-Зайди через полчаса, - бросила она, прочитав, - И молись, чтобы подписал.
Влад вышел в фойе, сел в углу и закрыл глаза. Наверное, если бы умел, он действительно помолился бы, чтобы убраться отсюда навсегда и забыть все, связанное с работой здесь. Ему стало ясно со всей очевидностью, что он здесь чужой. Ему хотелось быть своим, он принимал стиль общения, образ мыслей окружающих, их правду, но по сути, всегда был чужим, обманывая сам себя. Как на коммунальной кухне, где вырос, как в своей семье, как в старших классах школы, как всегда, когда забывал о правилах игры, становясь самим собой...
Ровно через полчаса Корнилова протянула Владу подписанное заявление. Передаточный акт главный инженер подписал, не вставая с места и не смотря на Влада, бухгалтерия тут же выдала расчет, и он получил трудовую книжку. Больше ему здесь делать было нечего.
На следующий день он позвонил в Дирекции кинотеатров других районов с предложением работы, но, как только называл свою фамилию, везде получал отказ.
"А нужно ли мне это? - подумал Влад, - Второй раз в тот же омут? Ну, устроюсь, и что будет? Опять прогибаться? Опять ломать себя? А как жить иначе?
И что душа? - Прошлогодний снег!
А глядишь - пронесет и так!
В наш атомный век, в наш каменный век,
На совесть цена пятак!
«Откуда это? Ах да, это же Галич...» В сознании Влада возникла квартира Андрея, где он когда-то впервые услышал на магнитофонной ленте этот голос. Он вспомнил эти удивительные дни, когда он приходил туда и открывал для себя совершенно новый мир, добрый и жестокий одновременно, но не пугавший и не отвращавший его как тот, в котором он жил. Вспомнил чувства, зароненные в его душу этим открытием... Глаза Нины Семеновны при их откровенном разговоре на скамейке… Николай Андреевич с его насмешливо-ироничным отношением ко всему, чему стремился следовать Влад... Вспомнились и другие люди, мимоходом встречавшиеся на его жизненном пути, рядом с которыми он не чувствовал себя чужим. Их мало, но они есть. Ведь как-то они живут, сохранив в себе это? Стало быть, дело не в ком-то, а в себе самом? В том выборе, который ты сделал?
И ты будешь волков на земле плодить,
И учить их вилять хвостом!
А то, что придется потом платить,
Так ведь это ж, пойми, - потом!
А в том, что за все в жизни надо платить, у Влада сомнений не было. Он уже знал, что так или иначе, рано или поздно, но платят все без исключения.
"А может, действительно, попробовать начать с чистого листа?" - подумалось Владу.
Все чаще и чаще вспоминал он тетю Асю - ее добрые глаза, мягкий голос...
Спустя еще два дня, серебристый экспресс ЭР-200 уносил Влада на берега Невы. При нем была набитая вещами дорожная сумка и тяжкий груз воспоминаний об этом городе, где он родился, вырос, жил, и кварталы которого теперь навсегда исчезали из его жизни за окнами мчащегося поезда.
"Чу-жой... Чу-жой" - казалось, вторил его мыслям едва слышный перестук колес.
12.
Приехав в Ленинград, Влад сосредоточился на поставленной задаче и буквально не вставал из-за стола, роясь в памяти и в учебниках, которые предусмотрительно где-то собрала к его приезду тетя Ася. Она же заботливо ухаживала за ним все это время - готовила еду, стирала белье, прибиралась в отданной в его распоряжение комнате и старалась не беспокоить напрасно. Он вспоминал свои сомнения и горько усмехался сам себе, сожалея лишь об одном - что не сделал этого раньше.
На перрон Ленинградского вокзала в Москве Влад сошел с ощущением приехавшего по делу командированного. И еще одно чувство влекло его сюда. Отъезд состоялся так внезапно, что подавленный всем, что ему предшествовало, он не успел попрощаться с Андреем. После того, как в жизни того появилась неведомая Владу Лена, их отношения сильно ослабли, а когда Андрей после отъезда родителей переселился к тетке, связь и вовсе оказалась потерянной.
Влад не чувствовал, что вернулся домой. Мать уже успела в его отсутствие сделать ремонт. Она стала увещевать его прописаться в ленинградскую квартиру, чтобы не потерять ее после смерти тети Аси, которой "уже в обет сто лет", уверяя, что эта квартира и так никому другому не достанется, поскольку сама она "умирать не собирается", а вернуться сюда он сможет в любое время.
-Да, кстати, тебе тут какой-то парень все время звонит, -вспомнила мать и принесла листок с записанным номером, -Вот, телефон свой оставил. Просил, чтобы ты обязательно позвонил, как вернешься. Говорит, это очень важно...
Влад еще не забыл номера московских АТС, и то, что номер начинался с цифр подстанции Кузьминок, несказанно обрадовало его. Безусловно, его разыскивал Андрей. Только стало немного тревожно от упоминания о том, что это очень важно. Не желая, чтобы мать была свидетелем разговора, Влад тут же вышел из дома и позвонил из автомата. Ответивший женский голос был ему незнаком. Влад представился.
-Это Надежда Семеновна, -услышал он в ответ, -сестра мамы Андрея. Очень хорошо, что ты позвонил. Андрей переживал, что ты так неожиданно исчез. Что у тебя случилось?
-Да ничего. Я, наконец, съездил в Ленинград, как давно собирался. У меня там тетя объявилась.
-Я в курсе, Андрей рассказывал и предполагал, что ты поехал туда...
-Простите, я тогда так неожиданно сорвался. Я очень виноват перед Андреем...
-Это ты сам ему скажешь. Расскажи лучше, как у тебя дела? Ты поступил?
-Да. Уже студент. Приехал забрать вещи.
-Поздравляю. Это прекрасно, что ты приехал, -голос Надежды Семеновны потеплел, - У нас изменения. Во-первых, Андрей женился. Он хотел, чтобы ты был свидетелем на его свадьбе, но не смог с тобой связаться. А во-вторых, и это самое главное, послезавтра они улетают в Америку. Надеемся, что навсегда.
Хотя и то, и другое предполагалось заранее, но такое стремительное развитие событий стало для Влада неожиданностью. Его мысль, возникшую при этом, озвучила Надежда Семеновна:
-Само провидение привело тебя в Москву именно сегодня. Ведь еще два дня - и вы бы никогда больше не увиделись.
-Да. Это просто чудо...
-Завтра вечером ждем тебя у нас. Записывай адрес...
Вечером следующего дня Влад спешил в Кузьминки. Район был незнакомый, и ему пришлось изрядно поплутать, пока не вышел к пятиэтажному дому недалеко от Кузьминского парка. Дверь открыла женщина с лицом, очень похожим на Нину Семеновну.
-Проходи, -сказала она с порога, - Таким тебя и представляла. Ничего, что на ты?
-Нормально, -улыбнулся Влад, уловив за прямолинейностью неподдельное радушие.
"Интересно, она знает все, или нет?"- еще подумалось ему при этом.
Но глаза Надежды Семеновны были настолько приветливыми, что не оставляло сомнения только одно - он здесь желанный гость. Она провела его в комнату, где уже стоял накрытый стол, куда были вложены сверх меры все ее кулинарные, и наверное, финансовые возможности.
-Провожаем только мы с тобой, -сказала она, -Никого больше не осталось, поэтому я и обрадовалась, что ты приехал. У Андрюшки ближе тебя никого нет, поверь мне.
-Да у нас все как-то пунктиром... -смутился Влад.
-И тем не менее, он все время о тебе говорил. Ни о ком больше столько не слышала. Лишь бы сваты не нагрянули. Я их не приглашала - Лена вчера сама к ним ездила прощаться, вернулась вся зареванная. Вещи уже, говорит, пакуют, москвичи новоявленные...
Влад недоуменно вскинул брови.
-Да, ты же не знаешь... Лена не москвичка. Чтобы они отпустили дочь в Америку, им пришлось пожертвовать Нинину московскую квартиру, - пояснила Надежда Семеновна.
-Вам удалось прописать их в Москве? – у Влада невольно округлились глаза, -Каким образом?
-Влад, ты интеллигентный парень, -поморщилась та,- Тебе интересно слушать про всякую грязь?
-Нет, но я не могу себе представить, какие рычаги для этого нужно задействовать? А Горбачев еще, я слышал, прописку грозится упразднить...
-Не упразднит, -горько усмехнулась Надежда Семеновна, -Как бы его самого не упразднили - к тому все идет. Да упраздни все их драконовские законы, они же свои кормушки потеряют, а треть населения окажется без работы.
Влад в очередной раз удивился тому, как его собственные мысли находят в этом доме реальный отклик, и тому, как он органично находит себя среди этих людей. Может, в том его и ошибка, что он часто стремился стать своим среди чужих?
-Но, согласитесь, если бы не перестройка, вряд ли бы удалось сделать то, ради чего мы собрались,- заметил Влад.
-Если бы не перестройка, может и впрямь бы свалили эту хунту. А это... - махнула она рукой, - Это все ненадолго, вот увидишь. Просто они не ожидали, что ситуация так быстро выйдет из под контроля, и найдутся люди, готовые реально все изменить. Но с этим они покончат, как только поделят все между собой, и под новыми вывесками восстановится все, что было раньше, только в еще более беспощадном виде. С Горбачевым или без...
Их политическую дискуссию нарушил звонок в дверь, и на пороге квартиры возникли два юных существа, удивительно подходившие друг другу, одним из которых был Андрей.
-Поль! -радостно воскликнул он, заключая Влада в объятия, - Я уже отчаялся совсем! Думал, придется улетать не попрощавшись. Да, познакомься...
-Лена, - протянула тонкую ладошку девушка.
-Дорогие вы мои! – со слезами радости сказала Надежда Семеновна - Вот и ваш долгожданный день. Андрюша, я приготовила тебе сюрприз. На этом столе все твои любимые с раннего детства блюда, которые я знала...
-Тетя Надь, ты просто чудо!
Андрей обнял и расцеловал тетку.
За столом все выглядели такими радостными, что это скорее напоминало не прощание, а долгожданную встречу дорогих и близких друг другу людей.
Влад смотрел на Андрея, уже ничем не напоминавшего его школьного друга, на Лену, и желал им только счастья. Грусть потери слабо напоминала о себе - радость за друга вытесняла ее. Хотелось только хотя бы еще миг побыть с Андреем наедине. Когда стопки не раз успели опустеть, Влад встал из-за стола.
-Пойду, покурю, -ответил он на вопросительный взгляд Надежды Семеновны.
-Ты разве куришь? - удивилась та.
-Иногда. Балую себя...
-Я с тобой, -поднялся Андрей.
-Еще сюрприз... -Надежда Семеновна вопросительно посмотрела на Лену.
-Я только когда сильно выпью, теть Надь, - пояснил Андрей.
-А ты сильно выпил?- спросила Лена, -На свадьбе было сильнее, а не курил.
-Сейчас добавим с Владом, и будет не слабо, -ответил Андрей, прихватывая со стола бутылку.
-Это еще что? – спросила Лена.
-Оставь их, у них там мужской клуб, - подмигнув Владу, махнула рукой Надежда Семеновна.
"Неужели все-таки знает?" -
