вольной жизни, я так и не понял, смогу ли без армии хорошо управлять соратниками. Не погублю ли их и себя при первой же возникшей опасности..."
С этой мыслью, он, с некой тревогой во взгляде, уткнулся им в Джелира, у которого, грозно возвышающаяся за спиной военная коса, цепляя низко нависшие ветви деревьев, острым лезвием праздно рассекала любую случайно попавшуюся листву.
"А ведь после всей той воинской славы, которую мы разделяли в армии, было бы ужасно кончить жизнь обычными бандитами… - продолжал размышлять капитан-рыцарь. – И, если так действительно произойдет, то это будет именно моя вина. Ведь именно я подговорил их пойти со мною. Именно я..."
Старший сержант, словно почувствовав на себе его взгляд, повернул к нему голову и добродушно улыбнулся:
- Что, капитан, вас немножко разморило сегодня?
- Так точно, - тоже улыбнувшись в ответ, подтвердил Дагон. - Ведь был довольно жаркий день...
- То ли ещё будет, капитан. Это только начало весны.
- Я знаю, мой верный соратник - по-настоящему жаркие деньки нас ещё ждут впереди!
- Вот именно, капитан.
Джелир вновь улыбнулся и, снова отвел взгляд на тропинку.
Находясь под пятым десятком лет, он как всегда был в потрясающей форме. Высокий и статный, он имел мужественное восточное лицо с мудрыми, немного раскосыми темными глазами, прямым слегка "орлиным" носом, бесцветными небольшими губами и широким, хорошо выбритым подбородком. Как и у Дагона, его голову покрывал бацинет, но на теле пестрила благородная геральдическая кольчуга (с изображением всё того же генеральского льва), ноги были закованы в толстые железные поножи, а руки в желтые чешуйчатые рукавицы. Из его вооружения же (помимо перекинутого за спину треугольного рыцарского щита), в первую очередь выделялась длинная военная коса, меч и нордский зазубренный кинжал, однажды подаренный ему по дружбе сержантом Фиренсом Силсом. Всё это весило на нем около 36 килограмм, что являлось тоже довольно непростой ношей.
Его биография была не менее занимательной, чем у скороспелого фольдского капитана.
Едва появившись на свет в обычной семье кочевника хергита в самый разгар Второй Хергитской войны (в коей, войска Форцальдского королевства, мстя хергитам за неожиданный успех предыдущей войны, с огнем и мечом вероломно вторглись в их родные просторные степи!), Джелир был лишен родителей и, скорее всего, тоже погиб бы, если бы не Висла Тонин. Которая, будучи добросердечной девой-оруженосицей рыцаря Сига, заметив в одной из пылающих юрт рыдающего младенца, вынесла его из огня и, закутав в собственный плащ, унесла с собою! Когда Сигу стал известен поступок подопечной, он тоже не смог бросить на произвол судьбы младенца и, несмотря на восточное происхождение, решил тайно усыновить его!
С той поры, почти до самого отрочества, Джелир практически безвыездно рос на территории замка приемного отца-рыцаря, который был расположен неподалеку от одного из старинных монастырей Прекрасной Беаты. Там, почти всё его время занимало военное дело (которому, через бывалых сержантов, в королевстве с малых лет обучались все дворянские отпрыски мужского пола), да стандартное обучение грамоте. Однако, невольно наблюдая за монастырской жизнью дев-беаток – в особенности за их регулярными походами в лес по сборы всяких лечебных трав – он неожиданно ощутил интерес и к искусству врачевания. Влеченный потрясающим юношеским любопытством, он стал совершать тайные побеги из замка и, вскоре, познакомившись со многими беатками, уже вместе с ними принимал участие в поиске целебных трав! Практически благодаря им, Джелир познал первые азы врачевания, к которому, в последующие годы станет тяготеть всё больше и больше.
Этот порыв к врачеванию только возрос в нем, когда он, в 17 лет получив от отца титул оруженосца, был вынужден участвовать с ним в многочисленных военных походах. В походах, в коих он, как хергитская "полукровка" (именно так решил выдавать его своим знатным соратникам Сиг) вначале постоянно испытывал на себе косые взгляды и насмешки остальных рыцарей и оруженосцев! А затем и вовсе оказался в шатком положении, когда во время одной из битв с гвельдами, внезапно погиб сам Сиг. Однако, именно в тот, критический для него момент, Джелира и выручили собственные навыки эскулапа: понимая, что терять больше нечего, он, как истинный альтруист, принялся совершать первые попытки лечения раненных, в числе которых, оказался и сам Вилюс Гюв, тогда ещё пребывавший в звании полковника! И, именно то - что умело наложенные им повязки, да приготовленные лекарственные снадобья за считанные дни начали возвращать к жизни даже самых тяжелораненых воинов (а также поставили на ноги будущего королевского генерала!) – резко изменило его судьбу! Ибо, после сего успеха, сам Гюв, даже не глядя на его происхождение, тут же посвятил его в рыцари и, более того, сразу же в рыцари-сержанты!
Вот, с той поры, Джелир, служа десятки лет в королевских войсках (получив ещё и звание старшего сержанта), благодаря тысячам вылеченных им раненных, приобрел огромную репутацию и хорошее отношение среди всех форцальдских воинов. Он мог бы легко стать полковником, если бы не законы королевства, запрещающие возводить в высокие звания тех рыцарей, которые не происходили из знатных фольдов. Поэтому, попав под влияние молодого капитана Дагона (коему изначально сам был сержантом!) он, в сей год Серебряного Единорога, и решился на дезертирство из армии. Дезертирство в большой мир, коего, кроме походов, он так толком ещё и не видел.
- У-ох-хох-ох! - вдруг раздался басовитый вздох их третьего соратника Фиренса Силса, который, очнувшись от дремоты, как обычно с похмелья потянулся к прикрепленным к седлу походным флягам.
Отцепив одну и быстро раскрутив на ней крышку, он поднес её к губам, однако, оттуда так и не пролилось и капельки жидкости.
- Чорт! - сразу же выругался бородатый рыцарь-сержант. - Кажется кончился эль...
Ему было сорок два года. Крепкий, коренастый, он обладал широким круглым лицом, большими серебристыми светло-серыми глазами (всегда полусонно глядящими из-под высоких дуг густых темно-рыжих бровей!), крупным курносым носом, пухлыми алеющими губами и пышными темно-рыжими усами, опущенными в густую, но не длинную поросль бороды. С типичным глубоким бацинетом на голове, он был
